Жарко. Душно… Я сижу на огромном теплом камне под дырявой тенью деревьев. Хочется пить, и почему-то сладкого чая.
Я поднимаю красные от бессонной ночи глаза: мимо идут две девушки. У одной волосы тошнотно-розового цвета, ну просто дешевая вареная колбаса. А у другой платье не лучше — кислотно-желтое. Боже мой, что за люди… Ни грамма вкуса! И они еще смеются, глядя на меня! На всякий случай я тайком осматриваю свою одежду, неловко отряхиваю белую юбку — да, в белом только на пыльных камнях и сидеть…
Посреди раскаленной асфальтовой дорожки стоит мальчик. Синие штанишки, желтая футболка, испачканная в песке. Самый обычный, лет пяти, наверное, вот только лицо красное, опухшее от слез. Он все время судорожно оглядывается по сторонам, испуганно ищет кого-то широко открытыми глазами.
-Ты чего?- спрашиваю я него.
-Ма-а-а-мочка-а-а!
-Ты что, потерялся?
Мальчишка плачет так горестно и неутешно, что я невольно тоже начинаю паниковать. Может, и мне встать посреди дороги и зареветь погромче? И тогда кто-нибудь большой и добрый подойдет и спросит: «Ты что, потерялась?» Возьмет за руку и… Как жаль, что мне уже семнадцать, и верить в сказки давно не положено.
***
А день так хорошо начинался. Нет, еще даже вчерашний вечер начинался прекрасно. Я впервые ехала в поезде совсем одна, без родителей, и всю ночь слушала своего любимого «Сплина». Никто мне не говорил, что пора спать, что завтра рано вставать, что нужно хорошо учиться, чистить зубы перед сном и мыть руки перед едой. Я ехала и представляла, как утром вальяжно выйду из поезда, а на перроне меня встретит брат. Я буду гулять по Москве, по самым интересным и популярным местам, там, где тусуется столичная молодежь. И все будут думать, что я тоже здесь живу, что я, например, студентка. И никто, совсем никто не догадается, что я еще школьница…
Прибытие я проспала, поэтому одеваться пришлось с армейской скоростью. Одной рукой натягивая джинсы, другой я держала дверь, пока сердитый мужчина в возрасте пытался зайти в купе и взять свой чемодан. От ночных концертов «Сплина» разрядился телефон. И в довершение я свалилась на выходе из вагона под дружный, хотя и сочувственный смех вокзальной толпы. Брат хмуро взял мою сумку и буркнул: «Привет». На мои робкие вопросы ядовито ответил, что я и сама выгляжу не лучше. В общем, мы поругались с первых слов. Но если бы я знала, что сегодня со мной случится, я бы простила ему и не такое…
***
— Выхода нет, выхо-ода-а-а не-е-ет!
Я вздрагиваю и выныриваю из своих невеселых воспоминаний.
Моя любимая песня, причем в данный момент она очень здорово передает мое отчаянное положение. Поет парень на соседней скамейке — интересно, давно он тут?
Я смотрю на него и почему-то успокаиваюсь. Вроде и не красивый: нос слишком горбатый, рот большой. Но такое тепло от него идет, что я даже начинаю улыбаться. Вокруг его скамейки небольшая текучая группка людей: одни подходят, другие уходят. Поет он хорошо, даже очень хорошо. Мне нравится. Немного только мешает странный субъект с бубном: все время ходит вокруг импровизированной сцены и безуспешно пытается подыграть.
Песня заканчивается, и я с испугом понимаю, что теперь певец смотрит прямо на меня. Я медленно краснею.
-Ты, что наша фанатка? — спрашивает парень осипшим голосом.
— Нет. Я даже не знаю, кто вы,- отвечаю я с деланным спокойствием.
— Тогда зачем тут сидела все наше выступление?
Ну надо же, оказывается, было целое выступление! Похоже, я проснулась только на финале.
— Просто я потерялась. То есть потеряла одного человека… И позвонить я ему не могу, — отвечаю я.
И зачем-то добавляю:
— Я не местная…
Парень смеется. Но смех не обидный, наоборот — очень заразительный.
— Тогда привет, Неместная. Я Женя.
— Приятно познакомится,- немного смутившись, отвечаю я. И тоже протягиваю свою холодную от волнения руку.
Мы пожимаем руки, как жмут мужчины при встрече. Так странно.
— А ты не представишься?- спрашивает он.
— Вот еще. А вдруг ты бандит? Или псих?
Насмотревшись детективов, я была опытной и твердо знающей, что незнакомых людей надо бояться.
Но странный Женя не обижается, кивает с пониманием и вдруг, обернувшись, кричит кому-то:
— Сергей Петрович! Давай сюда!
Я вижу, как к нам неторопливой, солидной походкой приближается тот самый человек с бубном. Маленький, кругленький, как снеговик. Глазки для лица маловаты, впрочем, как и нос, и рот, и даже подбородок. Но выглядит он серьезным, умным. И каким-то даже нестандартным. Пока я раздумываю над этим впечатлением, Женя нас знакомит:
— Это Сергей Петрович. А это Неместная. Ей надо помочь. Она тут кого-то потеряла.
— Жду вводную, — деловито отвечает «снеговик» и достает блокнотик и ручку из заднего кармана джинсов.
Я молча хлопаю глазами.
— Кого искать-то будем? — сжаливается Женя.
— Ну… Я потеряла своего старшего брата. Ему двадцать три года, выше Жени на полголовы, светлые кучерявые волосы, одет в белую рубашку, рукава закатал, темные штаны и кеды. И еще очень похож на меня, — старательно перечисляю я и неожиданно для себя спрашиваю:
— А зачем тебе бубен?
Сергей Петрович сосредоточенно пишет в блокнотике.
— Как бы тебе объяснить… Этот парень, — он кивнул на Женю, — бездарность. Но он мой друг. Вот я и вытаскиваю его на себе и на своем артистизме. А единственный инструмент, на котором я играю, это бубен,
Мы с Женей смотрим друг на друга и, как по команде, начинаем смеяться. Сергей Петрович невозмутимо убирает блокнот.
— Задача ясна, приступаю к работе.
И он буквально растворяется среди скамеек и кустов.
Мы остаемся вдвоем. Молчать неудобно, поэтому я спрашиваю:
— А ты почему поешь на улице? Тебе деньги нужны?
— Да нет. Я просто петь очень люблю. Пробовал в музучилище поступить — не взяли. Поэтому пока буду петь на открытой сцене, — шутит Женя. Но, несмотря на улыбку, чувствуется, что у него это серьезно.
А чего от жизни хочу я? Не знаю. Поэтому, наверное, мне всегда неловко компании слишком целеустремленных и правильных людей. Хотя сегодня все как-то иначе.
Женя вдруг останавливается и смотрит в телефон.
— Это не твой брат?- он показывает мне фотографию какого-то тощего блондина.
— Нет,- качаю я головой. И вдруг понимаю, что меня это радует.
— Ну как, понравилась тебе Москва?- спрашивает Женя, наверное, тоже для того, чтобы не молчать.
— После того, что случилось, я ее боюсь,- признаюсь я.
— Боишься? Ах, да. Ты же у нас Неместная. Сейчас все исправим! А ну-ка побежали!
И мы побежали.
Фотобудка. Такую я видела только в кино. Мы с Женей строим ужасные рожи, хохочем, отталкивая друг друга от объектива. В итоге взглянув на выпавшие из окошечка фотографии я торопливо засовываю их в сумку – такую красоту лучше рассматривать в одиночестве.
За это время Сергей Петрович присылает целых пять фотографий «предполагаемых объектов», но, к счастью, не угадывает ни разу.
Крошечное кафе с веселым картонным поваром на входе. Пончики обжигают язык и пальцы. Кофе пахнет корицей. Шоколадная глазурь и сахарная пудра. Вкуснее ничего в жизни не пробовала. Солнце светит мне в лицо, я жмурюсь, а Женя смеется.
Деревянная эстрада у поющего фонтана.
— Пошли потанцуем!- говорит Женя.
— Нет-нет. Я не хочу. Я не умею!
— А ты попробуй,- говорит он просто.
Сначала мы встаем с самого края, потом каким-то образом перемещаемся в центр. Я краснею, сбиваясь с ритма. Но я все равно упрямо танцую. И впервые я горжусь собой.
— Кстати, меня Валя зовут,- говорю я, отдышавшись.
— Сейчас это, конечно, кстати,- улыбается Женя.- Так что — я больше не маньяк?
Нет, ты не маньяк, хочу я сказать. Ты мой друг, самый настоящий, хотя мы и двух часов с тобой не знакомы. Все вокруг твердят: твои проблемы — только твои, человек человеку волк. А сегодня я впервые поняла — все может быть иначе. Мне этого так не хватало всю мою жизнь. Спасибо, и…
У Жени пиликает телефон. С экрана на меня смотрит бледное и растерянное лицо брата. Романтический момент упущен…
— Да, это он,- голос у меня чуть заметно дрожит.
Я смотрю на Женю. Он тоже погрустнел.
— Ничего себе… Твоему Сергею Петровичу детективом надо работать!- говорю я с фальшивой улыбкой.
— Да уж. Но на самом деле он физик. Причем физик-физик, — Женя улыбается в ответ вполне искренне.
Я не выдерживаю и хихикаю — действительно, лучше не скажешь: физик-физик.
— Запишешь мой сотовый? — не глядя на меня, спрашивает Женя.
— Я запомню,- честно отвечаю я. И мне становится легко и радостно: мы не потеряем друг друга.
Сергей Петрович присылает нам «координаты объекта номер тридцать четыре». Женя провожает меня к месту встречи.
— Пиши мне. Всегда пиши, — говорит он вместо прощания.
***
Брат ругает меня всю дорогу до вокзала. Но мне все равно. Я считаю круглые фонарики на борту эскалатора, а в голове звучит: «Пиши мне. Всегда пиши». Интересно, он это сказал серьезно?..
***
Всего восемь вечера, а уже почти темно. Понятно – конец лета. Я смотрю в запыленное вагонное окно и почему-то ищу в толпе провожающих Женю. Я знаю, так не бывает, но думать об этом приятно и грустно одновременно.
«Странная поездка. Столько всего произошло»,- думаю я, залезая на верхнюю полку. И улыбаюсь своим мыслям. Сегодня я научилась улыбаться просто так.
