Пучина силой тянет вниз,
А я отчаянно противлюсь;
Вдыхая жадно кислород,
Хватаясь в горло — задыхаясь,
Стремлюсь я выбраться отсюда
Безрезультатно лишь брыкаясь;
Надежда теплится в душе,
Хотя та тоже погибает,
И кажется всë больше мне,
Что мой конец похоже реален.
Взбодрившись,
И решимость взяв,
И силы все в кулак собрав,
Пытался я спасти себя,
Всплыв вверх и обретя свободу,
Вдыхая сладкий аромат, что
Опьянил б меня мгновенно,
Как только я б ступил на землю.
И вот почти достиг я цели,
Как вдруг я снова оступился,
И начал, горько задыхаясь,
Стремительно идти ко дну.
Я вскрикнул,
Захлебнувшись болью.
И чувствуя как кости чьи-то
Меня в объятья заключают
И с прежней силой тянут вниз.
Отчаянье меня схватило и
Безысходность накатила;
Я задыхался.
Понимая что это точно мой конец.
А смерть — злодейка так и тащит,
Не отпуская все меня;
Я ощущал как сердце билось,
Как испускал последний вздох,
Как тело стало непосильным,
Как кончился тот кислород.
И люди врали нет там света,
Осталась только темнота,
В которой я заблудший странник,
В которой и погибну я…
Однако руки чьи-то нежно меня
За шею обхватили,
И мягко потянули вверх,
Освобождая из темницы;
Я видел девушку,
Она, глазами серыми моргая,
Мне улыбалась и шептала:
«Все кончится теперь, мой друг».
Руками я приобнял спину и
Ощутил ее тепло,
Которое расплылось в теле,
Которое меня спасло;
Она меня все ввысь тащила,
А я глазами все смотрел
И думал,
Что спаситель — ангел,
И улыбнувшись мысли этой
Я восхищался девой милой,
Ее чертами, добротой.
На миг прикрыл глаза я —
Все исчезло.
Лишь пульсоксиметр пищит
И белизна все режет, давит;
Вскочив сижу я на кушетке,
Вдавив иглу и сделав вдох;
Все вспомнил —
Смерть, аварию, погром
И образ, что коснулся нежно.
С улыбкой я смотрел наверх
И думал, что она — святая,
По крайней мере для меня.
