XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
За окном идет снег,
Просто холод
Собачий
Болезненно пробует
Мой скелет,
Посылая взрывы мурашек.
На улице отнюдь
Не тепло,
Вокруг трещит лед,
Ты никогда не думал о том,
Почему в мороз
Столько звезд?
Я тоже не думала,
Но смотря на них — в отраженье,
Я вижу себя,
Такого маленького,
Такого потерянного,
На которого наступила зима.
Еще я слышу,
Как хрустят снежинки,
Лучше б падали вверх,
А то ломаем
Позвоночники звездам,
Я и он,
Январский человек.
Он по ту сторону зеркала,
К северу от луны,
Я знаю,
Он существует,
И от этого
Теплеет в груди .
Мы с тобой одной крови,
Крови,
Что прольется на снег,
Не сейчас,
Но когда-нибудь,
Мой январский человек.
Адский холод угнетает,
На улице
Ни души,
Я стою наедине c экраном-окном,
А перед глазами
Целая вечность еще впереди.
Целая вечность,
И мы бесконечны
Прямо в этот момент,
Соната Бетховена по радио дышит,
Как отживший свой век пациент.
Шерстяные носки по-детски колются,
Все тот же пейзаж за окном,
Давай поверим, неплохому парню,
Что обещал повесить на звезды ботинки
Вверх дном,
Давай предадимся печали порознь,
Я знаю, и с тобой так бывает,
Из трубы дым не повалит столбом,
Пока утро нас, как зима, не раздавит,
Свет луны опалил мечты и сугробы,
Тенью съел облака.
Тяжко…
Зимний вечер топит
В кружке теплого молока.
За борта расплескались следы на дорожке,
Кто-то шел домой и петлял,
Наверное, пьяница какой-нибудь важный,
Упустил свой штурвал.
Тянет и гложет что-то внутри,
Книги сбежали подальше.
Предатели!
Они заперлись в пустые шкафы,
Услышав первые признаки кашля.
А это не я чихал
И лимон выжимал в свой чай,
Это там, за окном,
Собирался шквал:
Провода, рельсы, трамвай.
На фоне безумия вечера, ночи,
Ждем лишь рассвет,
Затянулось небо белыми тучами —
Они снова пробуют мой скелет.
Одно только душу мне греет,
Что где-то там,
На другом конце,
Смотрит в небо такой же я
И мне верит,
Задумчиво меняясь в лице.
