Радостью наполняются глаза, когда слышишь, что поедешь в Сибирь летом. Да не просто так, а ещё и кино снимать. Я всю жизнь мечтала побывать в этом загадочном, чуждом, холодном месте. Сибирь для меня была краем, где медведи ходят по улицам, люди хмурые и суровые, сосны упираются в небо, а даже летом на земле лежит снег. Но я смотрю прогноз погоды. +30. Беру штаны, на всякий случай, одну кофту, но побольше футболок и шорт. Еду с подозрением. Ну не может быть так жарко в Сибири, хотя, казалось бы, это вполне логично! Но как же меня удивило, что эта неделя будет не в компании полярных медведей в снегу, а в приятной, комфортной жаркой погоде вместе с солнышком.
4 утра. Аэропорт Шереметьево. Я не знаю никого. Страшно ли? Конечно! Неделя в незнакомой компании. Волнение. Вдруг не примут? Вдруг буду одна? Вдруг…? Вижу, что многие уже знакомы. Какая-то девочка подошла знакомиться, вроде есть компания. Но всё равно страшно… Садимся в самолёт. Лететь 4,5 часа, я в предвкушении. Небо ярко-голубое. Облака, как мягкие подушки, по которым скачет железная птица. Идём на снижение. Ах, Алтай! Что же это за чудо? Я вижу зелёные, словно покрывалом покрытые, горы. Вдали они голубеют, а те, что ближе, сияют изумрудом. Мы садимся, выходим из самолёта, и лицо обдувает свежий, совсем чистый воздух. Я, кажется, так никогда не дышала. Никогда не чувствовала, что лёгкие приятно наполняются свежим воздухом и хочется дышать. И хочется жить. Глаз радуется, смотря на все окружающие меня горы. Так хорошо, что кажется, вот он — рай.
Но мы едем дальше. Проезжаем на автобусе поля, за которыми бирюзово машут горы. Проходит много пейзажей. И мы доезжаем до нашего дома на ближайшие 7 дней. О, как это было прекрасно! Тебя окружают горы, обнимают со всех сторон сосны, под боком шумит озеро, а с утра ты слышишь шум леса и запах зелени. Уже в этот момент я почувствовала отрешенность от коллектива. Я не хотела быть с ними, я хотела быть с Алтаем. Один на один с этой девственно чистой природой и всеми её прелестями. Остаться со всеми жителями леса наедине и молчать. Но пока, я понимала: надо снять кино, это — первостепенная задача.
Следующий день был странный. Приехали к шаману на интервью. Виды — загляденье! Сад у него, мама не горюй! Каменными кирпичиками огорожены садики, растут яркие цветы, да и домик совсем не простой. Какое-то всё притворное, особенно его слова и поведение. Знаю, люди меняются на камере, но ощущение создаётся, что заходишь не к шаману в интимную обстановку на сеанс спиритизма и магии, а на студию. Было странно, но я наслаждалась видами. Они — моё успокоение и награда. Они — мой тихий ропот, успокаивающий на протяжении всей поездки. Они, виды, — это самое чудесное, что есть на Алтае. Поездки утомляли. К вечеру хотелось спать так, как не хотелось никогда.
Но следующие дни мы так много общались с людьми. И я поняла, они не москвичи. Они проще, улыбчивее, что парадоксально, и более общительные. Все так рады были дать интервью. Люди такие простые, но любвиобильные. Любят свой край, природу, так что это заставляет восхищаться. Я не представляла себе, что такое вообще может быть. Настоящая тёплая любовь к своей республике и краю. Познакомились с художником Таракаем лично. Честно? Дядечка будто из сказки. Он как домовой, который все легенды расскажет, все покажет. Рисунки его, будто пропитаны этой сказочностью легенд Алатая. Они плавными линиями погружают в сюжет, удерживают замысловатыми завитками и смотрят на тебя большими глазами. Я всё больше смотрела на природу, под призмой чего-то живого, как это и делают алтайцы. Для них природа — бог, живое существо и отличный от нас организм, который живёт по своим законам вместе с нами.
В один из дней поехали в горы. Я понимала, что утомлюсь сильно, но приятно. Снимали в пещерах с видами на изумрудные возвышающиеся напротив горы. Дышится так хорошо и свежо, что не хочется отпускать выдохи из лёгких. А когда спустились, подошли к Катуни. Бирюзовые шумные волны громко разбиваются о пороги и зелёные, высокие хвойные берега. Смотришь, будто на картину. Рерих писал тут свои работы совершенно не зря. Тут хочется жить. Хочется писать и быть. Хочется остаться и не уезжать.
В Алтай приходили люди,чтобы найти Шамбалу. Шамбала — страна умиротворения,где все жители ушли в нирвану. Там нет мирских забот,там благодать и хорошо. Я думаю, Шамбалы нет. Есть Алтай. И этого вполне достаточно. Я чувствовала, что здесь могла спокойно вздохнуть полной грудью, могла смотреть вдаль и наслаждаться видом, могла чувствовать себя рядом с чистой, нетронутой природой. Это место очень заряжено энергетически. Мне тут очень хорошо. Я знаю, что некоторые мои родные люди хотят жить у моря. Я не хочу. Мне больше приятно было видеть горы, озера, растущие цветы и много зелени. Конечно, такая красота не должна быть легкодоступной. Путь сюда сложный,но все окупается только ты делаешь один глоток свежего воздуха. Я хотела набрать это в баночку: природу, растения, запах, горы- и забрать с собой и никому, никому не отдавать. Я хотела оставить Алтай в своём сердечке, в своих воспоминаниях и запечатлеть каждый момент,чтобы собирать портрет этого края.
Снимали последний день. Уезжать не хотелось. Я срослась с природой, стала её частью и чувствовала, что хочу быть рядом с зеленеющими, высокими хвойными холмами всё дольше и дольше. Мы, наконец, забрались на гору, что была на территории. Я думала: “Эх, жаль, что рассорились со всеми приятными тут людьми, но ведь это повод подольше побыть наедине с природой”. Как же я была права! Посмотрев на эти маленькие домики сверху вниз, я почувствовала это величие гор, их мощь и чудесное чувство свободы и отрешенности от мирской суеты. Алтай чудесен. Природа тут живая. Я не верила в эти сказки поэтов, где они будто слышат, как природа оживает. Нет, ну правда, я что, дитя малое, в такое верить? Глупость какая, скажите вы! Нет. Не глупость. Я услышала, что в съёмках никто участвовать не будет, кроме оператора и актрисы. Попыталась убедиться, но меня нашли. Знакомые хотели, чтобы я вернулась к шумной суете, к съёмкам, к людям. Но я отказалась. Потом девочки отчаялись, и я, наконец, осталась одна. Только я и природа. И она сначала стеснялась. Сначала пугала меня хрустом веток и падением шишек. Хотела, чтобы я ушла. Но я не сдалась. Я хотела остаться наедине настолько, чтобы слышала бы только шум природы. Это случилось, когда я глядела вдаль. Я смотрела на перепутье, где подъем вглубь густой чащи встречается со спуском вниз сквозь цветы. И тут услышала тихий лепет, похожий на негромкий разговор двух иностранцев. И язык у них такой. Будто шипят и шепчут. И говорили они так несколько минут. А потом вижу — это листва. А потом как будто я вынула наушники и прозрела. Я слышала каждый шелест, каждый лепет, хруст каждой веточки, и все в разы громче, чем до этого. Я удивилась и начала улыбаться, вдыхать полной грудью. И стало так хорошо. Я смогла так ещё вдохнуть пару раз, пока не закружилась голова. Я не хотела отпускать этот запах гор. Я не хотела отпускать Алтай.
