XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Аня сидела на уроке географии и, как обычно, скучала. «Этот новый географ ничем не лучше старого», — решила девочка.

— Откройте тетради и запишите тему, — произнёс тихим голосом учитель.

«Сегодня восьмое февраля, а значит после школы идти к деду, чтобы отмечать его день рождения. Быстрее бы закончился этот скучный школьный день», — подумала Аня.

— Тема нашего сегодняшнего урока: «Работа с топографической картой», не отрываясь от учебника, произнёс Евгений Юрьевич.

Нехотя дети записали в тетрадях определение: «Топографическая карта — это уменьшенное и точное изображение земной поверхности на плоскости со всеми её объектами, выполненное в определённой картографической проекции».

Евгений Юрьевич немного подумал и сказал: «Топографические карты необходимы при строительстве, в сельском хозяйстве, промышленности, а особенно…». Тут учитель поднял вверх указующий перст и произнёс громко и отчётливо: «Особенно нужны топографические карты в военном деле! Но это, чаще всего, секретная информация», — добавил он с особой гордостью. При слове «секретная» весь класс оживился.

— А что же в ней секретного? — спросил с последней парты Кисленков Миша.

— Дааа, что в ней секретного? — закричали, перебивая друг друга, дети.

— Вы знаете, в июне 2015 года мне удалось побывать в Москве, в Центральном музее Вооружённых Сил Российской Федерации на открытии уникальной выставки «Военная география: гриф секретности снят, — начал с увлечением рассказывать Евгений Юрьевич. — На выставке были представлены секретные карты, лежавшие на столах командования РККА и Вермахта, подлинное «оружие» географов – приборы, использованные во время войны для решения боевых задач и другие редчайшие экспонаты».

— А как вы думаете, — внезапно прервал свой рассказ Евгений Юрьевич и обратился к классу, — были когда-нибудь времена, когда воевали вообще без карт?

— Нуу, наверное, в глубокой древности, — ответил Маринин Денис.

— Действительно, в последние столетия без карт и планов не проводилась ни одна военная кампания, потому что топографическая карта – это основной источник информации о местности и один из важнейших документов при управлении войсками.

— Теперь понятно, почему мы победили фашистов, — выкрикнул всё тот же Кисленков. – Просто у нас были самые лучшие карты местности!

— А ведь тут Миша прав, — согласился Евгений Юрьевич. — Надо отметить, что наши карты были великолепны! Когда немцы брали их в руки, они говорили, что русские карты сделаны лучше, чем немецкие деньги. Но в первые дни Великой Отечественной войны армейские склады, находившиеся вблизи от границы СССР, были разрушены или захвачены фашистами. Общие потери карт составили около 200 вагонов, и лишь незначительная часть отправлена в тыл.

— Нииичего себе, — зашептали дети, глядя удивлёнными глазами.

— А теперь представьте, что карт нет, значит, нет управления войсками. Карт не было в штабах, в войсках, люди не могли сориентироваться на местности. Начались тяжелейшие поражения… И тут прозвенел звонок! Дети сидели как заворожённые. Никто из них не сдвинулся с места. Казалось, они могли слушать нового учителя весь день. Евгений Юрьевич глубоко вздохнул, словно прервал себя на полуслове, слегка улыбнулся и сказал, что урок окончен, и в следующий раз мы продолжим начатую тему. Дети нехотя собрали портфели и поплелись на следующий урок.

Расстроенная, как и все, Аня медленно выходила из класса. Ей очень хотелось дослушать рассказ учителя, но больше всего, ей было стыдно, что она так невнимательно слушала Евгения Юрьевича в начале урока. Если бы только она знала, что этот урок географии станет для неё началом судьбоносных открытий, дверью в прошлое, без которого невозможно настоящее!

— Привет, дед, — закричала Анна с порога.

— Как дела, что нового в школе? — спросил дедушка.

— Ты, знаешь, к нам сегодня пришёл тааакой учитель географии! Он тааак много знает всего интересного!!!

— Да, это здорово, и что же вы с ним проходили?

— Мы говорили о военных топографических картах.

— Интересно, — задумчиво произнёс дедушка. — А ты знаешь, Аня, что мой отец, твой прадед, был во время Великой Отечественной войны военным топографом? А сегодня, 8 февраля, вот как раз в мой день рождения в России отмечают День военного топографа!

— Час от часу не легче, — с удивлением и одновременно с интересом произнесла девочка. — Так не бывает, — в растерянности улыбнулась она.

— Ещё как бывает! — сказал с гордостью дед. — Садись и слушай! Седой, но ещё совсем не старый мужчина, открыл шкаф и достал фотоальбом.

— Вот, Аня, это наша семейная реликвия! Это альбом твоего прадеда, который он оформлял собственноручно. Неудивительно, ведь мой отец до войны был учителем! Талантливым, творческим человеком!

На альбоме была надпись: «Память — всему бессмертие!»

Аня с интересом и трепетом начала листать семейную реликвию, продолжая слушать деда.

— К сожалению, в начале Великой Отечественной войны нашим войскам пришлось отступать, — грустно вздохнул дед. — Бои шли уже на тех территориях, на которые у нас просто не было карт, пригодных для военного использования. В этой обстановке перед военно-техническими службами СССР была поставлена задача по созданию в кратчайшие сроки топографических карт. В ряды военных геодезистов, топографов и картографов были призваны тысячи гражданских инженеров и техников, среди которых и был твой прадедушка, мой отец – Александр Емельянович Лиенко.

— Посмотри на эти школьные фотографии! С 1938 года твой прадед начал трудовую деятельность учителем украинского языка и литературы средней школы №1 в городе Дзержинске Сталинской области. Проработал на этой должности до 15 ноября 1939 года. Началась Великая Отечественная война. Дзержинским РВК Александр Емельянович Лиенко был призван в ряды Советской Армии.

Глаза Анны горели, словно она раскручивала какую-то детективную историю, где было множество неизвестных, а она являлась главной героиней квеста недавних событий прошлого. На страницах фотоальбома перед девочкой возникали родные, близкие, знакомые и почти не знакомые люди.

«Эти снимки совершенно не похожи на современные, красочные, цветные», — подумала Аня. С выцветших фотографий на неё смотрели совсем молодые лица. И тут, среди фотографий, она увидела старый пожелтевший листок, на котором простым карандашом было написано: «Автобиография А.Е. Лиенко».

— Какая удача, — подумала девочка, теперь всю информацию о прадеде я узнаю практически из его уст. Тут же, в семейном архиве, Аня нашла такой важный документ, как военный билет офицера запаса вооруженных сил СССР А.Е. Лиенко. Сопоставив сведения из автобиографии и военного билета, Анна, будто профессиональный детектив, установила, в какой последовательности её прадед проходил службу в Вооружённых Силах СССР.

— Со 02.10. 1939 г. по 06.1942 г. рядовой — командир отделения топоразведки 40 отдельного артдивизиона РГК. Тут же она загуглила эту информацию в телефоне, и на экране появилась надпись: «В состав артиллерии РГК входили дивизионы артиллерийской инженерной разведки. Типичный дивизион АИР состоял из трёх рот — топографической, метеорологической и визуальной разведки».

«Все верно», — прокрутила эту информацию в голове Анна, — «Александра Емельяновича Лиенко назначили командиром отделения топоразведки».

— Интересно, произнесла вслух девочка, — значит, мой прадед был военным топографом! — Хотела бы я узнать об этой профессии побольше: какую работу выполняли, какими приборами пользовались топографы в Великую Отечественную войну…

— Дед, смотри, что про всё это пишет сам прадед в своей автобиографии: «В задачу нашего отделения входило определение координат отдельных точек и ориентирных направлений, необходимых для стрельбы артиллерии. Мне, как молодому специалисту, поначалу пришлось выполнять вспомогательные работы: составлять графики карт «полей невидимости», проверять записи в полевых журналах и вычислять координаты определённых точек «во вторую руку». Затем, некоторое время я был помощником наблюдателя («записатором»). Только после этого мне было доверено выполнять все виды геодезических работ самостоятельно; выделили необходимые строительные инструменты (пилы, топоры, лопаты), медицинскую сумку с лекарствами, продовольствие, группу красноармейцев. Так началась полная труда, тревог и забот моя фронтовая жизнь».

«Удивительная вещь, этот семейный фотоальбом», — вела сама с собой разговор Аня.

— Ты, знаешь, Анечка, в августе 1941 года из Ленинграда в Кострому были эвакуированы военные учебные заведения. Среди них было 3-е Ленинградское артиллерийское училище, в котором с июня 1942 года по июнь 1943 года мой отец, Александр Емельянович Лиенко проходил обучение, повышая свою квалификацию военного топографа, — продолжал свой рассказ дедушка. — А сегодня в Костроме есть музей боевой и воинской славы. Он находится в 34 лицее. Интересно, что одним из выпускников третьего ЛАУ в 1942 году был известный писатель Александр Исаевич Солженицын. Вот как бывает!

— А после прохождения курсов в 3-ем Ленинградском артиллерийском училище, комментировала Аня, — мой прадед с июня 43 года по февраль 44 года был командиром взвода топографической разведки 22 артдивизионного прорыва.

— Твой прадед рассказывал мне: «Работали часто под огнём, в сложных условиях. Все светлое время суток от зари до темна уходило на выполнение измерительных работ. Обработку результатов и вычисления координат проводили в вечернее и ночное время. Тогда же, маскируясь, готовили горячую пищу у костра, сушили одежду и отдыхали». Александр Емельянович вспоминал: «Измерение расстояний выполнялось независимо двумя металлическими лентами длиной 20 и 24м. Обработка результатов измерений и вычисление координат производилось двумя разными способами. Первый – обычно с помощью арифмометра, конторских счёт и шестизначных таблиц тригонометрических функций Петерса, второй — с помощью логарифмических таблиц»

— Ого, сказала Аня, я и слов-то таких ещё не знаю.

— Ничего, в школе всему научат, — рассмеялся дед. – Посмотри на эту фотографию, видишь: геодезические измерения выполнялись с помощью теодолита. Отсчёты снимались с помощью окуляров, расположенных с двух его противоположных сторон.

— Мой отец рассказывал своему внуку, твоему отцу, Андрею Лиенко, что это создавало неудобства, связанные с перемещением наблюдателя вокруг теодолита. Случайно задев ножку штатива, наблюдателю приходилось выполнять приём измерений заново, терять драгоценное время. Однако других приборов не было.

— Смотри, — закричала Аня, обращаясь к деду, — газета «Дзержинский шахтер» с фотографией Александра Емельяновича! Статья посвящена 30-летию Великой Победы! Наш ветеран рассказывает о себе: «В ходе войны стал топографом. Трудная и кропотливая работа. Составляли карты, вели разведку боем с участием артиллерии. Одним словом, если артиллерия – Бог войны, то топография её компас. Мы оказывали непосредственную помощь всем родам войск. Пользуясь картой, командир мог уверенно ориентироваться на незнакомой местности, ставить боевые задачи, принимать решения на бой и операцию».

— Аня долго и внимательно рассматривала фотографии. На пожелтевшем снимке, сделанном в 1943 году, запечатлены десять молодых бойцов, среди которых Александр Емельянович Лиенко. «Без помощи дедушки я бы не узнала совсем юного моего прадеда во втором ряду справа», — подумала Анна. Под фотографией была надпись: «Топовзвод выполняет задание…». А вот ещё одна фотография с похожей надписью: «Топовзвод готовит ориентиры и координаты для арт-стрельбы». Вот фото в лесу, где разбита палатка, и солдаты сами готовят себе еду на костре. И всё та же надпись: «Топовзвод на самообслуживании». Тот, что стоит у палатки — мой прадед! Ане казалось, что её сердце вот-вот выскочит из груди, настолько сильно взволновали её эти старые военные снимки.

— В голод и холод мой прадед составлял и чертил карты, не прерывая работу ни на один день! — восхищалась своим героем Аня.

— Ты знаешь, Анютка, а ведь у меня для тебя есть ещё одна интересная история, — сказал с хитрой улыбкой на лице дед Владимир.

— Твой прадед, Александр Емельянович вспоминал: «Во время войны, для сохранения секретности карт, начали кодировать координаты, но эти коды можно было взломать. А от утечки информации зависела жизнь людей. Тогда наши топографы начали кодировать не координаты, а объекты вражеских территорий, причём подошли они к этому весьма творчески. Таким образом, на одной и той же территории существовали две топонимические системы, и русские могли говорить в прямом эфире: «Петю обходи справа, а Маню — слева…» Или, что идут, например, к Любе, или в рощу «Зуб», подразумевая, что готовится наступление в той или иной географической точке на территории врага. Немцы, даже если и фиксировали этот разговор, всё равно не понимали о чём речь». Дед с внучкой от души рассмеялись. Аня была искренне удивлена такой находчивости наших солдат.

— Мой прадед был особенным человеком! Он бережно хранил всё, что было связано с Великой Отечественной войной, — выпалила Анна.

Дедушка Владимир Лиенко показал Ане орденские книжки и награды её прадеда – фронтовика, который был награждён орденом «Красная звезда», орденом «Отечественной войны I степени», медалью «За победу над Германией».

Девочка на мгновение задумалась, — а ты знаешь, дед, за какие подвиги были вручены эти награды твоему отцу?

— К сожалению, нет, — пожал плечами Владимир Александрович.

— Я слышала, что есть сайты с информацией о фронтовиках и их наградах, — потирая руки от радости, — сказала Аня. – Предлагаю прямо сейчас зайти на сайт «Память народа» и попытаться найти нужную нам информацию.

В строке «Герои войны» внучка с дедушкой ввели имя Лиенко Александр Емельянович. Как же они были рады, когда увидели родное лицо на фотографии. Совсем молодой лейтенант смотрел них, словно живой.

— Удивительно! – не веря своим глазам, взмахнул руками изумлённый дедушка, — я никогда не видел этой фотографии в семейном архиве!

— Смотри, здесь есть информация и о воинской части, где воевал Александр Емельянович, ну, точно, разведчик — топограф, артиллерист! – громким голосом комментировала Аня. – А вот то, что мы и искали! Документы о награждении! Орден «Красной звезды» был вручён за подвиг, совершённый Александром Емельяновичем 14-16 августа 1945 года. В наградном листе сказано, что мой прадед проявил храбрость и отвагу, прикрывая колонну наших бойцов, а также обозы с боеприпасами и техникой от нападения японских самураев.

— Это подтверждает то, что мой отец после Великой Отечественной войны, — объяснял дедушка Ане, — принимал участие в Японской войне! А ну-ка, Шерлок Холмс, — подмигнул Владимир Александрович внучке, — посмотри, есть ли информация об ордене «Отечественной войны I степени»?

— К сожалению, не вся информация имеется в открытом доступе. Здесь написано, что документы находятся в Центральном архиве министерства обороны, — вздохнула Аня. – Но ты не расстраивайся, дедушка, — бодро и с энтузиазмом продолжала Анна. — Я обязательно попробую написать запрос в этот архив, и возможно, нам удастся что-нибудь узнать и об этом подвиге прадеда.

— А теперь, самое главное, — карта! – дед Владимир затарабанил пальцами по столу, напевая при этом незамысловатую мелодию: «Па-ба-па-баааам-па-бааам!»

— Фронтовик-топограф не мог не оставить после себя карты, на которой он собственноручно нанёс «длинные и трудные военные дороги». Под картой есть надпись: «Вот, дорогие внуки, длинные-предлинные и очень тяжёлые военные пути-дороги воина, вашего деда, за период Финской, Отечественной и Японской войн (1939-1946гг.). Пусть эти военные пути-дороги уйдут со мной, но знать и помнить об этом необходимо. Это – история!»

— А ведь действительно — память всему бессмертие!!! – подумала Аня и твёрдо решила в этом году пройти в рядах «Бессмертного полка» с портретом своего прадеда Александра Емельяновича Лиенко по главным улицам Новосибирска.