XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Фотография.
В парке, в праздник великой победы,
Меж веселой и шумной толпою
Ветеран фотографировал небо,
Как родные глаза, голубое.
И дышала земля чистотою,
Теплым солнышком майским согрета.
И такое оно… голубое.
Незабудково-нежного цвета.
Безустанно затвором он щелкал,
Чтобы кадр поймать поудачней.
Не жалел батареек и пленки,
Ведь когда-то все было иначе.
Было время, когда это небо
Задыхалось от дыма и гари,
И солдаты без тени сомненья
За родную страну умирали.
И першило, царапаясь в горле
От удушливой пыли и пепла.
А туманом порою накроет —
И как будто бы небо… ослепло.
Ничего не видать, только слышно,
Как взрываются рядом снаряды.
А они умирали без мысли,
Что им вручат посмертно награды.
Лишь одна была мысль – и другая,
Та, что силы бороться давала –
Чтоб ждала до конца та родная,
Что платком на прощанье махала.
Чтобы вновь колосилась пшеница,
Надо только чуть-чуть продержаться…
И опять запоют в небе птицы,
Ради этого стоит сражаться.
Но прошло то суровое время,
Снова солнце на небе сияет,
Под задорные, звонкие трели
В парке люди толпою гуляют,
— С днем победы вас! – девочка с мамой
Протянула цветочек гвоздики.
Засияло лицо ветерана,
Озарившись улыбкой открытой.
— Ох, спасибо вам, внучки, большое,
Дай вам бог, чтоб войны не бывало!
— Вам желаем побольше здоровья!
Чтобы дольше остались вы с нами…»
Ведь сейчас их так осталось так мало –
Настоящих героев России.
Тех, кто жизни свои отдавали,
Чтобы был небосвод ярко-синим.
Тех, кто долг до конца свой исполнил,
Тех, кто кадрами хроник воспеты.
И, пока подвиг дедов мы помним,
Будет небо лазурного цвета.
Это чистое майское небо
Он хотел сохранить для потомков.
И как будто забыл он про время,
Но некстати закончилась пленка…
И, с улыбкой такой же счастливой,
Ветеран шел домой, чуть жалея,
Что еще один кадр красивый
Он сегодня заснять не успеет.
***
Дома он снял с наградами китель,
Положил аппарат свой в коробку,
«Эх, мне пленку купить не забыть бы,
Да получше, не просто дешевку…»
И в вазончик поставил гвоздики –
Подарили, ведь все-таки праздник!
Чуть задумавшись, глянул на книги,
Очень много их здесь – самых разных…
Ветеран взглядом лишь пробежался
По рядам старых книг и обложек.
И на каждой на миг задержался:
«Нет, не та… И не эта… а, вот же!»
И, стянув с третьей полочки книгу,
Чуть дыша и душою светлея,
Из нее фотокарточку вынул,
Ведь она всех сокровищ ценнее.
И расправил, держа на коленях
Пожелтевший листочек бумаги.
Тот, что в дни страшных битв и лишений
Придавал ему сил и отваги.
А оттуда родная смотрела,
Улыбалась, как будто твердила:
«Ты же добрый, красивый и смелый –
Я за это тебя полюбила…»
И смотрел ветеран на картонку,
Вспоминая о времени славном,
Где родная была комсомолкой,
Ну, а он – на селе первым парнем.
Вспоминал летний бархатный вечер,
Эти звездные, теплые ночи.
И улыбку, и хрупкие плечи,
И пуховый посадский платочек.
Вспоминал эти нежные руки,
Их невзгоды и боль не сломали.
И, не зная ни лени, ни скуки,
Они раны его заживляли.
Вспоминал он то желтое платье,
Что привез ей в подарок из Минска.
И всегда он хотел рассказать ей,
Что никто в мире с ней не сравнится.
Вспоминал он, как пела родная,
О ромашках и синих озерах…
Только руки немножко дрожали,
И душа чуть дрожала от горя.
Но она ободряла лишь взглядом,
И улыбкой открытой и доброй.
Мол, не бойся, ведь я буду рядом,
Просто с неба мне будет удобней.
И, картонку к груди прижимая,
Говорил он, немного волнуясь:
«Здравствуй, милая, здравствуй, родная!
Ты послушай-ка, что расскажу я…
Я сегодня ходил в парк победы,
Хоть и старые раны болели,
Голубым было майское небо,
Но глаза твои всё же синее.
Я подумал, что с этого неба
Смотришь ты на меня и смеешься.
В прошлый раз ты ждала меня верно,
Да и в этот, конечно, дождешься.
А ты знаешь, и дети, и внуки,
Подросли, только нас не забыли.
Помнишь Ванечку? Зиночку? Любку?
Все они уже стали большими.
Покажу я им карточку эту,
Где мы, помнишь, в обнимку смеялись?
Только жаль, черно-белого цвета
Голубые глаза оказались.
Но, наверно, они мне поверят,
Что глаза эти – врать я не мастер!
Были майского неба синее,
Полевой незабудки прекрасней…»
Отчего-то в глазах защипало
И немного в груди закололо.
И вздохнул ветеран так устало:
«Знать, родная, мы свидимся скоро…»
Но грустить ни к чему, и картонка
Очень бережно в книге сокрыта.
Где сейчас ты, моя комсомолка?
И глаза, что синей лазурита?
***
Через час прибегут уже к деду
Восемь внуков, и правнуков трое.
Он покажет на фото им небо,
Как родные глаза, голубое.
