XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Время никогда не течёт равномерно. В детстве каждая минута, каждый час, день — все кажется неизмеримо долгим. Для ребёнка «завтра» всегда будет очень далеко, а дождаться следующей недели, или даже месяца — сродни ожиданию в несколько лет.

С возрастом все проще, время словно ускоряет свой ход. Ты просыпаешься в понедельник, а стоит моргнуть — календарь отмечает вечер пятницы. Удивительный феномен, на которой обращаешь внимание лишь став старше и прожив многие десятки лет.

Он сидит за столиком небольшого местного кафе, лениво перелистывает страницы книги, купленной пару часов назад и неспешно пьет свежесваренный кофе. На вид ему не больше тридцати, хотя на самом деле прожил он намного дольше. Очередная глава как раз подходит к концу, когда к стулу напротив подходит девушка, примерно лет двадцати. Синие, сильно вьющиеся волосы, очки в толстой черной оправе, пирсинг в носу — все это выделяет ее среди так называемой «серой массы», но, в то же время, ему она примечательной отнюдь не кажется. Яркие волосы и проколы всего, что только можно уже давно не являются чем-то невероятным и новым, оттого и перестают удивлять так, как удивляли раньше.

— Вы не против, если я присяду? Тут все места заняты, я ненадолго.

— Не против, — отвечает он коротко, практически не смотря на девушку, и сразу же возвращается к книге у себя в руках. Написана она одним из популярных авторов, и, если уж на чистоту, ни сюжет, ни стиль письма ему совсем не нравятся. Однако, когда времени становится слишком много, расходовать его хочется хотя бы на что-то. Даже если это «что-то» написано столь неумело.

— А я читала эту книгу, — вновь подаёт голос девушка. — На самом деле те, что автор позднее писала, намного лучше вышли. Я бы их посоветовала, если вам жанр нравится. Эта скорее как… не знаю… черновик? Проба пера, так сказать

— Спасибо за совет, — ответ короткий, но девушка, видимо, сочла его поводом для продолжения диалога.

— Если любите читать, я много что посоветовать могу, из нового. Какие вам жанры нравятся?

— Разные, — разговаривать ему не хочется. Девушка наконец понимает это и еле заметно кивает. Через пару минут официант приносит ей стакан с напитком на вынос, и она уходит.

Он, вопреки обыкновению, провожает её взглядом. Всё-таки, есть в ней что-то цепляющее. Ему даже становится жаль, что он не поддержал разговор, не слушал её чуть дольше. Спустя пару минут он тоже уходит из кафе, оставив недочитанное произведение лежать на подлокотнике кресла.

Он живет уже слишком долго, для того чтобы отвлекаться на каждого встречного человека. Заводить знакомства — бессмысленно. Путешествовать — глупо, когда побывал уже везде, а оставаться на месте — ещё глупее, потому что даже самый лучший дом начнёт действовать на нервы, когда ему пойдёт шестой десяток.

Он сменил более пятидесяти домов, никогда не задерживаясь ни в одном дольше чем на десять лет.

И все же, ноги отчего-то приносят его в книжный, где с полки на него смотрит точь-в-точь та книга, что он оставил на столе. А чуть в стороне, другие, от того же автора. Совершенно не думая, он берет пару, уже направляясь к кассе.

Синие волосы, очки, пирсинг — все то же самое, разница между ей в кафе, и ей сейчас, стоящей за кассой — наличие рабочей формы книжного магазина.

— Добрый вечер! С вас пятьсот пятьдесят. Наша карта будет?

Будничный тон, точно такой же, каким она говорит с иными посетителями. Приветливая. Не свойственно людям этого поколения. И почему он снова ее встретил?

— Нет, не будет.

— Не хотите оформить?

— Нет, спасибо.

Она кивает, пробивает книги, кладёт в пакет.

— Спасибо за покупку, ждём вас снова

Улыбается. Красивая улыбка.

Должно быть, она действительно любит свою работу

Он с трудом отводит от неё взгляд и уходит. Впервые за много лет ему стало жаль, что его не узнали, хотя, казалось бы, пора уже привыкнуть.

Ничто не даётся бесплатно. Бессмертие и без того — ужасный дар, а быть обреченным не запоминаться людьми вокруг делает все только хуже.

Он старается забыть о ней, уходит из города, вновь путешествует. В мире семь миллиардов людей. Он больше никогда ее не увидит.

Однако судьба то ли благоволит, то ли явно издевается над ним.

Проходит года четыре, может пять. Время быстротечно, он уже и не помнит, как давно заходил в тот книжный.

Он остановился в горах. Холодный воздух, приятная морось по утрам, свежо и пахнет росой и мокрой, после дождя, корой деревьев. Отличное место, на какое-то время. Даже жаль, что и оно однажды надоест.

Она тоже здесь. Остановилась в соседнем номере, он видел ее в коридоре.

— Вы не против, если я присяду? Тут все места заняты, я ненадолго.

Та же фраза что и тогда, но сейчас они не в кафе, а на завтраке в небольшой гостинице. И волосы у неё больше не синие — ярко зелёного цвета. Прибавилось пирсинга в ушах.

Запоминающийся образ.

Жаль только, что как бы он свой внешний вид не менял, его все равно никто и никогда не запомнит.

— Присаживайтесь, — короткий ответ. Много говорить не хочется, чтобы не запоминать ее, но затея провальная. Он уже давно ее запомнил.

— На улице погода такая, даже выходить не хочется. От одной только мысли мурашки бегут и холодно становится. И как только люди живут тут.

— Согласен, примерзкая погода, — отвечает он.

— Да. Кстати, я же не представилась! Совсем не вежливо получилось. Меня Вик зовут. Точнее, Вероника, но так не называет никто, поэтому просто Вик. А вас?

Он медлит какое-то время. Впервые за много лет кто-то спрашивает его имя. Давно забытое чувство.

— Эндрю. — Имя не настоящее, первое, что пришло на ум. Своё родное он уже давно не помнит. Отчего-то ему кажется что новое, намного лучше того, что было у него когда-то.

— Рада познакомится! А вы давно здесь?

— Около недели.

— Турист?

— Вроде того.

— Я только пару дней назад приехала. Впервые путешествую так далеко. Место красивое, но из-за дождя невозможно пройтись нигде нормально. Так и уеду ничего не посмотрев, видимо.

— Здесь есть музей, в паре километров. Внизу.

— Разве? Я не видела.

— Его давно построили, да и туристам он обычно не особо нравится. Я был несколько лет назад, думаю вы оцените.

— Спасибо за совет!

Он не замечает, как они разговорились. Беседа течёт плавно, словно знакомы они уже очень много лет, и продлится это их знакомство еще дольше.

От этой мысли на Эндрю нападет тоска.

— А знаешь, — он и не заметил, как они с Вик перешли на «ты» — мне кажется я раньше тебя видела. Никак не вспомню где.

— Сомневаюсь в этом, — отвечает он. Вик же смотрит пристально, так и вглядываясь в его лицо, после чего досадно качает головой. Не вспомнила.

Они расходятся через пару часов.

А потом она находит его за ужином, и какого же его удивление, когда она приветствует его звонким «Эндрю!».

Возможно, здесь есть кто-то ещё с таким именем? Может ему послышалось? Но ведь не могла же она, не могла его запомнить!

— Ой, извините, я обозналась, — произносит она, после того как встречается с ним взглядом. — А вы не видели тут молодого человека? На вас похож очень, Эндрю зовут?

А все-таки удивительно. Запомнила, что говорила с ним, даже внешность, но узнать все равно не может.

Он качает головой, Вик вздыхает и уходит.

И все же она удивительная. Запомнила больше, чем кто либо, за многие сотни лет.

Следующая их встреча проходит спустя восемь лет, на этом же самом месте. Завтрак в кафе, отсутствие свободных мест, и Вик, решившая сесть напротив.

— Извините, вы не против компании? Все места заняты.

И он снова соглашается. Не может отказать.

Темные очки, снова те синие волосы. Пирсинг из носа сняла, а тот, что в ушах остался. Все та же лёгкая непринужденная улыбка, светлые глаза.

Удивительная.

— Присаживайтесь, я не возражаю.

— А знаете, вы кого-то мне очень напоминаете. Мы раньше не встречались?

— Как знать. Возможно, мы уже знакомы.

— Обычно я всех запоминаю, но… совсем не могу вас вспомнить. Но мы точно встречались, я уверена! Наверное, странно звучит, да?

— Ничуть, — он знает, что пожалеет о том, что скажет, но не останавливает себя. — Вик, верно?

— Да! Все-таки знакомы! А вы?

— Эндрю.