XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

«Нет! Ни в коем случае! Слышишь? Тебе нельзя умирать! Пожалуйста. Если тебе наплевать на себя, то подумай хотя бы обо мне! Какого чёрта ты так легко сдаешься?!..»

Я понимал, что особого смысла кричать на неё сейчас совсем нет, но ничего другого не приходило мне в голову. А вообще, хотелось бы начать, как подобает хорошей истории, с начала.

Меня зовут Александр. Мне 21 год, и я студент городского архитектурно-строительного университета. Школу закончил на «хорошо» и «отлично». В 19 лет переехал от отца в съёмную квартиру. Через год вместе со мной стала жить моя девушка Яна, ей тоже 21. Год назад она закончила юридический колледж, но по специальности так и не устроилась. Она работает продавцом в магазине неподалёку. Мне деньгами помогает отец. Ну и стипендия, разумеется (как раз тот случай, когда мелочь, а приятно). У нас с Яной общий бюджет, и живём мы слажено, без различных бессмысленных разногласий. Точнее сказать, жили. Примерно полтора месяца назад начался какой-то необъяснимый разлад. Мы стали ссориться каждый день. Начала биться посуда и прочая утварь. Поначалу я подумал, что она забеременела, а потом три полоски… Нет. Не сразу, разумеется. За три раза – три полоски.

Яна стала сама не похожа на себя. Она придиралась, что я слишком громко чихаю, что не заправляю кровать (хотя я никогда этого не делал). Также говорила о том, что я начал уделять ей меньше внимания, хотя не изменилось, ровным счётом, ничего.

Я не могу держать себя в руках, когда она кричит на меня. Мы просто стоим и орём друг на друга, припоминая все старые обиды и разочарования. Но в один момент мы перешли черту. Она дала мне пощёчину за то, что я поздравил с днём рождения свою бывшую одноклассницу. Не знаю как, но я выдержал и не дал сдачи. После этого я не разговаривал с ней несколько дней. Мы ели за одним столом, работали поочерёдно за одним компьютером, спали в одной кровати и не говорили ни слова. Страшно, не правда ли?

Один раз мы всё же попытались поговорить и разобраться во всем, но на второй минуте разговора мне стало понятно, что попытка бессмысленна.

Я отошёл к балкону. Был вечер января. Форточка была слегка приоткрыта, и холодный воздух тонкой струйкой сочился в это жаркое от наших ссор (и, конечно, чугунных батарей) помещение. Холодок пробегал по моему лицу. Я моргнул на 10 секунд дольше, чем обычно. Открыл глаза и начал тереть лицо руками. Случайно опустив глаза на подоконник, я обратил внимание на одинокую фиалку. Она единственное, что осталось у меня от матери, у неё их был целый подоконник. А у меня одна.

Фиалка завяла… Мне будто выдернули сердце. Я почувствовал себя опустошённым до предела. Слеза скатилась с правого глаза, словно снежный ком с холма. Вот сейчас вы можете подумать, что я – болван, но я с детства приучен относиться к растениям так же, как к людям. У моей мамы была целая комната, уделённая под сад. Я каждое утро говорил им «доброго дня». И каждый вечер желал «спокойной ночи». У них не было имён, но я часто разговаривал с ними по душам. Порой мне действительно становилось легче после того, как они выслушают меня.

Когда мама просила меня полить их, заходя в сад, я зазывал их на водопой, как зовут детей к обеду их родители, только я сам шёл к ним.

Когда я рассказал Яне об этом, она улыбнулась, пожала плечами и сказала:

— У всех свои тараканы в голове.

Я услышал нежность в этих словах. Она обняла меня. Я чувствовал, что она меня любит. Вот сейчас вспомнил, и даже теплее стало.

Одинокая фиалка была сероватой, хотя я каждый день поливал её. Никогда я не мог позволить себе этого не сделать. Я начал кричать на неё: «Нет! Ни в коем случае! Слышишь? Тебе нельзя умирать! Пожалуйста. Если тебе наплевать на себя, то подумай хотя бы обо мне! Какого чёрта ты так легко сдаешься?!..» Я понимал, что особого смысла кричать на неё сейчас совсем нет, но ничего другого не приходило мне в голову.

Яна подскочила ко мне. Она знала, как для меня важен этот цветок. Мы обнялись, и мир замер. У меня было такое чувство, будто не было всех этих ссор, криков и битой посуды. Мы простояли так около трёх минут, не сказав друг другу ни слова. Перед сном мы полили её. Я присел на табуретку рядом с подоконником. Яна ушла спать. По старой привычке я начал говорить: «Не нужно, правда. Ведь ты ещё даже не видела нашего ребёнка. А я обещаю, он будет здесь, и много раз твоя красота бросится ему в глаза. Пожалуйста, останься со мной. Ты же сама знаешь, что ты живое напоминание о маме. Пожалуйста».

Мне было тяжело. Я встал и побрёл в другую комнату. Яна ещё не спала. Мы обнялись под тёплым одеялом. Мне сильно этого не хватало. Я и Яна жили дальше. Конечно же, я не переставал поливать одинокий цветок. Мы перестали ругаться. Оказывается, причиной всему была ревность. Как же мастерски она скрывала это… Но сейчас всё позади. Вместо ссор и криков мы разговариваем, смотрим фильмы и пьём чай.

В одно утро, когда я пришёл к фиалке с очередной кружкой воды, она была яркого цвета. Я не верил своим глазам. Поливая мёртвый цветок, я ни на что не надеялся, и тут такой сюрприз. Моему счастью не было границ.

На этом моя история заканчивается.

Я понял одну важную вещь. Фиалка питалась вовсе не водой.

Я поставил точку. Тест был пройден. Я подходил по всем параметрам.

В стране недавно началась мобилизация. И только что я прошёл тест на вступление в ряды добровольцев. Странные здесь вопросы. «Комнатное растение погибает. Скажи ему, почему стоит жить?».

Либо я сошёл с ума, либо этот мир. А вообще забавно, что ответ на вопрос всегда был в моей памяти.

Завтра меня может не стать. Так что послушайте совет молодого солдата-новобранца. Всегда избегайте недоговорённостей. Скандалами вы портите жизнь не только себе, но и окружающим.

Ну что ж, пора в путь. Ни пуха, ни пера…