XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Мои руки. Я их чувствую! Мои ноги! Я их тоже чувствую! Просто чудеса! Вот только на голове у меня что-то мало похожее на часть моего тела. Ах-да, это же мой новый головной убор! Просто красота! А как блестит! Вот из-за тучки выглянет зимнее солнце и заиграет на моём красивом металлическом блестящем цилиндре. Зима! Наконец-то я увижу, что такое эта землянская зима. Или не увижу. Ребята, придумайте мне уже глаза. Я тоже хочу посмотреть на ваш двор, по которому вы третий час бегаете, собирая для меня снег! Вот так-то лучше!

Надо бы осмотреться. Ага, какая-то беседка. Крыша беседки заснежена. И вся она выглядит какой-то мокрой. Будто её только что покрасили, и она блестит ещё не высохшей краской. В беседке сидят чьи-то мамы. Они разговаривают. Рядом с ними катаются дети на машинках, которые нужно толкать своими ногами. Непонятно, зачем детям машинки зимой. Они же скользят. И как на них ехать… Хотя, кажется скользить им по душе.

А это что такое? Похоже на песочницу. Да, точно, это и есть песочница! В ней играют совсем маленькие дети. Снег смешивается с песком. Их комбинезончики оказываются грязным. И мамам опять придётся их стирать к следующей прогулке. Рядом стоят спортивный комплекс и «замок». В этом замке можно лазать. В нём есть мостик, верёвочная сетка, лестница и горка. Здесь уже играют дети постарше, лет семи-восьми. А чуть дальше идёт футбольное поле. На нём играют все остальные ребята. Хотя нет, вон один ходит. Заглядывает везде, озирается. Наверное, что-то потерял. Ан-нет. Вот он спугнул какого-то мальчика, и тот сразу же побежал к спортивному комплексу. Они играют в прятки! Теперь-то я назвал всех детей, которые играли на площадке.

Двор совсем такой, как его описывали мои родители. Прыгающие дети, играющие в разные игры, незамысловатые качели и турники, кустики да деревья то там, то здесь. Как говорят родители, самый типичный земной двор. Деревьев здесь достаточно. Ёлки стоят то там, тот тут. В одной стороне высадили молодые деревца. А в другой выросли уже большие, могучие берёзы. За беседкой кусты и виноградная лоза. Около песочницы возвышаются два огромных куста. Нет. Два огромных дерева. Хотя нет, это всё же кусты, ведь снизу у них идёт сразу несколько ветвей несмотря на то, что эти кусты намного выше взрослого человека.

Смотрите, ребята заходят в подъезд и возвращаются оттуда с вёдрами, полными воды. Потом передают их друг другу, и так каждое ведро постепенно доходит до сугроба. И последний мальчик выливает воду на неё. И зачем они это делают? Что это? Вода начала блестеть. Это значит, она превратилась в лёд. Понятно! Лёд ведь скользкий. Значит ребята хотят сделать горку. Несколько минут работы, и получился переливающийся поток. Ручеёк! И правда, горка очень похожа на какой-то ручей, бегущий в огромный океан.

Горка достроена, все толкаясь бегут на холм. И быстро начинают прыгать на горку. Мелькают куртки, шапки. Только и слышно: «Моя очередь!», «А давай вместе на ледянке скатимся!», «Что ты толкаешься?», «Дай мне прокатиться!». Дети врезаются друг в друга и превращаются в огромную кучу. Всё смешалось. Кто-то потерял шапку. А чьи-то рукавицы скатились с горки раньше своих хозяев. Весело там!

Вот из-за угла вышло двое мальчишек. Они прошли мимо меня. У каждого в руках по пакету и по сосиске в тесте. Они идут, шумно разваривают и едят свои сосиски. Не понимаю, зачем они едят эту гадость. Как это вообще можно есть? Незамороженную сосиску, ещё и в незамороженном тесте! А что это у них в пакетах? Это ж просто издевательство над едой: там и морковка, и картошка, и свёкла, и хлеб, и икра, и ни одного замороженного продукта. Масло, кетчуп, майонез, молоко. Всё тёплое. Что же они делают? Ещё и селёдку они с собой несут. Тоже не замороженную, а солёную.

То ли дело мои бутерброды! Вот бы сейчас съесть парочку! Но мама же строго-настрого наказывала: «Во время Нового года ешь пельмени, а бутерброды съешь вместе с супом на обед. Вода у тебя и так будет.» Вот разойдутся ребята на обед, и мне придёт время перекусить. Сейчас ребята войдут в подъезд и во дворе будет тишина, а значит можно будет перекусить.

Ребята уже почти доели свои сосиски находу. И при этом о чём-то говорят без умолку. Ничего не понятно, но видно, что им весело. Так хорошо, когда люди веселятся. Тогда и снег появляется. Не переставая разговаривать, ребята зашли в подъезд и скрылись за дверью. Но я-то знаю, что своим оживлённым разговором они вдвоём сделают ещё целый сугроб снега! Когда люди радуются, то энергия их смеха идёт наверх. Тогда из неё Дед Мороз может делать снег…

Вот я и поел. Суп был такой вкусный! Жду не дождусь, когда же все тоже пообедают! О! А вот и высыпала орава ребят! Они бегут на площадку.

Ну и ну! Несколько мальчишек пинают по полю какой-то раскрашенный снежок. Ничего себе! Ой, а почему он так звенит? Наши ледышки такие звуки не издают. И как ему не больно: головой отбивать лёд? Ну и ну! У нас тоже есть такая игра, она называется «айсбол». Интересно, как эта игра называется здесь? Наверное, похоже, ведь многое другое здесь тоже, как у нас. Мы в таких же домах живём. Правда, они не красные и желтые, а белые…

Вот то да! Начало темнеть, многие уже наверняка ложатся спать. Деревья во дворе хотят спать, я это чувствую. Но несмотря на это, они всё ещё стоят и озираются спросонья. Снег на их ветвях уже растаял, они стали совсем голые, неукрытые. И это похоже на то, что просто их мама взяла и стянула с них одеяло. А как можно спать в холодное зимнее время без одеяла, вообще без одежды, при таком морозе. Ведь листья деревья уже сбросили. Конечно, для этого нужно одеяло. Так что нельзя деревьям спать на морозе без шубы из снега.

Дома ребят окружили двор со всех сторон. Пусть между площадкой и «стеной» домов есть дороги, но они очень узкие и рассчитаны только на одну машину. Дорога даже не двухсторонняя. Впрочем, наверное, как и во всех дворах. Дома вокруг красные и жёлтые. Все такие мокрые, и цвет их уже не такой яркий. То есть он как выцветшая ткань. Тусклый какой-то. Точнее он просто не такой насыщенный… Балконов на домах не очень много. На весь десятиэтажный дом окон с балконом всего-то пять штук. Свет в их окнах светит обычно жёлтый. Фигуры в окнах ходят, суетятся, все в красивой одежде, наверное, скоро будет Новый год, фигуры готовят ужин, да чего они только ни делают.

Некоторые окна разукрашены искусственным инеем и зубной пастой. Люди сами нанесли этот узор на окна. Правда, теперь через них ничего не видно. Зато зубная паста на стёклах светится красивым зелёным цветом.

А по бокам двора стоят фонари. Длинные, высокие, серые, сгорбленные. Вот мне мама всегда говорит: «Держи спину ровно! А то будешь горбиться, снег неправильно застынет, и ты не разогнёшься до самой оттепели! А если ещё сильнее нагнёшься, то может и голова отвалиться. Так что это тебе не шутки! Вообще снежный организм такой хрупкий, и тебе нужно всегда его оберегать.»

Ещё у фонарей есть один большой жёлтый глаз. Они им, наверное, всё видят. Днём они стояли одинокие и спали. Их жёлтые глаза были выключены. Они, как совы, днём спят, а ночью выходят и начинают сверкать глазами. Ну как сверкать, смотреть вокруг, не моргая всю ночь! Но какие-то нелюбознательные мне фонари попались: потупили взгляд в пол и только чуть-чуть смотрят на двор, даже кусты не видят. Только забор и асфальт. Вот дают!

Малышей стали уже забирать домой, говорят: «Уже темно. Ты можешь упасть и удариться.» А что дети? Они разве виноваты, что фонари такие зазнайки и думают: «Ай, я всё уже видел в этом дворе. Всё равно я дальше смотреть не хочу. Ну вот и буду пользу приносит: освещать дорогу, чтоб машины не врезались.»

Зазнайки, что тут скажешь! А с чего машинам врезаться? У них и так фары есть. И ещё даже запасные спереди. Вроде, подсветкой называются. Так что фонари всё равно никакой сильной пользы не приносят. А вот дети, они же могут побежать не к своей маме, а перепутать её с чем-нибудь. Ну ничего. Надеюсь, фонари исправятся, станут любознательными и будут помогать детям.

Становится всё тише во дворе. Но вот слышны чьи-то тяжёлые шаги и какой-то ещё шум. Это же какой-то дядя тащит на себе ёлку! Без машины. Да и как на машине такую ёлку дотащишь? Куртка у него наполовину расстёгнута. Шапка набекрень, лицо красное, обувь и синие джинсы испачканы грязью. Пыхтит, как паровоз.

Из заднего кармана штанов торчат перчатки. Вдруг одна из них вывалилась. Он захотел её поднять. Стал наклоняться вместе с ёлкой. А ёлка большая и тяжёлая. Он не наклоняется сильно, потому что чувствует, что ёлка перевесит. Потянулся к перчатке, заметил, что ёлка вот-вот упадёт, а перчатка всё ещё немного дальше него. Дядя выпрямился, подошёл ближе. Снова наклонился и.. упал на эту перчатку. Упал вместе с ёлкой! Ай-ай-ай! Она всё-таки перевесила. Сам встал, и ёлку поднимай. На качели опереть? Зачем же?.. Ну вот. Я так и думал: ёлка перевернулась через качели и снова упала. Эх! Да, я бы тоже, как и Вы, дядя, махнул на неё рукой. Перчатку поднял. Опять упал! Эх, ребята воды налили днём! Теперь даже около качелей скользко… Перчатку взял. Поднялся, вроде не упал и ёлку тоже поднял, домой понёс. Фух! Будто сам падал и вставал.

Ушёл дядя. И снова стало тихо. Собака бежит. Не злится, не лает, не кидается, как другие собаки. Вместо этого она просто бежит, поджав хвост, нервно озирается по сторонам, то ли опасаясь чего-то, то ли что-то разыскивая. Это моя морковка, собачка! Что ты так на неё смотришь? Нет-нет, не надо прыгать. Ты заметила, что я моргнул? Да, видишь, я живой… Вот, держи бутерброд, он очень вкусный! Собака улыбнулась, как могут улыбаться собаки, тявкнула, подобрала «остатки» обеда и побежала дальше. Не забудь потом отогреть! Сказал я, ведь тяжело собаке, которая привыкла есть незамёрзшую еду, скушать бутерброд для снеговиков. Потом, на моё удивление, ко мне прилетели птицы, они стали чирикать. Сначала я испугался, но после стал смеяться. Я такой неуклюжий: во время обеда и когда давал собачке бутерброд, я так накрошил! Ну ничего, кушайте, мне не жалко, крошки немного твёрдые, но вкусные.

Тихо. Никого во дворе. Напротив меня украшенная зелёная ёлка с коричневым стволом. Она наряжена всего лишь четырьмя или пятью шарами. Это потому, что её наряжали не всем двором или потому что, многие украшения уже унесло ветром. Она не маленькая. Нижние ветви у неё очень большие, а под ней лежит жёлтая прошлогодняя хвоя. Больше во дворе и смотреть теперь не на что… Посмотрю теперь в окошки дома.

Вот комната. Какая-то необычная. На полу — ковёр с очень красивым рисунком. Посередине — стол, заставленный разной едой. В левом углу — диван. Напротив окна телевизор. А в правом углу стоит большая ёлка. Верхушка её увенчана звездой. Вся она в мишуре разных цветов. На ней висят красивые шарики и ёлочные игрушки. Иголок почти не видно, всё пространство заполнено ёлочными украшениями. На ней красиво переливаются красная, жёлтая и зелёная мишура. По этим искрящимся дорожкам ходят разные рыцари, принцессы, быки… Да кого там только нет! И ещё кое-где висят колокольчики. Должно быть, они красиво звенят.

На столе стояло много еды. Той самой еды, которую принесли мальчишки днём. Там были разные салаты самых разных цветов. Один хорошо перемешан. Все его называли «Оливье». Второй был каким-то оранжевым. Наверное, сверху на него положили морковку. Ну и ну, подумал Миша. Это же мой родственник. У меня тоже морковка на голове. И ещё был фиолетовый салат. Его называли «Винегрет». Необычное название. Ещё была «Селёдка под шубой». Наконец-то хоть какое-то понятное название. Селёдка под шу…. Хотя нет! Под какой шубой? Ещё там стояло какое-то блюдо, покрытое фольгой. Я так и не понял, что это за блюдо. Стояли там и другие закуски. Сырная тарелка, хлеб в специальной корзинке, колбаса, оливки, мандарины. Но самое главное, что там есть бутерброды с икрой, совсем как мои бутерброды с инеем. По краям стола расставлены тарелки. Они белые с синей каёмкой. Около тарелок лежат и столовые приборы. И люди бегают вокруг стола, телевизора, дивана и ёлки, ставят свою странную еду на стол, убирают вещи, подметают пол. Все суетятся. Так и знал! Скоро Новый год…

Дети уже давно ушли со двора, все взрослые тоже разошлись по домам. Только звёзды мне светят. Какие они красивые! Теперь мне никто не мешает смотреть на них, на эти чудесные огоньки, которые я уже давно заметил, но всё не мог как следует рассмотреть. Хорошо, что фонарь настолько тусклый, что совсем не мешает любоваться ими.

_________________________

Небо было чёрным, в некоторых местах синеватым. Крупицы звёзд были рассыпаны по этому полотну. Они сверкали. И когда снеговичок Миша смотрел на них, то у него как будто начинала кружиться голова. А он углублялся всё дальше и дальше в свои мысли, и начинал мечтать. Начинал представлять, что по небу бегают какие-то причудливые животные. Он уходил в свои воспоминания. Вспоминал всё, что было за день: и ребят, и смешного дядю с ёлкой, и фонари, и все свои первые впечатления от этого мира. И то приятное ощущение, когда тебя только слепили и вложили сердце. Он даже закрыл глаза от удовольствия.

Но тут его мысли прервал протяжный гудок, потом скрип шин по асфальту. Он огляделся. Всё было размытым, как будто он сильно надавил на глаза. И только потом Миша отличил, что это незнакомая ему машина гудит. Машина припарковалась около подъезда. И оттуда с шумом высыпали люди. Они смеялись, веселились, рассказывали друг другу смешные истории и направлялись к двери. Один дядя позвонил в домофон. И когда из домофона послышалось «Кто там?», он смешным голосом ответил: «Доставка мандаринов!» Из домофона послышался смех, потом что-то запиликало, и дверь отворилась. «Как в сказке, — подумал Миша. — Наверное, это было какое-то секретное заклинание или пароль, как например: избушка-избушка, поворотись к лесу задом, а ко мне передом».

Тут с неба пошёл снег. «Ну и ну, — подумал Миша. — я расту». Огромные белые хлопья пушистого снега мягко ложились на землю и укладывались в сугробы. Сугробы росли, а снег всё шёл и шёл, переливаясь в слабом свете фонарей. «Как красиво! — подумал Миша. — Не думал, что на Земле в такую темень можно увидеть что-то прекрасное. Как жаль тех людей, которые сейчас не видят это. Надо бы проверить, что сейчас творится у людей, а то я как-то по ним уже соскучился. В той самой комнате, в телевизоре, появился какой-то человек. Весь в красивом наряде, позади него была башня, и скользили автомобили. Он говорит что-то про год. Этот год. Грядущий год. Про радость, про счастье. Это отличные пожелания!» И в этот момент показали крупным планом башню, которая до этого была на заднем фоне, и забили колокола. Все в комнате подняли бокалы, засмеялись и начали праздновать Новый год.

Потом во дворе что-то очень громко засвистело. Послышался какой-то взрыв. Миша испугался. Дома, когда до него доносились такие звуки, он прятался в кроватку и ещё долго не мог выглянуть из-под одеяла, укрывавшего его с ног до головы. Но тут он увидел в небе какой-то свет. Потом этот свет как будто разбился, и осколки его понеслись во все стороны. Этот свет был похож на одуванчик. На лепестки какого-то цветка. Он был очень красив! Миша подумал: «Какая красота! Это настоящее чудо!» Он стоял, смотрел на салют и непрерывно улыбался. А снег, из которого он был сделан, переливался всеми цветами радуги. Ему стало тепло внутри. Глаза его горели. И он мысленно говорил спасибо за то, что оказался здесь в новогоднюю ночь.