XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

А вот слушайте, какую историю я вам расскажу. Давно это было. Жил да был в одном селе купец. Звали его Иван Федорович, по прозвищу Скоробогатов. Быстро он добыл свое богатство, за что и получил прозвище. А как получил? То другая история, а эта вот про что.

Как-то раз по весне поехал он с другими купцами на ярмарку в соседний город. Близко не близко город был, а добираться до него по тем временам нужно было три дня. Вот и ехали купцы дружной компанией, везли товар, а на ночь останавливались в постоялых дворах, ужинали, веселились и спать ложились. А поутру вновь в путь-дорогу отправлялись. Так что в компании время пролетело быстро, а дорога короткой показалась. Вот уже и город впереди!

В том году ярмарка большая была, веселая, шумная. Народу много: со всей округи собрались. Здесь всяких мастеров видно. И кузнецы, и гончары, и сапожники, и ткачи. Всяк свое ремесло показывает. Всяк к себе зазывает. Никому не стыдно – труд всегда в почете. Все что на продажу привезено, все в хозяйстве нужно! Потому торговля шла бойко. У Ивана Федоровича товар хороший, другим на зависть. Жаль только, он его сам не делал. Все что у купца на продажу – перекуплено у других, кто на ярмарку сам приехать не мог. Потому простой мастеровой люд на купца смотрит косо. Тому бы помалкивать: торговля идет и ладно. Но гордыня его распирает. Вот он и кричит все громче, подходи, смотри да покупай! А кому не по карману так смотри – я сегодня добрый! За просмотр денег не беру! Вот каков был этот купец Скоробогатов.

Вот так торговля идет день, второй…

Ярмарка гудит, шумит на разные голоса. Приметил Иван Федорович среди прочего шума звук знакомый. Вроде как глиняная свистулька. Дай, думает, погляжу. Отошел немного и правда, видит, стоит мальчишка лет десяти в бедной одежонке. В руках у него глиняная птица – она и поет заливисто. А перед мальчишкой много таких фигурок: и птицы, и кони, и олени. Все сделаны просто, но ладно. И расписаны по-домашнему, но с душой и старанием. Заулыбался Иван Федорович, вспомнилось ему, как он в своем детстве такие игрушки делал. Хотел даже купить, да не для кого — одинокий он ни семьи, ни детей нет. Потому Иван Федорович насупился, и вместо того, чтобы похвалить малолетнего мастера говорит тому:

— Это ты где такого хламу насобирал?

— Ничего я не насобирал! – нахмурился мальчик. – Это я сам делал, к ярмарке!

— Мал ты еще для торгового дела.

— Нужда заставила, — отвечает тот. – К весне у нас продукты закончились. Мать захворала – ей не до хозяйства.

— А отец чего же? – Купцу уж любопытно стало. Не верит он. Думает, обманывает его мальчишка, вот и хочет его на лжи подловить.

— Отец еще осенью на заработки подался да пропал. Никакой весточки от него нету. — Мальчик голову опустил и шмыгнул носом.

— Вон как? И ты, стало быть, решил на ярмарку податься да заработать?

Мальчик ничего не сказал, только кивнул и голову ниже опустил.

— Эх, малец, не с таким товаром тебе на ярмарку ходить. – Что-то в душе у купца шевельнулось. Хотел он, было, мальчишке пятак подать, уже рука к кошелю потянулась. Да словно его бес толкнул – опять в нем гордыня взыграла и жадность.

— Рано тебе еще по ярмаркам ходить. Сперва работать научись – вот тогда приходи!

На том разговор закончился. Вскоре купец об этом разговоре и забыл.

Как говорено, у Ивана Федоровича товар хороший был, крепкий. Быстро он его распродал, да в обратный путь собираться начал. Товарищи ему говорят, погоди, не торопись. Вот мы расторгуемся, тогда вместе по домам отправимся.

— Скучно мне вас дожидаться! – отвечает Иван Федорович. – Да и времени жалко терять. Один поеду.

— Как скажешь, — ответили ему купцы. А Иван Федорович в тот же вечер и отъехал к дому, никого не дожидаясь.

А купцы-товарищи не зря его предупреждали. На ярмарке много всякого люду собирается, а вокруг нее еще больше разного сброду крутится. Высматривает, у кого дело хорошо идет. У кого прибыли много. Кто с хорошими деньгами возвращаться будет.

Вот так на обратном пути Иван Федорович и повстречал лихих людей. Налетели разбойники на его повозку и вмиг разграбили. Все забрали: и деньги, и богатую одежду, и телегу с лошадью. А самого побили да бросили, а еще посмеялись:

— Хороший ты купец! Вот таких бы как ты побольше и нам было бы не стыдно в городе показаться. – На том и скрылись.

Очнулся Иван Федорович, осмотрелся вокруг, рад, что хоть сам-то жив остался. Вспомнил, как товарищи предупреждали, да что теперь об этом вспоминать. На себя пенять надо, что не послушал их совета. Выбрался купец на дорогу, а куда идти? До дому путь не близок, а на месте стоять – только хуже будет. Мало ли кого еще нечистый принесет. Вот и отправился купец пешком. Себя ругает, да что проку? Задним умом все крепки.

Вдруг слышит, кто-то его нагоняет. Подумал Иван Федорович, не друзья-товарищи ли его? Обернулся и видит – богатая карета летит. Только пыль столбом! Промчалась, чуть с ног не сшибла.

— А ну посторонись деревенщина! – Долетело до купца.

— Кто тут деревенщина?! – крикнул он вдогонку, да что кричать: карета уже умчалась. Прочихался, прокашлялся купец да пошел дальше своею дорогой.

Шел долго: устал, проголодался. Вечер близится. Увидел Иван Федорович впереди село не село, так деревушка захудалая. Никого в той деревне купец не знал, а на ночлег пороситься надо. Только купца опять начала гордыня одолевать. Как это он такой знатный и богатый человек пойдет проситься на постой в крестьянскую избу? Если бы в деревеньке постоялый двор оказался, он бы непременно туда заглянул. Только в деревне постоялого двора не было. Не было и денег у купца, чтобы за постой платить. А голод знать дает. Тут уж не до жиру, пришлось гордыню усмирить.

«Ну не в стогу же ночевать, в самом деле?»

Вот слетел с купца последний гонор и подошел он к ближайшему дому. Видит, в доме свет теплится. Постучал. Открыла ему дверь маленькая девчушка.

— Тебе чего, дяденька надо? Ищешь кого? – спрашивает она купца. А того опять спесь заела:

— Чего, есть кто в доме постарше-то?

— Мама хворает, брат устал – спать уже лег. Мы с сестрой вдвоем время коротаем.

Видит купец и правда еще одна девчушка на порог выскочила, еще меньше первой. Хотел он в другой дом пойти попроситься, а та, что постарше ему говорит:

— Тебе если переночевать, то заходи. Места в доме хватит.

Купец больше привередничать не стал, вошел в избу. Огляделся, видит, в доме чисто, прибрано, ухожено, всякая вещь на своем месте стоит. Шапку снял, перекрестился на образа – все как положено. А девчонки ему уже на стол собрали, что было. Хотел Иван Федорович отказаться, но голод его сильно донимал, вот он к столу-то и подсел.

— Ты, дяденька, не стесняйся. У нас нынче еда есть. Брат с ярмарки вернулся, сколько не сколько, а заработал.

— А и я… — начал было Иван Федорович. Хотел он своим заработком похвастать, да вовремя вспомнил, что всего лишился. Да и совестно перед такими маленькими девчонками хвастать.

— Что ж это у вас брат на ярмарку ходит? Отец-то где ж?

— Пропал, — просто отвечают ему маленькие хозяйки. – Как по весне ушел, так его больше и не видали.

— Вот оно как, — вздохнул купец. Тут маленькая расплакалась, а та, что постарше повела ее укладывать:

— Ты, дяденька, как поужинаешь, вон там спать ложись. – С тем и ушла. Иван Федорович доел, что был и спать ушел: сильно его дорога уморила. Непривычно ему по столько верст пешком шагать.

Утром поднялся он рано да стал в дорогу собираться. Поблагодарил маленьких хозяек за хлеб да ночлег. Уже в дверях стоял, когда ему на глаза паренек попался. Знакомый, не знакомый, а будто видел где.

— Это кто ж таков будет? – спрашивает.

— А это тот самый брат наш. О нем мы тебе рассказывали.

А тут как раз мальчишка возьми да обернись.

— Так ведь… — Опять осекся Иван Федорович. Узнал он того мальчишку, с которым на ярмарке разговаривал. Стало ему стыдно, но по привычке своей скверной ничего он не сказал, повернулся и пошел дальше.

Так дошел он до другого села, побогаче. Там и постоялый двор был, и хозяин Ивана Федоровича знал, приютил, денег не спросил. А через день в то село купцы приехали, что с ярмарки компанией возвращались. Иван Федорович вышел встретить их. Сильно они удивились, когда вышел к ним не удалой купец, а самый настоящий бродяга. Не сразу признали они в нем Ивана Федоровича Скоробогатова. Тот рассказал, какая с ним история приключилась, покаялся, что не послушал совета друзей.

— Впредь умней будешь, — отвечали те, и все вместе отправились по домам.

Так Иван Федорович возвратился домой, отоспался, отлежался, залечил раны от побоев. Долго он серчал на разбойников. Да что с них взять-то? Одно слово — лихие люди. С тех пор зарекся Иван Федорович в одиночку на ярмарку да обратно ездить. Вот так-то.

Только это не весь сказ про купца-то. Слушайте, что дальше было.

За то, что после такого разбоя жив остался, решил Иван Федорович в церковь зайти да Богу свечку поставить. Зашел, стоит. Вроде как совестно за такое дело одной свечкой отделаться. Подал милостыню нищим да убогим. И снова стоит. Подошел к нему батюшка, что в той церкви служил.

— О чем призадумался? – спрашивает купца. Тот и расскажи все, как было.

— И чего же ты хочешь?

— Хочу Бога отблагодарить за спасение и науку, — отвечает купец.

— Вот как? – улыбнулся батюшка. – Если хочешь Бога отблагодарить, сделай богоугодное дело.

— Что же сделать-то? – Иван Федорович даже растерялся. Никогда он ничего подобного не делал и не помышлял. – Может на церковь денег пожаловать?

— Приход у нас хороший, — отвечает батюшка. – Нужды в этом нет. Лишние деньги на благо не пойдут.

— Что ж тогда? – совсем растерялся купец.

— Не спеши, подумай. Если рассказал мне все так, как было – то и сам догадаешься.

На другое утро Иван Федорович снарядил подводу и в путь тронулся. Добрался до той деревеньки, где пришлось ему переночевать. Постучался в дом. Вышла женщина.

— Ищите кого? – спрашивает.

— Могу ли я вашего сына видеть?

— Вы человек богатый, на что он вам?

Тут две девчонки на порог выбежали.

— Мам, это тот дядя, что недавно ночевал у нас.

— Вот как? Тогда проходите в дом.

Зашел купец, поговорил с мальчишкой, про отца поспрашивал, про житье. Потом позвал подводу разгрузить.

— Что это вы привезли? – удивился тот.

— Разных продуктов да прочего кое-чего.

— Спасибо, но нам этого не нужно – все у нас есть.

— А ты не задавайся и нос не вороти. Это твоим сестренкам гостинец, за то, что они меня приютили, в ночлеге не отказали. За то отблагодарить хочу, я никогда ни у кого в долгу не был, я… — осекся Иван Федорович, помолчал. — А ты вот что, парень, на меня-то не серчай. – Еле-еле эти слова Иван Федорович выговорил.

— За что серчать-то? – удивился тот.

— За тот случай на ярмарке, за то, что над работой твоей посмеялся.

— Я не серчаю. Ты правду сказал, с таким товаром только людей смешить.

Подивился Иван Федорович тому, как мальчик разговаривает. Мал, а разговор по-взрослому ведет.

— Как звать-то тебя, — спрашивает.

— Алексеем, — отвечает тот. – По батюшке Ивановичем.

— Вон как! Рано тебе по батюшке величаться – мал еще.

— Тихоновы мы.

— Ты вот что, — вдруг говорит ему купец. – Будешь в нашем селе, заходи-ка ко мне, поговорим. Спроси Ивана Федоровича Скоробогатого, меня всякий знает.

Так вот и расстались – и не в дружбе, и не в ссоре.

Но на этом история не закончилась. Открыл в скором времени купец в селе приют для сирот и других ребятишек, что еще и не взрослые, но без присмотра болтаются. Очень уж он того не любил, когда человек без дела мотается!

А после начал их обучать всякому ремеслу. Для того собрал по округе стариков, что разное дело знавали, да по старости работать не могли. Вот они и передавали опыт юнцам. Так и стал благодаря купеческим вложениям и стараниям в селе разный промысел развиваться. Хорошо дело пошло.

Да, вот еще. Алексея Тихонова он к себе все ж перетянул, начал его понемногу купеческому делу обучать, свой опыт передавать. С того и пошло. Алексей и по своему ремеслу работать продолжал, у стариков-мастеров учился, и товар развозить принялся. Товар хороший был, в разные стороны расходился легко. Говорят, что и до столицы дошел. И будто там его хвалили.

А село с той поры стали называть Скоробогатым.