У кого слезы не наворачиваются на глаза при просмотре грустного фильма или прослушивании песни про войну? На первый взгляд, либо у человека с повышенным жестокосердием, либо у профессионала в области «держания себя в руках». Однако, все гораздо проще. Искусство влияет на человека, пробуждая в нем иллюзорные чувства, и кто-то сильнее поддается их воздействию, а кто-то нет.
Искусство лицемерно. Человек, который прослезился над «красивой» смертью героя, ни в коей мере не выразил этим своей доброты или искренней готовности сопереживать – он лишь удовлетворил собственную потребность в ощущении какого-либо яркого, «высокого» чувства. Многие из тех, кто оплакивает полюбившегося героя, спокойно пройдут по улице мимо замерзающего ребенка. Зачем ему помогать, если это не дарит возвышенное настроение и эстетическое удовольствие?
Дай человеку «сухую», не напичканную патетикой информацию о чьем-либо горе – он едва расстроиться. Предоставь ему фильм с торжественной музыкой, талантливыми актерами и печальным сюжетом – и вот он растроган как ребенок.
Люди идут в кино и смотрят фильм о войне, выходят со слезами на глазах и зарядом патриотизма в душе, переговариваясь между собой о том, какой «сильный» фильм они только что узрели. А на самом деле война – это ужас, в котором нет ничего, что могло бы приятно впечатлить человека. Тем не менее, искусство способно романтизировать всё, что угодно. Оно может вызвать в человеке чувства, которые не соотносимы с реальной жизнью. В этом и его величие, и подлость.
