ХОРОШО, КОГДА ТЫ РЯДОМ.
А помнишь, как мы послезавтра гуляем?
Ой. то есть, не послезавтра, а три месяца назад. Да и не гуляем, а до остановки одной со школы идём.
Круто же было, помнишь, а?
Ты новости в каком-то паблике вроде «КБ» читаешь (да, наверное, в нём), а я на снежинки смотрю, и хвостиком сзади, словно мышка по следам.
*прыг* |
*прыг* |
*прыг* |
*прыг* |
*прыг* |
*прыг* |
дошли.
Теперь долго-долго стоять надо (минуты две точно!!), стоять и маршрутку нашу ждать.
Правда…
тебе 45, а моя 16.
Но это ничего! зато стоим рядом-рядом, что я могу вытянуть руку и потрогать твою красную курточку. но я так не буду, не переживай. Мама всегда говорила, что это некультурно — людей трогать.
А ты дышишь смешно, ты знал?
как будто нельзя дышать.
а может, и правда нельзя?
Вдохнёшь морозный туманный воздух
*ам*
И не дышишь.
10 секунд.
14 секунд..
23 секунды…
-ЕГОРУШКА! — кричу я тебе.
а ты не слышишь.
а всё потому, что не было такого.
я молча стою, неправда.
*фух* — выдыхаешь.
~
-так. так. так! — строго говооришь ты, нависнув надо мной сверху, как тень от фонарика, — что ещё за Егорушка?
а я медленно так…
*цьомк в лобик*
-нету, — говорю, — никакого Егорушки. да и не было никогда. Это я так, для рассказика,
Котик.
и снова:
*цьомк в лобик*
-точно? — и опять брови хмуришь, как мишка маленький.
-точно, — успокаивает юленька своего Котика. и выключает фонарик.
*щёлк*
~
жух! жух! жух! машины проносятся.
жух! — ещё одна.
жууууух! — и ещё.
чистая такая. гладенькая. новая. быыыыыстрая.
и ещё…
жёлтая.
нет, не такая.
ярче.
ещё ярче.
ещё чуть-чуть.
идеально.
И тепло так стало, как от солнышка летнего. Маленького, жёлтенького, тёплого солнышка.
Только зимой.
Холодной.
И безразличной,
как твой взгляд,
которым
ты на меня
н е с м о т р и ш ь.
НЕНАДОЛГО, ЧЕРЕЗ ФОРТОЧКУ.
Ненавижу поезда.
Неудобно. Холодно. И мыться негде.
-А всё потому что дешевле так, юленька — поясняет мама.
Но давай, мой дорогой читатетель, на один рассказик перенесёмся в прошлое, назад, годиков на шесть-семь, ну, туда, где билеты на поезд, как хорошие новые кроссовки стоили.
~~~~~
-Ваш. билетик. — говорит тётя-проводник с доброй-доброй такой улыбочкой.
-Воть, — тяну ей свой Новосибирск-Алматы зажатый в розовой ладошке.
=====
чух-чух
=====
Вечер, холодно, комарики кусают, добрая-добрая тётя-проводник чай заваривает, тамбур и большая такая толпа народу… мама снизу, а рядом —
никого.
Или ты притаился где-то внизу?
========
чух-чух-чух
========
Прошу маму открыть багажный отсек,
ну, там, где сумки стояли. Только на этот раз чужой.
*хлоп-хлоп*
*мырг-мырг*
не понимает мама.
но отсек открывает.
°°°
Нет тебя там.
°°°
Может ты в соседнем плацкарте спрятался?
нырк под одеяло и сидишь, не дышишь,
ждёшь, пока найду.
Но так нельзя.
Не по правилам так.
Поэтому, залезаю обратно на свою вторую полочку и ложусь носом в подушку.
Спать надо.
===========
чух-чух-чух-чух
===========
За окошком звёзды зажигаются. Если бы ты сидел тут рядом: ножками болтал — видел бы.
//Пелвая//
//Вталая//
//Читвёлтая//
А юленька лежит и не спит.
На звёзды смотрит.
Мама спит, тётя-проводник спит, в других вагонах все спят.
А юленька не спит.
Потому что идиоты какие-то в соседнем плацкарте не спят.
И в карты свои дурацкие играют.
И ржут ещё громко.
И не спят.
~~~сволочи~~~
==============
чух-чух-чух-чух-чух
==============
топ-
топ-
топ.
идёт кто-то.
топ-
топ-
топ.
Маленькими ножками в тапочках с человеком-пауком.
топ.топ.
И стоит. Молчит. Смотрит. Минут 12 точно.
=================
чух-чух-чух-чух-чух-чух
=================
А я голову поднимаю, смотрю, а там он стоит.
-ти зачем туть щтоишь? — спрашиваю я и усаживаюсь, свесив ножки.
*мырг-мырг*
-чиво молчишь? Залезай ко мне, вмещте ношами болтать будем.
А он снова:
*мырг-мырг*
Дулачок, навелно — думаю — много на земле дулачков таких, котолые ничго и не понимают вопще.
-ты МЕНЯ искала? — спрашивает дурачок.
и тут я уже:
*мырг-мырг*
глазами своими зелёными.
*мырг-мырг*
-а я ждал, юленька, — внемлет личику моему заспанному.
-не знаю — отвечает юленька шёпотом.
-мне идти, юленька, надо.
И стоит.
====================
чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух
====================
Стоит.
======================
чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух
======================
-а ты как туть оказалщя?
=========================
чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух
=========================
-садищ ко мне.
============================
чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух
============================
-не могу.
-пачиму?
===============================
чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух-чух
===============================
-рассказик,
юленька,
к о н ч и л с я .
МУРАВЬИ
как же я хочу к тебе прижаться.
~тёплое молоко~
обвить руками шею и не отпускать.
~мягкий плед~
и снова в ту ночь, когда я спала на твоих коленях, а ты гладил мои волосы.
~и безмолвная нежность природы~
а вокруг ходили люди, спешившие забиться в свои норки-домики.
~шёпот сверчков~
и закрывались последние магазины.
~журчание воды~
а мы сидели. ты сидел. а я рядом лежу. и ждали. чего? не знаю. ты так и не сказал.
~и удушдиво сладкий запах ночи~
но ты это вряд ли вспомнишь. а потому, мне остаётся лишь
~уйти в свои фантазии~
и с ужасной тоской в сердце вспоминать твои уютные колени, тёплый бочок и урчащий
ж и в о т .
(пролог)
я всю жизнь задавался вопросом.
«почему лучшие друзья могут в один миг стать заклятыми врагами?»
Причем, иногда это случается настолько быстро, что поражаешься сам.
Словно кто-то караулит вашу дружбу, поджидает за кустами, следит, когда со школы по домам идёте, выжидает момент.
выжидает…
выжидает…
ещё немного…
*щёлк*
и курок уже спущен.
и всё.
многолетняя история кончилась. Стоило лишь загадочному парню с пистолетиком выстрелить.
Наша история тоже начиналась красиво.
Мы так же лепили вместе снеговиков зимой, гуляли по вечерам, пробовали курить,опаздывали на уроки, были «лучшими друзьями».
всё, как и бывает обычно у подростков.
а однажды, сидели у него дома, смотрели очередной дурацкий сериал по телеку, как вдруг он сказал:
-Гер, пообещай мне, что это навсегда
тогда я не понял, что он имел в виду и просто приподнял одну бровь.
-ну, что мы не последний раз вот так сидим у меня дома, угарая с какой-то фигни.
-не последний
-друзья навсегда?)
и я промолчал.
а зря.
потому что тот раз, всё же оказался последним.
«да пошёл ты» — последние сказанные в мой адресс слова.
прости.
прости, что не сумел сберечь нашу дружбу
(начало первой главы)
Вдох.
Пять секунд. Опускаешься вниз. Десять. Абсолютно не чувствуешь разницы. Пятнадцать. В горле медленно кончается кислород. Терпи. Двадцать. Сердце бьётся всё чаще. Терпи. Двадцать пять. Начинают пульсировать виски. Терпи. Тридцать пять. Хочется сделать такой заветный вдох. Тридцать шесть. Ты уже пытаешься хватать воздух, но всё ещё не разжимая рта.
Семь. А в голове всего одно…
Восемь. Такое мерзкое…
Девять. Слово…
Сорок. ТЕРПИ, ТВОЮ МАТЬ.
Выдох.
И сразу же резкий вдох. Выныриваешь, кашляешь, выплёвывая дурацкую воду. Дышишь часто, заглатывая заветный воздух, всё большими порциями с каждым разом, а голова начинает идти кругом, притупляя сознание. Приятное тепло, распределяющееся по телу невидимыми волнами. Да, снова оно, это прекрасное чувство. Но длится не долго, каких-то жалких несколько мгновений. И ты уже злишься на самого себя. Сорок. Всего сорок жалких секунд — этого мало. Мало. С каждым разом требуется больше. Мозг хочет чаще и дольше, но лёгкие… эти тупые лёгкие, не способные продержаться ещё хотя бы три секунды.
Хотя, уже лучше прошлого результата на 0.39. Как я это понял? Не знаю. Я хочу так думать, а значит – я буду так думать.
Если часто задерживать дыхание, погружаясь в воду, увеличивая дозу каждый раз, до скольки можно дойти? Минута? Двадцать? Сорок семь? Одному Богу известно. Жаль, что и того не существует.
Снова ложусь в ванну, оставляя лицо над водой. Как же хочется спать. Заползти под мягкое одеяло, обнять подушку, уснуть… и чтобы снились маленькие милые девочки, с ушками и хвостиками, которые выполняют все приказы: «Мой Господин, ваша рубашка». «Мой Господин завтрак готов». «Мой Господин, может чаю?».
Чёрт возьми, да. Да, я хочу этот грёбаный чай. Неси, неси его так спешно, чтобы твои худенькие ножки споткнулись друг о дружку, туфелька скользнула по асфальту, ты упала, ободрав свою маленькую, хрупкую коленочку. И чтобы все вокруг начали смеяться, а ты, краснеть и плакать.
Не переживай, Моё Солнышко, сейчас я тебя подниму, и мы вместе обработаем тебе ранку. Тише, вот так, уже почти не болит, верно? Посмотри на меня. Ты только не плачь, я ведь уже рядом. Обнимаю тебя, как ты и учила, нежно и с любовью. Потерпи, Котик, сейчас не будет больно. А все эти дурацкие выкрики и смешки в твой адрес – это пустяки. Главное, что у тебя есть я. А у меня ты…
Вот только нет тебя рядом.
Ни сегодня.
Ни послезавтра.
Ни-ког-да.
И мне пришлось тебя выдумать. Поселить в своей голове, хранить ото всех, пока сам не отыщу. А я ведь знаю, что ты совсем рядом. Бегаешь в своих лакированных чёрных туфельках и беленьких чулочках за спиной, стоит только отвернуться, и хихикаешь, мол «поймай меня, Герман». И я найду тебя. Обещаю, что найду. Найду и накажу. Потому что вредная такая, бегаешь от меня. Но ты не волнуйся, я даже кричать не буду, просто поворчу про себя. Разве можно обидеть того, кого любишь?
Наверное, да.
Но только не тебя.
Ты у меня особенная.