Без жизни жить,
Без смерти умереть…
Вы в скупости сознания
Стремитесь истину узреть,
Неизмеримое измерить,
В определённости найти удел всего
И свято верить сей лживой правде,
Без сомненья даже одного.
А что есть правда?
Кто посмеет утверждать, что истина живёт на дне его стакана,
Что тайны мирового океана
Иль смысл вселенной может он познать?
Однако рьяно, дико восклицают,
И нет, не мыслят,
Прямо утверждают,
Что мир не разный,
А всегда один,
Что их лишь думами и правдой он движим.
Все люди есть птицы,
Но все они мнят, что небо себе подчинили.
Все смертны, но все безустанно твердят, что вечность в аршин поместили.
Все знают лишь то, чего сами хотят, но «помнят» безвременье будто.
Внушают – их лживая правда точна и спят бодрым сном беспробудно.
***
Секунда. Взгляд в глаза. Мгновенье страсти.
Но друг для друга мы, увы, никто.
И помню я лишь имя на запястье,
То имя, что не значит ничего…
А значила ли что-то наша встреча?
Догадки, планы… Кругом голова!
Ты пропитал, словно духи, собой тот вечер,
Очаровал, улыбкою пленя.
И пусть на сердце не осталось шрама,
Ведь ты – всего лишь пыльная мечта,
Но как же часто я, однако, вспоминаю
Твои красивые небесные глаза…
***
Ненавижу подлецов,
Прискорбно мнящих,
Что комфорт их благ превыше всех,
Что растоптанные чувства окружавших –
Не их бремя, не их личный грех.
Что все принципы, что доля человека –
Мелочь и соринка, лишь пустяк.
И запутался блестящий лучик света
В сердце том, где малодушия сорняк.
Может вправду лишь боятся люди,
Что, скрывая лица в темноте,
Прячутся за спинами друг друга,
Подставляют под удар людей извне.
Но так быть, в оковах жалких страха –
Это рабство для больной души.
И ничтожны ведь порывы человека,
Что взрастил в себе за жизнь лишь сорняки…
***
Моё нутро кричит: «Не уходи!»
А сердце истекает кровью.
И всё горит, и всё болит внутри!
Но то, что было между нами не назвать любовью.
Больная связь, паршивая игра…
Пытаемся друг в друге отыскать себя
И лишь наносим раны.
Мы словно… Твердолобые бараны,
Всё бьющие рогами в никуда.
И наше «мы» – не красота любви,
А толстая удавка лишь на шее.
Глотая слёзы, я шепну тебе: «Прости,
Но вместе полюбить мы не сумеем».
