Сочинение-дневник
14.08.1942
Я живу в станице Малодельская, на родине донских казаков. Именно здесь протекает речушка Безымянная, по берегам которой раскинулись степи и небольшие, но очень красивые малодельские леса.
Утром, 14 августа 1942 года, мы вместе с мамой и моим лучшим другом Мишей пошли на Девичью поляну (она находилась недалеко от кургана Караул и малодельского леса) собирать грибы и ягоды. Нам было необходимо запасаться на зиму как можно больше, чтобы пережить суровую военную зиму. Ровно месяц назад объявили о военном положении во всех близко-находящихся местах от Сталинграда. Наша станица Малодель не стала исключением…
За три часа мы набрали полные корзины грибов и ягод. У меня было такое хорошее настроение, что я предложила маме и Мише прогуляться до леса и выйти к реке, чтобы покупаться и отдохнуть. Мой друг согласился сразу, а вот мама лишь фыркнула и сказала:
— Нам будет тяжело добираться с полными корзинами: лес очень густой, и он очень далеко от дома. Мы можем заблудиться.
-Тетя Тася, не переживайте, я дорогу хорошо знаю. Мы с дедушкой часто ходили к речушке,- с улыбкой на лице сказал Миша и охотно продолжил,- нам всем нужно отдохнуть. Может это наш последний шанс увидеть лес без огня, пороха и пушечных выстрелов.
-Ну, хорошо. Только я прошу вас: не уходите от меня далеко,- моя мама согласилась, но все равно в ее взгляде было какое-то беспокойство, будто заранее знала, что случится непоправимое.
Лес был действительно очень густым. В нем можно было запутаться и не найти дорогу ни к реке, ни к деревне, благо Миша был рядом с нами. Он вел нас за собой так уверенно, будто все свою сознательную жизнь жил в малодельском лесу.
Наконец мы добрались до реки. Вид был необыкновенным. Дышать стало легче. Мне было так хорошо, что я не сдерживала все свои радостные эмоции и громко смеялась.
-Аня, не смейся так громко, нас могут услышать,- строго сказала мама. Но, несмотря на ее обеспокоенность, вид речушки, который отражал все просторы этого опасного леса, сделали мамин взгляд более спокойным и умиротворенным.
— Да кто нас может услышать? Здесь же никого нет,- я не стала слушать маму и продолжила хохотать от души.
Только вот я и подумать не могла, что мой громкий и звонкий смех станет роковой ошибкой. Мой голос действительно услышали. И это были те, кого я ненавидела, ненавижу и буду ненавидеть всю свою жизнь. Недалеко от нас находился лагерь пехоты немецких солдат, который заблудился и не смог выйти к деревне, чтобы ограбить ее, пополнить свои запасы и продвинуться дальше к Сталинграду. О них мы узнали, когда послышались выстрелы из ружья и грубые угрожающие голоса на немецком языке.
— Прячьтесь, быстро! Бегите к той обрубленной сосне: там есть яма. Спрячьтесь туда и накройтесь ветками, листьями, чем угодно, только не высовывайтесь пока я вас не найду,- сказал обеспокоенно, но строго Миша.- Я попробую их отвлечь провести к болоту.
— Нет, Миша. Мы не должны рисковать тобой. Бежим вместе,- почти плача сказала я и, хватая его за руку, повела к той самой спасительной сосне, но он не дал мне сделать и шагу.
— Аня, я попробую их отвлечь! Это наш шанс. Если я не смогу вернуться, вам придется идти одним.
— Миша, нет!!!
— Я мужчина, Аня. Я должен защищать,- уверенно ответил мой лучший друг.- Слушай внимательно: напротив сосны буду выстроены в ряд кусты папоротника, за ними- тропа, которая приведет вас к дому.
Я не успела ничего сказать, как он побежал в другую сторону. Моя мама быстро потащила меня к той обрубленной сосне, о которой говорил Миша. Мы спрятались за ней, укрылись ветками и начали ждать. Мое сердце стучало так громко, что заглушало все звуки вокруг меня. Мне было очень страшно: слезы лились не переставая. В моей голове крутились всего лишь два слова: «Останься живым, останься живым!». Моя мама крепко держала меня за руку, чтобы поддержать и хоть немножко успокоить..
Через некоторое время мы услышали еще три выстрела из ружья и громкий крик на русском:
-Стоять!!!
Миша не смог убежать: его поймали и, скорее всего, ранили, потому что мы слышали его вопли и стоны. Мы не знаем, куда его потащили и что с ним делали, пока один немец на плохом русском языке не сказал:
— Где быть деревня?- фашисту не последовал ответ.
-Отвечай!!!- Миша опять ничего не сказал. И за это его сильно ударили, мы поняли это, когда услышали еще один глухой умоляющий стон.
В тот момент я осознала, что стала причиной этого ужасного события. Если бы не мое желание пойти в этот проклятый лес, Миша был бы сейчас рядом и не пытался спасти нас, ценой своей жизни.. Я сдерживалась из последних сил, еще чуть-чуть, и я бы крикнула: «Миша!», но мама не дала мне этого сделать: она зажала своей ладонью мой рот и крепко держала руку.
Послышался еще один выстрел…
Мой верный и надежный друг Михаил К.Л. трагически погиб днем 14 августа 1942 года, отдав свою жизнь за меня, маму и жителей станицы Малодельской. Ему было всего пятнадцать лет.
19.02.1943
Вот уже полгода мы с мамой живем в постоянном страхе и предчувствии чего-то неотвратимо плохого. Нам боязно: мы не хотим потерять друг друга. Я очень часто слышу, как мама по ночам тихо плачет у иконки, молясь за жизни своих родных. У жен казаков обычно не принято показывать свои истинные чувства и эмоции, но сейчас, в такое жуткое время, моей маме очень тяжело совладать со своими душевными переживаниями, и быть сильной.
Совсем недавно рядом с нашей деревней упал сбитый в бою истребитель И-153 «Чайка» (так сказал дядя Ермак, дедушка Миши). От взрыва самолета сгорело нацело три дома. Вся станица помогала тушить свирепый огонь. Позже погорельцев приютили к себе несколько семей. Мы с мамой пригласили к себе жить одинокую старушку Анфису.
После прихода бабушки Анфисы маме стало чуточку легче. Я была очень рада. Эта одинокая старушка, которая на своем веку повидала немало печали и радости, жизненных трудностей и побед, согрела наши опустошенные и скованные страхом души своим оптимизмом, добротой, любовью и надеждой на лучшую жизнь.
Ночью 15 января была сильная вьюга. Печка едва согревала нашу маленькую избу. Нам всем не спалось из-за непогоды, ветер выл, как раненый зверь, будто сама природа противилась этой войне, заглушая, хоть на минуточку, выстрелы пушек. Чтобы согреться, мы с мамой и бабой Анфисой сели прямо напротив печки. Нам было хорошо и спокойно, пока не послышался стук в дверь:
-Я не буду открывать. Никого нет дома!- последние слова мама чуть ли не прокричала.
-Открывай! Это свои,- послышался хриплый голос по ту сторону двери.
Слова нежданного гостя маму не успокоили. Она направилась в переднюю, чтобы достать старое трофейное ружье, затем тихонько подошла к двери. Послышался еще один настойчивый стук .
-Мама!- обеспокоенно крикнула я. Баба Анфиса придерживала меня, чтобы я не ринулась к ней.
Мама открыла дверь и удивленно сказала:
-Ермак? Что ты здесь делаешь в такое время?- мама стразу же опустила ружье и попыталась его опять спрятать.
— Мне нужна твоя помощь, Тася. Через нашу станицу проходит группа военных медиков в Сталинград. Сейчас не время идти, они не смогут пройти лес и погибнут. Приюти одну медсестру у себя на одну ночь, а как вьюга утихнет, она уйдет со своими. Я взял к себе уже троих, соседи тоже приютили, сколько смогли.- Дедушка Ермак закончил, а моя мама сказала:
— Я поняла тебя, Ермак. Конечно, пусть заходит.
Дедушка, который стоял напротив мамы, стразу же отошел в сторону и кому-то прошептал: «Не бойся, тебе помогут». Бабушка осторожно подошла к двери и, когда увидела маленькую девочку: худенькую, настолько замершую, что лицо ее было такое же белое как снежинки на ее одежде ,то перекрестилась и произнесла:
-Ой, батюшки. Совсем девчушка заледенела.
— Проходи, – пригласила мама. — Не бойся.
Через несколько минут перед нами сидела и пила горячий чай маленькая красивая девушка лет шестнадцати.
— Как звать-то тебя, деваха?- первая начала разговор баба Анфиса
-Алена,- тихим, но мелодичным голоском произнесла девушка
-Красивая ты, Алена. И как только попала сюда, небось, по ошибке или заставили?- не переставала интересоваться бабуля.
-Сама. Я пришла сюда по своей воле. Я хочу помогать, как мой папа,- с гордостью произнесла храбрая девушка.
-И кто же твой папа?
-Он артист.
Послышался хриплый смех бабы Анфисы.
-И как же помогает твой папа-артист на фронте? –не унималась бабуля.
— Так же, как все остальные солдаты: потом и кровью, отдавая свою жизнь за будущее других людей. Он доброволец! И я горжусь им!- со слезами на глазах строго сказала Алена
-Тише-тише, девочка, не серчай на бабу Анфису, она не со зла. Просто интересуется: почему такая красивая и юная девушка пошла на войну,- успокоила Алену моя мама,- ты лучше скажи, деточка, видела ли когда-нибудь вживую раненых и контуженых солдат?
— Нет,- сказала Алена
— А можешь ли ты зашивать раны, делать перевязки, ухаживать за больными?
-Нет,- уже тише произнесла девочка, — но я быстро учусь и совсем не боюсь крови.
-Так зачем ты тогда идешь на фронт? Это война, девочка, не шутки. Ты должна понимать, что тебе придется каждый день слышать вопли и стоны раненых солдат, видеть смерть людей, которых ты так горячо пыталась спасти,- моя мама сразу расстроилась, и ее глаза на фоне яркого огня засверкали от невольных слез.- Сейчас молодые люди умирают тысячами, а старики мучаются от безысходности. Вы, глупые дети, стремитесь убежать на войну, бороться с врагом рядом со взрослыми, но не приходила ли вам в голову мысль, что вы очень нужны дома…чтобы, когда ваш отец, брат или дядя вернулись с фронта, их кто-то ждал и молился за их возвращение. Ты нужна дома, Алена. Тебе не место на войне…
— Я знаю,- прошептала Алена,- вы считаете меня глупенькой девочкой, которая не понимает всего ужаса войны. Да, я не умею ухаживать за больными и ранеными, но я научусь! Если им будет одиноко и страшно, я отвлеку их разговорами, если им будет больно, я спою, а если грустно, то я могу станцевать. Я не боюсь. Я хочу помочь, я хочу к папе,- Алена заплакала и я вместе с ней.
— Я тоже!!!- громко сказала моя мама.- Я тоже хочу помочь! Мой муж сейчас на войне, а я даже не знаю, что с ним. Может он сейчас мучится от боли, страдает или плачет от горя или смеется от радости, а может, он уже мертв, и я молюсь за покойника. Но я ничем, ничем, девочка, помочь не могу!
-Тася, успокойся!- уже не выдержала баба Анфиса,- это ее жизнь — пусть делает, что хочет. Нам остается только ждать и молиться,- тут она опять перекрестилась,- ты, деточка, молодец! Хочешь помогать – иди, но помни, что твой папа-артист хочет видеть тебя живой, и даже если он погибнет на войне, я уверена , он бы хотел, чтобы ты продолжала жить в памяти о нем.
Моя мама не смогла переубедить Алену, а мне очень сильно хотелась узнать, почему девочка так сильно рвется на войну:
-Мой папа работает в Твери в местном театре актером,- начала свой рассказ Алена,- Он очень добрый человек и веселый. Если бы папа был здесь, то он вам бы сразу понравился. Когда я была еще маленькой девочкой, он водил меня в театр, где артисты танцевали и пели. Однажды папа сказал мне: «Когда ты вырастешь, Алена, будешь танцевать так, что каждый зритель будет улыбаться и становится немножечко счастливее, глядя на тебя. Дарить красоту и радость – это истинное счастье». Так и было. Я подросла и стала выступать вместе с папой. Мы танцевали и пели. Мы приносили радость… когда началась война, он, не задумываясь, пошел на фронт. Недавно я узнала, где он сейчас находится и решила найти его.
-А где твоя мама, Алена?- спросила я
-Она умерла, когда мне было восемь месяцев. Я ее никогда не видела. Твоя мама очень хорошая женщина, она очень любит тебя,- улыбаясь сказала девушка.
— Это не моя мама, — молвила я
-Что?- удивленно спросила Алена
-Тетя Тася моя мачеха, моя настоящая мама ушла от нас с папой, кода мне было шесть лет.
— Аня, я благодарна вам за то, что вы приютили меня и помогаете мне. Тетя Тася права: всем нужен тот, кто будет помнить тебя всю жизнь,- Алена взяла свою потрепанную сумку и достала из нее небольшую коробочку,- это тебе подарок , чтобы ты меня помнила.
-Что это?- спросила я, взяв в руки коробку.
-Я хочу что бы это было у тебя , возможно мне не придется их когда-нибудь надеть, а они такие красивые , жалко если пропадут,- будто не услышав моего вопроса, произнесла Алена.- Открой ее тогда, когда мы победим,- это были последние слова храброй девушки.
На следующее утро, как дедушка Ермак и обещал, Алена ушла с группой военных медиков. И больше я ее никогда и не видела…
Через месяц, 2 февраля 1943, когда закончилась Сталинградская битва, я открыла подарок Алены. На дне коробки лежали красные лакированные туфельки.
Впервые в жизни, я танцевала так, как будто я артистка Большого Театра. Я кружилась, стуча маленькими каблучками. Это был мой первый победный танец в красных лакированных туфлях.
