XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Как-то в ночи Одиссей, властелин благородный Итаки
К Зевсу был призван, когда пребывал тот в раздумьях глубоких.
Опочивал и вкушал бы нектар он, смакуя,
Если бы думы под нимбом его не гнездились,
Сон изгоняя и взор повергая в унынье.
А был громовержец весьма и весьма озабочен:
Не стало на склонах Олимпа былого порядка,
Когда у подножья, где топит Гефест,
И на самой вершине
Всё копотью чёрною стало вокруг покрываться.
Тогда говорит Бог-отец Одиссею на полном серьёзе:
«Знают тебя, хитроумного, боги достаточно долго,
Чтобы доверить тебе нашу общую смело проблему,
И навести на Олимпе суть-прежний порядок,
Чтоб воссиял он до самых высоких небес, как и прежде».
И глянул тогда Одиссей на широкую зевсову залу,
Трон обошёл пару раз и мазнул его пальцем дотошно.
После вдохнув полной грудью испорченный воздух,
Высморкал чёрную копоть на чистый платочек,
После того царь Итаки решился на слово.
«То, чем орудует сын твой чуть-чуть хромоногий у горна – давно устарело
Уголь – сырой и истлевший – не может гореть полноценно,
Он провоцирует смрад да угарные газы,
Даже у богов бессмертных они вызывают мигрени,
Не говоря уж о копоти с сажею иссиня-чёрной.
Вам бы, Владыко небесный, спуститься на грешную землю,
Да посмотреть бы на чад своих ловких да прытких,
Тех, кто сберёг и умножил огонь Прометея,
Перетворив его в топливо посовершенней,
В то, что горит безо всякого смраду и пыли годами.
Вот, твой Геракл Авгию чистил конюшни,
В реку смывая бездарной рукой чистый гумус.
Разве нельзя хоть немного подумать медведю,
Что совершает он здесь роковую ошибку,
Что тот навоз на Олимпе крутил бы турбину?!
Мог бы Парис, что до женщин чужих слишком падкий,
С Гектором в паре освоить любую науку,
Вместо того, чтобы кровь лить – свою да чужую –
Трою губить да дразнить каждый день Ахиллеса,
Лучше б к себе пригласили учёного мужа, а лучше – команду…
Так поступают теперь на земле, вспоминая Сизифа,
Только ленивый там топит чадящую печку,
Умный народ уж давно покорил мирный атом,
В космос прорвался, глядит с вожделеньем на звёзды,
Скоро к Олимпу, к богам, втихаря подобраться посмеет».
Выслушал Зевс Одиссея, вздохнул, почесал свой затылок,
И повелел он тут тотчас послать за Гермесом,
Чтобы использовать скорость крылатых сандалий,
Ум дипломата и не захмелевший рассудок
Назначив приказ незамедля нестись к Прометею.
И вот, полубог-полумуж был Гефестом раскован,
Причёсан, помыт и заштопан чуть-чуть ниже торса,
Чтоб не было видно совсем незажившие раны.
Опять его участь ждала, почитай, воровская,
Но только с приказом уже и с обратным уклоном…
