XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Бедный призрак

Кристина Россетти

“Мой милый друг, откуда явился ты ко мне?      

Твои златые кудри струятся до колен.   

Подснежником белеет твоё лицо во мгле,

А голос глух, как море в бездонной глубине”.

Я из другого мира к тебе пришёл теперь.

Роса в моей причёске, на сердце – боль потерь.

Ты в прошлом обитаешь, я – в будущем, поверь!

Но завтра я открою и для тебя ту дверь.

О, только бы не завтра во тьму –  должна молить,

Не завтра – слишком рано из жизни уходить.

Здесь свет, тепло и радость; в том мире им не быть.

Хоть год, хоть день позволь мне среди людей пожить!

Так сильно изменился за это время я,   

С последней нашей встречи, с трагического дня?

Моя любовь уходит, тревоги  не тая,      

И взор свой опускает, лишь глянет на меня.

Я так любил невесту, был близок наш венец,

Любил тебя всей жизнью, но ей пришёл конец.

Болезни омрачили союз родных сердец,              

Нас гибель разлучила, теперь жених – мертвец.

И я тебя любила, и до сих пор люблю.

Прошу тебя, мой милый, ступай в постель свою,

Туда, где посадила фиалки на краю

Могилы; цвет их нежен, как блеск росы в раю.

Уходит жизнь, за нею любовь уходит вслед.

Она была опорой, как посох, столько лет.

Не сомневайся, скоро покину этот свет –

Тебя не потревожит тоскующий скелет.

Прощай, теперь один я иду к себе домой,

В мою постель сырую, скрываюсь с головой,

Покрытую навеки плитою гробовой.

Тепла любви не будет, но  обрету покой

Но почему сквозь глину сочились, как вода,

Любовь, твои рыданья и привели сюда?

Я вновь уйду далёко, простимся навсегда.                                                                 

Позволь мне спать спокойно до страшного суда!

The Poor Ghost

Christina Rossetti 

‘Oh whence do you come, my dear friend, to me, 
With your golden hair all fallen below your knee, 
And your face as white as snowdrops on the lea, 
And your voice as hollow as the hollow sea?’ 

‘From the other world I come back to you, 
My locks are uncurled with dripping drenching dew. 
You know the old, whilst I know the new: 
But to-morrow you shall know this too.’ 

‘Oh not to-morrow into the dark, I pray; 
Oh not to-morrow, too soon to go away: 
Here I feel warm and well-content and gay: 
Give me another year, another day.’ 

‘Am I so changed in a day and a night 
That mine own only love shrinks from me with fright, 
Is fain to turn away to left or right 
And cover up his eyes from the sight?’ 

‘Indeed I loved you, my chosen friend, 
I loved you for life, but life has an end; 
Through sickness I was ready to tend: 
But death mars all, which we cannot mend. 

‘Indeed I loved you; I love you yet, 
If you will stay where your bed is set, 
Where I have planted a violet, 
Which the wind waves, which the dew makes wet.’ 

‘Life is gone, then love too is gone, 
It was a reed that I leant upon: 
Never doubt I will leave you alone 
And not wake you rattling bone with bone. 

‘I go home alone to my bed, 
Dug deep at the foot and deep at the head, 
Roofed in with a load of lead, 
Warm enough for the forgotten dead. 

‘But why did your tears soak through the clay, 
And why did your sobs wake me where I lay? 
I was away, far enough away: 
Let me sleep now till the Judgment Day.’