X Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Наша деревушка находится за пару вёрст от города. В ней живут обычные люди, жизнь протекает спокойно. Каждый хлопочет, как хочет. Они ничем не интересуются, не пишут поэмы и не рисуют картины, не поют песни от души и не читают стихи. Каждый день они ходят на работу, зарабатывают, прибегают домой, ужинают и ложатся спать.
Но был в нашем захолустье один паренёк. Звали его Везунчик, почему? Непонятно. О настоящем имени никто и знать не знал. Он отличался от других. Носил другую одежду, ел другую еду. Но это не так важно. Речь не о том. Он жил, а не выживал. А знаете, как это было необычно для села.
Любимым его делом было гулять в дождь по улицам, на которых, казалось бы, лет через десять ничего уже не будет, как и не было сейчас. «В чем же тут радость?» — так думали все, кроме него. В этом и была его исключительность. Он не боялся думать не так, как другие, хотя его не принимали. Конечно, он мог рассмешить всех, однако, улыбка быстро проходила.
Сам он не обращал внимания на смешки и издёвки, смеялся в ответ, если и понимал, что это не весело.
Как-то раз он пошёл гулять в дождь. Вечером, как всегда, ждали его всей деревней, чтоб похохотать, а то и обидеть его чем. Ждали, ждали, но не пришёл он в эту ночь.
Родных у него не было. Встречать его было некому. Вот и позабыли о нем через месяц после пропажи, хотя люди по-прежнему поминали его нехорошим словом, но не знали, каков он на самом деле…
Поговаривают, он писал записки самому себе, ведь делиться ему было не с кем. Одну из них нашли после его исчезновения:
«Утром я накормлю соседских гусей из рук вкусными лакомствами, подниму с холодной земли упавшее с веревки белье, полью цветы водой с удобрением и разнесу почтовые письма. А вечером, как обычно, пойду гулять, туда, куда глаза глядят, и так, чтобы не оглядываясь. Захвачу пару свежих батонов, воды, а там, видно будет».
Домик его был на окраине, небольшой, крыша там протекала, сыро было и холодно. Там эти письма и нашли, когда уж всерьёз заговорили о потере. Взглянув на них, народ ещё больше удостоверился в чудаковатости мыслей юноши.
«Это что ж, он получается, сам себе письма пишет? Видимо! Мало ли, что он с нашими детьми сделать мог с такой то разумностью! И подумать страшно!» — такие слухи ходили о нем, пока люди не обнаружили другие записки.
И кур он им кормил, и яблоки в саду собирал, цветы без него гибнуть начали.
«Так это получается, он нам всем помогал что ли? Да и не так его компания нам тягостна. Толку то от него, оказывается, немало было», — слышалось вокруг.
А Везунчик все не приходил. Двор его ещё обыскивали, забирали все, что надо, и не надо. Никто уже и не надеялся, что он явится обратно.
В его сарае, там, где он обычно разжигал костёр и пир разводил с жареным на огне мясом, нашли ещё больше заметок, вырезок из газет и журналов. Для деревни такие тиражи были редкостью. А у него их было много, ещё и все разодраны, будто не жаль рвать было. Видимо, собирал он эти бумажки там, как раз, чтоб костёр раздувать.
Так вот, в куче этой макулатуры нашли целый блокнот, толстый, видно, что долго им пользовались.
Там Везунчик описывал жизнь, о которой мечтал.
«Я все равно сделаю так, чтоб обо мне только хорошее вспоминали. Уеду в город, займусь чем-то. Руки у меня откуда надо растут, и на том спасибо!»
«Не любят они меня, вижу. Ну, а что делать…»
Нам через какое-то время рассказали о судьбе мальчишки.
Он был сиротой. Его родители погибли на работе от взрыва электростанции. Его направили в детский дом.
После выпуска из интерната, ему ничего не дали. Зато оповестили обо всех родственниках, к которым он может пристроиться. Оказалось, у него была бабушка, которая умерла в период его совершеннолетия. Он переехал в дом покойной, где жил до исчезновения.
Он мечтал переехать в город. Хотел работать на обувной фабрике, или же изготавливать туфли самостоятельно.
Об этом были почти все его записки и зарисовки.
Он полюбил своё место проживания, но не мог отказаться от мечты. Однажды он решил просто идти в никуда.
«Я готов, и понимаю всё. Но я готов дойти до города».
Лист с этими словами, кстати, был подпален снизу. Он лежал в горе камней для костра. Я понял, что он был готов сжечь самое сокровенное.
В общем, ему по дороге встречалось много чего. И дождь, и солнце, и стада животных с добрыми пастухами, придорожные кафе, магазины и другие деревушки. Но он шёл прямо, не замечая этого. Однако даже Везунчику везение повернулось боком.
Как-то ночью его загрызли собаки. Даже к ним, я уверен, он был добр. Но одичалые звери явно не поняли этого.
Его нашли уже мертвым, лежащим около дороги. Он истекал кровью. И как бы это не звучало смешно, он поплатился смертью за жизнь. Он попытался, выполнил свой долг.
«Чего же ты так оправдываешь этого дурачка? Сам он виноват!» — спрашивают меня по сей день.
А я отвечаю: « Неплохой он был человек. Нам помогал и ничего не просил. А потом, как надоело тут сидеть, побрел к цели, а мы что?»
