Корабль, носивший гордое имя «Сторге» из последних сил качался на волнах, возможно понимая, что он единственная надежда на спасение нескольких десятков жизней людей. Казалось, что неодушевленный предмет, благодарил за свое создание, благодарил за время, которое он провел в бескрайних морях и океанах, за небольшие стоянки на тверди.
Стоявшие в трюме, на палубе люди молились ему, их исповедь была искренна, для них он был собором, а покровителем сам океан. Одежда напиталась соленой водой, руки дрожали от страха, глаза слепли, только голоса сплелись в единое прошение.
Спустя время, Ясу мнилось, что корабль затих, паники не было, не было истошных криков, ругани, была тишина, лишь слышен дребезг разбивающихся синих волн о кромку корабля и ветер завывающий свою песнь. Юноша осматривал старика рядом с ним, борода была длинна и запутана, седые брови накрывали полузакрытые глаза, вода стекала с кончиков ресниц и заполняла покрасневшую оболочку зениц. Старик будто этого не замечал, его руки сложись в анджали.
Молодой и боровшийся за свою жизнь Ясу не понимал остальных членов команды, он был готов ради спасения прыгнуть в гущу океана, он не стал бы смиренно принимать свой удел, Ясу не молился океану, он боролся с ним.
До юноши доносились хриплые стоны старика, он все молвил, срывая голос от каждого удара волн: «хоть смерть горька, но с ней уйдет и горе». Наверное, Танатос принял его мольбы, ведь сердце старика остановилось и наполнилось обжигающей солью. Запутанные волосы развились в толще океана, а морщинистые руки неестественно и пугающе раскачивались под воздействием воды. Мгновение и сын Урана поглотил его полностью, бесследно.
Судно качало на заскорузлых, беспощадных волнах уже несколько часов, дней… А вполне вероятно, что четверть часа. Ясу остался один, в объятиях природы, которая всё ещё дышала вокруг.
