XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

— Не убивайте меня!

— Это не входило в мои планы.

Когда Дамблдор телепортировался, вспышка света мелькнула в тени деревьев, а громкий хлопок заглушил шелест листвы. Чародей стоял перед Снейпом, его мантия развевалась, а лицо подсвечивало мерцание палочки.

— Да, Северус? Какую весть передал мне Лорд Волдеморт?

— Нет, никаких посланий. Я, откровенно говоря, здесь добровольно.

Снейп крепко сжимал кулаки. Порыв ветра спутал его взъерошенные чёрные волосы. Он напоминал сумасшедшего.

— Я…Я прибыл с предупреждением, нет, с просьбой. Прошу Вас.

Дамблдор совершил неуловимое движение палочкой, и там, где они стояли, воцарилось безмолвие. За его спиной с тихим шелестом качались деревья в ночной прохладе.

— Какая просьба может быть у Пожирателя Смерти ко мне?

— Это предсказание…, пророчество Трелони.

— Ах да, — буркнул Дамблдор. — Что ты сообщил Лорду Волдеморту?

— Всё, что я слышал! — заверил Снейп. — По этой причине, я думаю, что он имеет в виду Лили Эванс.

— Пророчество не относится к женщине, — сообщил Дамблдор. — Оно о мальчике, рождённом в конце июля.

— Вы прекрасно понимаете, о чём я говорил! Он догадывается, что это её сын, он пойдёт разыскивать её и убьёт их всех.

— Если она так много значит для тебя, — сказал Дамблдор, — то, безусловно, Лорд Волдеморт пожалеет её. Неужели ты не можешь предложить спасти жизнь матери вместо сына?

— Я настаивал.

— Ты мне отвратителен, — заявил Дамблдор. Гарри, смотревший воспоминания Северуса, никогда не слышал такого презрения в голосе директора. Казалось, Снейп сжался.

— Тебя не заботит то, что её муж и ребёнок встретятся с ледяными объятиями смерти? Ты получишь то, что хочешь, но они могут погибнуть!

Снейп уклонился от ответа, только бросил взгляд на Дамблдора.

— Спрячьте их всех, — прохрипел он. — Держите её, их, в безопасности. Прошу!

— И что ты дашь мне взамен, Северус?

— Взамен? — потерял дар речи Снейп, и Гарри ожидал возражений, но после напряжённого молчания, он услышал: «Всё».

Вершина холма растаяла, и Гарри оказался в кабинете Дамблдора. Раздался душераздирающий стон, словно выло раненое животное. Снейп сгорбился в кресле, над ним возвышался мрачный, как туча, Дамблдор. Спустя минуту или две, Снейп поднял лицо, он выглядел так, будто сотню лет прожил в страданиях, с тех пор как покинул вершину холма.

— Я надеялся, что…Вы намеревались…обеспечить ей…безопасность.

— Она и Джеймс доверили свои судьбы не тому человеку, — произнёс Дамблдор. — Тебе, Северус. Ты думал, что Лорд Волдеморт не тронет её?

Снейп едва дышал.

— Её мальчик выжил, — добавил Дамблдор.

Снейп мотнул головой, словно отпугивая назойливую муху.

— Её сын жив. У него её глаза. Ты ведь помнишь цвет и разрез глаз Лили Эванс, я прав?

— ХВАТИТ! — вскрикнул Снейп. — Её нет…она мертва…

— Это угрызения совести, Северус?

— Я хочу умереть.

— И какая выгода от этого? — с холодком поинтересовался Дамблдор. — Если ты любил Лили Эванс, по-настоящему любил её, то твой дальнейший путь мне ясен.

Казалось, Снейп смотрел сквозь туман терзаний и пытался осознать смысл слов Дамблдора.

— Что это значит?

— Ты знаешь, как и почему она погибла. Сделай так, чтобы это было недаром. Помоги мне защитить сына Лили.

— Он не нуждается в охране. Тёмный Лорд ушёл.

— Тёмный Лорд вернётся, и тогда Гарри Поттер будет в страшной опасности.

Наступила тишина, и Снейп постепенно взял себя в руки, стал дышать ровнее. Потом он сказал:

— Замечательно. Прекрасно. Но никогда-никогда не говорите об этом, Дамблдор! Это должно быть между нами! Дайте клятву! Я не вынесу…особенно сына Поттера… Дайте мне слово!

— Моё слово, Северус, что я никогда не расскажу о ваших налучших намерениях? — Дамблдор вздохнул и посмотрел на измученное лицо Снейпа. — Если ты настаиваешь…

И снова омут памяти затянулся дымкой. Когда она рассеялась, Гарри увидел, что кабинет преобразился. Снейп мерил шагами комнату перед Дамблдором.

— …ничем не примечательный, высокого мнения о себе, как его отец, прирождённый хулиган, создающий свои правила, получающий удовольствие от своей известности, жадный до внимания, бездарный и грубиян.

— Ты видишь то, что ожидаешь увидеть, Северус, — пояснил Дамблдор, не поднимая глаз от свежего номера «Современные превращения». — Остальные профессора заверили, что ребёнок вежлив, добродушен и весьма одарён. Сам я нахожу его милым мальчиком.

Дамблдор перелистнул страницу и, всё ещё не поднимая глаз, прибавил:

— Понаблюдай за Квирреллом.

Круговорот, переливающийся всеми цветами радуги, поглотил его, и всё помрачнело. Снейп и Дамблдор стояли порознь в коридоре замка, пока последние загулявшие студенты возвращались в замок после Святочного Бала, чтобы отправиться по постелям.

— Ну? — прошептал Дамблдор.

— Метка Каркарова тоже становится темнее. Он паникует и боится возмездия; Вы же знаете, как много он помог Министерству после падения Тёмного Лорда, — Снейп окинул взором кривоносый силуэт Дамблдора. — Каркаров намеревается скрываться, если Метка загорится.

— Неужели? — спокойно спросил Дамблдор, когда Флёр Делакур и Роджер Девис, заливаясь смехом, зашли в замок. — И у тебя есть искушение присоединиться к нему?

— Нет, — отрезал Снейп, который проводил глазами удаляющиеся спины Роджера и Флёр. — Я не такой трус.

— Нет, — согласился Дамблдор. — Ты отважнее Игоря Каркарова. Ты знаешь, временами я думаю, что мы распределяем по факультетам довольно поспешно.

Он скрылся из виду, не глядя на окаменевшего Снейпа.

Сейчас Гарри стоял в кабинете директора. Была ночь, и Дамблдор полулежал в своём троноподобном кресле около стола, вероятно в полубессознательном состоянии. Его правая рука свисала, почерневшая и выгоревшая. Снейп нашёптывал заклятья, направив свою палочку на запястье, а левой рукой поил Дамблдора густым золотистым напитком из кубка. Через некоторое время веки Дамблдора затрепетали, и он открыл глаза.

— Почему? — сказал Снейп без предисловий. — Почему Вы надели этот перстень? На нём лежит проклятье, Вы не могли этого не знать… Почему Вы вообще к нему прикасались?

На столе перед Дамблдором лежало кольцо Марволо Гонта. Оно потрескалось; рядом с ним лежал меч Гриффиндора.

Дамблдор поморщился.

— Я…совершил ошибку. Не устоял перед соблазном.

— Что Вас привлекло?

Дамблдор не ответил.

— Чудо, что вы умудрились вернуться сюда! — Снейп был в ярости. — Это кольцо несёт в себе проклятие необычной силы, всё, на что мы можем надеяться, что его удалось сдержать; я задержал проклятие в одной руке на некоторое время.

Дамблдор поднял почерневшую и бессильную руку, и начал рассматривать её, как редкую находку.

— Ты очень хорошо справился, Северус. Как ты думаешь, сколько мне осталось?

Голос Дамблора был спокоен; он будто спрашивал прогноз погоды. Снейп заколебался, а потом ответил:

— Я не могу сказать точно. Может, год. Невозможно сдерживать такие чары вечно. Они со временем распространятся; такие проклятья с годами усиливаются.

Дамблдор улыбнулся. Известие, что жить ему осталось меньше года, казалось, совсем не огорчает.

— Я везуч, чрезвычайно удачлив, что у меня есть ты, Северус.

— Если бы Вы вызвали меня чуть раньше, я бы смог больше сделать, выиграл бы для Вас больше времени! — в гневе выпалил Снейп. Он посмотрел на сломанное кольцо и на меч. — Вы думаете, что если сломаете кольцо, то исчезнет и проклятие?

— Что-то вроде того… Я был в бреду, без сомнения, — сказал Дамблдор. Он с усилием выпрямился в кресле. — Ну, в в самом деле, это лишь всё упрощает.

Снейп был сбит с толку. Дамблдор расплылся в улыбке.

— Это относится к плану Лорда Волдеморта с моим участием. По его плану несчастный Драко должен убить меня.

Снейп опустился в кресло, в котором Гарри нередко сидел, когда занимался с директором. Гарри был уверен, что Снейп хотел многое сказать по поводу больной руки Дамблдора, но тот сделал знак, что не хочет обсуждать этот вопрос дальше.

Нахмуренный Снейп сообщил:

— Тёмный Лорд не ожидает от Драко успехов. Это просто наказание за недавние ошибки Люциуса. Медленное мучение для его родителей. Им придётся смотреть на провал Драко, а после наблюдать за его смертью.

— В двух словах, мальчику вынесли смертный приговор, так же, как и мне, — заметил Дамблдор. — Я предполагаю, что в случае, если Драко потерпит неудачу, то единственным преемником будешь ты?

Воцарилось недолгое молчание.

— Я думаю, в этом и состоит план Тёмного Лорда.

— Предвидит ли Лорд Волдеморт, что в ближайшем будущем ему не понадобится шпион в Хогвартсе?

— Да, он убеждён, что школа скоро будет в его власти.

— И если ему это удастся, — рассуждал Дамблдор, — то ты, как и обещал, сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы защитить студентов Хогвартса?

Снейп кивнул.

— Хорошо. Теперь нужно узнать, что затевает Драко. Напуганный подросток опасен для других так же, как и для себя. Предложи ему поддержку и защиту; он примет помощь, ты ему нравишься.

-Намного меньше, так как его отец потерял расположение. Драко упрекает меня, он думает, что я хотел присвоить место Люциуса.

— Всё же стоит попробовать.

— Я больше волнуюсь за невинных жертв, которые вполне можно ожидать. В конце концов, мы можем сделать только одно, чтобы сберечь его от гнева Лорда Волдеморта.

Снейп поднял брови и насмешливо спросил:

— Вы собираетесь дать ему возможность убить себя?

— Конечно, нет. Ты должен убить меня.

Наступила длинная пауза, прерываемая странными щёлкающими звуками: феникс Фоукс клевал скорлупу каракатицы.

-Вы хотите, чтобы я это сделал это сейчас? — спросил Снейп, его голос был тяжёлым от иронии. — Или вы хотите за несколько минут составить завещание?

— Ох, это не так срочно, — кивнул Дамблдор, улыбаясь. — Я осмелюсь предположить, что момент представится когда-нибудь. Судя по тому, что случилось сегодня, — он показал на обгоревшую руку, — мы можем уверенно сказать, что это случится в течение года.

— Если вы не против умереть, — резко произнёс Снейп, — почему не позволить Драко сделать это?

— Душа мальчика ещё не травмирована, — ответил Дамблдор. — Я не хочу, чтобы она разорвалась на части из-за меня.

— А моя душа, Дамблдор? Моя?

— Только ты знаешь, пострадает ли твоя душа, если ты поможешь старому человеку избавиться от боли и унижения, — объяснил Дамблдор. — Я прошу тебя об этой великой услуге, Северус, потому что моя смерть неизбежна, как и то, что «Пушки Чадли» займут в этом сезоне последнее место в лиге. Я признаюсь, что предпочёл бы быструю и безболезненную смерть. Но мне будет предназначен медленный и мучительный конец, если, к примеру, будут привлечены Грейбэк — слышал, он подчинился Лорду Волдеморту? — или очаровательная Беллатриса, которой нравится играть со своей жертвой, прежде чем прикончить её.

Он говорил беззаботно, но синие глаза пронзили Снейпа так, как они нередко пронзали Гарри, как будто они видели душу. Наконец Снейп кратко кивнул.

Дамблдор казался довольным.

— Спасибо, Северус.

Кабинет исчез, и сейчас Снейп и Дамблдор в сумерках прогуливались по пустынным окрестностям замка .

— Чем Вы занимаетесь с Поттером во время ваших вечерних занятий? -внезапно спросил Снейп.

Дамблдор выглядел уставшим.

— Чем? Не пытаешься ли ты, Северус, оставить его после занятий? Мальчик проводит больше времени в помещении, отбывая наказания, чем на улице.

— Он снова ведёт себя, как его отец.

— С виду он, пожалуй, как Джеймс, но в глубине души он гораздо больше похож на мать. Я провожу время с Гарри, потому что мне нужно обсудить с ним некоторые вопросы и сообщить ему информацию, пока не слишком поздно.

— Информацию… — повторил Снейп. — Вы доверяете ему… Но не доверяете мне.

— Здесь вопрос не в доверии. Мы оба знаем, что жить мне осталось немного. Я даю мальчику важные сведения, которых ему будет достаточно для того, чтобы сделать то, что ему необходимо.

— А почему я не могу хранить эту информацию?

— Я предпочитаю не хранить все мои тайны в одном месте. И не могу доверить их тому, кто очень много времени проводит с Лордом Волдемортом.

— Я делаю это по вашему указанию!

— И ты делаешь всё очень хорошо. Не думай, что я недооцениваю постоянную опасность, которой ты себя подвергаешь, Северус. Сообщать Волдеморту ценную информацию, при этом утаивая главное, я бы не поручил никому, кроме тебя.

— Всё же вы доверяете больше мальчику, который не преуспел в Окклюменции, его магия заурядна, и у него есть постоянная связь с разумом Тёмного Лорда!

— Волдеморт боится этой связи, — заявил Дамблдор. — Не так давно он на себе испытал, что для него значит тончайшая связь с разумом Гарри. Он пережил боль, которую никогда не испытывал. Я уверен в том, что он не попытается захватить разум Гарри. Только не этим способом.

— Я не понимаю.

— Искалеченная душа Лорда Волдеморта не может вынести тесную связь с такой душой, как у Гарри. Она чувствует себя как язык, лизнувший замороженную сталь, как плоть в пламени.

— Души? Мы говорили о разуме!

— В случае с Гарри и Лордом Волдемортом, это одно и то же.

Дамблдор огляделся по сторонам, чтобы быть уверенным, что они одни. Они сейчас приближались к Запретному Лесу, и не было намёка на чьё-либо присутствие.

— После того, как ты убьёшь меня, Северус…

— Вы отказываетесь сообщить мне детали плана, и всё же рассчитываете, что я выполню эту услугу, — ворчал Снейп, и его худое лицо вспыхнуло от возмущения. — Вы слишком во всём уверены, Дамблдор! Возможно, я передумаю!

— Ты дал мне слово, Северус. И раз мы заговорили об услугах, которые ты мне должен, я полагаю, ты согласился присматривать за нашим молодым слизеринцем?

Снейп выглядел сердитым и бунтующим. Дамблдор вздохнул.

— Приходи сегодня вечером в кабинет, Северус, в одиннадцать, и ты не будешь жаловаться на то, что я не доверяю в тебе.

Они стояли в кабинете Дамблдора. За окнами было темно. Фоукс вёл себя спокойно. Снейп сидел молча. Дамблдор ходил по кабинету и говорил:

— Гарри не должен знать до последнего мгновения, до того момента, когда ему это понадобится, иначе как у него хватит сил сделать то, что ему придётся сделать?

— Но что он должен сделать?

— Это тайна только моя и Гарри. Сейчас слушай внимательно, Северус. Придёт время (после моей смерти) — не перечь мне и не перебивай! Придёт время, когда Лорд Волдеморт будет волноваться за жизнь своей змеи.

— Нагайны? — удивился Снейп.

— Именно. Если наступит время, когда Лорд Волдеморт перестанет давать задания змее, но будет держать её рядом с собой, под магической защитой, тогда, я думаю, правильнее сказать Гарри.

— Что сказать ему?

Дамблдор сделал глубокий вздох и закрыл глаза.

— Скажи ему, что в ночь, когда Лорд Волдеморт пытался убить его, а Лили встала между ними, как щит, смертельное проклятие отскочило от Лорда Волдеморта, и осколок его души вселился в единственное живое существо, оставшееся в разрушенном доме. Часть Тёмного Лорда живёт в Гарри, поэтому он может разговаривать со змеями, отсюда непонятная ему связь с разумом Главного Пожирателя смерти. И пока этот фрагмент души, остаётся внутри Гарри и под его защитой, Тёмный Лорд не может умереть.

— Значит, мальчик…мальчик должен умереть? — подытожил Снейп совершенно спокойно.

— И Волдеморт должен сделать это сам, Северус. Это важно.

Последовала слишком долгая пауза. Затем Снейп прошептал:

— Я думал…все эти годы…мы защищали его ради неё. Ради Лили.

— Мы защищаем его, потому что было необходимо обучить его, воспитать, позволить ощутить свою силу, — отрезал Дамблдор, его глаза были всё ещё плотно закрыты. — Между тем связь между ними укрепляется и разрастается, как вирус. Временами я думал, что он подозревает об этом. И насколько я знаю его, то он примет свою судьбу и устроит всё так, чтобы его смерть стала концом Волдеморту.

Дамблдор открыл глаза. Снейп выглядел напуганным.

— Вы сохранили ему жизнь, чтобы он мог умереть в нужный момент?

— Не удивляйся, Северус. Как много мужчин и женщин умерли у тебя на глазах?

— За последнее время, только те, кого мне не удалось спасти, — заверил Снейп. Он встал.

— Вы использовали меня.

— То есть?

— Я шпионил для Вас, лгал ради Вас, подвергнул себя смертельной опасности ради Вас. Сделал всё, чтобы защитить сына Лили Поттер. Сейчас Вы мне говорите, что выращивали его, как свинью на убой.

— Очень трогательно, Северус, — пробормотал Дамблдор серьёзно. — Ты привык заботиться о мальчике?

— О нём? — вскричал Снейп. — Экспекто Патронум!

Из кончика его палочки вырвалась серебряная лань. Она приземлилась на пол кабинета, сделала круг и выпрыгнула в окно. Дамблдор смотрел вслед, а когда её серебристое сияние исчезло, повернулся к Снейпу, глаза того были полны слёз.

— После стольких лет?

— Всегда, — сказал Снейп.

Вновь сцена изменилась. Сейчас Гарри видел Снейпа, разговаривающего с портретом Дамблдора, висевшим над его столом.

— Ты должен будешь передать Волдеморту точную дату отъезда Гарри из дома дяди, — приказал Дамблдор. — Если ты этого не сделаешь, то у Волдеморта возникнут подозрения, потому что он считает, что ты прекрасно осведомлён. Однако ты должен внедрить мысль о приманках; это, как я думаю, должно будет обеспечить безопасность Гарри. Попытайся применить Конфундус к Наземникусу Флетчеру. И Северус, если ты будешь вынужден принять участие в погоне, будь уверен, что сыграешь свою роль убедительно. Я рассчитываю на то, что ты останешься на хорошем счету у Лорда Волдеморта так долго, насколько это возможно, или Хогвартс будет оставлен на произвол Пожирателей.

Теперь Снейп был в какой-то таверне, лицом к лицу с Наземникусом, чьё лицо было на удивление бледным. Снейп нахмурил брови, концентрируясь.

— Ты посоветуешь Ордену Феникса, — бормотал Снейп, — чтобы они использовали приманки. Оборотное зелье. Одинаковые Поттеры. Это единственная вещь, котрая сработает. Ты забудешь, что я предложил это. Ты представишь это им как свою идею. Ты уяснил?

— Я понял, — прошептал Наземникус, его взгляд поплыл.

Сейчас Гарри летел на метле рядом со Снейпом через ясную тёмную ночь. Он был в сопровождении Пожирателей Смерти, и впереди них были Люпин и Гарри, то есть Джордж. Пожиратель Смерти опередил Снейпа и поднял свою палочку, направляя её прямо в спину Люпина.

— Сектусемпра!- закричал Снейп.

Но заклинание, предназначенное для Пожирателя Смерти, пролетело мимо и вместо этого ударило Джорджа.

И следующий эпизод. Снейп стоял на коленях в старой спальне Сириуса. Слёзы капали с кончика его крючковатого носа: он читал старое письмо Лили. Вторая страница содержала несколько слов:

…мог дружить с Геллером Грин-де-Вальдом. Я думаю, что Батильда помешалась!

С большой любовью, Лили.

Снейп взял страницу, содержащую подпись Лили и её любовь, и спрятал под мантией. Потом он разорвал пополам фотографию, так, что теперь он держал часть, на которой Лили смеётся, бросив обрывок с Джеймсом и Гарри на пол, под комод.

А сейчас Снейп снова стоял в кабинете директора, а Финеас Ниггелус поспешно появился в раме своего портрета.

— Директор! Они остановились в Декановом Лесу! Грязнокровка…

— Не используй это слово!

— Девчонка Грейнджер назвала это место, когда открыла свою сумку, я слышал её!

— Хорошо. Очень хорошо! — закричал портрет Дамблдора позади стола директора. — Достань, Северус, меч! Но не забывай, что он должен быть получен в условиях важности и отваги. И он не должен знать, что вы помогаете ему! Если Волдеморт сможет прочитать мысли Гарри и увидит твою помощь…

— Я знаю, — односложно ответил Снейп. Он подошёл к портрету Дамблдора и потянул его в сторону. Портрет качнулся вперёд, открывая тайник, из которого Северус взял меч Гриффиндора.

— И Вы всё ещё не собираетесь рассказать мне, почему мне так важно дать Поттеру меч? — поинтересовался Снейп, пока он накидывал дорожный плащ поверх мантии.

— Пожалуй, нет, — ответил портрет Дамблдора. — Он знает, что должен делать с ним. И, Северус, будь очень осторожен, они не очень обрадуются вам после неудачи Джорджа Уизли.

— Не переживайте, Дамблдор, — сказал он невозмутимо. — У меня есть план.

И Снейп покинул комнату. Гарри поднялся из омута памяти и секунду спустя лежал на покрытом ковром полу, в той самой комнате, в которою Снейп, возможно, только что закрыл дверь.

“Don’t kill me!”

“That was not my intention.”

Any sound of Dumbledore Apparating had been drowned by the sound of the wind in the branches. He stood before Snape with his robes whipping around him, and his face was illuminated from below in the light cast by his wand.

“Well, Severus? What message does Lord Voldemort have for me?”

“No—no message—I’m here on my own account!”

Snape was wringing his hands. He looked a little mad, with his straggling black hair flying around him.

“I—I come with a warning—no, a request—please—”

Dumbledore flicked his wand. Though leaves and branches still flew through the night air around them, silence fell on the spot where he and Snape faced each other.

“What request could a Death Eater make of me?”

“The—the prophecy… the prediction… Trelawney…”

“Ah, yes,” said Dumbledore. “How much did you relay to Lord Voldemort?”

“Everything—everything I heard!” said Snape. “That is why—it is for that reason—he thinks it means Lily Evans!”

“The prophecy did not refer to a woman,” said Dumbledore. “It spoke of a boy born at the end of July—”

“You know what I mean! He thinks it means her son, he is going to hunt her down—kill them all—”

“If she means so much to you,” said Dumbledore, “surely Lord Voldemort will spare her? Could you not ask for mercy for the mother, in exchange for the son?”

“I have—I have asked him—”

“You disgust me,” said Dumbledore, and Harry had never heard so much contempt in his voice. Snape seemed to shrink a little, “You do not care, then, about the deaths of her husband and child? They can die, as long as you have what you want?”

Snape said nothing, but merely looked up at Dumbledore.

“Hide them all, then,” he croaked. “Keep her—them—safe. Please.”

“And what will you give me in return, Severus?”

“In—in return?” Snape gaped at Dumbledore, and Harry expected him to protest, but after a long moment he said, “Anything.”

The hilltop faded, and Harry stood in Dumbledore’s office, and something was making a terrible sound, like a wounded animal. Snape was slumped forward in a chair and Dumbledore was standing over him, looking grim. After a moment or two, Snape raised his face, and he looked like a man who had lived a hundred years of misery since leaving the wild hilltop.

“I thought… you were going… to keep her… safe…”

“She and James put their faith in the wrong person,” said Dumbledore. “Rather like you, Severus. Weren’t you hoping that Lord Voldemort would spare her?”

Snape’s breathing was shallow.

“Her boy survives,” said Dumbledore.

With a tiny jerk of the head, Snape seemed to flick off an irksome fly.

“Her son lives. He has her eyes, precisely her eyes. You remember the shape and color of Lily Evans’s eyes, I am sure?”

“DON’T!” bellowed Snape. “Gone… dead…”

“Is this remorse, Severus?”

“I wish… I wish I were dead…”

“And what use would that be to anyone?” said Dumbledore coldly. “If you loved Lily Evans, if you truly loved her, then your way forward is clear.”

Snape seemed to peer through a haze of pain, and Dumbledore’s words appeared to take a long time to reach him.

“What—what do you mean?”

“You know how and why she died. Make sure it was not in vain. Help me protect Lily’s son.”

“He does not need protection. The Dark Lord has gone—”

“The Dark Lord will return, and Harry Potter will be in terrible danger when he does.”

There was a long pause, and slowly Snape regained control of himself, mastered his own breathing. At last he said, “Very well. Very well. But never—never tell, Dumbledore! This must be between us! Swear it! I cannot bear… especially Potter’s son… I want your word!”

“My word, Severus, that I shall never reveal the best of you?” Dumbledore sighed, looking down into Snape’s ferocious, anguished face. “If you insist…”

The office dissolved but re-formed instantly. Snape was pacing up and down in front of Dumbledore.

“—mediocre, arrogant as his father, a determined rule-breaker, delighted to find himself famous, attention-seeking and impertinent—”

“You see what you expect to see, Severus,” said Dumbledore, without raising his eyes from a copy of Transfiguration Today. “Other teachers report that the boy is modest, likeable, and reasonably talented. Personally, I find him an engaging child.”

Dumbledore turned a page, and said, without looking up, “Keep an eye on Quirrell, won’t you?”

A whirl of color, and now everything darkened, and Snape and Dumbledore stood a little apart in the entrance hall, while the last stragglers from the Yule Ball passed them on their way to bed.

“Well?” murmured Dumbledore.

“Karkaroff’s Mark is becoming darker too. He is panicking, he fears retribution; you know how much help he gave the Ministry after the Dark Lord fell.” Snape looked sideways at Dumbledore’s crooked-nosed profile. “Karkaroff intends to flee if the Mark burns.”

“Does he?” said Dumbledore softly, as Fleur Delacour and Roger Davies came giggling in from the grounds. “And are you tempted to join him?”

“No,” said Snape, his black eyes on Fleur’s and Roger’s retreating figures. “I am not such a coward.”

“No,” agreed Dumbledore. “You are a braver man by far than Igor Karkaroff. You know, I sometimes think we Sort too soon…”

He walked away, leaving Snape looking stricken…

And now Harry stood in the headmaster’s office yet again. It was nighttime, and Dumbledore sagged sideways in the thronelike chair behind the desk, apparently semiconscious. His right hand dangled over the side, blackened and burned. Snape was muttering incantations, pointing his wand at the wrist of the hand, while with his left hand he tipped a goblet full of thick golden potion down Dumbledore’s throat. After a moment or two, Dumbledore’s eyelids fluttered and opened.

“Why,” said Snape, without preamble, “why did you put on that ring? It carries a curse, surely you realized that. Why even touch it?”

Marvolo Gaunt’s ring lay on the desk before Dumbledore. It was cracked; the sword of Gryffindor lay beside it.

Dumbledore grimaced.

“I… was a fool. Sorely tempted…”

“Tempted by what?”

Dumbledore did not answer.

“It is a miracle you managed to return here!” Snape sounded furious. “That ring carried a curse of extraordinary power, to contain it is all we can hope for; I have trapped the curse in one hand for the time being—”

Dumbledore raised his blackened, useless hand, and examined it with the expression of one being shown an interesting curio.

“You have done very well, Severus. How long do you think I have?”

Dumbledore’s tone was conversational; he might have been asking for a weather forecast. Snape hesitated, and then said, “I cannot tell. Maybe a year. There is no halting such a spell forever. It will spread eventually, it is the sort of curse that strengthens over time.”

Dumbledore smiled. The news that he had less than a year to live seemed a matter of little or no concern to him.

“I am fortunate, extremely fortunate, that I have you, Severus.”

“If you had only summoned me a little earlier, I might have been able to do more, buy you more time!” said Snape furiously. He looked down at the broken ring and the sword. “Did you think that breaking the ring would break the curse?”

“Something like that… I was delirious, no doubt…” said Dumbledore. With an effort he straightened himself in his chair. “Well, really, this makes matters much more straightforward.”

Snape looked utterly perplexed. Dumbledore smiled.

“I refer to the plan Lord Voldemort is revolving around me. His plan to have the poor Malfoy boy murder me.”

Snape sat down in the chair Harry had so often occupied, across the desk from Dumbledore. Harry could tell that he wanted to say more on the subject of Dumbledore’s cursed hand, but the other held it up in polite refusal to discuss the matter further. Scowling, Snape said, “The Dark Lord does not expect Draco to succeed. This is merely punishment for Lucius’s recent failures. Slow torture for Draco’s parents, while they watch him fail and pay the price.”

“In short, the boy has had a death sentence pronounced upon him as surely as I have,” said Dumbledore. “Now, I should have thought the natural successor to the job, once Draco fails, is yourself?”

There was a short pause.

“That, I think, is the Dark Lord’s plan.”

“Lord Voldemort foresees a moment in the near future when he will not need a spy at Hogwarts?”

“He believes the school will soon be in his grasp, yes.”

“And if it does fall into his grasp,” said Dumbledore, almost, it seemed, as an aside, “I have your word that you will do all in your power to protect the students at Hogwarts?”

Snape gave a stiff nod.

“Good. Now then. Your first priority will be to discover what Draco is up to. A frightened teenage boy is a danger to others as well as to himself. Offer him help and guidance, he ought to accept, he likes you—”

“—much less since his father has lost favor. Draco blames me, he thinks I have usurped Lucius’s position.”

“All the same, try. I am concerned less for myself than for accidental victims of whatever schemes might occur to the boy. Ultimately, of course, there is only one thing to be done if we are to save him from Lord Voldemort’s wrath.”

Snape raised his eyebrows and his tone was sardonic as he asked, “Are you intending to let him kill you?”

“Certainly not. You must kill me.”

There was a long silence, broken only by an odd clicking noise. Fawkes the phoenix was gnawing a bit of cuttlebone.

“Would you like me to do it now?” asked Snape, his voice heavy with irony. “Or would you like a few moments to compose an epitaph?”

“Oh, not quite yet,” said Dumbledore, smiling. “I daresay the moment will present itself in due course. Given what has happened tonight,” he indicated his withered hand, “we can be sure that it will happen within a year.”

“If you don’t mind dying,” said Snape roughly, “why not let Draco do it?”

“That boy’s soul is not yet so damaged,”said Dumbledore. “I would not have it ripped apart on my account.”

“And my soul, Dumbledore? Mine?”

“You alone know whether it will harm your soul to help an old man avoid pain and humiliation,” said Dumbledore. “I ask this one great favor of you, Severus, because death is coming for me as surely as the Chudley Cannons will finish bottom of this year’s league. I confess I should prefer a quick, painless exit to the protracted and messy affair it will be if, for instance, Greyback is involved—I hear Voldemort has recruited him? Or dear Bellatrix, who likes to play with her food before she eats it.”

His tone was light, but his blue eyes pierced Snape as they had frequently pierced Harry, as though the soul they discussed was visible to him. At last Snape gave another curt nod.

Dumbledore seemed satisfied.

“Thank you, Severus…”

The office disappeared, and now Snape and Dumbledore were strolling together in the deserted castle grounds by twilight.

“What are you doing with Potter, all these evenings you are closeted together?” Snape asked abruptly.

Dumbledore looked weary.

“Why? You aren’t trying to give him more detentions, Severus? The boy will soon have spent more time in detention than out.”

“He is his father over again—”

“In looks, perhaps, but his deepest nature is much more like his mother’s. I spend time with Harry because I have things to discuss with him, information I must give him before it is too late.”

“Information,” repeated Snape. “You trust him… you do not trust me.”

“It is not a question of trust. I have, as we both know, limited time. It is essential that I give the boy enough information for him to do what he needs to do.”

“And why may I not have the same information?”

“I prefer not to put all of my secrets in one basket, particularly not a basket that spends so much time dangling on the arm of Lord Voldemort.”

“Which I do on your orders!”

“And you do it extremely well. Do not think that I underestimate the constant danger in which you place yourself, Severus. To give Voldemort what appears to be valuable information while withholding the essentials is a job I would entrust to nobody but you.”

“Yet you confide much more in a boy who is incapable of Occlumency, whose magic is mediocre, and who has a direct connection into the Dark Lord’s mind!”

“Voldemort fears that connection,” said Dumbledore. “Not so long ago he had one small taste of what truly sharing Harry’s mind means to him. It was pain such as he has never experienced. He will not try to possess Harry again, I am sure of it. Not in that way.”

“I don’t understand.”

“Lord Voldemort’s soul, maimed as it is, cannot bear close contact with a soul like Harry’s. Like a tongue on frozen steel, like flesh in flame—”

“Souls? We were talking of minds!”

“In the case of Harry and Lord Voldemort, to speak of one is to speak of the other.”

Dumbledore glanced around to make sure that they were alone. They were close by the Forbidden Forest now, but there was no sign of anyone near them.

“After you have killed me, Severus—”

“You refuse to tell me everything, yet you expect that small service of me!” snarled Snape, and real anger flared in the thin face now. “You take a great deal for granted, Dumbledore! Perhaps I have changed my mind!”

“You gave me your word, Severus. And while we are talking about services you owe me, I thought you agreed to keep a close eye on our young Slytherin friend?”

Snape looked angry, mutinous. Dumbledore sighed.

“Come to my office tonight, Severus, at eleven, and you shall not complain that I have no confidence in you…”

They were back in Dumbledore’s office, the windows dark, and Fawkes sat silent as Snape sat quite still, as Dumbledore walked around him, talking.

“Harry must not know, not until the last moment, not until it is necessary, otherwise how could he have the strength to do what must be done?”

“But what must he do?”

“That is between Harry and me. Now listen closely, Severus. There will come a time—after my death—do not argue, do not interrupt! There will come a time when Lord Voldemort will seem to fear for the life of his snake.”

“For Nagini?” Snape looked astonished.

“Precisely. If there comes a time when Lord Voldemort stops sending that snake forth to do his bidding, but keeps it safe beside him under magical protection, then, I think, it will be safe to tell Harry.”

“Tell him what?”

Dumbledore took a deep breath and closed his eyes.

“Tell him that on the night Lord Voldemort tried to kill him, when Lily cast her own life between them as a shield, the Killing Curse rebounded upon Lord Voldemort, and a fragment of Voldemort’s soul was blasted apart from the whole, and latched itself onto the only living soul left in that collapsed building. Part of Lord Voldemort lives inside Harry, and it is that which gives him the power of speech with snakes, and a connection with Lord Voldemort’s mind that he has never understood. And while that fragment of soul, unmissed by Voldemort, remains attached to and protected by Harry, Lord Voldemort cannot die.”

Harry seemed to be watching the two men from one end of a long tunnel, they were so far away from him, their voices echoing strangely in his ears.

“So the boy… the boy must die?” asked Snape quite calmly.

“And Voldemort himself must do it, Severus. That is essential.”

Another long silence. Then Snape said, “I thought… all those years… that we were protecting him for her. For Lily.”

“We have protected him because it has been essential to teach him, to raise him, to let him try his strength,” said Dumbledore, his eyes still tight shut. “Meanwhile, the connection between them grows ever stronger, a parasitic growth. Sometimes I have thought he suspects it himself. If I know him, he will have arranged matters so that when he does set out to meet his death, it will truly mean the end of Voldemort.”

Dumbledore opened his eyes. Snape looked horrified.

“You have kept him alive so that he can die at the right moment?”

“Don’t be shocked, Severus. How many men and women have you watched die?”

“Lately, only those whom I could not save,” said Snape. He stood up. “You have used me.”

“Meaning?”

“I have spied for you and lied for you, put myself in mortal danger for you. Everything was supposed to be to keep Lily Potter’s son safe. Now you tell me you have been raising him like a pig for slaughter—”

“But this is touching, Severus,” said Dumbledore seriously. “Have you grown to care for the boy, after all?”

“For him?” shouted Snape. “Expecto Patronum!”

From the tip of his wand burst the silver doe. She landed on the office floor, bounded once across the office, and soared out of the window. Dumbledore watched her fly away, and as her silvery glow faded he turned back to Snape, and his eyes were full of tears.

“After all this time?”

“Always,” said Snape.

And the scene shifted. Now, Harry saw Snape talking to the portrait of Dumbledore behind his desk.

“You will have to give Voldemort the correct date of Harry’s departure from his aunt and uncle’s,” said Dumbledore. “Not to do so will raise suspicion, when Voldemort believes you so well informed. However, you must plant the idea of decoys; that, I think, ought to ensure Harry’s safety. Try Confunding Mundungus Fletcher. And Severus, if you are forced to take part in the chase, be sure to act your part convincingly… I am counting upon you to remain in Lord Voldemort’s good books as long as possible, or Hogwarts will be left to the mercy of the Carrows…”

Now Snape was head to head with Mundungus in an unfamiliar tavern, Mundungus’s face looking curiously blank, Snape frowning in concentration.

“You will suggest to the Order of the Phoenix,” Snape murmured, “that they use decoys. Polyjuice Potion. Identical Potters. It’s the only thing that might work. You will forget that I have suggested this. You will present it as your own idea. You understand?”

“I understand,” murmured Mundungus, his eyes unfocused…

Now Harry was flying alongside Snape on a broomstick through a clear dark night: He was accompanied by other hooded Death Eaters, and ahead were Lupin and a Harry who was really George… A Death Eater moved ahead of Snape and raised his wand, pointing it directly at Lupin’s back.

“Sectumsempra!” shouted Snape.

But the spell, intended for the Death Eater’s wand hand, missed and hit George instead—

And next, Snape was kneeling in Sirius’s old bedroom. Tears were dripping from the end of his hooked nose as he read the old letter from Lily. The second page carried only a few words:

could ever have been friends with Gellert Grindelwald. I think her mind’s going, personally!

Lots of love, Lily

Snape took the page bearing Lily’s signature, and her love, and tucked it inside his robes. Then he ripped in two the photograph he was also holding, so that he kept the part from which Lily laughed, throwing the portion showing James and Harry back onto the floor, under the chest of drawers…

And now Snape stood again in the headmaster’s study as Phineas Nigellus came hurrying into his portrait.

“Headmaster! They are camping in the Forest of Dean! The Mudblood—”

“Do not use that word!”

“—theGranger girl, then, mentioned the place as she opened her bag and I heard her!”

“Good. Very good!” cried the portrait of Dumbledore behind the headmaster’s chair. “Now, Severus, the sword! Do not forget that it must be taken under conditions of need and valor—and he must not know that you give it! If Voldemort should read Harry’s mind and see you acting for him—”

“I know,” said Snape curtly. He approached the portrait of Dumbledore and pulled at its side. It swung forward, revealing a hidden cavity behind it from which he took the sword of Gryffindor.

“And you still aren’t going to tell me why it’s so important to give Potter the sword?” said Snape as he swung a traveling cloak over his robes.

“No, I don’t think so,” said Dumbledore’s portrait. “He will know what to do with it. And Severus, be very careful, they may not take kindly to your appearance after George Weasley’s mishap—”

Snape turned at the door.

“Don’t worry, Dumbledore,” he said coolly. “I have a plan…”

And Snape left the room. Harry rose up out of the Pensieve, and moments later he lay on the carpeted floor in exactly the same rooms Snape might just have closed the door.