Маргарет шла по длинной извилистой тропинке, ведущей на Кембриджский холм. Ветер играл с ее черными кудрями, и синее платье развевалось на ветру, будто знамя. Последние полгода в Кембридже стояла дождливая и мрачная погода, поэтому многие дома в окрестностях пустовали. Маргарет тяжело вздохнула и, из последних сил взобравшись на тесаную камнем ухоженную дорожку, перевела дух. В двух милях от старой заброшенной церквушки, которая виднелась чуть поодаль, возвышалась старинная вилла с ухоженной террасой. Плотные, серые тучи, затянувшие весь небосвод, не давали покоя Маргарет, поэтому она чуть ли не бегом поспешила к вилле. Над ее головой прозвучали раскаты грома, и девушка ускорила шаг, испугавшись попасть под ливень. Ее опасения подтвердились: после того, как вспышка молнии озарила небо, пошел проливной дождь. Маргарет тоненько взвизгнула и, подобрав полы платья, кинулась бежать по дорожке, оступаясь и скользя на мокрых камнях.
Свернув на ухабистую дорожку за кустами жимолости, Маргарет заметила повозку, которая неспешно катилась по лужам грязи, то и дело подскакивая, споткнувшись об очередную кочку. Пухлый бородач в затертом до дыр плаще лениво подгонял лошадь, развалившись на копне сена, застилавшего дно повозки. Маргарет обрадовано закричала ему, подпрыгнула и замахала руками, пытаясь обратить на себя внимание, но нечаянно поскользнулась и упала в грязь. Повозка остановилась, и бородач, ловко спрыгнув вниз, поспешил к девушке. Он участливо помог ей подняться и предложил довезти ее до назначенного места за два шиллинга. Маргарет было некуда деваться, поэтому она согласилась.
К вилле девушка добралась лишь вечером, измотанная и промокшая до нитки. В прихожей экономка миссис Роуз с гаденькой улыбочкой предупредила ее, что обычно гувернантки в этом доме долго не задерживаются, и дети обязательно придумают какую-нибудь каверзную затею, чтобы и ее выдворить из виллы. Впрочем, Маргарет и не сомневалась, что ей придется иметь дело с какими-нибудь озорниками, в конце концов, она прекрасно с этим справлялась и не сомневалась, что сможет приучить этих детей к порядку. Кажется, они не слишком-то обрадовались появлению Маргарет в доме. Вилли сидел мрачнее тучи, и его серые глаза неприязненно поглядывали на нее из-под светлой челки, Риган же, наоборот, прятала лицо за длинными темно-рыжими волосами и отводила взгляд.
Осень в Кембридже пролетела незаметно. Дождливые дни сменялись один за другим, по вечерам все так же продувал холодный сквозняк, и вскоре, после ноябрьских морозцев, выпал первый снег. Риган часто сидела, обняв колени, погрузившись в свои мысли, и смотрела, как снег падает на землю. Иногда она раскачивалась из стороны в сторону, словно в трансе и не замечала ничего вокруг. Маргарет уже довольно давно заметила, что она всюду таскает с собой планшетку. Риган часто устраивалась удобно в кресле, ставила ее перед собой и, склонив голову немного набок, будто бы прислушивалась к чему-то. Изредка она кивала головой и с чем-то соглашалась, тогда Вилли закатывал глаза и недоуменно косился в ее сторону.
В субботу Риган не спустилась к ужину, поэтому Маргарет пошла наверх, чтобы проведать ее. Девочка сидела в постели и сосредоточенно водила по планшетке пальцами. Услышав скрип двери, она подняла голову. Маргарет присела рядом и, подперев щеку кулаком, заинтересованно произнесла:
— Я всегда думала, что с ней играют вдвоем, – ее пальцы легли на планшетку рядом с пальцами Риган. – Ты действительно веришь, что тени существуют, Ригс?
Девочка на мгновение замерла и задумалась. Ее рука машинально нащупала маленький серебряный крестик на груди.
-Думаю, да, — честно призналась она. – Они ведь говорят со мной.
Маргарет склонила голову чуть набок и прикусила кончик мизинца.
— Кто говорит? – спросила она осторожно.
— Они, — загадочно пояснила Риган. – Они иногда болтают со мной, когда мне одиноко.
Брови Маргарет поползли вверх.
— Ты всегда играешь одна?.. – задала она вопрос.
Риган еле заметно кивнула и снова вернулась к планшетке.
— Снова нет, — разочарованно выдохнула она. – Сегодня они почему-то не хотят со мной разговаривать.
— В следующий раз сыграем вдвоем, — улыбнулась Маргарет и, кинув на планшетку задумчивый взгляд, вышла из комнаты.
Спеша по коридору, девушка свернула к лестнице, и вдруг услышав, как миссис Роуз распекает их молоденькую горничную Энн, невольно остановилась.
— Кто вас просил дарить девчонке спиритическую планшетку?! – грозно уперев кулаки в бока, неистовствовала экономка. – Теперь она не расстается с ней ни на минуту!.. Вы хоть знаете, к каким последствиям приводили такие вот игры?! Это игры с тенями, Энн, с тенями!
Энн чуть ли не плакала.
— Но я не знала, не знала, — жалобно пыталась защититься она. – Я думала, это просто безобидная игра!.. Риган сказала мне, что знает, как обращаться с планшеткой и может научить меня!.. Что плохого в том, что она говорит с тенями? Это ведь так, забавы ради… Я абсолютно уверена, она сама задает себе вопросы и сама же на них отвечает! Ведь никаких теней на самом деле нет, правда?
— По-вашему, она что, говорит сама с собой? – проворчала миссис Роуз. – Ну да, хотела бы я на это посмотреть!.. Эти ее игры с планшеткой добром не кончатся! Вот вам хороший совет — выкиньте ее! – бросила экономка и тяжелой поступью стала спускаться по ступеням вниз.
Маргарет немного подождала, пока Энн не уйдет, и, выскочив из-за угла, кинулась обратно в комнату Риган. Девочки там не было, зато планшетка все так же лежала на кровати – таинственная, неизведанная, манящая. Девушка придвинула к ней пальцы, но тут же отдернула их, словно обожглась.
– Они иногда болтают со мной, когда мне одиноко, — почему-то вспомнила она слова Риган и подсела поближе к планшетке. Любопытство подталкивало ее к неизведанному.
«Раз они говорят с Риган, то возможно, поговорят и со мной», — рассудила Маргарет и звенящим от дрожи голосом позвала:
— Вы здесь? Пожалуйста, если вы слышите меня, то отзовитесь!
Ответа не последовало.
— Вы не хотите говорить со мной?
Опять тишина. Маргарет почувствовала себя крайне неудобно. «У меня такое чувство, будто я разговариваю сама с собой», — подумала она и снова обратилась в пустоту:
— Поговорите же со мной! – воскликнула девушка, и вдруг планшетка сдвинулась с места и, очертив плавную дугу, остановилась на отметке со словом «нет».
Маргарет озадаченно нахмурилась.
— Но почему?- вслух высказала она свою мысль.
— Они говорят только со мной, — возникла на пороге комнаты худенькая фигурка Риган.
Их взгляды пересеклись.
– Хочешь, я научу тебя играть? – предложила девочка, присев на край кровати и кладя на планшетку свои пальцы рядом с пальцами Маргарет. – Кажется, тебя это заинтересовало.
Маргарет кивнула.
— О чем ты обычно их спрашиваешь, Ригс? – поинтересовалась она.
— О многом, — неопределенно ответила Риган. – Вот, смотри. Рэйн, ты меня слышишь? Отзовись, если ты здесь!
Планшетка под их пальцами сдвинулась в сторону слова «да».
— Видишь, она мне ответила! – обрадовалась Риган. – А теперь ты спроси у нее что-нибудь!
Маргарет немного помедлила и, подумав, вопросила:
— Ты любишь Риган?
Планшетка не сдвинулась с места.
Девочка захлопала в ладоши.
— Спроси еще! – попросила она.
— Ты не обижаешь ее? – послушно спросила Маргарет.
— Ну что ты такое говоришь! – обиделась девочка. – Зачем ему это?
Планшетка переместилась на слово «нет».
— Вы друзья?
Планшетка замерла на полпути к слову «да».
— Что это значит? – удивилась Маргарет.
— Не знаю, — растерялась Риган.
Больше планшетка им не отвечала.
— Наверное, ему надоело, — девушка отодвинула ее на край постели и встала. – Ригс, иди спать. Ты устала. На сегодня хватит, так?
Риган кивнула и юркнула под одеяло.
— Знаешь, Маргарет, в последнее время, я плохо себя чувствую, — тихо призналась девочка, чуть-чуть высунувшись из-под одеяла. – Иногда мне кажется, что я — это не я.
— Все будет хорошо, — неуверенно обернулась к ней Маргарет. — Ты проснешься утром и будешь чувствовать себя прекрасно. Спи, — и она закрыла за собой дверь.
На следующий день Риган осталась в постели. Ей нездоровилось, и она лежала бледная, словно мел. Ее пробивал озноб, и она была холодна, как лед.
— Я сгораю, сгораю, — шептала она сухими губами. – Я вся горю…
Миссис Роуз постоянно прикладывала к ее лбу мокрое полотенце.
Местный доктор осмотрел ее и сказал, что у нее лихорадка.
— У нее сильный жар. Пусть пьет как можно больше воды, чтобы предотвратить обезвоживание, — посоветовал он, поправляя очки на носу. – Я приду завтра. Отдыхай, — потрепал он Риган по макушке и ушел.
К полднику жар немного спал, но уже вечером он возобновился с новой силой. Девочка лежала в беспамятстве. Изредка ее тело пронизывали судороги, и тогда она кричала не своим голосом, приказывала кому-то неизвестному прекратить мучить ее и билась в конвульсиях. Маргарет гладила ее по голове, просила успокоиться, но Риган ее не слышала.
— Остановите его, остановите!.. Я больше не выдержу, я схожу с ума! – внезапно вскакивала она с постели, и миссис Роуз вместе с Энн силой укладывали ее обратно. Вилли тихонько всхлипывал за дверью.
Через несколько дней приехал мистер Рейли. Он сразу же кинулся в комнату дочери, как только узнал, что она больна.
— Я умираю, папа, — не своим голосом пробормотала Риган, когда мистер Рейли присел на краешек ее кровати и взял ее руки в свои.
— Ну что ты говоришь, Ригс, — ужаснулся отец. — Ты не умрешь, моя крошка, я не дам тебе умереть, слышишь?
— Я уже мертва, я не я… Папа, посмотри на меня, это же не я, это не я! – Риган судорожно выдохнула воздух.
— Милая моя, Риган, это же ты! Посмотри, это твое личико, твои глаза и твой носик. Посмотри, он по-прежнему совсем как мой, — мистер Рейли протянул ей зеркало.
— Нет! – в ужасе отпрянула от него девочка. – Нет, нет, нет! Это не я, папа, папочка! Я ведь совсем другая, неужели ты не видишь?!
— Ригс, крошка, успокойся, — отец попытался уложить дочь обратно в постель. – Мисс Кингсбери, помогите мне, она не в себе!
Маргарет кинулась к нему на помощь, и они вдвоем с трудом успокоили девочку.
— Мистер Рейли, в среду доктор осмотрел ее и сказал, что у нее лихорадка, — Маргарет осторожно положила смоченное в воде полотенце на лоб Риган. – Но мне кажется, что она сошла с ума. Она постоянно твердит, что не узнает себя. Она говорит, ее тело больше не подчиняется ей, и лишь разум все еще держится в ее ослабленном сознании. Я боюсь за нее, мистер Рейли! Посмотрите на нее! Она же пугается даже собственного отражения в зеркале! Мистер Рейли, она так легко говорит о своей смерти, будто знает, что это вскоре случится!
— Господи, что вы несете?! – отец Риган схватился за голову. – Такого просто не может быть! Моя дочь не сумасшедшая! Не сумасшедшая! Где миссис Роуз, приведите мне миссис Роуз! – воскликнул он, толкая Маргарет к двери. – Немедленно, немедленно!
— Простите мне мою дерзость, сэр, но ваша дочь точно лишилась ума!.. – загремела миссис Роуз, врываясь в комнату. – А все потому, что она доигралась с этой планшеткой, говорю же вам! Не иначе, как в нее вселился бес! Да вы посмотрите, что с ней творится, посмотрите же! Она не в себе! Она точно не в себе!
Риган протянула руку к отцу и попыталась ему что-то сказать, но вместо слов из ее горла вырвался лишь хрип. Мистер Рейли кинулся к ней и, озабоченно глядя ей в глаза, спросил:
— Крошка моя, да что же это с тобой такое?
Риган закатила глаза и хриплым басом проревела:
— Я умираю, умираю, ты слышишь меня, папа, ты слышишь меня?! – ее голос сорвался на визг и девочка вскрикнула.
В ее комнату заглянул Вилли. Он на цыпочках подкрался к отцу и ловко юркнул под его локоть.
— Папа, что с ней будет? – полушепотом выдавил он, не смотря в сторону бьющейся в припадке сестры. – Она поправится?
— Я не знаю, сынок, — выдохнул мистер Рейли, ероша его волосы. – Я не знаю. Что-то с ней будет…
Маргарет посмотрела на него и вздохнула.
— Энн, — громко позвала она горничную. – Поднимись наверх. Спиритическая планшетка лежит в комнате Риган. Вынеси ее из дома и выкинь куда подальше!
Девушка кивнула и кинулась исполнять порученное.
— Вы действительно считаете, что во всем виновата планшетка? – горестно спросил у нее мистер Рейли.
— Нет. – Маргарет скрестила руки на груди и бросила на него хмурый взгляд исподлобья. – Я считаю, что во всем виноваты тени.
— Риган, кажется, заснула, — сообщила миссис Роуз через некоторое время. – Пусть отдохнет, — она встала. – Поднимайтесь, мистер Рейли, давайте выпьем чаю…
Риган ворочалась во сне и бормотала какие-то бессвязные слова, Маргарет еще некоторое время посидела с ней, наблюдая за ее белым, беспокойным во сне лицом, а затем тоже спустилась на кухню к остальным, оставив ее отдыхать одну.
Утром следующего дня виллу разбудил истошный крик Риган, который слышали даже соседи – семья Корнуэллов. Маргарет первая кинулась в комнату девочки.
— Что такое, Ригс, что с тобой? – она успокаивающе улыбнулась, погладив ее по голове.
— Руки! – Риган в отчаянии выставила их перед собой. – Маргарет, это не мои руки! Посмотри, ты видишь, они – не мои! Они чужие!
— Как так, милая? – мистер Рейли подошел и внимательно осмотрел ее руки. – Они все те же, это твои руки! Посмотри хорошенько, вот та самая родинка у тебя на запястье, как у твоей мамы, а это твои веснушки. Все в порядке, Ригс, все хорошо.
— Нет! – девочка захотела опустить руки, но не смогла. Они ее не слушались. Их удерживали невидимые тени, сковавшие ее. Риган чувствовала, каждой клеточкой своего тела чувствовала, что она в их плену. – Это не мои руки, папа, — уже тише произнесла она, и ее руки сами собой опустились на одеяло.
Тени плясали перед ее глазами, они медленно пожирали ее, теперь уже и ноги девочки охватил непонятный жар. Они больше не были ее ногами, они были чужими. Каждая клеточка ее тела горела, кривилась, кричала, а Риган лежала, уставившись в белый потолок и гадала, что с ней происходит.
В воскресенье вечером она уже прекратила свое существование, как Риган. Больше она не была сама собой. Теперь она была другой, новой Риган Рейли. В понедельник доктор пожал ей руку и объявил, что она абсолютно здорова.
— Я могу встать? – недоверчиво спросила у него Риган.
Доктор с улыбкой кивнул.
Тогда девочка откинула одеяло и встала с постели. Она запрыгала, заметалась по комнате, словно заблудшая падающая звезда и, подойдя к окну, распахнула шторы, впуская в комнату дневной свет.
— Я так рада, так рада! – чужим голосом нараспев произнесла она. – Скажите отцу, что я здорова, здорова! – и она засмеялась, сначала тихо и неуверенно, но постепенно ее смех все рос, все крепчал, становился все звонче и заливистей, и, в конце концов, она схватила доктора за руки и закружила по комнате.
Маргарет довольно долго смотрела, как она прыгает и смеется с румянцем на щеках, а затем подошла к ней и, повернув ее голову к себе, внимательно спросила:
— Ригс, теперь… теперь, ты — это ведь ты, правда? – она заглянула девочке глубоко в глаза и увидела, как в них пляшут озорные искорки жизни.
— Ну конечно, я — это я! – весело отозвалась Риган и закружилась с ней по комнате. – Я — это я! И никто больше!..
Оторвавшись от ее смеющегося счастливого личика, Маргарет нечаянно скользнула взглядом по старинному зеркалу в изящной рамке из красного дерева позади них, и, прикрыв рот от ужаса, с благоговейным страхом поняла, что у Риган нет отражения.
