Поезд дернулся, вынудив молодую девушку бросить тяжелые сумки и вцепиться ногтями в узкие стены вагона купе. Подняв тяжелый багаж, она постучала в дверь ногой и вынуждено побеспокоила смиренно сидевшего в помещении парня.
Анна подняла глаза, перед ней на уже расстеленном спальном месте сидел молодой человек в круглых очках с тонкой металлической оправой. Его русые волосы небрежно завивались к концам. А на черном свободном свитере можно было заметить кошачью шерсть серого цвета.
— Здравствуйте, меня зовут Илья. — вежливо с улыбкой протянул руку парень. — Куда путь держите?
— Приятно познакомиться, Аня. Я еду в Терновку, богом забытое место в северной части России. — отмахнулась девушка.
— Какое совпадение, я тоже туда! Только вот не припоминаю ваше лицо. Первый раз туда, к родственникам может? — пытливо поинтересовался молодой человек.
— Да если бы, — вздохнула девушка. — только сегодня выяснилось, что моя бабушка оставила мне в наследство дом. Вот еду оценивать свое состояние. — шутливо выразилась она, скрывая ноющую боль в районе груди.
Поезда сближают? Ответ очевиден. Ближе к полуночи Аня и Илья уже перестали быть просто незнакомцами. Часто бывает так, что даже чужому человеку можно открыть свои самые сокровенные тайны лишь чтобы не дать поглощающей тишине утопить вас в неловкости. Как бы то ни было, судьба редко преподносит второй шанс и в следующий раз вы, вероятно, разойдетесь, как попрощавшиеся, не оглядываясь.
— А ведь знаешь, место в котором мы уже сегодня утром окажемся не такое уж и простое. — с нарастающей интригой в голосе сказал Илья.
— Я не верю в ужасы, можешь даже не пытаться. — отшутилась девушка, прижав ноги ближе к телу.
— Все, что я знаю об этом месте вовсе не байки или детские ужасы. Короче говоря, на окраине деревни, за чертой леса, стоит огромный дом, по меркам этого места, конечно. — с насмешкой сказал парень. — Там всего два этажа и он давно заброшен. В доме никто не появлялся десятки лет, однако каждую ночь полнолуния из той стороны леса слышатся звуки игры на пианино.
Девушка выглянула в окно, из-за быстро мелькающих макушек густого леса, виднелась растущая луна. На вид — пару дней до полнолуния.
— Да ну, мне не пять лет, чтобы я в такое поверила. — вполголоса отмахнулась Аня.
— Ну как знаешь. — парень начал перекладывать костяшки домино по столу. — Я думаешь пугать тебя собрался? Я так, предупреждаю. Тем более, я бы не рассказывал тебе все это, если бы сам не слышал из раза в раз повторяющуюся мелодию.
— А почему еще никто не сходил не посмотрел, что там происходит и откуда исходит звук?
— Ну ты сама подумай, в деревне остались только старики да их внуки. Первые уже смирились, а вторые только про силуэты в окнах рассказывать и могут, ведь пойти проверить боятся. С другой стороны — кто их отпустит? — Илья поднял взгляд на девушку. За окном ударила оглушающая гроза, осветив купе, башня из домино вмиг рассыпалась по столу.
Утром молодые люди уже стояли на мокрой, безлюдной платформе и смотрели вслед уходящему поезду. Ржавые рельсы, идущие в никуда, истлели под слоем пепельного времени. В эту секунду их окружал только лес, сырые после ночного дождя доски, сгнившие от постоянной влажности, и пара сломанных, ржавых велосипедов, валяющихся неподалеку.
На протяжении всей дороги в деревню их сопровождали тусклые, разбитые фонари, висящие над головой, как мертвые глаза, слепо наблюдающие за каждым шагом. Сам воздух казался вязким и сдавливающим горло. Удушающая сырость наполняла легкие, а тяжелое серое небо низко нависало над кронами деревьев, сжимая, на первый взгляд бескрайнее пространство.
Илья помог Ане добраться к нужному дому и они зашли на территорию, огороженную хлипким забором. Двор порос высокими сорняками. В деревянные окна веранды упирались ветви низкой яблони, плоды которой Аня так любила собирать в детстве. Облезшая лестница совсем покосилась под гнетущим течением времени. Девушка поблагодарила молодого человека за помощь и с болью в сердце двинулась на изучение давно забытого владения.
В Москве Анне было не до посещения старой деревни в дремучем лесу. Она словно пчела работала не покладая рук. У нее были свои интересы, заботы и свое счастье: столько дел, что нет времени не то что приехать, а даже написать обыкновенное сообщение. Помимо того, в те редкие моменты, когда девушка вспоминала про пенсионерку в деревне, она вспоминала и о переполненных поездах, покосившемся доме и неизбежных бабушкиных слезах, сильно влияющих на ее собственное эмоциональное состояние. Поэтому любая мысль о визите напрочь отметалась и терялась в тяжелый столичных буднях. Так и схоронили старушку: тихо, по-сельски.
В доме было всего две комнаты, на двух стенах висели ковры, насквозь пропитавшиеся затхлым запахом. На кухне стояли: старый коричневый диван, накрытый пледом, маленький стол с табуретками и печка, около которой аккуратно было придвинуто блюдечко с прокисшим молоком. Еще на кухне было два окна, они выходили на небольшой огород и уличный туалет. Во второй комнате — шкаф и аккуратно застеленная кровать с просевшим матрасом.
Дом и память, которая сохранилась в нем, наводили ужас и вызывали у девушки хроническое чувство тревоги и внутренней паники. В этом месте все еще ощущалось чье-то недавнее присутствие — эхо, мерцающее на грани реальности и кошмара. Анне не хотелось оставаться здесь даже на час. Но, увы, родители отправили ее сюда на две ночи — вынести имеющийся хлам и сделать фотографии для объявления о продаже.
В первую ночь не происходило ничего из ряда вон выходящего. Девушка то и дело поглядывала на окно, в надежде не застать полную луну и покинуть это место до того как из леса начнут доноситься жуткие звуки.
Вечером второго дня Анна уже затолкала все свою рабочую одежду обратно в сумку и, после трудного дня, свалилась на кухонный диван почти без сил. Девушка грезила о завтрашней поездке домой, принятии ванны и нормальном интернете, как вдруг ее сердце дрогнуло. Она сделала глубокий вдох и открыла один глаз уставившись в окно.
Над огородом повис бледный глаз ночи, пристально наблюдающий из мрака, словно ждущий, когда лес вновь издаст мелодию ночного кошмара. По всему ее телу расползались мурашки, а ноги, прижатые к животу — окаменели. Всякая попытка сделать бесшумный вдох ощущалась как побег из лабиринта тишины, где каждый звук мог привести к катастрофе. Все перед глазами начало кружиться.
Последние несколько минут Анна оставалась неподвижной, лишь глаза изредка прикрывала после каждой новой ноты исходящей из чащи леса. Девушка узнает эту мелодию из тысячи, конечно, ведь родители еще в детстве отдали ее в музыкальную школу, которую она окончила с отличием, а ее инструмент — пианино. «Лунная соната» Моцарта никогда прежде не звучала так зловеще, как сегодня ночью.
Возможно девушка появлялась в селе не так часто и просто не попадала в дни полной луны или вовсе была слишком мала, чтоб запомнить. В четных попытках абстрагироваться Анна блуждала в своем подсознании в поисках ответов на уйму вопросов. Постепенно страх смешался с диким интересом и на дрожащих ногах девушка, будто в трансе встала с постели. Музыка начала зазывать ее и она сдалась, словно кобра перед флейтистом.
Аня торопливо собирала вещи, то и дело кидая взгляд на разные углы комнаты, в которых почти непроглядная тьма еще больше сгущалась, образуя черные силуэты ужаса. Непонятное чувство заставляло девушку оглядываться и тут же отводить взгляд в страхе увидеть нечто не поддающееся объяснению. Накинув капюшон на голову и сжав в руках первое попавшееся средство защиты, Анна с трудом открыла калитку, застрявшую в размокшей земле, и выдвинулась вдоль домов по тускло освещенной улице прямо в сторону леса.
Уверенно перешагивая через свежие лужи, у домика на краю деревни она заметила знакомую фигуру, сидящую на лавочке.
— Аня? Ты куда это собралась? — с недоумением спросил парень, сидящий на лавочке.
— А ты не слышишь? — не подумав, возмутилась Анна.
— Слышу, но я уже привык и все тут привыкли. — спокойно сказал Илья. — Нас не трогают и мы не трогаем, понимаешь?
— Нет, не понимаю и никогда не пойму! — повышала голос девушка. — Ты либо идешь со мной либо не мешаешь.
— Подожди! — не долго думая, выпалил молодой человек и подбежал к девушке.
Они пробирались сквозь бесконечные ели и вязкую землю, следуя за звуком. Обстановка вокруг — повергала молодых людей в ужас. Многолетняя мозаика из мха и дряхлых веток. Ни одной тропинки, ни одного пути, только «Лунная соната» из глубины леса. Конечно Илья знал, где находится этот дом, но в этом он был уверен только днём. Тьма прожигала глаза, а холодный запах сырой земли резал ноздри. Громко дышать можно было без опасений, ведь самое страшное уже случилось — они в лесу и на полпути к этому безумному зданию.
Спустя пол часа брождения по чаще, звук наконец усилился и между деревьев показался ветхий двухэтажный дом, больше похожий на скелет, потрепанный временем. Порог из темной древесины почти стал землей, а выбитые окна первого этажа, будто пустые глазницы заглядывали в тьму леса. В тот момент только звуки пианино говорили о том, что дом не остался без хозяина.
Оказавшись внутри Аня мертвой хваткой вцепилась в предплечье своего спутника, и зажмурив глаза, аккуратно ступила на встречу своему ужасу, но главный испуг этого вечера она испытала, услышав крик Ильи:
— Точно, как можно было про это не подумать. Нет я конечно допускал вариант, что к кошмарам этого леса приложила свою руку механика, но мне казалось это бредом! — с детским восторгом восхитился Илья.
— Ты о чем? — приоткрыв глаза спросила девушка.
— Ну это механическое пианино, как шкатулка. Ты ее заводишь, а она сама по себе играет. Сейчас разберемся, что тут происходит! — парень заинтересованно подошел к инструменту и принялся открывать верхнюю крышку.
— Может не стоит? — с недоверием отозвалась Анна, ее голос отразился эхом о стены и стал удаляться повторяющимся шумом.
— Да, наверное ты права, портить историю — это плохая идея. Пусть местные детишки еще побояться годик другой. — в приподнятом настроении Илья подошел к девушке, а затем тихо и задумчиво произнес. — Только вот почему оно играет только в полнолуние для меня по прежнему загадка.
