Глава1.Добро пожаловать в Лабиринт Смерти. Трое друзей—Лео, Томас и Рик— не верили ни в какие страшилки. Они выросли на видеоблогах, где разоблачали «страшные места», ночевали на кладбищах и смеялись над легендами. Именно поэтому их выбор пал на заброшенный парк аттракционов «La Risa Eterna» в Пуэрто-Рико—тот самый, где по слухам, в 1989 году исчез целый автобус с детьми. Они поселились в отеле на окраине Сан-Хуана. Табличка над входом висела криво и покрыта паутиной. На ней было написано»HOTEL 666″. Старый администратор с пустым взглядом выдал им ключи и сказал: «Если услышите смех — бегите, но не оглядывайтесь. Если войдёте в парк — уже не выйдете». Парни переглянулись и рассмеялись. Они думали, что это просто местный антураж. Но с наступлением ночи всё изменилось. Отлично. Тогда продолжаем. Добро пожаловать в самое страшное место на острове. Дальше страшилка будет жестокой, атмосферной и кинематографичной. Встречай…
ГЛАВА2.КАРУСЕЛЬ, КОТОРАЯ ЖРЁТ.На следующее утро парни стояли перед ржавыми воротами парка «La Risa Eterna».Пыльная табличка сверху скрипела на ветру, а буквы «R»и»A»из названия давно упали, оставив жуткое»L IS ETERNA», словно проклятие, оставшееся висеть в воздухе. «Ну что, господа? Готовы разочароваться?» -усмехнулся Рик, доставая GoPro. «Думаешь, тут призраки клоунов выйдут из попкорна?» — хмыкнул Томас. Лео промолчал. Он чувствовал… что-то. Будто с каждой секундой воздух становился тяжелее. Но он не хотел показаться трусом. Они перелезли через забор. Парк встретил их полной тишиной. Аттракционы покрыты ржавчиной, автоматы — разбиты. На земле валялись старые клоунские маски, пыльные игрушки, и в воздухе витал запах сладкого гниения.»Давайте снимем скетч, как будто нас преследует клоун с пилой,»—предложил Рик. И именно в этот момент карусель в центре парка начала двигаться.Скрип. Лязг. Жужжание мёртвых механизмов. «Она не подключена к питанию…» — пробормотал Лео.Рик, смеясь, залез на одну из лошадей. «Кто-то забыл выключить привидение!»Музыка заиграла сама.Медленно. Исковеркано. Фальшиво. Как будто клоун играл на старом органе пальцами мёртвых детей.Карусель ускорялась. Слишком быстро. «Рик, слезай!» — закричал Томас.Рик пытался спрыгнуть, но его ноги прилипли к сиденью. Кожа трещала, как будто лошадь поглощала его.Из центра карусели выдвинулась штанга с острыми, как бритвы, ножами.Она прошила Рику грудь, подняла его тело в воздух. Кровь брызнула фонтаном. Лошадки продолжали кружиться, пока его мёртвое тело не рухнуло на землю.На груди было вырезано»ПЕРВЫЙ ЗАСМЕЯЛСЯ — ПЕРВЫЙ ЗАМОЛЧИТ».И тогда они услышали его.Смех. Мелодичный. Идеально ровный. Нереально красивый голос.Он вышел из теней карусели.ШУТ.Высокий. Лицо — идеально загримировано, как у театрального актёра. Белая кожа. Красные губы. Одна слеза — нарисованная углём.Костюм — с золотыми вставками, будто он пришёл не из этого времени, а из другого измерения.Он поклонился.Заговорил. «Пора на следующий аттракцион. Кто пойдёт в Дом Зеркал?»
ГЛАВА 3.ДОМ ЗЕРКАЛ(АД ВНУТРИ).С неба хлынул дождь — необычный. Капли были вязкими, как кровь. Они с шипением падали на землю, оставляя чёрные следы. Ветер выл, словно стая умирающих животных, а гром не просто гремел — он смеялся. «Он нас не отпустит…» — прошептал Лео, глядя на труп Рика.Томас сорвался с места и побежал. Его шаги чавкали в грязи, как будто сам парк жевал его.Впереди возвышалась мрачная постройка с облезшими колоннами. Табличка, раскачиваясь на цепях, скрипела «EL ESPEJO INTERIOR — ВЗГЛЯНИ В СЕБЯ».Он захлопнул за собой дверь. Тьма внутри была абсолютной. Дождь больше не слышался. Только влажное дыхание чего-то рядом.Томас включил фонарик.Зеркала. Сотни. Тысячи.Но они не просто отражали. Они наблюдали.У каждого были глаза. Настоящие. Гниющие. И все смотрели на него.Он пошёл вперёд. В одном зеркале он был мёртв, с разорванным горлом. В другом — обнажённый, весь в шрамах, висящий на крюках. В третьем — стоял он, а на его плечах сидел Шут, шепча в ухо: «Ты всегда был слабым. Улыбнись».Томас закричал, разбив одно из зеркал. Осколки вонзились в его руку — но она начала менять форму.Кожа съезжала вниз, кости становились мягкими.Он смотрел на своё отражение — и его лицо стиралось. «ЧТО ТЫ СО МНОЙ ДЕЛАЕШЬ?!»Из зеркала выползла фигура — он сам, но с чёрными глазами, будто две дыры в ничто. «Я — то, кем ты всегда был. Пустота. Прозрачная мразь, которой никто не верил».Руки двойника были длиннее, чем должны. Он схватил Томаса за лицо и вдавил его в зеркало.Но зеркало не разбилось. Оно впитало его.И теперь в нём — лишь его лицо. Постоянно кричащее. Вечно искажённое.Шут вошёл в зал. Его костюм блестел в отблесках молний, и каждая его ступня оставляла на полу следы пепла.Он провёл рукой по зеркалу с Томасом и прошептал: «Второй погиб в себе. Как и положено лжецу».Он повернулся и исчез в клубах пара, оставляя за собой только смех, в который теперь был вплетён голос Томаса — срывающийся, мёртвый, умоляющий.
ГЛАВА 4. НОМЕР 666 (МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ ПЕРЕСТАЛ СМЕЯТЬСЯ).Лео влетел в «Hotel 666», будто в последний бастион здравого смысла. Но отеля, как он помнил, больше не было.Теперь это была темница с коврами из волос, и стены были выкрашены не краской, а внутренностями смеха.Он поднялся по лестнице, которая дрожала под его ногами, словно живая.Комната 666 ждала.Он толкнул дверь.Внутри — пыль, тухлый воздух и старый проектор, который включился сам.На стене заиграл фильм.Школьный коридор. Старая камера. Шум ленты.И — тонкий мальчик. В огромных очках, с зализанными волосами и лицом, будто высохшим.Он идёт по коридору. Остальные дети кидают в него мел. Плевки. Книги.Внизу надпись «Сальвадор Ланце. 13 лет. Прозвище: Шут.Самый нелюбимый».Предыстория Шута “Класс 9-Г”. «Они называли меня Шутом. Но не потому, что я смешной. А потому, что я — шутка. Плевок в лицо. Издевка в форме человека. Я сидел на последней парте. Всегда. Молчал. А внутри — кричал. Молча. Потому что никто бы не услышал.В кабинете биологии меня заперли с мёртвыми лягушками. В спортзале — привязали к шведской стенке и бросали в меня мячами. Учителя говорили: «Он просто странный». Никто не вмешивался.Никто.Потом я перестал смеяться. Совсем. А потом началось веселье.Я взял гвозди. Вбил их в уголки губ. Чтобы лицо больше никогда не было грустным.В подвале школы я построил сцену. Из парт. И заставил куклы выступать. Они кричали. Но я смеялся.Когда я вырос, я вернулся. Нашёл школу. Пустую. Сгнившую. Я принёс туда зеркала. Сотни. И в каждом поселил одно лицо из моего прошлого. А потом… я захотел больше.Парк. Отель. Театр. Это всё — классы. Я просто учу их заново. Боль. Страх. Понимание».Экран затрещал.А в зеркале перед Лео отразилось не его лицо,а тот самый мальчик. В очках.Но теперь — с кровоточащими глазами и губами, распятыми гвоздями в улыбке.Он наклонился к стеклу и прошептал: «Ты ведь тоже был никем, да? Давай, Лео. Стань мной. Стань новым Шутом».Лео отшатнулся.Пол под ним треснул.И за стенами комнаты 666 начались аплодисменты. Гулкие. Безэмоциональные. Механические.Занавес поднялся.
ГЛАВА 5: СМЕЮЩИЙСЯ БОГ.Дверь номера 666 растворилась, как мясо в кислоте. Лео остался один, но всё вокруг начало меняться.Пол стал мягким, как плоть. Потолок дрожал от чего-то, что ходило по другой стороне.Он вышел из комнаты — и оказался не в отеле.А в мире между мирами.Серый лабиринт из лестниц, зеркал, повешенных кукол и огромных ртов, шепчущих одно слово: “Улыбнись…”Шаг.И его тело начинает искажаться.Шаг.И он слышит, как кто-то плачет его голосом.Он упал на колени.Перед ним — трон. Сделан из парты, из костей, из школьных досок. На троне — Шут.Его костюм теперь чёрный, как сгнившая тьма. На лице — нет кожи. Только маска из белых бинтов, а глаза — это две воронки, где крутились лица погибших.Шут встал. Медленно. «Ты не боишься умереть, Лео. Поэтому я не дам тебе смерти».Он подошёл к нему и присел на корточки, как учитель к ученику. «Ты боишься только одного. Стать мной. Признать, что ты… такой же. Ненужный. Брошенный. Идеальный кандидат».Вокруг начали появляться сцены — классная доска, где написано “Никто не заметил, что ты плакал”,коридор, где Лео стоит один, а все смеются и проходят мимо,и зеркало, в котором он уже в костюме Шута. С клоунским колпаком. И он улыбается. Настоящее.Лео зажмурился. “Это неправда… Я не ты… Я не…”.Шут протянул руку. «Просто скажи ‘да’. Просто сломайся. И всё прекратится. Боль уйдёт. Ты будешь смеяться… вечно.»Молчание.Лео поднял голову. Его глаза полны слёз. «Нет. Я… я пройду через это. Даже если сгорю».Шут посмотрел на него. Долго. Молча.Потом… рассмеялся. «Прекрасно». «Значит, шоу продолжается».И с этими словами весь мир начал рушиться.
ГЛАВА 5 (продолжение): СМЕЮЩИЙСЯ БОГ.…Он стоит в мёртвом классе.Портфели разбросаны. Книги выжжены. В воздухе воняет горелым мясом.Сальвадор, тогда ещё ребёнок, с ужасом смотрит на собственные руки — в крови. Он стоит над телом одноклассника. Тот больше не двигается.Всё произошло случайно. Или нет.Но Сальвадор улыбается. Впервые. Это не радость. Это освобождение.Он поворачивается — и видит Лео.»Ты здесь. А значит, я не один».Он делает шаг к нему. Мир начинает гудеть. В стены врезаются тени.Лео падает на колени. Голова раскалывается от мыслей,но не своих. В его голове — крики. Голоса. Смех. Мать Шута, кричащая в трубку. Учителя, шепчущие за спиной. Вены, которые он пытался перерезать в школьной раздевалке.И тут…раздаётся треск.Будто зеркало разбивается над головой.ГОЛОС. «Это не твоё. Выйди. Пока можешь».Лео кричит — и мир исчезает.Он очнулся.Пол под ним был бетонный.Воздух — липкий, горячий.Перед ним — стена, исписанная чем-то похожим на детский почерк. «НЕ СМОТРИ В ГЛАЗА.ОН УЖЕ ВНУТРИ.ТЫ ВЫБРАЛСЯ. НО НЕ ВЫШЕЛ».Он был в каком-то подвале. Возможно, под отелем. Возможно, под сознанием Шута.На полу — его рюкзак. Внутри — старая школьная форма. На воротнике — бирка: S. LANCE. 9Г.Лео встал. Дышал тяжело.Он был вне прошлого.Но часть его осталась там. Или, может быть… часть Шута вышла с ним.
ГЛАВА 6. ЗУБЫ ПОД КОЖЕЙ.Тихо.Лео идёт по узкому коридору под отелем. Стены — сырые. Влага капает с потолка. Где-то вдалеке — слышен скрежет, будто кто-то точит зубы о металл.Он касается стены — и она пульсирует, как живая.Из трещин капает кровь.ЩЁЛК.Резко — мигает свет.На секунду он видит отражение в стекле напротив. Это не он.Это Шут.Без кожи. Без лица.Он стоит прямо за ним.Но Лео оборачивается — и там пусто.Он тяжело дышит.Сердце бьётся, как барабан.И тут —БУМ!Из потолка падает мёртвый одноклассник. Лицо сломано. Глаза выбиты. Но губы шевелятся.»Он внутри, Лео.Ты думаешь, ты вышел. Но ты только вошёл».ШИПЕНИЕ. ПОВОРОТ ГОЛОВЫ. ВИЗГ.Лео бросается в сторону. Свет гаснет.Он ползёт по полу — и чувствует, как под кожей на руке что-то двигается.Маленькое. Шершавое.Он вскрикивает — и из-под кожи начинают выползать ЗУБЫ.Старые, жёлтые. С шепотом.Они смеются.“Скоро ты — будешь М”.Он хватается за лом и вгрызается им себе в руку, разбивая зубы под кожей — и они исчезают.Тишина.Он дрожит. В панике. Дышит сквозь слёзы.И тут —СКРИМ.Рядом с ним — лицо Шута. Оно висит в воздухе. Только лицо.Оно открывает рот —и оттуда вырывается ЛАЙ СОТЕН СОБАК, КРИК МАТЕРИ, ВОЙ СИРЕНЫ, ДЕТСКИЙ ХОХОТ.Лео падает в обморок.Он просыпается снова в номере.Всё, как будто ничего не случилось.На столе — чашка кофе. Горячий.На зеркале написано кровью“Ты не носишь маску, Лео. Ты сдираешь её”.
ГЛАВА 7.ИСПОВЕДЬ МЕРТВЕЦОВ. Комната была вся в чёрном пластике.Потолок — низкий.Свет — тусклый, багровый. Как будто кровь стекала с лампы.Посреди — стулья. Десять.На каждом — силуэт подростка. Они не двигаются. Пока Лео не заговорил: «Кто… кто вы?…»Один из них поднимает голову. Его глаз нет — только тёмные дыры. «Мы те, кто не выбрался из игры.Мы — его коллекция».И они начали говорить. Один за другим. «Меня он заманил в тоннель любви. Сказал, что покажет настоящее ‘сердце’. Я думала — романтика. А оказалось — сердце моей подруги в банке. Он заставил меня его съесть…Я был в зеркальном лабиринте. Он просто… исчез. А потом отражения начали бить меня. Не руками — осколками. Я умер от собственного лица.Он пришёл за мной в 03:33. В окно. Он был красивый… слишком красивый, чтобы быть реальным».Лео стиснул кулаки. И спросил:
— Кто он… НА САМОМ ДЕЛЕ?
Комната вздрогнула.И все они сказали разом: «Он — Сальвадор Ланце. Ему 45. И он выглядит как мечта перед смертью».ОПИСАНИЕ ШУТА;Он стоит в дверях.Рост — высокий, около 190 см.Фигура — стройная, почти изящная, как у танцора.Кожа — бледная, будто вырезанная из фарфора.Глаза — абсолютно чёрные, без белков. Но живые. И очень красивые.Его лицо — совершенно симметрично.Он может быть моделью. Он мог бы быть актёром, певцом, кумиром.Но его улыбка… кривая. Неестественная. Без конца.Так улыбается человек, который больше не человек.На нём костюм шута — сшитый вручную, из красного и чёрного бархата. Колокольчики звенят, но звук похож на капли крови.На шее — ожерелье из детских зубов.На ногтях — лак, но под ним кровь.Он держит в руках трость. На конце — настоящий человеческий глаз.И он говорит. Мягко. Медленно. «Лео, ты слышал их… но теперь услышишь меня».Он садится напротив Лео. Наклоняется.»Я красив, потому что мир любит красивое зло. Оно соблазняет. Оно втирается. А потом делает больно. Я — отражение того, что они в нас вложили.Тебе меня не победить. Потому что я — это ты. Просто через двадцать лет боли».И он улыбается.Лео хочет закричать.Но вместо этого — начинает СМЕЯТЬСЯ.Не он.Шут смеётся его голосом.
ГЛАВА 8: ЗЕРКАЛЬНАЯ КОЖА.Лео просыпается…Но чувствует, что всё не так.Он смотрит в зеркало — и его отражение поворачивает голову в другую сторону.Он дышит — но в зеркале его отражение улыбается.И на лбу у него — странный символ, выжженный, как печать. Похоже на круг, внутри которого — три рта, и каждый кричит в бездну.Он отходит назад — и его отражение остаётся на месте.И вдруг раздаётся голос — изнутри зеркала. «Ты нёс себя… теперь неси МЕНЯ.»Стены комнаты темнеют. Окна исчезают.На полу появляются старые школьные парты, все покрытые пеплом.Из пепла поднимаются руки, костлявые, с татуировками: “экзамен”, “наказание”, “одиночество.И тогда в голове Лео раздаётся воспоминание, которого не было: Старый дневник. Учителя латыни.В нём описано, как в 1966 году в этой школе проводили обряд “Чёрного Ученичества.”Ритуал, который должен был “очистить неугодных учеников через жертву смеха”.Школа была построена на месте монастыря.Монахи хоронили там ведьм.И одна из ведьм прокляла землю — сказала, что однажды “ребёнок с улыбкой от рождения” станет живым сосудом для демона, имя которого забыто, но оно шепчется в зеркалах «Хелгатар.»И Шут…он стал этим сосудом.Не потому что хотел. Потому что они выбрали его. Потому что школа накормила его болью.В этот момент зеркало трескается.Из него вырывается дым — и в нём лицо Шута, но уже не человеческое.Рога. Изорванная кожа.Глаза горят, как свечи на могиле.Он шепчет: «Я — не просто человек. Я — ПЕРЕРОЖДЁННЫЙ СМЕХ. И ты теперь — часть ритуала, Лео. Хочешь или нет.»Лео кричит — и зеркало взрывается, осыпая комнату стеклом.На его груди — теперь тоже символ. Выжженный. Пульсирующий.Он чувствует, как что-то внутри смеётся, когда он плачет…
Продолжение следует…?
