Завтра первый день лета 2121 года. И снова будет холодное утро. И Дождь… Полвека идет Дождь. Он был, есть и, наверное, будет всегда.
Вчера мне исполнилось пятнадцать лет. В день моего рождения, по рассказам моей мамы, еще проглядывало слабое солнышко, а сегодня обрушивается лавиной Дождь.
Небо как пелена… Когда стоишь под этим небом, оно выливается на тебя, мутное, холодное. В него никак не всмотреться, вскинув голову- оно низвергает тоннами ледяную воду, и под таким потоком становится трудно дышать.
Люди за полвека полностью приспособились к Дождю, научились с ним жить, а некоторые — даже любить… Моё поколение родилось и живёт под этим вечным Дождём, в сырости и холоде. Для нас Дождь — все равно что воздух, мы не можем представить себе жизнь без него.
— Солнышко, иди завтракать! — позвала меня бабушка из кухни.
— Сейчас, ба.
Солнышко… Я всегда знала, что оно есть где-то там, за пеленой туч. Сегодняшний день теоретически начался с восхода солнца, но никто не видел его. Ведь солнце- всего лишь явление, наблюдаемое учёными, такое же забытое и необъяснимое, как небесная лазурь, как тёплый летний ветер или невыносимая жара. Оно напоминает о себе лишь тогда, когда дождь немного сбавляет силу, слабо просвечивая из-за пелены облаков, и совсем не греет. Тепло может излучать человеческое тело, электрические приборы, огонь в камине и горячий чай. Никто из моих знакомых никогда не «щурился, глядя на солнце», «не томился на солнцепёке» и не «надевал солнцезащитные очки». Никто, кроме бабушки…
Она ждала меня на кухне и читала книгу.
— Не замёрзла?- спросила бабушка.
— Ты же знаешь, я привыкла и никогда не мерзну. А ты болеешь, пожалуйста, попей чай..
Бабушка положила книгу себе на колени и закашлялась.
Раздался гром, а вслед за ним комната озарилась сиреневым светом от вспышки молнии. Был такой контраст между бурей за окном и нашей маленькой уютной кухней… Я чувствовала тепло, и тепло это исходило не столько от камина и горячего чая, сколько от бабушки, от всей ее маленькой, хрупкой фигурки, укутавшейся в старый плед. Наверное, это потому, что пятнадцать первых лет своей жизни моя бабушка прожила под солнцем. Её тёплая улыбка, ласковый взгляд и душевное спокойствие — словно напоминание о днях юности, проведённых в радости и тепле. Каждый раз, когда она вспоминает прошлое, у нее на глазах наворачиваются слезы. Вот и сейчас, видимо, на нее нахлынули воспоминания…
— Ты знаешь, Инга, раньше сюда, в Крым люди приезжали отдыхать, купаться, загорать…У нас ведь всё было — курорты, развлечения, свобода. Яркий мир. Безоблачное небо. Мы жили, не зная холода, жили в бешеном темпе, неслись в погоне за новыми достижениями… А нужно было всеми силами беречь простые вещи: чистый воздух, синее море, зеленые рощи и само время… Мы ни о чём не думали! Нам не хватало времени на то, чтобы просто остановиться и оглядеться… Все жили по принципу: после нас- хоть потоп!- бабушка закрыла ладонями влажное от слез лицо,- вот и дождались. Не уберегли мы наше Солнышко, Инга, не уберегли…
Бабушка стала утирать глаза платочком.
— Ну, бабушка, ты же, ты не виновата!
* * *
Бродя под ливнем на следующий день, я встретила ребят из города — Антона, Дениса, Лизу и Елену, и они приняли меня в свою компанию. Мы шли по аллее в непромокаемых костюмах, похожих на скафандры. Мальчишки ссорились и дразнили друг друга, девочки обсуждали звёзд с экрана бесцветным языком и равнодушным тоном. Я пропускала всё мимо ушей.
Денис, видимо, от скуки, подставил подножку приятелю, и Антон, поскользнувшись, упал в глубокую лужу. Все остановились. Денис хохотал. Остальные замерли на минуту, молча наблюдая за неловкими попытками Антона встать. Он наверное, подвернул лодыжку…Мне стало жалко Антона. Он был весь грязный и даже, по-моему, плакал от обиды и боли. Я протянула Антону руку, помогла ему встать и дойти до дома.
Возвращаться к остальным мне совсем не хотелось. У меня было странное чувство, будто это я сама упала и испачкалась. Уж лучше пойти домой, чтобы почитать старую книгу, в которой тепло и жаркое южное лето.
Дорогу домой нашла уже с трудом: очертания огромных домов, возникая будто ниоткуда перед самым носом, постоянно сбивали меня с толку. Одинокие прохожие проплывали мимо в виде неясных силуэтов, словно бесцельно бродили в потоках воды в поисках чего-то.
Как же приятно было оказаться, наконец, дома, прыгнуть в теплую кровать и улечься с любимой книгой. Мне вообще повезло, что у бабушки сохранилась небольшая библиотека, книги сейчас — большая редкость. Когда читаешь что-нибудь хорошее, становится спокойнее на душе. Я всегда ищу в книгах описания солнечных дней, и, когда нахожу, перечитываю снова и снова.
Я постоянно отвлекалась от книги. Во мне росло какое-то одновременно тревожное и радостное предчувствие.
***
Проснувшись следующим утром, я впервые не услышала ничего, кроме собственного дыхания. Непривычная тишина резала слух, а вся комната была залита необычным тёплым, золотисто-розовым светом из окна у меня над кроватью. Не было того монотонного шороха дождя по крыше, будто кто-то скребется и просится войти в дом. Я побежала на веранду, остановилась на пороге и зажмурилась. Глазам стало больно от света, который был разлит везде, хотя солнце только начинало свой восход. Я увидела новое небо, не плотную серую пелену туч, а бескрайнее чистое небо без единого облачка. Какое оно, оказывается, глубокое и высокое!
Горизонт пылал на востоке, там, где бескрайнее море встречается с небом. Теперь стало четко видно эту тонкую грань.
Заря преображала небо и все вокруг, окрашивая мир в яркие, дерзкие краски: малиновый, розовый, алый… Это было похоже на то, как я в детстве раскрашивала чёрно-белые картинки в старых бабушкиных книгах.
Небо менялось каждую секунду. Наконец, солнце выплыло из моря, будто вырвалось на свободу, и засияло в полную силу… Теперь я понимаю, почему бабушка не могла мне объяснить, какое оно. Ведь это все равно что объяснять слепому, что такое свет…
Мне было абсолютно неважно, что же произошло, кто и как вернул людям Солнце. Была ли это очередная победа ученых, или их поражение, торжество стремления природы к сохранению Жизни или просто Чудо? Главное, что теперь всё изменится, всё будет стремиться к свету и добру, и у людей снова появится надежда…
Я оглянулась- в дверях стояла бабушка. На ее лице вместе с рассветом расцветала робкая улыбка.
Мои щёки были влажными — но капли на них не были каплями Дождя.
