XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Каждый человек в течение всей жизни — от рождения до самой смерти, проходит через множество самых различных испытаний. Всевышний Аллах испытывает нас трудностями и бедами, богатством и процветанием, чтобы проверить стойкость и искренность нашей веры.
В истории чеченского народа было много различных событий, но 23 февраля 1944 года останется в памяти народа как дата самой страшной трагедии ни в чем не повинных людей. Плохое, трагическое вспоминается реже, чем что — то светлое и хорошее. Впрочем, есть и такое, что невозможно ни на миг изгнать из памяти. И хочется забыться, многое предать забвению, но не получается. И не должно получиться. Ибо забыть об этом, — значит предать предков, предать самих себя, последующие поколения. В сердце каждого вайнаха должна жить память о тех содрогающихся событиях февраля 1944. Все мы воочию или понаслышке знаем эту «черную» дату. Подробности тех дней в каждой семье передаются из поколения в поколение. Так и моя семья не стала исключением …
Моя бабушка, Ахмедова Зинаида Ибрагимовна, не раз рассказывала мне о своих воспоминаниях, которые она пронесла через всю свою жизнь.
«Наша семья состояла из пяти человек, среди которых были: моя мать ….,отец Ибрагим, бабушка Пола, сестра Киса и я. Проживали мы в селе Гехи-чу расположенном в Урус-Мартановском районе Чеченской республики. Когда началась депортация, Кисе было 4 года, а мне 6 лет.
Я очень хорошо помню те ужасные дни. Раннее зимнее утро не предвещало ничего плохого и ничем не отличалось от других. На рассвете, когда бабушка была занята ведением хозяйства, к нам во двор зашли два сотрудника НКВД. Два молодых солдата собрали упавшие яблоки с земли и хотели их уже было поесть, когда я забрала их у них и побежала в сарай. В корзине на заднем дворе лежали вкусные и спелые яблоки раннее собранные бабушкой. Я не знаю, о чем солдаты говорили с моей бабушкой, но припоминаю, как они помогли ей загнать курей обратно в курятник, чтобы она могла их ощипать и взять тушки куриц с собой в дорогу. Накануне выселения мои родители поругались. Отец на тот момент был известным гармонистом на селе, его приглашали на «ловзарг». Мама моя упрекала отца в излишнем внимании со стороны женщин. Отец всячески пытался объяснить, что это все лишь слухи, ее домыслы, что на него наговаривают, но мама твердо стояла на своем…Как-то вечером после очередного конфликта, не выдержав домашних упреков и подозрений со стороны матери, отец с горяча швырнул в нее дечиг-пондар, попав тем самым ей по голове. Такая несдержанность со стороны отца была не простительна и мама приняла решение уйти к себе домой. Я точно не помню сколько времени она там провела, помню разговоры, что она хотела к нам вернуться, даже пыталась в окно убежать, но ее сестра всячески была настроена против моего отца и все попытки вернуться к нам в семью были пресечены моей тетей.
Меня, бабушку и мою сестру Кису повезли в товарных вагонах вместе с другими вайнахами в Казахстан. Погрузив нас в грузовые машины в сопровождении солдат, отец на прощание заглянул, к нам в машину сказал: «Ровно через месяц, я приеду за вами». Можно сказать, что мое счастливое детство оборвалось в тот день, когда двое солдат ранним утром зашли в наш двор. Сейчас по истечении времени, я понимаю, что отец уже тогда знал, куда нас отвезут, но не знал, что нас ожидает впереди…
Когда вагоны были до отказа набиты людьми и эшелон тронулся, раздался страшный рев. Растерянные мужчины отворачивались, чтобы не видеть навзрыд плачущих женщин, детей. Некоторые старались протиснуться к щелям в вагонах, чтобы в последний раз взглянуть на родные горы. Эту железную дорогу можно назвать дорогой скорби, ибо на ее обочине оставались чьи — то матери и отцы, братья и сестры, а вагоны уходили все дальше на восток. Хоронить покойников не разрешалось, а ведь самое страшное для нас — не придать труп земле.
В далекой восточно-казахстанской области в колхозе «Чубарчи» казахи дали нам место для жилья. Ровно через месяц, как и обещал отец он смог найти нас. Но к тому времени в нашем поселении начался голод и моя бабушка сильно заболела. Наш приезд совпал с уразой и бабушка старалась держат пост. Кушать было нечего ,но бабушка из последних сил пыталась приготовить лепешки из просо, чтобы хоть как-то нас прокормить.. Оказавшись на чужбине нас ожидала голодная смерть. В скором времени от такого питания здоровье моей бабушки пошатнулось, через месяц нашего прибытия в колхоз ее не стало. В моей памяти она осталась как самая добрая и красивая женщина.
После смерти бабушки, отец решил перевезти нас в поселок Тюлькубас, в надежде на лучшее будущее для своих двух дочерей. Мой отец был известным артистом и если после нашего переезда кто-нибудь спросит:
-Куда отправился Ибрагим?- просил ответить всех соседей : « Ибрах1им шен ши кхокха т1ема к1ела а боьллина т1ема велира».Мой отец долго пытался найти мою мать и воссоединиться с ней, но тогда было трудно найти человека, к тому же звонить было некуда, да и адреса нет. Отец всегда хотел, чтобы мы с сестрой оставались с родной матерью. Но и этому было не суждено сбыться…
В Тюлькубасе у отца была знакомая по имени Кемса. Вскоре отец женился на Кемсе, но прожить с мачехой пришлось вместе недолго. Это было решение принятое им не от большой любви к Кемсе,а потому что так надо было на тот момент. В жизни моего отца было много неудач, но он справлялся со всеми тяготами, а когда здоровье его подвело , он позвал меня, сестру Кису и Кемсу. На смертном одре он завещал ей последнею волю:
-Когда я умру, отдай моих двух дочерей в детский дом в село «Высокое», которое находилось в трех километрах от места, где мы проживали, а с ребенком, который еще не родился ,как-нибудь справишься сама. Там хотя бы будет трехразовое питание для девочек и с голоду они не умрут.
Отец мечтал, чтобы мы выучились, к тому же он понимал, что Кемсе будет трудно с тремя детьми, поэтому он принял такое решение…
