IX Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Никто не заслуживает той боли и пустоты…

В классе было душно. Окна, расположенные вдоль всей стены по той же стороне, где и учительский стол, были напрочь закупорены. На меня с полным равнодушием и даже неким презрением смотрели больше двадцати пар глаз. Наконец, я глубоко вздохнула и произнесла:

-Здравствуйте, меня зовут Александра, и я ваш новый школьный психолог.

Школьный психолог-это призрак, который лишь формально принимает участие в жизни учеников. Дети привыкают обходиться без задушевных разговоров с кем-либо, самостоятельно решать свои ребяческие проблемы, молча глушить в своих душах боль.

На секунду я задумалась, что вовсе не знаю, что именно ищу в этой школе.

Работать с детьми, а тем более с подростками, невероятно тяжело. Подростковый возраст богат на драматические переживания, трудности и кризисы. Наряду с этим теряется и детское мироощущение, появляется чувство тревоги и психологический дискомфорт. Психологи, работающие именно с людьми такого возраста, часто сталкиваются с недоверием к своей профессии и полным отсутствием желания подростков разговаривать.

Результаты первого тестирования, собственно, как я и ожидала, были прекрасными. Все ученики, судя по их ответам, не особо волновались из-за предстоящих экзаменов и жизненных трудностей. Я чувствовала фальшь почти в каждой работе. Потеряв надежду увидеть истинную картину, я взяла последнюю работу. На полях было написано имя: Александр Замятин, 9 «А». Никаких ответов на психологический тест, однако листок был исписан с обеих сторон. Я принялась вчитываться в его работу:

«Убийство Надежды

Причина смерти: асфиксия

Орудие убийства: одиночество и безразличие окружающих

Я склонился над своей Душой. Быть убитой в 15 лет…Она была такой чистой и светлой, всегда сияла от восторга, Надежда наполняла мою Душу. Сейчас Надежды нет. Без нее и душа погасла.

Я представил её смерть. Душит Одиночество. Оно усиливает хватку на ее хрупком горле. Но никто не войдёт…не постучит, не поинтересуется. Последние мгновения… И тьма… И вечная тишина…

Я вижу, как моя душа пыталась бороться…

Она умерла мучительно тихо, смирившись с равнодушием окружающих.

Она умерла раньше меня…»

-Зачем вы меня пригласили? -раздался голос мальчика, который грубо ворвался в мой кабинет.

-Ты, должно быть, Саша? Присаживайся, пожалуйста,-я старалась не выдавать своего волнения.

Мальчик посмотрел на меня с недоверием, но все же сел напротив меня. Неожиданно я для себя осознала, что мой опыт работы со взрослыми пациентами, разбивается в пух и прах о разрушенную личность подростка.

-Знаешь, Саша,-начала я,-твой рассказ больно поразил меня. Ты хотел, чтобы тебя услышали. Я слышу твой крик. Давай подумаем, как нам преодолеть это страдание.

В глаза Саши было трудно смотреть, потому что будь они меньше, в них бы не уместилось столько равнодушия и пустоты.

-В один день смерть кажется единственным выходом, а на следующий день жизнь кажется уже не столь бессмысленной. В один день ты готов убежать на край света, на следующий-сделать все, чтобы остаться. Тебе просто нужно пройти через это, потому что y тебя будут дни, когда ты будешь постоянно плакать, и дни, когда ты предпочёл бы быть мёртвым. Но каждый раз в эти промежутки будут и такие дни, когда ты будешь улыбаться. Верь мне, когда я говорю, что есть столько всего, что стоит увидеть.

Я видела недоумение на его лице и не требовала от мальчика никакого ответа. Тепло улыбнувшись, я тихо добавила:

-Твоя Надежда жива, Саша.

Физкультура, по мнению многих, прекрасный способ выплеснуть свою агрессию. Не могу с этим не согласиться. От гнева хочется ударить кулаком по столу, страх сжимает горло, грусть открывает путь слезам. Но физическая активность помогает вернуть душевное равновесие и пусть даже не время уйти от жестокости реального мира.

Именно профессиональным интересом объяснялось мое присутствие на уроке физкультуры у девятых классов. Я понимала, что Саша нуждается в психологической помощи и поддержке. В своем рассказе мальчик кричал. Кричал так громко, что одно лишь воспоминание об этих строчках, заставляло мои руки трястись от страха. Его удары в волейболе были очень сильными, однако сам он не выражал интереса к самой игре.

-Александра! -в одно мгновение я увидела Сашу, который бежал ко мне через все поле,-Я бы хотел с вами разговаривать. Просто разговаривать. Мне не нужны психологические термины по поводу моего поведения и тем более какой-либо диагноз.

-Тогда, о чем нам с тобой разговаривать, Саша?

-Обо всем, давайте разговаривать обо всем, но только не об этом. И я…я вам верю, Александра,-тихо заключил он.

Привязаться к пациенту-это большая ошибка в профессии психолога. Психолог-это зеркало человеческих проблем. Но зеркало будет трескаться, если ты будешь не отражать проблему, а только сопереживать ей.

Следующие наши встречи проходили одинаково. Мы с Сашей не затрагивали тему его состояния, слушали Ника Кейва, разговаривали на разные темы и пили чай. Этот мальчик грел мое сердце. Как профессионала меня тревожило чувство недосказанности с его стороны, однако, как человек, я понимала, что давить на него тоже не способ решения проблемы.

-Саша, не важно сколько есть причин для смерти, причин жить намного больше,-решилась я сказать в одну из последних встреч.

-Извините, но я не вижу смысла продолжать этот разговор,-он со скрипом отодвинул стул и пошел к выходу.

-Саша…-я не успела договорить, как мальчик хлопнул дверью.

Одной только фразой я разрушила все ранее беззаботные моменты. Саша стал мне открываться, доверять, а я напомнила ему о его боли. Во мне боролись человек и профессионал, но в итоге проиграла я сама.

На следующий день, придя в кабинет, я увидела на полу записку:

«Простите меня, Саша.»

Я ухватилась за стул и попыталась выровнять свое дыхание. Я все испортила! Что он затеял?

Я не знала, что делать. Ноги сами вели меня к дому, где жил мальчик. Я постаралась представить, где находятся его окна. Шестой подъезд, седьмой этаж, возможно, угловая квартира.

Выйдя из лифта, я услышала разговор Саши и еще одного мужчины, на руках которого был мальчик лет трех-четырех. Я облегченно вздохнула, радуясь, что Саша не успел или может быть передумал.

Уйти из жизни-это самый легкий путь, а вот бороться за себя и за свое будущее под силу далеко не каждому человеку. Взрослые тоже ломаются под гнетом обстоятельств жизни, но глупо сравнивать их мировосприятие с подростковым. Уберечь детей от каждой неудачи, от каждой опасности жизни невозможно. Но их нужно научить противостоять и не отчаиваться, видеть свет, даже когда тьма подбирается слишком близко.

-Саша, посиди с ним пару часов, я умоляю тебя! Мне надо к жене в больницу, у нее преждевременные роды…Я просто обязан быть рядом-мужчина говорил отчаянно.

-Саша, мы будем смотреть с тобой мультик, пока папа ходит за сестрёнкой! А еще мы с тобой поиграем в конструктор! Нам будет весело! -ребенок говорил так быстро и задорно, что Саше ничего не оставалось, как взять его за руку.

Слава Богу, он жив!

В этот самый момент Саша заметил меня. Я дышала так тяжело и прерывисто, а желудок затянулся в тугой узел от волнения и чувства вины. Но Саша смотрел на меня своими большими голубыми глазами, и на его лице теплилась улыбка.

-Ну, мы пошли мультики смотреть. Дела у нас!

Дверь их квартиры закрылась, от подъезда отъехала машина. Я шла по уставшему за день городу, вечерело, небо прощалось с солнцем, и так хорошо было у меня на сердце… У Саши дела. Ему есть чем заняться. Жизнь снова научит его верить и надеяться…

Возможно, не сразу и не скоро, но научится.