Лазурь, как холст, расписанный той тьмою,
Что необъятна, властна и сильна.
И, обвив свои владенья мглою,
Тешится над смертными она.
Ночь полна своим безумством и коварством.
Пусть, заполнив черным небосвод,
Она манит сакральной тайной в свое царство,
Где чернеет голубизна вод.
И луна, покорная вдовица,
Бледно светит в сонной тишине.
Гладь воды от лунных блик искрится,
Рассыпая слезы в темноте.
Звезды, жемчуг чернильного неба,
Смотрят сквозь черноты пелену.
Исполнитель мечты, остров света
Бесконечно глядит в пустоту.
Но недолго осталось царице
Темной мантией крыть небосвод.
Сложно будет ей в свете укрыться,
И оставить правленья намек.
Кромка неба горит уже пламенем,
Разливается красок тепло.
И солнце горит гордым знаменем,
Все твердя, то, что утро пришло.
