X Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Он почти ничего не помнил из своего детства. Помнил только, что сначала было тепло и приятно… А потом — громкий непонятный крик и резкий, леденящий душу холод. Падение… Тьма. Кромешная тьма.

Он не помнит, сколько пролежал там, на снегу. Хотя, тогда он и не знал, что такое снег. Он не знал, кто он и как его зовут. Не знал, что произошло. Впрочем, он не забивал себе голову подобными вопросами. Он вообще еë ничем не забивал. Ни о чëм не думал… Его нельзя в этом винить, ведь тогда он был совсем крошкой.

Сквозь тëмную пелену он увидел два смутных образа. Они что-то проговорили… Но он не услышал, что именно. Он вообще больше ничего не слышал.

* * *

Феликс очень спешил. Спешно вытаскивая лапы из сугробов и засовывая их обратно, серебристый лис спешил на СЗПЗ (Совет Заседателей Порядка в Заповеднике). Он был зол. Мало того, что эти Заседатели устроили Совет в самый морозный день, так ещё и отправили на поиски Того Самого Существа не его, не его, самого Феликса, лиса, который отыскал множество Зверей, а каких-то новичков-халявников. —Да они же ничего не смыслят в поиске!

Лис не заметил, как сказал последнюю фразу вслух.

— Да не переживай ты так! Будто тебе не известно, что новенькие должны учиться на практике, — заметил барсук Тимми, друг Феликса, встретивший лиса у корней огромного дуба, крону которого не было видно с земли — так он был высок. Лис промолчал. Зайдя в дверь между корнями, друзья попали в огромную комнату, заполненную зверями. Они переговаривались, посматривая то и дело на большой трон посередине залы, над которым клубился пар.

Феликс подошëл к трону, и, поклонившись, важно произнëс:

— О, Фриза! Сегодня мы собрались здесь, почитая тебя, чтобы направить в Заповедник новое То Самое Существо. Так явись же к нам, Великая Фриза!

Звери смолкли при первых словах лиса. Теперь все взоры были устремлены на трон.

Пар начал густеть, переливаясь зелëным, и вскоре все собравшиеся смогли различить два больших фиолетовых глаза, которые парили над троном…

* * *

— А я тебе говорил, что не надо было слушать рассказню того глупого филина! Теперь мы опоздаем!

— Да ладно тебе, Двин! Мы же всë-таки нашли То Самое Существо!

— Найти-то нашли, а вот успеть к началу Совета не смогли! А вдруг нас не примут в Искатели?

— Примут! Наверное…

Два молодых лиса бежали по глубокому снегу, бранясь друг с другом. Влажный снег прилипал к шерсти и мешал быстро двигаться. В такую погоду хочется потеплее укутаться в плед и выпить чашку горячего какао… Но ни о какой чашке какао не может быть и речи в густом лесу, зимой! Как назло, начал валить снег, залепляя глаза. Он хлестал по морде, оседлав дерзкий зимний ветер. Лисы остановились. Снегопад всё усиливался, деревья превращались в снежные шары, одинаковые везде, и братья-лисы совсем сбились с пути.

— Двин… Ты же знаешь, куда нам идти?..

— Кажется, нет… Сэм, вот ты зараза! Говорил я тебе… Ну что ещё такое? -сердито спросил Двин, когда Сэм слегка толкнул его.

— Двин, мне кажется, там кто-то есть!

Двин всмотрелся в глубину леса. Ветер хлестал нещадно, смотреть куда-то в такую погоду очень сложно.

Внезапно еловые лапы раздвинулись, и какой-то большой силуэт приблизился к лисам…

* * *

— Где их носит?! Я им что, неясно сказал, во сколько нужно быть здесь?! Зачем, зачем тогда я призвал Великую Фризу, если они не явились?! Или вы думаете, что она долго будет выслушивать хвалу от наших зверей?! Ничего подобного! Вот сейчас, сейчас она потребует показать ей Существо! И что мы ей покажем? Тебя, Сириус? — возмущался Феликс старому волку. — А я говорил, что надо было послать меня!

— Феликс, успокойся! Это их первое задание, а как говорится, первый блин комом…

— Комом??!!! Каким таким комом??!! Что я скажу Фризе?.. — вдруг заскулил Феликс, осев на пол.

Сириус встал.

— Не переживай, дружище, я что-нибудь придумаю…

— Что??!!! ЧТО ты придумаешь??!! Нееет… Всë пропало… Если Фриза разозлится, меня отчислят… Ну почему за всë постоянно отвечаю именно я?!

Сириус усмехнулся, глядя в большое круглое окно:

— Феликс, минуту назад ты возмущался, почему новеньких приобщают к нашему делу. Дружище, годы идут, мы не молодеем. Нам нужна замена… Ну, или хотя бы подмога, — добавил волк, когда лис сердито взглянул на него.

— Всë равно, всë равно мои проблемы сейчас только из-за этих новеньких, — проговорил Феликс сквозь зубы.

— Я долго их выбирал, Феликс. Я думаю, они справятся.

Феликс не ответил.

Внезапно раздавшийся грозный рык заставил его содрогнуться. Маленький бурундучок вбежал в комнату.

— Ф-ф-фриз-з-за х-хочет в-в-вид-деть В-вас, ув-важаем-мый г-г-господ-дин Ф-ф-фел-ликс, — проговорил, заикаясь, бурундучок.

Сириус взглянул на Феликса. Бедный лис весь дрожал. Тогда волк тяжело вздохнул и сказал:

— С госпожой Фризой поговорю я.

— Что?! — не понял Феликс. —Ты?!

— Да, я. С Фризой поговорю именно Я.

И волк, сказав свою небольшую, но значительную речь, скрылся за дверью.

* * *

— Так как же вы, всë-таки, сюда забрели? Давненько я не видал здесь Заповедских Искателей? — спросил своих нежданных гостей — лисов Двина и Сэма — большой муравьед Балу.

После того, как Двин поведал ему об его с братом приключении, муравьед цокнул языком (что, кстати, интересно и странно для муравьеда), и попросил:

— Вы говорите, что нашли То Самое Существо. Покажите мне его, пожалуйста!

Сэм сразу согласился, а вот Двин засомневался. Он спросил:

— А зачем вам это надо?

Балу вздохнул:

— Да вот понимаете, своих детишек у меня нет… А люблю я их. Люблю. Вот вы говорите, нашли этого, махонького… Ну, как его там…

— Воронëнка нашли мы, воронëнка, — сказал Сэм.

— Ну, так дайте мне на него посмотреть!

Двин хмыкнул, но снял с шеи мешочек из необычной, тонкой ткани и аккуратно вынул оттуда маленький чëрный комочек.

— Вот он, твой воронëнок махонький.

Муравьед осторожно взял комочек в лапу и склонился над ним.

— Так что вы сказали, зачем этого малыша с собой тащите?

— Да что же вы всë никак не поймëте! Мы — Искатели Заповедника! Этот ворон — То Самое Существо, которое обладает особой силой. Мы несëм его ко Фризе — Великому Духу Заповедника, чтобы она помогла этой силе раскрыться… — начал Сэм.

— Это что же? Такого махонького крошку — и к какому-то там Духу? Вот уж нет! Не позволю бедное дитя мучать! Не позволю! Оставлю его себе.

Двин испугался.

— Это как же… Нельзя так… Не по правилам… Не имеете права, в конце концов!

— Что?! Это я-то не имею?! А кто вас от холода спас, а? Только замучаете бедное дитя… Махонький же ещё совсем… А вы — убирайтесь! Убирайтесь отсюда вон! Не отдам я вам воронëнка! — с этими словами муравьед вытолкал Сэма и Двина за дверь. Захлопнув еë, он удалился в глубину своего дома, бормоча под нос «Такого крошку — Духу! Какому такому Духу! Дитетко ещё совсем махонькое, крошечка, а они — Духу! Как бы не так! Не позволю… «

Снегопад прекратился, и братьям-лисам ничего больше не оставалось, как отправится к Священному Дубу.

* * *

— Ох. Что же вы за бедолаги такие! Я ведь Феликсу обещал… Подвели, подвели вы нас всех. Всех подвели. ВСЕХ.

— Но, господин Сириус, быть может, Вы дадите нам ещё один шанс? — робко спросил Двин.

— Мы же не виноваты…- поддакнул брату Сэм.

— Н-да… Бедолаги-недотëпы, пожалуй, дам я вам ещё один шанс… Но сначала вам нужно будет подучиться…

Сэм незаметно скорчил рожицу.

— Учиться? Опять?! Мы же уже целую вечность учились…

Двин толкнул брата.

— Ты чего, Сэм? Хочешь, чтобы Сириус ещё больше рассердился?

— Кстати, почему он не в духе? Что, только из-за нас?

— Не только… У него не удался разговор с Фризой…

Внезапно в комнату быстрым шагом вошëл сияющий Феликс. Он сделал знак новичкам удалиться и, выдохнув, сел на стул.

— Ты не представляешь, что случилось, Сириус! Не смотря на то, что Фриза даже после твоих уговоров так рассердилась, когда узнала, что эти недотëпы не принесли То Самое Существо, меня не отчислили! Наш золотой гонец, Лунная Лань, отправил Анфисе письмо.

— Анфисе? — задумчиво проговорил Сириус. — Любопытно.

— Так вот, она прислала ответное письмо.

— И что же там было?

— Всего несколько слов: Безусловно. Разумеется. Конечно!

— И что, Фриза посмотрит?..

— Да.

— Но как же чëрный ворон?

— Сириус, Фриза посмотрит позже. Позже… Когда ВЫРАСТУТ.

— Интересный ход, старина…

— Да, Сириус. Нам нужно выиграть время.

* * *

Оливия, будучи рождена в известной семье, с детства была обучена правилам общества, этикета и пр. Но почему-то даже это обстоятельство не мешало другим воронятам дразнить еë. Всё дело было в том, что Оливия была белой вороной. В буквальном смысле. Еë мать, тоже белая ворона, носившая бриллиантовое кольцо на лапке, вызывала уважение, но, когда госпожи Анфисы не было рядом со своей дочерью, издевательства над Оливией продолжались. Поэтому ещё в детстве она приобрела такой сложный характер, куда смешались все еë обиды, что далеко не каждый мог укротить его. Многие вороны тщетно пытались предложить ей свои лапу и сердце. Она никого не любила (кроме, возможно, своей матери — Анфисы) и не собиралась любить.

Когда Оливия была ещё совсем крошкой, Лунная Лань отправил Анфисе письмо. Что было в этом письме, Оливия узнала только когда выросла. Оказывается, еë будут рассматривать, как То Самое Существо! Теперь Оливии предстоит отправиться в долгий путь, чтобы достигнуть цель всей своей жизни…

* * *

Он увидел эту ворону… И больше не мог ни о чëм думать. Но давайте обо всëм по порядку…

Мигель вырос красивым чëрным вороном с зелëными глазами. Муравьед Балу честно выдержал свою отцовскую миссию, и теперь ему нужно было выпустить подросшего ворона из «родного гнезда».

Старый Балу хотел бы оставить Мигеля у себя навсегда, но вот уж три с половиной года прошло… Душа ворона рвëтся на волю, к самостоятельной жизни, поэтому муравьеду пришлось решиться на этот важный для него шаг…

Это случилось так быстро… Балу даже не успел как следует попрощаться… Полчаса прощания — как это мало! Эх… Но в душе всегда остаëтся надежда, что приëмный сынок прилетит когда-нибудь навестить своего старого отца…

Но мы оставили самого ворона, летящего на крыльях свободы к самостоятельной жизни. А не мешало бы поговорить о нëм…

Мигель был не по годам серьëзен, даже строг. За время своего тяжëлого детства ворон научился глядеть на этот мир под каким-то особенным углом. Он мог всегда найти скрытый подвох, от него никогда не ускользала злоба или чëрная душа. А самое главное — он был мудр, как испытанный жизнью старик, и никто бы не сказал, что он молод.

И вот этот ворон летел, сам не знал куда. Его тянуло его сердце. Весна забивалась в ноздри первыми цветами и тающим снегом, отчего даже серьëзной душе становилось хорошо.

И тут он увидел еë… Белая, как снег, прекрасная, как роза, ворона летела ему навстречу… Он вдруг почувствовал то, что никогда не чувствовал. Мысленно поднялся он к облакам и стремглав спустился вниз… О, Боже! Как она была хороша! Сколько восторженных слов требовалось, чтобы описать еë! Так же, как она, прекрасен рассвет в лесу, когда нежные лучи щекочут макушки суровых ëлок и окрашивают всë вокруг в нежно-розовый цвет…

Но ворона, похоже, собиралась пролететь мимо! Нет! Он не может ей позволить так поступить… Поэтому он решился с ней заговорить…

В его скромной речи остро чувствовалось то настоящее, неподдельное чувство, которое можно услышать и почувствовать среди других чувств, иных, безобразных, неискренних. Даже Оливия (а это была именно она) была смущена искренностью и чистотой чувств этого ворона. Но она не умела любить по натуре своей… Поэтому она решила пролететь мимо.

Мигель был разочарован, но потом новый прилив страсти захватил его, и он полетел за ней. Тогда он не думал ни о чëм другом, он думал только о ней.

Летели они долго, однако только у Священного Дуба Оливия заметила своего преследователя. От такой своей ошибки она смутилась ещё больше, но виду не подала и преспокойно опустилась на землю между корней. Мигель последовал за ней.

— Ну наконец-то! — обрадованно вскричал лис Феликс, встречая Оливию. — Как долетели?

— Благодарю за беспокойство, — холодно проговорила ворона. —Долетела хорошо.

— А кто это с Вами? — ехидно спросил лис, когда заметил Мигеля. —Неужели ваш избранник?

Оливия смутилась, но, хотя оттенок смущения присутствовал всего пару секунд, зоркий глаз лиса его заметил.

— Да так, привязался по дороге, — рассеянно сказала ворона, но тут же переменила тему разговора:

— Так когда мы пройдëм к Великой Фризе?

— Сейчас-сейчас, Фриза уже ожидает вас, проходите, пожалуйста. И вы проходите, прошу, — сказал Феликс, когда заметил, что Мигель неловко топчется у двери. —Ожидайте меня в зале номер три.

И лис ловко юркнул в какую-то дверь.

* * *

Феликс ворвался в кабинет Сириуса. Глаза его сверкали диким, радостным огнëм.

— Сириус! — вскричал лис, захлопнув дверь. — Они пришли!!

—Они? — переспросил волк, как всегда, с невозмутимым спокойствием.

— Да-да, именно ОНИ!!! Сириус, как ты не понимаешь??!!! БЕЛАЯ ВОРОНА И ЧËРНЫЙ ВОРОН!!!

— Думаешь, наш план сработал?

— А то! — Феликс от возбуждения ходил по комнате туда-сюда. —Значит, предсказание сбудется, — задумчиво проговорил Сириус.

— Приходи в главную залу, а я побежал.

И лис выскочил за дверь.

* * *

— Уважаемые товарищи! Сегодня знаменательный день для нашего Заповедника! Сегодня сбудется Великое Предсказание! — торжественно начал Феликс. — Великая Фриза предсказала, что Белая Ворона и Чëрный Ворон, пришедшие сюда вместе, означают новую эру в нашем Заповеднике! И сегодня они пришли! Так поприветствуем их!

Зал разразился аплодисментами.

В главную залу зашли Оливия и Мигель.

Фриза, Великая Фриза, прорычала:

— Да-а-а.

— Это означает, дорогие товарищи, что Фриза приняла их! — торжественное провозгласил Феликс…

* * *

— И что было дальше?

— Да ничего особенного, малыш…

— Дедушка Дуб, а про маму с папой? Что было дальше? А почему муравьед Балу не любит наш Заповедник? И что это было за предсказание? Оно сбылось? И зачем Я пришëл в Заповедник?

— Ох, малыш, слишком много вопросов ты задаëшь. Попробую объяснить…

Твои мама с папой, воронëнок, подружились после этого… Да, Мигелю удалось тронуть сердце Оливии… Предсказание… Предсказание ты должен понять сам… Две части объединились в единое целое, сплотив тем самым весь Заповедник… А потом Заповедник призвал тебя… Скоро ты найдëшь своего хозяина. По незримому зову его сердца ты появился на свет. Поэтому у тебя сейчас нет имени, ведь его тебе даст твой новый хозяин, ведь ты уже живëшь в его сердце.

— А муравьед Балу?

— О, муравьед Балу… У него была сложная жизнь. Он считает, что Заповедник — глупости… Но это только потому, что у него нет Своего Человека, которого мы ждëм. Кто знает, может, когда-нибудь и муравьед Балу придëт в Заповедник, граничащий с миром людей…

— Это как?

— Это значит, что он поселится в сердце Его Человека. Вот ты уже поселился. А Балу ещё нет…

— А в чьëм сердце я поселился, дедушка Дуб?

— Эх, воронëнок, ты скоро это узнаешь и поедешь к нему домой. А сейчас — подожди.

—Дедушка Дуб…

— Ну всë, всë. На сегодня хватит. Надеюсь, рассказ понравился?

— Очень понравился, дедушка, спасибо!..

P. S. Каждое существо из Заповедника селится в душе Своего Человека, а потом ждëт, когда человек найдëт его… Каждое существо ВСЕГДА забирает ЕГО ЧЕЛОВЕК.

С уважением,

рассказавший эту

историю

Дедушка Дуб

(Священный Дуб,

который

всë и про всех знает))