XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Свет

Далёкий, темный, страшный век,

Своей тоской убит. Поблек.

Шаг срывается на бег

Только смех был оберег

Снова тьма и смеха нет.

Убегают. Меркнет свет.

Шут явил себя в обед,

Смех унес лавину бед,

Но король им был задет:

“Шут обязан быть отпет!”

Снова тьма и смеха нет.

Все уходят. Меркнет свет.

С этих пор на смех запрет

Шут сгорел, веселья нет.

Словно каждый тут скелет,

Мчится сотня грустных лет.

Вечно тьма и смеха нет.

К Анри де Тулуз-Лотреку

Мечтал бы жить я под Парижем,

Любить прекрасных, дерзких дам,

Вдыхать пары запретных газов

И песни петь своим шутам.

Хотел ходить бы по притонам,

Домам публичным, кабакам,

Растрачивать свое вниманье

На вовсе не прекрасных дам.

Мечтал бы жить я близ Ла-Манша,

Взрастить свой крепкий, славный стан,

Но крики девушек публичных

Меня вернули к кабакам.

Опять порывы грязи, смрада,

И я поник в глуши чужой,

Оставшись навек инвалидом,

И злым недугом поражен.

Мечтал бы жить я не уродом,

Хотел гордиться красотой,

И простотой руки, свободой,

Теперь не встречусь с похвалой.

Мне с картой не везло в пасьянсе —

Ходил в притоны, кабаки,

Ведь я лишен второго шанса

Умру как все, как бедняки.