ЗАМЕТКИ
Четверг (пятница)
В связи с новым проектом нам перестали давать талоны на личностные цели. Больше никакой трансляции открытий Объединения в зале досуга…
Количество талонов на еду убавили, зато продлили их срок длительности.
! Откладывать талоны на перекус !
…Ведь потом можно сытнее поесть за раз.
Пятница (Суббота)
В еженедельном подведении итогов рабочим-конструкторам сделали выговор. Нужно ускорять сроки, а наш отдел всё задерживает.
! На всякий случай взять у старухи Мабо мазь от ран !
Воскресенье (Понедельник)
!Изменения в форме: чёрные резинки для волос вместо цветных!
К чертям бы новый проект, он лишает рабочих всего
Понедельник (Вторник)
Снова новый работник. Она не как те, предыдущие. Вся какая-то угловатая, с короткими волосами и острыми, как у внешних племён, клыками. Она… Другая. Неужели вся новая партия завода – такая?
Вторник (Среда)
Новенькая странная. Говорит что-то так, как будто её мнение, мнение рабочего, важно. Так, как будто люди вокруг поймут – или хотя бы станут слушать.
И да, она говорит о природе. Вдуматься только, о природе! Ну точно дикарка.
Среда (Пятница)
!Работать над моторикой рук! Нужно быть продуктивней!
!Пронести 1033-833 мазь от ран!
Четверг (Понедельник)
1033-833 ещё страннее, чем казалось на первый взгляд. Она просит называть её так: «Триша».
Сказала, что это из-за того, что в её партийном номере много троек, а так произносить будет легче. Да это же сплошная путаница – называться по такому абстрактному признаку! Что скажет начальство после еженедельного доклада?
Нет, я всё-таки не стану так называть её. Нет.
Пятница (Вторник)
Триша умеет читать.
Тоже умеет читать.
Что за безумие творится вокруг меня?! Когда я сообщил Трише о том, что должен донести на её своевольность, она просто попросила меня не делать этого. Мои первые воспоминания – то, как нашу партию доставили в эту часть завода. Меня тогда отделили от остальных и наблюдали за поведением – что-то со мной было не так. Неужели в отделе по производству рабочей силы завода опять какие-то ошибки?
После какого-то времени проверки меня всё-таки поставили на текущую работу. Значит, со мной всё должно быть в порядке. Так почему я вообще захотел предупредить её об этом?
И почему я продолжаю слушать её?
Суббота (Вторник)
Всё моё сознание находится в странном состоянии. Я не понимаю, что овладело моим мозгом. Эти… Как их там… Чувства? Не то, что относится к примитивному восприятию окружающего мира, а что-то ещё. Отголоски таких проскальзывали во время пятиминутных просмотров об открытиях. Триша говорит, что нельзя докладывать об этом.
Странно, я и сам не хочу что-то говорить.
Четверг (Вторник)
Какую неделю подряд пишу только по вторникам. Не знаю, что делать с переполняющими меня мыслями: их слишком много, я не успеваю переложить всё это на бумагу. А если и попытаюсь, то смогу лишь выкинуть их из головы, как мусор. Моя голова разрывается.
Ах, из изменений:
Триша называет меня Риком. Это не связано с партийным номером, она говорит, что так меня звали когда-то. По-моему, забавные звуки: «Рикрикрик». Мне невольно хочется смеяться, когда слышу их. Но Триша не посмеялась вместе со мной.
!Узнать, отчего из глаз может политься вода!
…Триша почему-то не хочет говорить, отчего это случилось с ней. А вдруг вода в глазах — это болезнь?
Как же много вопросов может возникнуть из-за одного единственного рабочего человека.
Триша, откуда ты? Кто ты?
И кто я?
Пятница
Перестану обозначать в скобках, что это вторник. И так всё понятно. Не знаю, зачем я продолжаю писать – с отсутствием практического назначения этот блокнот не имеет смысла. Однако что-то во мне продолжает делать это. Я и не думал раньше, что можно просто так записывать что-то из размышлений. Это занятие показалось бы мне невозможным, глупым… Бессмысленным.
Боюсь задумываться о том, что происходит у меня в голове. Вылить всё на бумагу так и не получается – слова не те, я продолжаю бросаться ими подобно вещам. Это неправильно…
Что я упускаю?
Суббота
!Дикарство – осознанный выбор людей!
Чем больше я говорю с Тришей, тем меньше понимаю происходящее. Она говорит о многом, говорит, что я сам рассказывал все эти дикие небылицы ей когда-то. Глаза Триши в такие моменты краснеют и наполняются водой. Я так и не понял, отчего это происходит, но я узнал о существовании Грусти. Мне кажется, что вода и грусть как-то связаны.
Я не хочу, чтобы глаза Тришы вновь наполнялись водой.
Воскресенье
Слёзы. Дети тоски, спутники грусти. Вот что образуется в глазах. Вот что чувствовала Триша. Она говорила, что я не помню.
Мы с Тришей придумали игру – когда я снова чувствую что-то новое, я пытаюсь назвать это, а Триша пытается понять, чем это может быть.
Иногда мой мозг совсем не хочет думать. Он как будто уходит, оставляя место безразмерному счастью. Окрыляющую радость от появления Тришы я мог назвать только её именем. Она улыбнулась и сказала, что я не забыл.
Не понимаю.
Понедельник (Воскресенье)
Блокнот чуть не обнаружили, когда я делал предыдущие записи. Теперь боюсь что-то писать, но… Судя по всему, терять мне будет нечего. Завтра мы с Тришей сбежим. Она наконец рассказала мне, кто я.
У меня не было номера с рождения. Я был просто Риком, дикарём, как сказали бы Высшие.
Я жил за пределами завода. За пределами города. За пределами Объединения.
Я жил вместе с подобными мне, скрываясь в лесах. Я жил в переносных хижинах вместе со своей семьёй. Мы были хранителями книг. В «цивилизованном» мире не осталось ничего из культурного наследия. Из книг – ничего, написанного до Объединения – разве что раритетные тома на выставках, которые организуют порой для своей потехи Высшие. Всё действительно стоящее осталось среди отступников.
Политика Обьединения давно превратилась в диктатуру. Необразованность покоряла всё большие и большие слои населения, и остатки свободного населения подвергались гонениям. Наше селение было спрятано глубоко в лесу, но его обнаружили из-за костра, зажжённого без предосторожностей. Так все были схвачены. Взрослые люди были убиты, молодых отправили на гипнотические курсы. Трише, Марку, Нику и Белле удалось сбежать.
Моих родителей убили. Это происходило перед моими глазами. Я всё вспомнил.
Поэтому я верю.
Вторник(Понедельник)
Начало операции. Я буду писать сюда всё, потому что теперь у нас есть только два пути: либо мы все успешно вырвемся, либо умрём. Возможно, эти записи станут в итоге рассказами из дней моей юности – кто знает?
Триша торопит.
***
Мне удалось деактивировать камеры наблюдения. Я знал, что читал книги про технику не просто так!
Триша копается в одной из камер, доставая что-то оттуда. Прямо сейчас ещё трое человек должны были вырубить охранников. Всё должно получится.
***
Нас схватили. Это конец.
Города Объединения отделены от остального мира огромными стенами. С их высоты хорошо просматриваются даже горы, которые в лесу едва-едва маячат на горизонте. Мне всегда было любопытно посмотреть на мир с такой высоты. Теперь мы впятером стояли здесь, каждый в сопровождении отдельного охранника. Лишённые даже одежды, абсолютно беззащитные. Настоящие дикари.
Я посмотрел на Тришу. Её глаза смеялись.
Расчитанным движением каждый избавился от рук стражников. Нам не спуститься отсюда. Единственный выход – впереди.
Под нами – бесконечный зелёный ковёр, вокруг – бесконечная синева. Слева от меня – Триша, справа – Ник. Рядом Марк и Белла. Мы вместе. Мы движемся к свободе.
Я крепче сжал руку Триши.
ЗАМЕТКИ
Четверг (пятница)
В связи с новым проектом нам перестали давать талоны на личностные цели. Больше никакой трансляции открытий Объединения в зале досуга…
Количество талонов на еду убавили, зато продлили их срок длительности.
! Откладывать талоны на перекус !
…Ведь потом можно сытнее поесть за раз.
Пятница (Суббота)
В еженедельном подведении итогов рабочим-конструкторам сделали выговор. Нужно ускорять сроки, а наш отдел всё задерживает.
! На всякий случай взять у старухи Мабо мазь от ран !
Воскресенье (Понедельник)
!Изменения в форме: чёрные резинки для волос вместо цветных!
К чертям бы новый проект, он лишает рабочих всего
Понедельник (Вторник)
Снова новый работник. Она не как те, предыдущие. Вся какая-то угловатая, с короткими волосами и острыми, как у внешних племён, клыками. Она… Другая. Неужели вся новая партия завода – такая?
Вторник (Среда)
Новенькая странная. Говорит что-то так, как будто её мнение, мнение рабочего, важно. Так, как будто люди вокруг поймут – или хотя бы станут слушать.
И да, она говорит о природе. Вдуматься только, о природе! Ну точно дикарка.
Среда (Пятница)
!Работать над моторикой рук! Нужно быть продуктивней!
!Пронести 1033-833 мазь от ран!
Четверг (Понедельник)
1033-833 ещё страннее, чем казалось на первый взгляд. Она просит называть её так: «Триша».
Сказала, что это из-за того, что в её партийном номере много троек, а так произносить будет легче. Да это же сплошная путаница – называться по такому абстрактному признаку! Что скажет начальство после еженедельного доклада?
Нет, я всё-таки не стану так называть её. Нет.
Пятница (Вторник)
Триша умеет читать.
Тоже умеет читать.
Что за безумие творится вокруг меня?! Когда я сообщил Трише о том, что должен донести на её своевольность, она просто попросила меня не делать этого. Мои первые воспоминания – то, как нашу партию доставили в эту часть завода. Меня тогда отделили от остальных и наблюдали за поведением – что-то со мной было не так. Неужели в отделе по производству рабочей силы завода опять какие-то ошибки?
После какого-то времени проверки меня всё-таки поставили на текущую работу. Значит, со мной всё должно быть в порядке. Так почему я вообще захотел предупредить её об этом?
И почему я продолжаю слушать её?
Суббота (Вторник)
Всё моё сознание находится в странном состоянии. Я не понимаю, что овладело моим мозгом. Эти… Как их там… Чувства? Не то, что относится к примитивному восприятию окружающего мира, а что-то ещё. Отголоски таких проскальзывали во время пятиминутных просмотров об открытиях. Триша говорит, что нельзя докладывать об этом.
Странно, я и сам не хочу что-то говорить.
Четверг (Вторник)
Какую неделю подряд пишу только по вторникам. Не знаю, что делать с переполняющими меня мыслями: их слишком много, я не успеваю переложить всё это на бумагу. А если и попытаюсь, то смогу лишь выкинуть их из головы, как мусор. Моя голова разрывается.
Ах, из изменений:
Триша называет меня Риком. Это не связано с партийным номером, она говорит, что так меня звали когда-то. По-моему, забавные звуки: «Рикрикрик». Мне невольно хочется смеяться, когда слышу их. Но Триша не посмеялась вместе со мной.
!Узнать, отчего из глаз может политься вода!
…Триша почему-то не хочет говорить, отчего это случилось с ней. А вдруг вода в глазах — это болезнь?
Как же много вопросов может возникнуть из-за одного единственного рабочего человека.
Триша, откуда ты? Кто ты?
И кто я?
Пятница
Перестану обозначать в скобках, что это вторник. И так всё понятно. Не знаю, зачем я продолжаю писать – с отсутствием практического назначения этот блокнот не имеет смысла. Однако что-то во мне продолжает делать это. Я и не думал раньше, что можно просто так записывать что-то из размышлений. Это занятие показалось бы мне невозможным, глупым… Бессмысленным.
Боюсь задумываться о том, что происходит у меня в голове. Вылить всё на бумагу так и не получается – слова не те, я продолжаю бросаться ими подобно вещам. Это неправильно…
Что я упускаю?
Суббота
!Дикарство – осознанный выбор людей!
Чем больше я говорю с Тришей, тем меньше понимаю происходящее. Она говорит о многом, говорит, что я сам рассказывал все эти дикие небылицы ей когда-то. Глаза Триши в такие моменты краснеют и наполняются водой. Я так и не понял, отчего это происходит, но я узнал о существовании Грусти. Мне кажется, что вода и грусть как-то связаны.
Я не хочу, чтобы глаза Тришы вновь наполнялись водой.
Воскресенье
Слёзы. Дети тоски, спутники грусти. Вот что образуется в глазах. Вот что чувствовала Триша. Она говорила, что я не помню.
Мы с Тришей придумали игру – когда я снова чувствую что-то новое, я пытаюсь назвать это, а Триша пытается понять, чем это может быть.
Иногда мой мозг совсем не хочет думать. Он как будто уходит, оставляя место безразмерному счастью. Окрыляющую радость от появления Тришы я мог назвать только её именем. Она улыбнулась и сказала, что я не забыл.
Не понимаю.
Понедельник (Воскресенье)
Блокнот чуть не обнаружили, когда я делал предыдущие записи. Теперь боюсь что-то писать, но… Судя по всему, терять мне будет нечего. Завтра мы с Тришей сбежим. Она наконец рассказала мне, кто я.
У меня не было номера с рождения. Я был просто Риком, дикарём, как сказали бы Высшие.
Я жил за пределами завода. За пределами города. За пределами Объединения.
Я жил вместе с подобными мне, скрываясь в лесах. Я жил в переносных хижинах вместе со своей семьёй. Мы были хранителями книг. В «цивилизованном» мире не осталось ничего из культурного наследия. Из книг – ничего, написанного до Объединения – разве что раритетные тома на выставках, которые организуют порой для своей потехи Высшие. Всё действительно стоящее осталось среди отступников.
Политика Обьединения давно превратилась в диктатуру. Необразованность покоряла всё большие и большие слои населения, и остатки свободного населения подвергались гонениям. Наше селение было спрятано глубоко в лесу, но его обнаружили из-за костра, зажжённого без предосторожностей. Так все были схвачены. Взрослые люди были убиты, молодых отправили на гипнотические курсы. Трише, Марку, Нику и Белле удалось сбежать.
Моих родителей убили. Это происходило перед моими глазами. Я всё вспомнил.
Поэтому я верю.
Вторник(Понедельник)
Начало операции. Я буду писать сюда всё, потому что теперь у нас есть только два пути: либо мы все успешно вырвемся, либо умрём. Возможно, эти записи станут в итоге рассказами из дней моей юности – кто знает?
Триша торопит.
***
Мне удалось деактивировать камеры наблюдения. Я знал, что читал книги про технику не просто так!
Триша копается в одной из камер, доставая что-то оттуда. Прямо сейчас ещё трое человек должны были вырубить охранников. Всё должно получится.
***
Нас схватили. Это конец.
Города Объединения отделены от остального мира огромными стенами. С их высоты хорошо просматриваются даже горы, которые в лесу едва-едва маячат на горизонте. Мне всегда было любопытно посмотреть на мир с такой высоты. Теперь мы впятером стояли здесь, каждый в сопровождении отдельного охранника. Лишённые даже одежды, абсолютно беззащитные. Настоящие дикари.
Я посмотрел на Тришу. Её глаза смеялись.
Расчитанным движением каждый избавился от рук стражников. Нам не спуститься отсюда. Единственный выход – впереди.
Под нами – бесконечный зелёный ковёр, вокруг – бесконечная синева. Слева от меня – Триша, справа – Ник. Рядом Марк и Белла. Мы вместе. Мы движемся к свободе.
Я крепче сжал руку Триши.