XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Белый светлячок
Глава 1. АКИО
Это была очень душная весна. Темп жизни в Токио всегда давил на офисных работников. Именно поэтому трое коллег собирались в одном и том же баре каждый день, жалуясь на начальство, женщин, и жизнь в целом.
— Я выгляжу просто ужасно. Сегодня проснулся и ужаснулся тому, сколько мне лет, — сказал полный японец с мешками под глазами.
— В том-то и дело, что лет тебе немного, ты просто безбожно ешь и пьёшь. Никто даже не подумает, что в старшей школе за тобой бегали первогодки, — сказал такой же полный японец.
— Что? Акио был популярен в школе? — поперхнулся пивом третий, самый молодой, но ещё более измотано выглядящий японец.
— Да, — вздохнул Акио, делая глоток, — было дело. Какой я тогда был худой и красивый. Меня волновала только моя причёска и новые песни Хотару Широ.
— Ты был её самым ярым фанатом. Я в то время сильно беспокоился, что ты останешься один с грёзами о своей Хотару, — засмеялся Наоки.
— А я и до сих пор остаюсь! — громко ударил себя по груди Акио, — она идеальная девушка! Гордость Японии!
— Опять начинаешь! – яростно взглянул на друга Наоки, — аферистка она и лгунья! И ничего больше! Хватит твердить про гордость Японии, надоел уже.
— Она практически святая! — встал со стула Акио, — такой голос ты только в раю услышишь! Я всегда буду защищать Хотару, она гордость Японии.
В этот момент все присутствующие в баре обернулись, конфликт перерос на повышенные тона, и их младший коллега, Эйджи, старался их разнять.
— От кого защищать? От кого? Тебе 27 лет, уймись уже! Тебе семью строить надо, а ты о тринадцатилетках всё думаешь!
— Ей сейчас 25!, — в состоянии легкого алкогольного опьянения Акио принимал всё близко к сердцу и был готов уже ударить Наоки.
— Коллеги, пожалуйста, мы в общественном месте! Акио, сядьте, пожалуйста. Не нужно!
— Да мертва уже твоя Хотару! — вспылил Наоки.
Ужаснувшись той гадости, которую сейчас сказал его друг, Акио хотел как следует дать ему кулаком, но после восьмичасового рабочего дня и двух бутылок хмельного, уже неспособен был активно двигаться. Эйджи легонько толкнул бунтаря, и тот с громким вздохом плюхнулся на стул. Один человек, среагировавший на шум, нашёл их разговор занятным и пересел поближе, чтобы подслушать.
— Я…. Тебе…. – Акио очень тяжело дышал, — Что-то у меня голова кружится.
— Меньше надо свинины жрать!
— Наоки-сан! — возмутился Эйджи, — Акио плохо, как можно так говорить?!
— Друг не друг, а правду знать должен, — сухо ответил Наоки.
— Я знаю, что Хотару жива и скоро она объявится, начнёт выступать! — стучал по столу Акио.
— Это обычная мошенница! Мы всегда ссоримся из-за твоего фанатизма! — Эйджи, понимая накал стастей, решил всё же аккуратно поинтересоваться.
— А кто такая Хотару?
Воцарилось тяжёлое, неловкое молчние.
— Ты не знаешь Хотару Широ?
— Нет.
Эйджи чувствовал себя виноватым, правда, не понимал в чём. Коллеги смотрели на него как на что-то невозможное. Акио спросил его возраст, где он вырос и очень сильно удивился, что Эйджи не знает, кто это такая.
Затем Акио резко повеселел и сообщил, что давно искал друга, чтобы обсудить его любимую певицу. В ответ на это Наоки резко помрачнел и хотел было уйти, ведь, мол, ненавидит это слушать, но по уговорам Эйджи всё же остался. Акио, лучезарный как никогда, начал свой рассказ, пока Наоки налил себе ещё стакан.
— Хотару Широ – японская певица, известная во всём мире! Как вы могли её не знать? Она невероятно красива, талантлива и добра. Можно сказать, просто ангел. Её самые знаменитые песни — это «Русалка(マーメイド)», «Любовь и лепестки сакуры (愛と桜の花びら)», «Последний шанс (ラストチャンス)».
— Подождите, так я знаю её! Да, я слышал эти песни!
Эйджи напел мотив, щёлкая пальцами в такт. Очень криво конечно, но это лучшее, что он мог.
— Да, это она! А я уж думал Вы правда её не знаете!
— Такой голос не забудешь!
— Это точно! Итак, зовут её Хотару Широ. Это обычная девочка из приюта, добившаяся всего сама. Что бы люди о ней не думали, они всегда признают её талант. Конечно, тут не поспоришь! Сирота из деревни стала лучшим голосом Японии. Думаю, дальше знаете. Она победила на Евровидении в 2013 и получила мировую славу. Уже в 16 лет она ездила в мировые туры и собирала стадионы! Стала эталоном красоты! Гордость Японии, вот как я это называю! – Акио всё бил себя по груди, — Я в то время всё время лишь её песни слушал, моей главной мечтой было попасть к ней на концерт.
— Да успокойся ты, она не ангел и не Дева Мария, хватит делать из неё бога. Девчонка как девчонка, раздражаешь, — Наоки как будто все 16 часов отработал, после каждого восторженного возгласа друга он выглядел всё хуже и хуже.
Эйджи не мог описать этого, но точно чувствовал, что что-то не так. Акио был похож на восторженного ребёнка, что совсем не подходило его внешнему виду.
— Ты представь, уже тогда невозможно было достать плакат в Хотару! Всё раскупали за минуты, я уже не говорю о билетах на концерты. Люди сутками в очередях столяи. Много всякого было, но нам с Наоки повезло. Достал я эти билеты. Душу продал, а достал. Четыре года я мечтал вживую послушать её голос, и вот наконец. Это был лучший день в моей жизни. Её голос похож на пение сирены, настолько это красиво. Без шуток, я даже расплакался. Кстати, Эйджи, Вы знаете, почему её называют белым светлячком?
— Нет, из-за того, что она всё время в белых платьях выступает?
— А сами не догадаетесь? Зовут её Широ Хотару (白 ホタル), но если написать через иероглиф (い), как раньше, то будет белый светлячок (白いホタル)
— Вот это да! Красивое имя….
— Согласен. Правда, мой лучший день, к сожалению, для Хотару был худшим, — резко поник Акио, — если я в жизни когда-нибудь встречу одного из этих никчемных Широгами, то клянусь, убью на месте. Это больные люди. Больные и жалкие.
Глава 1I. НАОКИ
— Широгами? -переспросил Эйджи.
— Всё, хватит, я устал. Кого ты там убьёшь? Ты говоришь об этой певичке так, будто она с небес прилетела! Сними розовые очки! Это всего лишь на всего маркетинг, афера и обман! Как ты объяснишь её нарковечеринки после концертов? Или десятки бутылок пива в номерах отелей? Все об этом знают! Фотографии, где она выходит с вечеринки, а у неё зрачки разных размеров? Десятки отношений с рэперами по пару месяцев? Это взрослая женщина под видом девчонки, ты слышишь? Весь мир вокруг пальца обвели, а ты всё веришь!, — Наоки говорил громко и чётко, смотря Акио прямо в глаза.
— Нечего сказать, да? «Гордость Японии»! Она обычная поп-певичка с кучей денег, и поэтому она в наркоту и алкоголь ушла, очевидно же!
— Это кому здесь что очевидно! О ней почти ничего неизвестно! Она сирота из деревни, человек из Японии, популярный во всём мире. Про неё жёлтая пресса пишет грязь, а ты ведёшься!
— Идиот ты, Акио. Ты просто идиот. Это как раз ты ведешься. Это ты веришь просто так. Это ты один из тех зрителей, которые готовы дом за билет продать. Это маркетинг. Они взяли женщину с хорошим голосом и создали «идеальную» пай-девочку для таких идиотов как ты. Пара пластических операций и готово. Ты идеализируешь человека, которого сделали ради денег, и которого эти самые деньги и испортили. Наркоманы – люди недостойные, жалкие. И мне всё равно какие у неё вокальные данные или внешность. Она зависимая певичка в запое. Она не святая. Меня раздражают такие слепо верящие люди как ты. Здесь ведь стопроцентно есть подвох! Не может она быть идеальной, и все фото тому подтверждение!
— Так, — громко вздохнул Эйджи, — давайте немного сбавим обороты. Господин Наоки, почему вы так уверены, что она не активна сейчас именно из-за наркозависимости?
— Да потому что она колёса и порошки всякие только так употребляла. А денег заработала да и смоталась где наркоты побольше. Все так думают, а что же ещё? Мертва уже поди, с её-то образом жизни.
— Хорошо, — ещё громче вздохнул Эйджи, — Я вроде как понял, что вы имеете в виду. А вы, господин Акио, почему называете её ангелом? Она обычный человек, вы помните об этом?
— Нет-нет-нет. Хотару такая одна, её внешность и голос уникальны, песни ангельские. Её талант неоспорим! Вы просто не можете принять очевидное.
— Ты своими глазами видел те фото и видео, не ври, — Наоки смотрел на Акио исподлобья.
Мысли Наоки всегда были депрессивны и отстранены от реальности. Он был человеком, смотрящим на всё в перспективе, и в голове у него было только одно: «Мы находимся в какой-то жалкой маленькой пивнушке. Даже если мы сейчас подерёмся за свою правду, никто не выиграет. Ничего не изменится. И опять этот идиот Акио об этой надоедливой певичке. Достал уже. Хотя, может это и к лучшему. Да какая разница, всё равно мы все в конце умрём».
Эйджи ужасно волновал вопрос опасного фанатизма его коллеги. Он считал это жутким и пугающим. Выслушав рассказ Акио полностью, Эйджи понимал, что его коллега – безнадёжно одинокий человек, но даже несмотря на это он решил, что больше не пойдет с ним выпивать.
Пока тянулась долгая пауза, у Акио, в отличие от его коллег, размышляющих о своём, голова была абсолютно пуста. Акио считал себя свободным, счастливым и смотрел в будущее с надеждой. Возможно, это и правда было так. Но счастливые люди не заполняют пустоту алкоголем или едой, не лежат на кровати сразу после прихода домой просто чтобы восстановить силы. Счастливые люди не живут чужой жизнью или мечтами, не живут прошлым или будущим, не избегают реальности. Это ведь так просто – быть счастливым. Именно так Акио и делает. Он существует. И будет он это делать ровно до того момента, пока у него есть его причина. В эти недолгие минуты он не думал. Он часто так делает. Отсутствие мыслей помогает ему не умереть.
— Ладно, — еле слышно сказал Наоки, смотря в стол,- пошёл я. Засиделся. Хорошего вечера.
— Да, я тоже скоро пойду, только мне господин Акио расскажет про широгами, и сразу пойду.
Наоки прыснул и подумал: «Почему ему не всё равно?», взял портфель и вот уже затрещали коленные суставы, как к их столику подошёл лысый мужчина европейской внешности и заговорил с ними на идеальном японском.
— Я прошу прощения, что так врываюсь, но вы говорили о Хотару Широ, верно?, — все трое оглядывали его сверху вниз и думали: «Что ему нужно?».
— Да, — ответил Эйджи, — а почему вы интересуетесь?
— Ваши точки зрения все ошибочны и абсолютно оскорбительны. Я слышал, вы фанат, верно?, — он обратился к Акио, — мне за вас ужасно стыдно.
Мужчина отодвинул стул от другого стола, и повернув его, сел грудью к спинке стула.
— Вы совсем ничего не понимаете! — он улыбнулся и по очереди посмотрел каждому в глаза. «Псих», — подумал Наоки, кивнул Акио и Эйджи и зашагал по направлению к выходу.
— Я лично был с ней знаком, я знаю, — громко отчеканил мужчина, — Наоки обернулся, взглянул прямо в глаза иностранцу. Мужчина смотрел на него со слащавой улыбкой на лице.
— Да? А я няня Майкла Джексона. До свидания.
— И она правда была наркоманкой.
Мужчина был очевидно пьян и ужасно подозрителен. Ошеломлённый Эйджи с распахнутыми глазами смотрел на «гостя», пока Акио просто испепелял лысого взглядом. Наоки переминался с ноги на ногу, хотел уйти. Но с другой стороны, что ещё сегодня сделает его день более занимательным, чем лысый алкоголик с синдромом восьмиклассника?
— А вы, собственно, кто?, — обратился к нему Наоки.
— Я случайно подслушал ваш разговор, прошу прощения. Но я лично знаком с Хотару и с вами не согласен!
— Да, я тоже пожалуй пойду, — резко встал Акио, — Было очень приятно познакомится, всего доброго.
— Да что вы! Я ведь не лгу! — и он сунул в руки Акио фотографию. На ней Хотару стоит рядом с этим самым мужчиной, улыбаясь, а тот её приобнимает. Акио, под наблюдающими за его действиями глазами Наоки и Эйджи, медленно сел на стул, выставил руки перед собой и сказал: «Я вас слушаю». Наоки, взглянув на фото, так же медленно вернулся на своё место. Три пары прожигающих насквозь глаз смотрели на мужчину. Тот поёжился, глотнул пива и дальше говорил, не отрывая глаза от стола.
Глава 1I1. САВИЧ
— Янко Савич звать меня. Я серб по национальности. Всю жизнь в полиции служил, хороших 25 лет туда отдал, и представляете….!
— Никому это неинтересно, ближе к делу. Кто вы и что вы знаете? – Наоки испепелял Савича взглядом.
— Гм, да. Я был главным телохранителем Хотару с 2012 по 2015 год. Тогда у девчонки этой уже была бешеная популярность. Платили там деньги просто баснословные, но на работе я просто умирал.
— Да, конечно — усмехнулся Наоки, — в чём сложность? Вы же просто ходите рядом, в машинах дорогих сидите. Вот мы на работе правда умираем.
— Да что вы знаете! – Савич сильно оскорбился, — Мы, телохранители, регулярно получаем переломы из-за всяких сумасшедших фанатов! Хотару всегда преследовали парни. Они ломали замки, двери, окна, пробирались в самолёты через багажное отделение. Мы, охраняя её, бывало, неделями не спали.
— Широгами? — переспросил Эйджи
— Да, те самые сектанты. Придумали новое слово, соединив её имя (Широ) и слово богиня ([Мегами]女神), и больше покоя нам не дают. Страшно становилось от мерзости в их головах! Мне самому от их посланий было страшно, даже не знаю, что чувствовала Хотару. Они писали «В этом мире есть только одна идеальная женщина – Хотару Широ. Мы будем оберегать её до того момента, пока не принесём в жертву богу за все свои грехи». Из-за необычных больших глаз Хотару они считали, что она «идеальная». Это ведь сектанты! Не́люди! — он качал головой и смотрел в стол, — И полиция была бессильна. Мы дежурили у её дверей сутками, лишь бы животных этих поймать. После работы телохранителя я перестал верить в человечность, её просто не осталось. Нигде.
Савич должен был рассказать о другом, но его искренние эмоции вовлекли и заинтересовали японцев, они не перебивали и ждали концовки.
— Так вот, если бы только широгами были нашей главной проблемой. Они, несомненно, отвратительны, но другие фанаты, донимающие Хотару, всегда не давали покоя. Каждый раз в аэропортах и перед входом в отель собирались сотни человек. Нам приходилось переодевать другую девушку в Хотару и провожать её через ту ужасную давку, крики и духоту и только потом, часа через три, когда всё уляжется, аккуратно выводить Хотару.
Он сделал пять глотков подряд, сморщился и с такой тоской продолжал свой рассказ, что все трое коллег переживали каждое его слово вместе с ним.
— И даже тут была не самая главная проблема. Как только узнали результаты Евровидения, рейтинги Хотару взлетели до небес. От бесконечных толп, вспышек и криков ей становилось всё хуже, нельзя было оставить её одну. За год я очень привык к девчонке этой, смеялась всегда, врубала рок на полную громкость, любила пиво холодное по вечерам. У неё не было друзей-ровесников, и чтобы она не грустила, мы всегда были рядом. Мы выпивали все вместе, хорошее было время.
— Мне кажется, вы что-то путаете, — с недоверием посмотрел на него Акио, — Хотару была девушкой скромной, любила классическую музыку. Какой алкоголь? В её-то возрасте? Не может такого быть! – он самодовольно рассмеялся.
— Нет, это вы не правы, господин. Она никогда не слушала классику, только рок. Она не была аккуратной или порядочной. Она смеялась во всё горло и улыбалась каждую секунду. Всё, что вы знаете – слухи, которые пустило агентство. Такой образ просто был выгодным.
— Ха! Я знал! — воскликнул Накио, — Ну, давайте, расскажите быстрее про все нарковечеринки! Вот, Акио, алкоголь! Я говорил, я знал! — кричал он другу, который выглядел абсолютно покинутым и тоскующим, и Накио радостный открыл ещё одну бутылку.
— Нарковечеринки? Вы откуда это взяли вообще?
— Как откуда? Это все знают. Есть много фотографий, подтверждающих это.
— А, — Савич рассмеялся во весь голос так, что смутил и своих собеседников, и всех людей в баре, — Ну вы даёте! Кто-то ещё в это верит? Да, Хотару выпивала, но всегда немного, всё остальное пили мы. А все эти зрачки и порошки на фотографиях – обычный фотошоп. Вы даже не пытались найти оригинал фото, а сразу обвиняете.
— Но!, — Наоки аж побагровел, — вы же сами сказали, то она была наркоманкой! Только что!
— Это я сказал, чтобы вас заинтересовать. По вам видно, что настоящая её личность вас не интересует, только сплетни.
— Хорошо, но что тогда насчёт её многочисленных отношений?, — Накио до глубины души оскорбился таким опровержением своих теорий и наглостью этого мужчины и вообще всем на свете, что сейчас окружало его, — У неё же были бесчисленные любовные романы с американскими рэперами?
— И это тоже неправда. Слушайте, откуда вы это берёте? Хотару всей душой обожала рок, и рэп-исполнители в Америке были далеко не единственными людьми, любящими это жанр, с которыми она общалась. Ещё RnB певицы и сами рок-группы. Вы выделили именно то, что вам выгодно. Вы желаете доказать, что всё это обман, и все люди, кто верят этому, глупы.
— Гм, что за бред.
Наоки отвернулся и обиделся так, как обижаются эгоцентричные, но неуверенные в себе люди. Он сидел с самым яростным лицом и испепеляющим взглядом смотрел на Савича и коллег, ждал их поддержки. Но Акио смотрел в пустоту, и казалось, вообще здесь отсутствовал. В то время как Эйджи, со скрещенными руками на груди, был полностью погружен в повествование Савича. Рассказчик медленно открывал новую бутылку, давая возможность двум его слушателям осмыслить новое. Эйджи, до этого не проронивший ни слова решил оживить беседу.
— Так, что было дальше?
— Ах, да. После Евровидения о Хотару узнал весь мир. И я думаю, что так и началась одержимость людей.
— О да, я слышал об этом, — неожиданно для себя вспомнил Эйджи, — когда-то давно мне рассказывали об этом одноклассницы. Они все делали одинаковый макияж и носили парики. Вы это имеете ввиду?
— Откуда вы, могу я спросить?
— Из Хоккайдо.
— Да, значит вы мало знаете. В 2014 году началась страшная мания девочек-подростков выглядеть как Хотару. Журналы выпускали статьи о том, как сделать глаза, нос как у неё с помощью макияжа. И возможно, увеличить глаза было легко, но вот её губы, похоже, повторить никто не мог. Девочки начали рисовать её глаза, носить парики, одеваться как Хотару и все, как одна, носили маски на пол-лица. Улицы Токио в то время были пугающими как никогда, все девушки вокруг были одинаковые и фальшивые, как куклы. Хотару пару раз даже в обморок падала, когда видела этот ужас. Постепенно всё улучшилось. Мы всегда были рядом и «благодаря» этой мании Хотару смогла спокойно выйти наружу впервые за несколько лет. С маской на лице она ничем не отличалась от остальных и могла гулять без преследований и слежки. Сначала с ней ходили сразу шесть телохранителей, но потом стало понятно, что хватит и одного, и она выбрала меня. Весёлая она была девчонка, добрая. Мы ходили на ярмарки и в продуктовые магазины, и это было её счастьем. Жаль, что людей настоящих как она больше не осталось.
Тут внимание Эйджи привлёк низкий коренастый мужчина за соседним столиком. Никто из его коллег и Савич не заметили его, но Эйджи сразу увидел в нём что-то подозрительное. Передвигаясь совершенно неуклюже и шурша своим коротким чёрным плащом, он напомнил Эйджи что-то неповоротливое и смешное. Как пень, например.
Пень недолго крутился рядом с Савичем, затем сел за ближний столик рядом, спиной к ним. Эйджи потратил на размышления о подозрительности этого мужчины ровно тридцать секунд, а затем снова обратил всё своё внимание к рассказу.
— И вот наступило семнадцатое мая. День её рождения, и в этот же день концерт. Я клянусь, мы проконтролировали всё, что могли! Мы изо всех сил надеялись, что хотя бы сегодня будет без происшествий. Но как потом оказалось, какая-то крыса рассказала широгами о всех наших передвижениях. Когда мы уже подходили к автобусу, взорвалась машина рядом. Мы сразу сгруппировались и побежали к запасному выходу, к подмоге. Как вдруг ещё одна вспышка, и Хотару уводят за руку в сторону, а нас отбрасывает назад. Пока дым рассеивался, стало понятно, что все живы и можем идти дальше. Мой напарник пытался подняться, я помог ему встать, как мы услышали беспомощный крик, — руки Савича задрожали, — Я увидел двух мужчин, уводящих Хотару в машину, сразу же лостал пушку и побежал. Но широгами сказали, что если мы хоть двинемся, то они взорвут машину. К этому времени уже приехало подкрепление и полиция. Мы, как самые никчёмные и бесполезные, просто стояли и ждали. Никто не знает, что происходило в той машине, но если бы у меня была возможность, я бы вытащил оттуда девчонку и взорвался бы сам. Вот как я перед ней виноват, — Савич сделал глубокий вдох и нахмурился, — потом, конечно, всё разрешилось. Нам приказали просто убить широгами и сорвать эти бомбы ценой собственной жизни, а затем и Хотару спасли. Я никогда не забуду её пустые глаза и трясущиеся руки, — закончил Савич, а затем добавил еле слышно, — добрая она девчонка, не для людей.
— И где она сейчас? Она жива? — спросил Эйджи.
— После того случая нам запретили контактировать с Хотару, её увезли куда-то и больше я её не видел.
Савич думал о том времени, когда Хотару была счастливей всего, когда она исполнила свою давнюю мечту, и сходила в продуктовый магазин как обычный человек. Пень безнадёжно вздохнул и подумал: «Не такую информацию я хотел услышать. Ладно, домой пора», как вдруг Савич оживился.
— Знаете, а у Хотару была одна, в то время несбыточная мечта. Она хотела уехать в какой-нибудь тихий маленький город в Европе. Говорила, что построит дом рядом с водопадом на севере Швейцарии.
В эту секунду Пень выпучил глаза и резко выбежал из бара. Четвёрка обернулась, но не придала этому значения.
— Да, она была хорошим человеком, — вдруг сказал Эйджи.
— Нет-нет, молодой человек, она была [уаби-саби] (侘寂)*, она была умной, дружелюбной и светлой. Она не была просто «хорошей». Таких девчонок больше нет.
Японцы посидели в этом баре ещё чуть больше десяти минут, задали Савичу пару вопросов, ещё выпили, пожали руки и разъехались. Разъехались с тяжёлыми головами и сердцами. И после этого они никогда больше не выпивали. Савич же сидел там до последнего, размышлял. И радовался, что всего через две недели где-то на это планете одной девчонке исполнится уже целых двадцать шесть лет, и на свой день рождения она точно вернётся, задорная и улыбающаяся.
К сожалению, в настоящее время добродетель и искренность оцениваются и поощряются только тогда, когда о ней кричат на весь мир. Люди с огромной душой являются большой редкостью, они светлы и доброжелательны, как луч солнца. Именно поэтому люди, этого не имеющие, им завидуют и вешают ярлыки, сплетничают, порицают и оскорбляют. Люди с открытыми сердцами впускают туда каждого. Ни один человек не заслуживает слепого порицания или восхищения на пустом месте. Он должен оцениваться по поступкам.
Это была не просто история девочки, на которую свалилась популярность. Её судьба была непостижима для завистливых людей, и поэтому они её раздавили. Для кого-то она был святой, а для кого-то дьяволом. И в этом мире не нашлось тех, кто попытался бы разобраться и понять. Люди выбрали два пути: слепое восхищение и злостное порицание.
*(侘寂) [уаби-саби] (японский) Умение восхищаться чем-то несовершенным, обыденным. Умение находить красоту во всём, что вас окружает.
Глава 1V. РЕПОРТАЖ НОВОСТЕЙ
Добрый вечер, в эфире новости. Главным и самым печальным известием этой недели стала убийство всемирно известной певицы Хотару Широ, ей не хватило всего недели до 26-летия. Хотару была найдена мёртвой у себя дома в Швейцарии, где жила последние шесть лет. По предварительным данным убийца пробрался в дом через окно и нанёс четыре ножевых ранения, после чего его схватили соседи, вбежавшие дом из-за подозрительного шума. Это был мужчина сорока двух лет по имени Тошайо Хатаяма, безработный японец, участник печально известной секты «Широгами». Убийцу сразу доставили в полицейский участок, где тот кричал невнятные слова о жертвоприношении и какой-то богине, по сему был признан невменяемым. Суд над обвиняемым пройдет буквально на днях. Похороны Хотару пройдут сегодня, уже сейчас рядом с её домом собралось более восьмидесяти тысяч желающих попрощаться с главной Гордостью Японии. Также стало известно, что в доме убитой были найдены тексты и ноты новых песен, которые она готовила, похоже, к своему возвращению. Следите за нашими новостями, чтобы ничего не пропустить. С Вами был Федеральный канал Т, всего доброго.
