XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Звонок телефона оторвал папу от просмотра  новостей по телевизору.

— Алло, здравствуйте Иван Андреевич? Это Екатерина Андреевна, классный руководитель Дмитрия!

— Добрый вечер, Екатерина Андреевна! Опять он что-то натворил?

— Нет, не беспокойтесь, Дмитрий ведёт себя хорошо. Иван Андреевич, у меня к Вам просьба.

— Да-да, я Вас слушаю, Екатерина Андреевна.

— Придите, пожалуйста, завтра посидеть на уроке русского языка в Митином классе.

— Так Вы же сказали, что Дмитрий себя хорошо ведёт.

— Знаете, плохо ведут себя другие ребята. Дело в том, что в их классе  русский язык и литературу преподаёт молодой учитель – Виктория Николаевна. Она хороший специалист, но только начала работать в школе. Ей ещё трудно справляться с такими неугомонными детьми, которые учатся в Митином классе.

— А дети из других пятых классов, что, хорошо ведут себя на её уроках?

— Да, представляете, в остальных четырёх классах они сидят спокойно и только в 5 «В» начинают «стоять на ушах».

— Екатерина Андреевна, так Вы и приглашайте тех родителей, дети которых «стоят на ушах» в школе. Я своему ребёнку могу дома прекрасно объяснить правила школьного поведения.

— Иван Андреевич, я уже вызывала несколько раз. Приходили мамы тех ребят, которые срывают урок. Пока они сидят на уроке – всё вроде бы хорошо. Но если мамы нет на уроке – опять начинают мешать учителю и детям. Вот я и подумала, может, присутствие чьего-нибудь папы окажет на них большее воздействие.

— Екатерина Андреевна, ну так в чём же проблема?! Приглашайте пап этих мальчиков или девочек, кто там срывает уроки. Я-то тут при чём? Ведь к моему ребёнку замечаний по поведению нет?

— Иван Андреевич, это всё так. Но из пришедших 1 сентября на родительское собрание было всего двое пап, включая Вас. Получается, что этим папам небезразлична школьная жизнь их ребёнка и класса, в котором он учится. Поэтому я Вас очень прошу, придите завтра на четвёртый урок!

— Хорошо, но только перед началом урока я поговорю с детьми по душам минут пять и объясню, что родителям есть чем заняться, вместо того, чтобы ходить к ним в школу на уроки.

— Хорошо. Я на Вас надеюсь!

Весь вечер Иван Андреевич готовился и думал, что же завтра сказать детям. На следующий день Митин папа отпросился с работы и начал собираться в школу. Он подумал, что для общения с детьми надо явиться в школу «при всём параде». Потому что последний раз «при всём параде» он был в школе 26 лет назад на выпускном вечере. С тех пор в школу он приходил только на родительские собрания, послушать классного руководителя. А сегодня должны были слушать его самого. Папа достал из шифоньера свой единственный костюм, который надевал в последний раз в день своей свадьбы 15 лет назад. «А я неплохо сохранился», — подумал папа, застёгивая последнюю пуговицу на пиджаке. Костюм сидел на папе так, как будто только вчера  ему кричали «Горько!» Глядя на себя в зеркало, папа подумал, что мог бы сойти за директора школы или, на худой конец, за школьного учителя.

Зайдя в школу, папа поздоровался с вахтёршей и объяснил ей, что ему нужно к Екатерине Андреевне.

— Да-да, конечно, — сказала вахтёрша, — проходите в 318 кабинет.

— Странно, — думал папа, поднимаясь на третий этаж, — вахтерша не заставила его надевать бахилы, как обычно это делает в отношении других родителей, которые по каким-либо причинам приходят в школу.

До начала перемены оставалось ещё 10 минут. И папа решил походить туда-сюда по коридору в ожидании звонка.

— Здравствуйте! – сказала вышедшая из класса в коридор девочка.

— Здравствуйте! – ответил папа.

— Здравствуйте! – сказал папе проходивший мимо по коридору мальчик.

«Какие вежливые дети здесь учатся», — подумал папа, но тут с другой стороны он снова услышал «Здравствуйте!». На этот раз с ним поздоровались две учительницы. «Здравствуйте!» — отвечал папа и подумал, откуда они его все знают. Он ведь ни с кем из них не знаком.

Прозвенел звонок. Дети с радостью выбегали из кабинетов в коридор.

Когда класс опустел, папа зашёл в кабинет русского языка и литературы. Постепенно начали подходить дети из Митиного класса. Заметив Ивана Андреевича, они здоровались и проходили на свои места. Некоторые из них уже знали, что сегодня у них на уроке литературы очередным родителем будет Митин папа. С утра Дмитрий уже успел поделиться с ними этой новостью.

Перед началом урока из соседнего кабинета пришла Екатерина Андреевна.

— Ребята, сегодня у вас на уроке будет присутствовать Митин папа, Иван Андреевич. В начале урока  он хочет сказать вам несколько слов.

И Екатерина Андреевна пошла вести математику в свой кабинет.

— Ребята,  мальчишки и девчонки! — начал своё обращение Иван Андреевич. — Вы уже большие и многое понимаете. Поэтому я буду говорить с вами прямо как со взрослыми. Когда-то давно я был таким же учеником, как вы сейчас. И у нас тоже был русский язык. Но учительница у нас была не такая изящная и очаровательная, как Виктория Николаевна, а здоровенная тётенька, Галина Александровна. Как сейчас бы сказали, железная леди. Попробовал бы кто-нибудь на её уроке побаловаться. Она сразу стучала тому по парте указкой. А указка была здоровая — почти как бильярдный кий. Мы только руки успевали  убирать, а то отобьёт. Нет, мы тоже не все учились на пятёрки. У меня, например, по русскому языку никогда итоговой пятерки не было. Потому что наша Галина Александровна говорила, что русский язык на 5 знал только Пушкин, поэтому, если она ставит мне 4, то  я должен был быть счастлив. Двоек она нам тоже не ставила. Не было в её арсенале  такой оценки. Она ставила нам колы! Как сейчас помню её голос, если кто-то не выполнил задание: —  «Кол-л-л, дневник на стол-л-л!» Поэтому на уроке у неё была железная дисциплина. Я тоже не любил учить всякие правила по русскому языку. Потому что  никто нам не объяснял, для чего нужно учить русский язык и литературу.  Вместо такого объяснения над нашей классной доской в кабинете русского языка висел плакат со стихами Владимира Маяковского, который был любимым поэтом Галины Александровны. На всю жизнь я запомнил написанные на том плакате стихи:

Да будь я и негром преклонных годов

и то, без унынья и лени,

я русский бы выучил только за то,

что им разговаривал Ленин.

Вы, наверное, знаете, кто такой был Ленин. Во времена моего детства этот человек во всём мире был гораздо круче, чем сегодня Путин. Кто такой Путин, я надеюсь, вам объяснять не надо. Лениными ни я, ни мои одноклассники  становиться не собирались. Да и на негров тоже похожи  не были. Поэтому важности изучения русского языка эти строки нам тогда так  и не объяснили. Похоже, что и вам этого никто не говорил. Я попробую сейчас восполнить этот пробел.

Закончил я школу хорошистом, потому как по русскому языку была четверка. Но после окончания школы, сколько живу, столько теперь и жалею, что в своё время не учил все правила. Очень часто в жизни сталкивался с тем, что не знал, как правильно сказать или написать то или иное слово, где поставить какой знак препинания. Было стыдно, что я русский, а всех правил родного языка я не знаю. Приходилось обращаться за помощью к другим людям, которые в свою очередь за глаза думали про меня: вот такой умный,  и то знает, и это знает, а таких элементарных правил по русскому языку не знает. И мне было стыдно. Мой поезд уже ушёл. Как говорится, всему своё время. И мне, как и вашим родителям, сейчас нужно работать, чтобы обеспечивать семью. Я не могу ходить снова в школу и навёрстывать упущенные в детстве знания. На это у взрослых уже просто нет времени. Поэтому хорошо учитесь сейчас, пока вы молоды.

— Ребята, попробую объяснить вам ещё проще. Все вы с детства знаете, что воровать это плохо. Каждому из вас становится неприятно и обидно, когда у вас что-нибудь украдут. Кто из вас хотел бы, чтобы одноклассники считали его вором?

В классе стояла тишина. Никто не хотел считаться воришкой.

— Ну так вот, — продолжал Иван Андреевич, — взрослая жизнь так устроена, что, когда вы вырастете, вам надо будет работать, чтобы содержать свою семью. Чем лучше вы захотите жить, тем больше надо будет вам заработать денежек. А для того, чтобы заработать больше денежек, необходимо иметь больше знаний. Знания вам даются сейчас в школе. Так вот, если кто-то из вас начинает баловаться и в результате срывает урок, то все остальные дети в классе из-за этого не получают знания, которые во взрослой жизни помогут заработать им больше денег. Получается, что сорвавший урок сегодня ворует у одноклассников знания, которые завтра стали бы деньгами. Поэтому не удивляйтесь, что если вы будете срывать уроки, то потом с вами одноклассники не захотят общаться. Просто они будут считать вас вором, а с теми, кто у вас что-нибудь крадёт, общаться неприятно.

И последнее. Я, конечно, понимаю, что вам, как и всем детям, хочется поиграть и побаловаться.  Для этого есть перемены, есть физкультура, где можно побегать и попрыгать, есть много свободного времени после школы. А на уроках русского языка и литературы нужно уважать труд учителя, ценить возможность учиться на русском языке. В мире есть несколько языков, которые считаются мировыми. Среди них и русский. За русским языком стоит великая история и культура. Ребята, цените и гордитесь, что вы изучаете русский язык. Поймите, что если вы не будете давать Виктории Николаевне в спокойной обстановке вести урок, то она может уволиться и устроиться на работу в другое место. Хоть учителем, хоть библиотекарем, хоть ещё кем-то. С её образованием есть много возможностей найти применение своим знаниям. А к вам могут взять на работу учительницу, которая будет похожа на мою Галину Александровну. И вы будете тогда ощущать, что находитесь не в школе, а в тюрьме. Вам это надо?

— Не-е-е-т! — раздался дружный хор учеников.

— Поэтому  ведите себя хорошо. Любите русский язык и литературу. Уважайте нелёгкий труд учителя. Успехов вам!

— Виктория Николаевна, извините за задержку. Начинайте, пожалуйста, урок! – и Иван Андреевич пошёл садиться на заднюю парту под неожиданно раздавшиеся детские аплодисменты, которые вообще-то начал Митя, а за ним продолжили все ребята класса.

— Ты почему нам раньше не говорил, что твой папа депутат? – спросил Митю сосед по парте Петя.

— Да ничего он не депутат, — с удивлением отвечал Дмитрий.

— Ну да не депутат. Вон как выступает. Так у нас только депутаты выступают! – продолжал настаивать на своём Петя.

— Да он водителем обычным работает, — объяснял товарищу Митя.

Прошло несколько дней. Несмотря на то, что поначалу слова Митиного папы вроде бы произвели на ребят класса сильное впечатление, они потихоньку забывались. Как говорила Митина прабабушка, «что сделано в  гузне – не перекуёшь в кузне».

Прозвенел звонок на урок. Но детей это не беспокоило. Они продолжали вести себя так, как будто перемена всё ещё продолжалась. Шум стоял такой, что учительница не могла начать урок.

— Эх дети, дети… — сказала Виктория Николаевна, — а ведь недавно к нам приходил Митин папа и объяснял вам, как нужно вести себя на уроке, и зачем вообще нужны уроки русского языка и литературы! А вы продолжаете!

Все чуть-чуть умолкли. Виктория Николаевна начала вести урок. Она стала писать на доске тему урока. И пока учительница стояла к классу спиной, выводя мелом красивые буквы, на первой и второй парте третьего ряда снова начались какие-то разборки. Толя, сидящий на первой парте, повернулся к Серёже, сидящему за ним, и о чём-то с ним увлечённо начал спорить. И вдруг у всех на глазах хрупкая Виктория Николаевна начала превращаться в громадную и очень строгую на вид тётку с огромной указкой в руках. «Да это же Галина Александровна, про которую недавно нам рассказывал Митин папа!» — с ужасом подумали ученики. Замерев от страха, они с открытыми ртами смотрели на изменившуюся учительницу. Только Толик не заметил этого превращения, потому что повернулся спиной к учительнице. Громкий удар указки по парте Толика заставил его повернуться.

— Кол-л-л! Дневник на стол-л-л! – прокричала Галина Александровна.

На Толика было жалко смотреть. Обычно маленький и весёлый, он с ужасом вжался в стул, на котором сидел, и от страха не мог ни пошевелиться, ни слова сказать. И от того казался ещё меньше и жальче. Пластмассовый пенал со школьными принадлежностями, лежавший на парте Толика, от удара указки разлетелся по сторонам.

— Я кому сказала! Давай сюда дневник! – обращалась Галина Александровна к Толику. Сейчас я поставлю тебе кол за поведение. И напишу твоим родителям всё, что о тебе и о них думаю. А думаю я, что они совсем не занимаются твоим воспитанием!

— Кто тут у нас ещё баловство проповедовал!? – обращалась Галина Александровна уже ко всему классу. – Я вас научу Родину любить, а вместе с ней и русский язык и литературу! По струнке у меня будете ходить! И попробуйте только пикнуть! Вы меня знаете! Я долго с вами церемониться не буду!

В классе стояла полная тишина. Даже Жора, который думал отпроситься в туалет, забыл о том, что он туда хотел. 

— Распоясались совсем! – продолжала кричать Галина Александровна. – Пора уже составить список тех, кого надо исключить из нашей школы. Я поставлю вопрос перед директором о том, чтобы всех, кто мешает вести уроки и не хочет учиться в нашей школе, перевести в специальную школу, чтобы вы здесь не мотали нервы учителям и не мешали вашим товарищам учиться. А там вами займутся учителя-воспитатели. Специалисты по таким неслухам, как вы. Они вам указкой, как я, махать не будут. Они сразу будут бить милицейской палкой или в карцер посадят за непослушание. Вы ещё вспомните, как вам мамы пирожки пекли и как наши учителя, улыбаясь вам, пытались вас чему-то научить. Там вам улыбаться не будут. Шаг влево, шаг вправо приравнивается к попытке к бегству. А за попытку к бегству знаете, что полагается?

— Р-р-р-р-рас-с-с-тр-р-рел? – заикаясь, то ли спросил, то ли просто со страху сказал Толик.

— Как же, «расстрел»! Легко хотите отделаться! Советский Союз — гуманная страна. У нас детей не расстреливают, даже таких разгильдяев, как вы. У нас их что?.. – снова обратилась с вопросом к классу Галина Александровна.

В классе снова повисла тишина. Дети не понимали, где они находятся и что происходит. Какой Советский Союз!?  Как они могли в нём оказаться? Ведь с утра был октябрь месяц 2016 года? Или это Галина Александровна  оттуда к ним попала?

— Митя, а твой папа не говорил, его школьная учительница ещё живая или умерла давно, — еле слышным шёпотом спросил сзади Фёдор.

— Он говорил, что она сейчас в другом месте живёт. Значит, не умирала, — ответил товарищу Дмитрий.

— Так это, значит, действительно она,-  сказал шёпотом Петя.

— Это что там за разговорчики в строю! – Галина Александровна заметила переговоры Фёдора и Мити. – Кальянов, я тебя спрашиваю!

— Да, Галина Александровна! – вскочил из-за парты и вытянулся по струнке Фёдор.

— Что да?! Я тебя спрашиваю, что у нас в Советском Союзе делают с такими учениками, как ты!!!

— Едят?!… – с ужасом, изумлением и вопросом одновременно произнёс Фёдор.

— Едят?! – с удивлением переспросила Галина Александровна, — Кальянов, как ты вообще здесь оказался в 5 классе? Судя по твоему ответу, тебе пять лет надо было сидеть в первом!

— Я здесь учусь. А как Вы здесь оказались? Вас тут не было, — то ли осмелев, то ли не просто понимая всей серьёзности ситуации, вымолвил Фёдор.

— Да ты как со мной разговариваешь! Завтра чтобы твои родители явились в школу! Сегодня после урока я пойду к директору школы и потребую созвать внеочередной педсовет! С этим надо срочно что-то делать! Я поставлю вопрос о скорейшем отчислении всех хулиганов из нашей школы. И ты, Кальянов, будешь первым в списке отчисляемых в спецшколу! Ты понял меня?!

— Д-а-а-а… — еле произнёс Фёдор.

— Ну а раз понял, то объясняю тебе, Кальянов, и всем остальным: Советский Союз — гуманное государство, и таких малолетних отщепенцев у нас не расстреливают. Слишком велика для вас честь. Таких у нас ПЕ-РЕ-ВОС-ПИ-ТЫ-ВА-ЮТ !

— Нас нельзя бить и кричать на нас, — донеслось откуда-то с задней парты, — вы нарушаете права ребёнка, за это на вас в суд подать можно…

— Это кто там свои права вспомнил?! Вы сначала свои обязанности выучите и как следует их выполняйте! Потом вспомните о праве ваших одноклассников на получение знаний и о том, что вы эти права нарушаете, когда мешаете им эти знания получать! Кто это у нас там такой умный?

— Ты Иванов?! Это ты меня судом пугаешь? Меня, члена партии с 1966 года! Я 20 лет народным заседателем в суде проработала! Судом он меня пугать вздумал! Чтобы твои родители тоже завтра в школе были. Ты будешь вторым в списке после Кальянова!

— И вообще, я поставлю на педсовете вопрос о классном руководстве в вашем 5 «В». Ваш классный руководитель с вами явно не справляется! Вам нужен такой опытный  учитель, как я. Не волнуйтесь, я ещё и не с такими справлялась!

Бедные дети с ужасом начали представлять, что же с ними будет, если Галина Александровна и впрямь станет их классным руководителем.

В этот момент прозвенел звонок.  Вместе со звенящим звонком и закончившимся уроком исчезла и Галина Александровна. Перед детьми снова стояла их Виктория Николаевна. В классе было тихо. Никто не двигался с места. Каждый думал о том, что он сейчас видел. Митя был удивлён не меньше остальных. Однажды примерно таким же образом его прабабушка превращалась в динозавра. Но он тогда решил, что это ему приснилось. А здесь… не мог же спать целый класс, да ещё и видеть один и тот же сон…

Дверь в класс открылась, и на пороге появилась классная руководительница Екатерина Андреевна. Она вела уроки в соседнем кабинете. На переменах она всегда заходила проведать свой класс, узнать, как у них дела. Обычно, когда у её 5 «В» класса шёл русский язык или  литература, то случались какие-нибудь происшествия,  и Виктория Николаевна звала на помощь Екатерину Андреевну чтобы утихомирить непослушных учеников. Сегодня же, на удивление, её никто не отвлекал. Выйдя на перемене из своего кабинета математики и направившись проведать своих учеников в кабинет русского языка, Екатерина Андреевна с удивлением обнаружила, что дверь в кабинет всё ещё закрыта, а  учеников 5 «В» обычно пулей выбегающих в коридор после звонка, в коридоре почему-то не видно. Екатерина Андреевна с тревогой открыла дверь. Она ожидала увидеть, что угодно, но такое… Дети сидели не шелохнувшись. В кабинете была полная тишина. У доски стояла Виктория Николаевна и писала домашнее задание. Было слышно, как скрипит мел в её руке.

— Ребята, а вы почему не записываете домашнее задание? – спросила Екатерина Андреевна.

Ученики разом повернулись, выскочили из-за парт и бросились её обнимать.

— Екатерина Андреевна, не отдавайте нас Галине Александровне! – кричали наперебой дети, — мы не хотим другого классного руководителя! Мы будем хорошо себя вести.

— Дети, вы что? Какая ещё Галина Александровна?

— Учительница по русскому! – почти хором отвечали дети.

— Вот же ваша учительница, Виктория Николаевна, пишет вам задание, а вы мне голову морочите!

— Это она сейчас пишет, а на уроке была Галина Александровна! Она нам сказала, что будет вести у нас русский и литературу. А ещё сказала, что будет нашей классной руководительницей!

— Так это же хорошо! Наконец-то появился человек, который добровольно возьмёт на себя такой непослушный класс, — пошутила Екатерина Андреевна.

— Она не человек. Она ведьма! – отвечали дети.

— Ребята, ну что вы говорите! Виктория Николаевна совсем не похожа на ведьму!

— А мы не про Викторию Николаевну говорим, а про Галину Александровну.

— Да кто-нибудь мне нормально объяснит, что у вас тут произошло?

— Мы когда шуметь опять начали, то вместо Виктории Николаевны появилась Галина Александровна! Она злая и слишком строгая! Она ведьма! Она сказала, что если мы не будем хорошо себя вести на уроке, то она его будет вести вместо Виктории Николаевны! – наперебой кричали дети.

— Дети, в нашей школе нет никакой Галины Александровны!

— А она не из нашей школы, она из СССР!

— Господи, дети, какая у вас каша в голове! Какой СССР? Его уже 25 лет как нет!

— Ага, СССР нет, а Галина Александровна есть, — печально сказал Толик, собирая по полу осколки разлетевшегося на части пенала.

— Ребята, успокойтесь! Никому я вас не отдам, если вы будете себя хорошо вести на уроках!

— Мы будем! Мы обещаем! Мы постараемся! – закричали дети.