XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Рассвет разрисовывал нежными красками небо, даря рваным перьям облаков персиковый оттенок; солнце робко выглядывало из-за тонкой полоски горизонта, разгоняя густой ночной мрак; под ее открытым окном громко чирикали птицы, жутко раздражая своим праздничным настроением и звонкими голосами.
Она поднялась с помятой и чересчур холодной постели, собрала длинные волосы в неряшливый хвост и прошлепала босыми ногами в ванную.
Взглянула на себя в зеркало с какой-то болезненной усталостью в опухших после сна глазах.
«Всегда улыбайся, что бы ни случилось, улыбка спасет тебя», — так говорила мама, сжимая слабыми пальцами ее холодную ладонь.
Так говорила мама, вымучивая из последних сил улыбку на тонких бледных губах.
Так говорила мама, оставляя ее почти одну в этом огромном беспощадном мире.
Тогда улыбка не спасла ее от боли, навалившейся огромным комом, не дающей спокойно дышать, не дающей спокойно жить.
Она продолжала смотреть на бледное лицо в зеркале, тщетно пытаясь выдавить хоть какое-то подобие улыбки. Бесполезно, сейчас это невозможно.
Сейчас ей нужен обжигающе горячий кофе и болезненно холодный душ.
Сейчас ей нужно просто проснуться, отогнать глупый сон, в котором мама упорно просит ее улыбаться, забыть о нелепых попытках выдавить эту самую улыбку.
И еще нужно захлопнуть окно, потому что громкое пение птиц почти убивает.
Перед выходом из дома, она смотрит в зеркало в прихожей.
«Всегда улыбайся, что бы ни случилось, улыбка спасет тебя».
Она слепо верила в пустые слова и глупо улыбалась, стоя над могилой старшего брата. Улыбалась, ловя глазами осуждающе удивленные взгляды людей, ловя пальцами стекающие по щекам слезы, ловя языком капельки крови из прокушенных, растянутых в улыбке губ.
Тогда улыбка не спасла ее от отчаяния, накрывающего с головой, от безумного желания прыгнуть туда, к брату, чтобы не оставаться здесь… одной.
Она смотрит на накрашенное симпатичное лицо в зеркале, тщетно пытаясь растянуть в улыбке аккуратно обведенные помадой тонкие губы.
«Не получается», — с отчаянием думает она и передергивает хрупкими плечами, посильнее кутаясь в недавно купленный свитер.
«Не сейчас», — грустно думает она, закрывая дверь квартиры на ключ и медленно спускаясь по ступенькам на первый этаж.
«Может, в следующий раз»,- без надежды думает она, быстро вливаясь в серый скучный поток людей. Когда она стала частью этих людей?..
Рядом с раздевалкой в университете есть зеркало, она останавливается возле него, обводя взглядом болезненно худенькую фигурку.
«Всегда улыбайся, что бы ни случилось, улыбка спасет тебя»,- твердила она едва различимым шепотом, прячась в комнате от пьяного отца. Она растягивала тогда искусанные губы в подрагивающем подобии улыбки и обнимала плечи тонкими руками, пытаясь сжаться, спрятаться, исчезнуть от громких отцовских криков.
Он все же нашел ее, увидел улыбку и сильно ударил по скуле, заорав что-то вроде «не смей улыбаться так, как они».
Наверное, соседи слышали ее отчаянные крики, когда отец швырял ее по комнате, словно тряпичную куклу, потому что на следующий день пришли равнодушные люди из органов опеки и забрали ее.
Она отправилась в детдом.
Тогда улыбка не спасла ее от одиночества, накатывающего волнами раз за разом, когда она смотрела в холодные лица детей, воспитателей, людей.
Она кривила лицо в бесплодных попытках улыбнуться хоть как-то. Время упорно шло вперед, и ей пришлось идти на первую пару, сжав покрепче зубы и постаравшись не хмуриться слишком сильно. С губ уже слезла помада, от постоянных покусываний остались неровные следы.
Она уже устала надеяться увидеть эти губы растянутыми в улыбку.
Она уже устала бороться с холодом, обволакивающим тело подобно плотной пелене.
В кафе, куда она обычно ходила на обед, висело большое зеркало.
Она вглядывалась в него, настойчиво продолжая глупые попытки.
«Всегда улыбайся, что бы ни случилось, улыбка спасет тебя».
Она улыбалась сначала, там, в детдоме, когда ее только привезли. Но улыбка быстро слезла с тонкого детского лица, когда за зданием ее упорно избивали, поливая грязью в прямом и переносном смысле.
Чокнутым тут не место, кричали они, улыбаться в психушке будешь, смеялись они, мы отучим тебя от этого, шипели они.
Тогда улыбка не спасла ее, она захлебывалась слезами, грязью и отчаянием, обещая себе не улыбаться больше, не показывать другим своих чувств.
Она смотрела в зеркало, на уставшее осунувшееся лицо, вспоминая, когда последний раз видела на нем улыбку.
Не способны мягкие черты излучать свет, не могут большие глаза сиять счастьем, разучились тонкие губы поднимать уголки вверх.
-Простите,- к ней подошел парень, и она как-то слишком резко повернулась к нему, отчего он смешно подскочил.
-В чем дело?- тихим, с хрипотцой, голосом спросила она.
-Ну… я… в общем, подумал, не хочешь ли ты познакомиться,- парень смущался под прямым взглядом серьезных глаз, ерошил крашеные светлые волосы и старался не показывать зубов, на которых блестели скобы. Из-под расстегнутой толстовки выглядывала майка, яркие буквы бросались в глаза – «free hugs», кричала надпись.
Не задумываясь, она произнесла слова вслух.
-Правда? Хочешь обняться?- не дожидаясь ответа, парень прижался к ней, приятно зарываясь носом в ее волосы.
Это было неожиданно и… приятно, никто еще ее так не обнимал.
Парень отодвинулся от нее, и глаза у него расширились.
Только сейчас она заметила, что добрые ярко-голубые глаза его были похожи на глаза ее матери.
-А ты красивая… когда улыбаешься,- зачарованно протянул он, а она быстро обернулась к зеркалу, не веря своему отражению.
На тонких губах играла долгожданная светлая улыбка, а вокруг глаз появились добрые «гусиные лапки».
Она улыбалась. Он помог ей улыбнуться снова. Незнакомый парень с ярко-голубыми глазами…
-Бесплатные объятия?- вновь спросил он, разворачивая ее к себе. Она лишь шире улыбнулась в ответ.
«Всегда улыбайся,- шептал он ей позже, зарываясь носом в каштановые волосы, — что бы ни случилось, улыбка спасет тебя».
И она верила. И улыбалась.
