Какой странный запах… Нежный, как утренняя дымка и свежий, как роса на траве, он наполняет легкие и раскатывается по всему телу теплыми волнами. Что-то золотистое или светло-розовое, будоражащее сознание чувствуется в неокрепшем еще рассвете. Скоро первая вспышка ознаменует начало нового дня. Щекоча тонкими ароматами лицо и пробегая по неподвижным прикрытым векам, солнечный лучик останавливается где-то в волосах, устроив уютное гнездышко между длинными черными косами. Еле слышный запах проснувшихся лилий, свежескошенного сена и теплого лесного уюта, который всегда появляется в предрассветном тумане между толстых еловых стволов, разливается в воздухе тягучей и густой завесой.
Девушка поморщилась – по щеке прокатилась большая холодная капля и неохотно соскользнула с подбородка обратно в высокую покачивающуюся траву. Издалека донеслись громкие хриплые звуки проснувшейся птицы вперемешку с глухим ритмичным хлопаньем крыльев. Спокойное умиротворенное жужжание маленьких бабочек и мотыльков, выбирающихся из своих норок на широких листьях деревьев, заставляло открыть глаза и насладиться этой красотой. Дымка еще не рассеялась, но сквозь нее уже пробивались тонкие настойчивые лучи восходящего солнца, покалывая бледные щеки и прикрытые глаза, не давая снова провалиться в теплую сладостную дрему.
Поборов желание так и остаться лежать, прислушиваясь к нестройному хору утренних звуков, она приоткрыла глаза. Лицо тут же озарилось солнечным светом, и ей снова пришлось приложить ладонь к глазам, чтобы привыкнуть к слепящим лучам. Долго ждать не пришлось – на щеку приземлилась большая небесно-голубая бабочка с огромными неестественными крыльями и начала быстро перебирать своими тонкими усиками, выискивая сладкий нектар. Она не удержалась и улыбнулась, уголки губ мягко дрогнули, и испуганная бабочка быстро взвилась в теплый воздух. Девушка переложила руки на живот и подтянула к себе почему-то босые ноги. Мягкий мох приятно щекотал кожу, она невольно отняла руку и с наслаждением провела по мокрой от росы траве. Земля была удивительно мягкой, может так только казалось, но было ощущение, что она лежит на прохладной пушистой перине.
Вдруг из неоткуда пронеслось холодное острое дуновение и обдало тело покалывающим ознобом. Лучи солнца плавно померкли, уступая место пустой темноте. Девушка почувствовала на лице холодный тяжелый отпечаток и с усилием открыла глаза. Она сидела на подоконнике, прислонившись к холодному стеклу окна и свесив голову на грудь.
— Здравствуй, Оксана. – послышался рядом скрипучий голос.
Девушка распахнула глаза и с удивление и ужасом увидела подле себя страшное существо. Коричневое волосатое тело с, казалось бы, приклеенными к нему короткими лапами, на концах которых поблескивали в утренних лучах копытца. Из маленькой безобразной головки торчали два кривых рога, а лицо напоминало скорее медвежью морду, нежели человеческие черты. Тонкие жилистые конечности, все в рытвинах и грязи, уже тянулись к лицу Оксаны. Длинные, через все лицо губы исказились в зловещей ухмылке, обнажив желтые острые зубы. Улыбка не красила существо. Лицо покрылось глубокими морщинами, а рот растянулся так, что скоро смог бы опоясать маленький череп. Большие навыкат глаза неотрывно следили за девушкой, изучающе и с любопытством осматривая каждый сантиметр ее тела.
По спине Оксаны побежали мурашки, холод сковал руки и ноги, не давая пошевелиться. Она могла только с неподдельным ужасом и отвращением наблюдать за чудовищем. Наконец ее мучения закончились, существо странно хрюкнуло и отошло к противоположной стене, вскарабкалось на стол и уселось посреди него, скрестив свои ножки и любуясь Оксаной. К той наконец вернулся дар речи, и она тоже почему-то охрипшим голосом спросила:
— Кто… Кто ты?
Существо мерзко закудахтало и все тем же скрипучим голоском ответило:
— Я чёрт, неужели не признала? Да ты не бойся меня, не трону.
— Ч-чёрт? – все еще заикаясь пролепетала Оксана. Голос ее немного окреп, видя, что существо настроено благосклонно. И тут она вспомнила, что видит этого чёрта каждое воскресенье в церкви. На стене нарисованного.
— Чёрт, чёрт, — скучающим голосом подтвердил он. – Вот так хорошие поступки и забывают. Да-да. Это же я твоему кузнецу помог черевички те достать. Или ты думала он сам такой молодец, а? Не тут-то было. Мозгов у него не шибко много, поэтому на помощь бедному влюбленному пришел смелый рыцарь. То есть я. Он, конечно, тоже там был, но всю грязную работу сделал я. Я, девочка. И все ради чего? Чтобы потом на старости лет ни здрасте, ни спасибо. Дожили, что за люди пошли, что за люди…
— Здравствуйте, — опомнилась Оксана.
— До свидания, — буркнул чёрт и обиженно отвернулся.
Оксана сверлила взглядом его волосатую спину до тех пор, пока тот снова не повернулся к ней. Прошел ровно год с того момента, как она вышла замуж за кузнеца Вакулу и каждый день проводила прекрасные минуту рядом с ним. Чёрт напомнил ей о событиях прошлого Рождества, и сейчас в канун она не хотела более вспоминать свои тогдашние капризы. Ее не удивило признание в помощи, потому как и тогда не поверила она в подлинность прелестного подарка, но неужели действительно Вакула слетал с этим чудовищем к царице за черевиками для нее? Если так, то она будет любить своего мужа еще сильнее, если только это возможно.
— Знаешь, — все тем же тоном произнес чёрт, — а ведь этот кузнец прошел через многое, чтобы добиться твоей руки.
— Это действительно так, ведь мы любим друг друга, — высокомерным тоном ответила Оксана.
Чёрт усмехнулся еще шире и прогнусавил:
— Я сказал только о его любви.
Оксана с непониманием воззрилась на собеседника:
— Я тоже его люблю.
— А что ты сделала ради него? Он слетал за много миль, чтобы достать для тебя подарок к свадьбе, а что подарила ему ты?
— Самое дорогое кольцо, что было у нашего мастера.
— Деньги не доказывают любви, они лишь сеют раздор и ссоры. Я был сегодня у Вакулы, — хитро прищурившись, сказал чёрт. — Он сказал, что не верит в твою любовь.
— Ты врешь.
— Не вру.
Руки у девушки задрожали, она в растерянности перевела взгляд на колени. Она не верила и никогда не поверит, что Вакула мог такое сказать. Он не мог. Они любят друг друга и ни что не сможет помешать им, если только… Она поднялась и легко заходила вдоль окна, раздумывая над словами чёрта. Тот с довольным выражением наблюдал за ней, не мешая ей мучится и теряться в догадках. Наконец Оксана замерла и повернулась к чёрту.
— Что же мне нужно сделать, он не упомянул?
— Нет, — развел руками чёрт. – Но если хочешь услышать мой совет, то он таков: раздобудь для него такой подарок, что бы он забыл о своих обидах.
— Что же это может быть?
Чёрт изобразил задумчивое выражение, на несколько минут затих, но потом заговорщицким голосом зашептал:
— Перстень Мара принеси ему, он наделяет любого такими силами, о которых и мечтать нельзя. У водяного шута на каждом пальце по перстню. Держит он в повиновении все людские качества и пороки. На правой руке – кольца хороших качеств, типа дружба, доброта, любовь всякая. На левой – кольца жадности, зависти, ревности, самолюбия и хитрости. Каждый попадает к водяному один раз в жизни и целует один перстень. Ну дальше ты понимаешь. Тебе нужно кольцо любви. Тот, кто подарит его и тот, кому подарят его будут навеки скреплены ее узами. Водяной уже лет двести себе невесту ищет, которой и подарит перстень, да все найти не может. Он дорожит своими кольцами больше всего на свете, поэтому никогда еще не было такого, чтобы он отдал одно.
Оксана нахмурилась. Все это время она слушала чёрта, скептически подняв бровь и теперь спросила:
— И как же мне его достать?
— Ооо, этого я не знаю, — протянул чёрт, — мое дело предложить, твое дело отказаться. Но я знаю, кто может тебе подсказать. К Солохе сходи, вдруг чего и узнаешь, — он подмигнул ей и засмеялся. Оксана еще раз поглядела на него.
— Не врешь?
— Не вру.
Выбор стоял лишь в том, поверить или не поверить. Чёрт открыто издевался над ней, но что-то подсказывало, что он не врет. Оксана еще немного постояла в задумчивости, покачиваясь на пятках. Она не хотела ему верить. Не хотела думать, что для ее любимого она недостаточно предана и что ему нужно подтверждение ее любви. Но если ему это нужно, она принесет все, что угодно.
— Ладно, — наконец произнесла она, — но с какой стати ты вдруг решил помочь.
— Я ждал целый год, — зловеще прошипел чёрт, но тут же взял себя в руки, — видишь ли у нас с кузнецом давние счеты. Вот и захотелось помочь. Торопись, водяной бодрствует лишь раз в году, сегодня, перед Рождеством. – И он спрыгнул со стола и нырнул в камин.
Пока чёрт летел вверх по дымоходу его разбирало от злости и раздражения. Да, у них с кузнецом давние счеты, вот только вряд ли бы он стал помогать ему после всего, что тот сделал с его репутацией. Глупая девчонка. Наивная и жалкая до слез. Никто еще не уходил от водяного и ей не дано. Как она его любит, тошнит. Так думал чёрт, выбираясь на крышу дома и стряхивая с себя хлопья пепла. Помогает он, ага, держи карман шире — с этими словами он спрыгнул с крыши и исчез в утреннем тумане.
Солнце уже поднялось из-за горизонта и теперь, мягкими белыми лучами освещало землю, покрытую пушистыми сугробами. Тут и там виднелись красные вспышки замерзшей рябины, окутанной белым саваном инея. Мелкие воробьи пытались поклевать ягод, но лишь стукались клювами о толстую корку льда и, рассерженные и обиженные улетали прочь в свои теплые насиженные гнезда. Время было раннее, поэтому на тропинках между сугробами можно было встретить только одиноко шагающего почтальона, греющего руки в своих огромных карманах, то и дело извлекая их, чтобы засунуть белый конверт в щель почтового ящика. Скоро раздадутся первые звонки молочника, и деревня оживет, зашевелится и начнет готовиться к приближающемуся празднику.
Оксана оделась быстро. Она не стала будить свою горничную, и, затушив свечи и накинув теплый плащ, быстро вышла из дома, чтобы никого не разбудить. Морозное дуновение обдало лицо девушки непонятным жаром и она, не обращая внимания на холод, поспешила на другой конец деревни в хижину Солохи. По пути Оксана старалась не думать о недавнем разговоре, задвинув тревожащие ее мысли на самые задворки сознания, не давая им сковывать ее тело жгучим страхом.
До солохиного дома она добралась на удивление быстро. Встав перед дверью, Оксана на секунду задумалась, но потом несколько раз громко стукнула. В хижине раздался пронзительный лай и дверь отворилась. За ней стояла женщина лет сорока, приземистая, но не толстая. С густыми волосами, ниспадающими с плеч плавными волнами и очень живым, румяным лицом. Не похоже было, что Оксана разбудила ее, Солоха была полностью одета, причесана и накрашена. И сейчас с непониманием и недоверием всматривалась в гостью. Странно, но после свадьбы Оксана видела свою свекровь всего несколько раз и с последнего визита она нисколько не изменилась.
— Здравствуйте, — робея, проговорила Оксана.
— Ну здравствуй, — не очень дружелюбно ответила Солоха.
— Можно мне зайти?
— Заходи, раз уж пришла, — пробурчала Солоха и подвинулась, пропуская невестку в комнату.
Оксана осторожно протиснулась в дом. В сенях было темно и мрачно и только несколько окон освещали это помещение. Пол был грязный и потрескавшийся в нескольких местах, как и стены, смотреть на которые было просто неприятно. Несколько убогих ковров и картин никак не скрашивали атмосферу дома и только придавали еще большей недружелюбности. Хозяйка закрыла за Оксаной дверь и прошла к потухшему камину, возле которого стояла пара старых ободранных кресел, жестом позвав девушку за собой. Они сели в кресла и начали сверлить друг друга одинаковыми настороженными взглядами. Наконец Оксана не выдержала.
— Извините, что побеспокоила вас так рано, но… — она закашлялась и на время замолкла. Солоха безучастно наблюдала за ней и ждала продолжения фразы, лишь коротко кивнув головой, показывая, что приняла извинения. – Так вот. Сегодня я имела честь поговорить с одним… человеком, и он намекнул мне, что вы можете знать, где живет водяной и как к нему попасть.
— А у этого человека, — она презрительно фыркнула, — случайно рогов не было? – голос у Солохи был тихий с хрипотцой, как шипение змеи и Оксана невольно поежилась от проницательности женщины.
— Да.
— Ну тогда ты напрасно пришла, девочка, я не знаю где обитает этот старый хрыч.
— Но вы могли бы предположить, — не сдавалась Оксана.
— Могла бы предположить… — задумчиво повторила Солоха, постукивая себя пальцем по губе. – Но что я получу взамен?
— А что бы вы хотели? – спросила Оксана, которой определенно не нравилось то, куда зашел разговор.
— Я бы хотела новые косы, — проговорила Солоха. – Отдашь мне свои волосы взамен на мою услугу?
Оксана замерла. Она всегда гордилась своими толстыми, черными, как смоль косами и просто не могла лишиться их. Но ради Вакулы… Она готова на что угодно.
— Отдам, – глаза Солохи удивленно раскрылись, но тут же блеснули жадным огнем. Она поднялась и как паучиха уползла, шурша своими многочисленными юбками. Оксана не шевелилась в своем кресле и лишь молча ждала своей участи. Не прошло и минуты, как Солоха возвратилась с огромными ржавыми ножницами. Оксана зажмурилась, но громкое щелканье ножниц просочилось в сознание, наполняя тяжестью и болью потери. Все закончилось очень быстро. В одно мгновение она перестала чувствовать привычную тяжесть за спиной и в тот же момент ощутила всепоглощающую черную пустоту, разрывающую ее изнутри.
Оксана открыла глаза и увидела, что Солоха вертит в руках две черные, как змеи косы и отходит к зеркалу, прикладывая их то так, то эдак. Одна робкая скупая слеза скатилась по щеке девушки, но она тут яростно смахнула ее, напоминая, зачем она пришла.
— Теперь говори, — потребовала Оксана.
— Я тебя отвезу, — прошипела Солоха и убрала косы в ящик.
Спустя несколько минут, они вышли из задней двери во двор. Солоха направилась к небольшому деревянном сарайчику, прислоненному одной стороной к дому. Открыв дверь, она зашла внутрь и спустя секунду вышла со старой потрепанной метлой. Тщательно заперла сарай и направилась к Оксане, дожидавшейся ее в центре небольшой лужайки.
— Мы поедем на этом? – подняв брови, вопросила Оксана.
— Не поедем, а полетим, глупая, — поправила Солоха. – Или ты пешком собралась идти?
Оксана покачала головой и Солоха перекинула ногу через древко метлы, а затем и Оксана оседлала метлу за спиной у ведьмы. Метла завибрировала, и Оксана почувствовала, что давление в ногах ослабевает. Они медленно поднимались вверх. Следующие пятнадцать минут девушка с силой цеплялась за спину Солохи, боясь соскользнуть с гладкой метлы. Под ними проносились зимние пейзажи. Они давно оставили за спиной деревню и теперь летели над высокими соснами и болотами, укатанными белым покрывалом. Было холодно, руки коченели и лицо замерзало от непрерывного ветра, но, когда Оксана подумала, что сейчас разожмет руки, они начали снижение. Приземлились посреди непроглядного леса на маленькой неприметной полянке. Оксана бы и не заметила ее за мелькающими еловыми ветками.
— Вон там переговорная у него, — Солоха кивнула в сторону небольшого каменного домика, который так сливался с местной флорой, что заметить его было очень трудно. Они слезли с метлы, и Оксана, поблагодарив ведьму и попросив подождать ее здесь, направилась к дому.
Двери не было, возможно она и была, но сгнила за столько лет. Каменные стены покрылись плотным слоем мха и другой травы, за которым уже было не видно изначального цвета. Оксана осторожно вошла и чуть не упала — пола в центре маленькой комнаты не было, лишь небольшая полоска камня тянулась вдоль стен. Черная неподвижная гладь воды завораживала и тянула. Оксана осторожно прошла вдоль водного квадрата и обнаружила свисающую веревку. Она резко потянула за нее и из-под воды послышался легкий мелодичный перезвон.
Ничего не возвестило о прибытии водяного. Вода оставалась все такой же гладкой, лишь небольшая волна прокатилась по поверхности. Оксана с интересом поглядела на существо. Оно было довольно симпатичным. Точнее, он. Это был мужчина, лет сорока пяти, пожалуй, очень бледный, но во всем остальном ничем не отличающийся от человека. Каштановые волосы обрамляли худое лицо, впалые глаза, тонкие губы, высокий лоб — все выдавало в нем обычного утопленника. Он, не мигая, уставился на Оксану, у той пробежал холодок по спине. В одной руке он плотно сжимал большую речную ракушку и с серьезным видом сказал ей туда пару слов на незнакомом языке, потом выпустил ее из руки, и она стала медленно проваливаться в черную глубину.
— Приветствую вас, мадам, — почтительно сказал водяной и протянул к ее руке свою. Оксана неохотно вложила свои пальцы в мокрую ладонь, мужчина прижал губы к ее коже, и она вздрогнула.
— Здравствуйте, — ответила Оксана и перевела взгляд с его лица на руку. На ней было пять перстней. — Я не хотела отвлекать вас, но мне очень нужна ваша помощь.
— Я буду рад помочь такой прекрасной даме, как вы.
— Я бы хотела заключить с вами сделку.
Водяной развеселился. Оксане было неприятно смотреть на его лицо, растянутое безобразной ухмылкой.
— Сделку? Это интересно. И что же тебе нужно?
— Перстень.
— У меня их много, — нисколько не удивившись, сказал водяной.
— Любви.
— Хм, а что же ты можешь предложить мне взамен? Ты смелая, раз пришла сюда одна. От меня еще никто не уходил.
— Что же вы хотите?
— Не знаю, заинтересуй меня.
Оксана удивленно моргнула, она думала, что водяной попросит что-нибудь конкретное. Но теперь она не знала, что сказать. Чего нет у водяного? Он богат. Он правитель. Чего ему может не хватать? И тут она вспомнила слова чёрта.
— Я могу подарить вам поцелуй.
Выражение водяного не изменилось, но Оксана почувствовала, как он напрягся. Видно было, как мысли роятся в его голове. Она попала в самую точку.
— Я согласен. Заберешь одно кольцо, — наконец пророкотал водяной.
Оксана кивнула, шагнула навстречу водяному и опустилась на колени, приблизив лицо к поверхности воды. Водяной медленно погрузился в глубину, и она, набрав воздух в легкие, последовала за ним. Окунув лицо в ледяную воду, Оксана открыла глаза и увидела лицо водяного напротив себя. Она прикоснулась губами к его, и это холодное, даже в ледяной воде, прикосновение обожгло ее как раскаленная монета. Девушка отпрянула и вынырнула, хватая ртом воздух. Водяной показался следом. Лицо его еле заметно изменилось. Вытянулось и постарело. Он протянул ей две свои ладони, она поняла это безмолвное предложение и взяла его правую руку в свои. Изучающе всмотрелось в пять одинаковых колец и перевела взгляд на водяного.
— Какое кольцо из этих мне нужно.
— Не знаю, — тихо, с угрозой сказал водяной.
Оксана снова посмотрела на кольца и выбрала перстень на безымянном пальце, ведь любовь не бывает ни большой, ни маленькой, ни средней, она не указывает и не называет. У нее нет имени, оно у каждого свое.
Водяной тут же нырнул и растворился в черноте.
Оксана не помнила обратного пути. Не помнила, как вышла из переговорной и подошла к Солохе, как они добрались до Диканьки, как она бежала по снегу к своему дому и как ее встретил Вакула. Кольцо обжигало руку, но она стискивала кулак еще сильнее. Вакула хотел взять ее за руку, но она отстранилась и разжав пальцы, протянула ему перстень. Кузнец с непониманием посмотрел на любимую, но тут же изобразил на лице радость и, взяв кольцо, надел его на безымянный палец. Оксана внимательно наблюдала за его лицом, но не заметила перемен. И тогда поняла, что не нужно было их любви никакого кольца, что и без этого они счастливы и любимы. Без черевичек и без перстня.
Чёрт, затаившийся в дымоходе и наблюдавший за ними, тихо рыкнул и исчез, растворившись в ночной тишине. Ничего не нарушало спокойного умиротворения в Диканьке. Наступали сумерки.
