XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
У бабы и у деда жил-был кот. Звали его Гоша. У Гоши была красивая серо-дымчатая шерстка и острые изогнутые коготки. Глаза его сверкали глубокой ночью и озеленялись поутру.
Баба и дед любили кота, всегда угождали его прихотям. Каждый день после вечерней дойки бабуля наливала в миску Гоши парного молока с пенкой. Гоша пил его не спеша, наслаждаясь вкусом сливок.
Съест миску молока, слижет всю вкусноту со дна, сядет посреди веранды и давай умываться. Дед и баба смотрят на своего Гошу, похлебывая горячий чай из блюдечка и диву даются, что за котик у них славный.
Дед и баба любили своего кота еще и за то, что он был прекрасным мышеловом. Своей ловкостью, скоростью, и тягой к охоте за грызунами, Гоша влюбил своих домашних. Ни с одним соседским котом он не сравнивался. Каждую декаду месяца приносил он на крыльцо деревянного дома пойманную им мышь.
Дед с бабой как увидят пленника, так и давай обнимать кота да расцеловывать. Получал Гоша ещё и сметану из хозяйской клети за проделанную работу. Гордился собой Гоша, всех шустрее был среди котов в селе. Поднимал он хвост так высоко, что ни одному коту не удавалось.
Как-то раз дед и баба ушли на сенокос, Гоша остался сторожить дом, дремал возле печи. Как вдруг смотрит сквозь заспанные глаза, что возле порога кто-то не спеша скребется. Тихо бежит, стараясь сделаться незаметным, но Гоша вдруг соскочил и скорее понесся к порогу ловить мышонка. Мышонок испугался, остановился. Растерялся совсем, думал, что же ему дальше делать. И решил перехитрить кота.
— Ага, попался, — сказал Гоша.
— Гоша, Гоша, котик, ты не ешь меня, — умолял мышонок.
— С чего бы это? За это меня дед с бабой сметаной угостят, — изумился кот.
— Гоша, давай мы сделаем так, — начал говорить мышонок. – Я буду приносить тебе сметаны да сливок, когда пожелаешь. Захочешь утром, захочешь ночью. Я буду угощать тебя всем, чем пожелаешь, даже рыбёшки смогу тебе найти, только ты отпусти меня, не лови.
Гоша подумал, что и вправду не помешает ему лишняя миска молока и, решил отпустить мышонка.
Мышонок обрадовался и побежал скорее к себе в норку, а кот снова лег на остывшую печь.
Не обманул мышонок, выполнил своё обещание, каждый день приносил он Гоше и сливок самых жирных, и сметану густую, белую-белую. Угощал мышонок кота и кашей пшеничной, и рыбёшкой речной. Каждый день Гоша ждал мышонка, дремал на печи, представляя, что же принесёт мышонок на сей раз. Гоша все лакомства съедал и хозяйские, и гостиницы мышонка.
Мышонок подбегал к миске, оставлял гостинец в ней и, пока кот не проснется, убегал обратно в щель. Гоша потягивается, расточит коготки, накушается, умоется и снова дремать.
Дед и баба начали разочаровываться в Гоше:
— Что-то, дед, кот у нас ленивый стал.
— Может он хворает?
— От хвори, дед, такими добрыми не становятся.
И вправду совсем располнел Гоша, потерял всю форму и сноровку настоящего охотника. Больше не был самым ловким котом. Да и мышей котик на крылечко не приносил.
Лень коту было вставать да за мышами гоняться. После каждого сна мисочка-то полная. Поест и опять спать.
Время прошло, мышонок покорно приносил каждый день коту и сливок, и сметаны, а Гоша все полнел и полнел. Стал совсем неповоротлив. Сложно котику даже на печь взбираться стало, спал прямо на полу, у самой миски.
Разозлились на кота дед и баба и решили прогнать его.
— Ест-то много, а проку мало, — говорили они каждый день. Мышей в избе куча развелась, и не боялись они совсем ленивого кота.
А Гоша спал и ел. Спал и ел.
Лопнуло терпение у стариков, вышвырнули они его в лес да сказали, чтобы больше не лапой в дом.
Растерялся Гоша в дремучем лесу. Холодно ему было. Замерзал каждый вечер. Студёный ветер обжигал кота через его шёрстку, лапки на холодной земле совсем простудились. И на дерево Гоша не мог забраться, разучился он прыгать. Потерял всякую сноровку.
Кот и еды не мог себе найти. Несколько раз пытался погнаться за местными грызунами, да вот только они быстрее кота были в миллион раз. Разучился Гоша и быстро бегать. Не успевал он за ними.
Голодно ему было, не раз вспомнил, как его дед да баба кормили. Вспомнил Гоша, какой он был и до того дня, пока встретил мышонка.
Лесные жители вовсю уже к зиме готовились. Вон белка в дупло какой день жёлуди таскает, зайцы каждую ночь воруют морковку в огородах да в садах хозяйских, ёжики с грибочками отрядами проходят мимо Гоши, и все смеются над ним да хохочут.
— Посмотрите, кот-то сельский совсем обленился, совсем разучился мышей ловить, — смеялись все кому не лень над Гошей.
— Да его мышонок навадил, вот он такой и стал, — пуще смеялись они.
Гоша зафырчит на них, заскрипит весь, а все ещё больше давай смеяться, да пальцем показывать.
А потом Гоша совсем молчал: не фырчал и не скрипел, всё лежал на дубовом пенёчке старом, свернувшись клубком. Дрожал он от каждого моросящего дождика, от каждого дуновения ветра.
А в тёплой избе стариков мыши воровали еду из амбарушки, каждую ночь в углах шуршались и скреблись, радовались, что Гоши уже нет ни в доме, ни в укутанном первом снегом лесу, что его больше вообще нет на этом свете.
