Страницы из дневника Влада К.
7 сентября
Опять эта школа. Как-то незаметно пролетела первая неделя. 9 «А» в сборе. Классуха Вера Степановна – просто Степановна – предупредила, что расслабляться нам некогда, на носу экзамены. Все учителя только ими и пугают. У Стаса Суркова (Сурка) новые дорогие кроссовки. Каринка Давладян отрезала длинные волосы и ходит со стрижкой. Вообще стала модная. Учителя молодые – математик и историчка. Задают хитрые задачки, какие-то каверзные вопросы. Даже и не знаешь, как решать и что отвечать. Если дальше такие непонятки будут, придётся тяжело. Заикнулся отцу про репетитора. Он сказал: «Подумаем».
9 сентября
Вот это поворот! Вместо репетитора по математике будет литература!!! Ну это как?!! «С математикой мы разберёмся, — сказал отец. А вот литература между тройкой и четвёркой – это надо исправлять». Один вечер в неделю коту под хвост! Протестую!!!
11 сентября
Ну всё! Отец нашёл какую-то репетиторшу. Её зовут Мара Яновна!!! «Она тебя всему выучит, что нужно знать по литературе в твоём возрасте», — убедил отец. Ну, спасибо! Счастью нет конца! Ну вот зачем мне эта Мара Яновна с её литературой? Воевать с отцом бесполезно. Почти час сам объяснял мне математику. Дурацкие уравнения, в которых нет никакого смысла – одни неприятности от них.
14 сентября
Сегодня ходил к Маре. Дом, в котором она живёт, просто отстой. Старая развалюха в два этажа. Деревянная(!) лестница. Запах кошек и мышей, как осенью на даче. Квартира похожа на коммунальную. Вторая дверь в коридоре закрыта на ключ. Мара долго не открывала. Потом в дверную щель просунулось её узкое лицо. Очень узкое. И вся она как игла. «Ты Влад? Проходи!» Комната крошечная. Круглый стол, кресло с высокой спинкой. Всё какое-то под старину. На чём она спит – не понятно. Но главное – это книги. Они везде. Даже в стопках на полу. От них запах как в библиотеке. Мара высокая и худая. Похожа на вешалку в школьной бухгалтерии. Платье на ней охристого цвета. Под воротником овальная брошка с красным камнем. Мара спросила, что меня к ней привело. Я сказал, что так решил отец. Мара спросила, люблю ли я Пушкина. Я пожал плечами. Она сказала, это очень важно – знать Пушкина. И мы начали заниматься. Точнее, она говорила, целый час, какой Пушкин великий, как причудливо складывалась его жизнь. Сколько в ней было неожиданных поворотов, а он не роптал. Она сказала, что Пушкин — это наш Христос, что его также по сути распяли в конце жизни. Бред! В конце Мара спросила, что я запомнил. «Пушкин — наш Христос!» – выпалил я. Мара чему-то обрадовалась. Ну и ну. И вот такая дребедень на целый год? Надо что-то делать!
15 сентября
Отец спросил, как мне Мара? Я рассказал, что она, кажется, болеет и помешана на Пушкине. Отец уточнил: раньше болела, выздоровела и что мне Пушкин не навредит. Грустно! По истории историчка придумала какой-то наполеоновский проект. Сурок из-за маленького роста назначен изображать Наполеона. Каринка заявила, что хочет быть какой-то Жозефиной. Все ржали. Историчка Милана Владимировна успокаивала. По математике самостоятельная на тройку. Отец будет недоволен. Голова кругом от школы. Плюс Мара!
16 сентября
Спросил у русички Кристины Валерьевны: «А правда, что Пушкин – наш Христос?» Она посмотрела внимательно: «Где ты про это слышал?» — «Ну где-то слышал», — говорю. «У тебя отрывок наизусть не сдан!» — напомнила. Ну разве это жизнь? Надо будет ещё Мару послушать, чтобы русичку позлить Пушкиным-Христосом.
18 сентября
Суббота! Никаких уроков. Я имею право на отдых. Четыре часа за компьютером. А завтра мы идём со Степановной в музей. Там какая-то выставка про царскую семью. Как бы сбежать? Надо начать заниматься с гантелями и бегать по вечерам.
19 сентября
Выставка так себе. Какие-то фотки, иконки. Музыку включили. Девчонки танцевали из хореографической студии. Каринка тоже, в белом платье. Шустрая. Только музыка печальная. Царскую семью убили ни за что. Потом во дворе музея весь 9 «А» кидался жёлтыми листьями. Степановна бегала и кричала: «Не попадите в глаза!»
21 сентября
У Мары за стенкой объявился сосед. Слушает громко телевизор, тяжело ходит по комнате – сильно кашляет. Мара не обращает внимания. Чешет про Пушкина. Рассказывала про семью Пушкина, как к ним приходили в гости поэты, все сидели при свечах и вели споры про литературу. Пушкин- ребёнок всё слушал и читал книжки на французском из отцовской библиотеки. Прикольно! А потом его на шесть лет отвезли в лицей, и это была одна из главных страниц его жизни. Учёба, драки, друзья, забавы. Война 1812 года – лицеисты хотели бежать на фронт. Пушкин не соображал в математике. Зато шпарил на французском лучше всех. Они дружили потом всю жизнь – эти лицеисты, спасали друг друга в трудную минуту. Праздновали лицейскую годовщину
22 сентября
Ну и проект! Сурок – Наполеон в треуголке из школьного театра. Прикольно. Девчонки зачем-то начесали себе кудри. Дуры! Просто потеха. Степановна объявила, что будет благотворительная ярмарка. Все приносят что-то на продажу.
25 сентября
На ярмарку я принёс две детских книги. Какой-то «Сладкий остров» и про мышонка. Их купили первоклассники – им надо. Читайте, деточки, читайте! Девчонки приготовили чай в самоваре Степановны. Разливали по стаканчикам и торговали выпечкой. Сурок принёс тыкву – бабка дала, вырастила на даче. Её купил наш математик Олег Константинович — Констант. Степановна сказала: «Заботится о семье. У него молодая жена». Ого! Собрали 5 тысяч без копеек. Констант добавил, чтобы было ровно.
28 сентября
У Мары в комнате букеты из цветов и листьев. Наверное, был день рождения. Она сказала, что за окном любимая пушкинская пора. Рассказывала про ссылку, как Пушкин оказался сначала в Южной ссылке, потом в Михайловском. Как все домашние там от него отвернулись, кроме няни, как приезжал среди зимы его навестить лицейский друг Иван Пущин. Пушкин, бедный, в ссылке сначала застрелиться хотел от несправедливости судьбы, но потом отошёл. Ходил в гости к соседям Осиповым в Тригорское. Залазил в окно, чтобы повеселить барышень. Мара всё это на картинках показывала. Интересно! Отец опять объяснял математику. Он инженер и в математике разбирается. Может решить любую задачу. Видно, что я не в него пошёл в семье.
29 сентября
Сурок гулял вчера вечером с Каринкой. Я наткнулся на них в темноте, когда возвращался с пробежки. Вот так! Идут себе мимо, не замечают. Бег даётся тяжело. Сильно колет бок, и дыхалка подводит.
5 октября
Заболел. Наверное, ослаб от этого бега. Накануне слушали с Марой «Евгения Онегина». Откуда-то у Мары явился среди книг старенький ноутбук. Я-то думал, она в принципе из другого измерения, где гаджетов нет. В своих широких платьях с брошками и цветами. У неё бездонные глаза. Она шпарит стихи наизусть подолгу. Вот это память! А я еле-еле осилил отрывок. Наша Кристина натянула мне четвёрку ни за что. Этот «Евгений Онегин» очень прикольный. Читает какой-то артист необычным голосом. Как-то вкрадчиво. Просто затягивает своим чтением. Мара сказала, чтобы понять «Онегина» надо дорасти до самого Пушкина с его знаниями, представлениями о жизни. Не знаю. получится ли. Пока болею. Будет освобождение от физры. Ура!
11 октября
Спросил у Кристины Валерьевны перед литературой, в чьём прочтении «Онегин» ей нравится больше. Она сказала: «Ты, я вижу, стал очень начитанным, Влад! Подготовь-ка нам к уроку своё прочтение!» Вот это вляпался! Сказал Маре, чтобы помогла. Она согласилась. Была какая-то нервная. Лицо просто зелёное. За стеной у неё кто-то кашляет подолгу. Непонятно, как вообще она живёт. Чем-то занимается, кроме репетиторства? И что вообще она ест? Почему такая худая?
17 октября
Отец смотрел дневник. На этой неделе преобладают четвёрки. Константа вызывал к доске решать неравенства. Вроде решил. Константа сказал: «Надо быть увереннее в своих знаниях» и влепил четвёрку. Мне больше и не надо! Сурок охладел к Каринке. Что-то там у них произошло. Он на неё совсем не обращает внимания. Каринка ходит грустная. Как же так? Сурок сказал, что будет со мной бегать по вечерам.
23 октября
Вот это поворот. Каринка Давладян стала присылать мне смс. Часто. Раньше по смс только домашку узнавала. А теперь спрашивает, не пойду ли я гулять вечером. Степановна её ругала – много троек нахватала, а раньше училась хорошо. Сурок переписывается с Каринкиной подружкой Соней Фадиной. Совсем все с ума посходили.
25 октября
Мара объясняла, как нужно читать Пушкина, как сам он читал друзьям свои стихи. Легко, естественно! Мара читала сама, показывала, как должен меняться голос. Попутно объясняла смыл строк. «Вот мой Онегин на свободе», — она произносила строчки по несколько раз с каким-то удовольствием. Пока у меня получается не всё, хотя я стараюсь. Отец спросил, закончили ли мы с Пушкиным. «Пушкин в самом разгаре!» — ответил я. Отец засмеялся. «Не поехать ли нам на каникулах в Михайловское?» — озадачил я отца. «Когда-нибудь поедем», — неопределённо ответил он. Бабушка Сурка рассказала, что Мара и мой отец учились вместе в нашей школе. Мара была помешана на литературе. После института где-то преподавала, но неудачно вышла замуж. Мара сейчас живёт в квартире со своим отцом, но не общается с ним из-за какой-то ссоры. Живёт трудно. Непонятно, чем зарабатывает. Так вот кто кашляет у неё за стеной! Жалко Мару! Она столько знает про Пушкина. Ей бы к нам в школу или в музей. Пусть там про него всем рассказывает! Сурок стал гулять с Сонькой Фадиной.
29 октября
Читал первую главу «Евгения Онегина» нашей Кристине Валерьевне. По-моему, она просто обалдела. Конечно, я не артист Смоктуновский – у меня так никогда не получится. «Ты будешь читать на пушкинском вечере, учи наизусть! Пятёрка по литературе тебе обеспечена!» — заявила Кристина. «Поживём — увидим», — почему-то ответил я. Каринка Давладян и я сегодня идём гулять. Ну и дела! Завтра каникулы!
4 ноября
Все каникулы мы гуляем с Каринкой. У неё новая блестящая куртка и яркие кроссовки. Каринка красит глаза и губы. От неё пахнет карамельными духами. Приятно, когда рядом с тобой идёт по улице такая симпатичная девчонка. Мы долго накручиваем по улицам, смеёмся, разговариваем. Когда в одни вечер подошли к дому Каринки, она потянула меня в подъезд и там чмокнула в щёку! «С тобой так здорово!» — говорит. Вот это да! Я тоже чмокнул её в карамельную щёчку. Отец у Каринки бизнесмен и покупает ей всё, что она захочет. Послезавтра в школу. Вообще неохота. Забросил вечерний бег. Надо позаниматься хотя бы гантелями.
8 ноября
Занятия у Мары не было. Её отец умирает в больнице, и она там рядом с ним. Сурок узнал от своей бабки. Это он, отец, жил с ней в одной квартире. Сейчас, когда мне надо тренироваться с Пушкиным, читаю сам, но по-моему, чего-то не хватает. Всё звучит немного не так. Отец в курсе про Мару. Молчит, ничего не говорит. Каринка прислала смс, чтобы мы пошли с ней вечером в кино. Она любит весёлые фильмы.
10 ноября
У Мары умер отец. Мой отец ходил к ней, отнёс деньги на похороны. Занятий пока не будет. Ей надо прийти в себя. Сонька Фадина дала отворот – поворот Сурку. Сказала, что ей с ним неинтересно и скучно. Почему-то, когда нет занятий у Мары, я их жду. Бывает же такое. С Кристиной Валерьевной начали готовиться к пушкинскому вечеру. Будет постановка «Пушкин в Михайловском» от нашего класса. Кристина пристаёт с чтением «Онегина», чтобы я тренировался каждый день. Ходили в кино с Каринкой. Она была какая-то грустная. Положила мне голову на плечо. Я её обнял. Так мы и просидели всё кино.
25 ноября.
Мара уехала из города. Когда вернётся, не известно. Я был у неё после смерти её отца один раз. Дверь во вторую комнату была распахнута – она была полупуста. Стол, кровать, тумбочка с лекарствами. «Всё к этому шло. Отец тяжело болел, не подпускал меня к себе. А я не могла его бросить», — рассказала она. – Теперь я могу уехать, как давно задумала». Мара ещё больше похудела. Глаза замученные. «А как же Пушкин?» — спросил я. «Пушкин уже навсегда останется с тобой. И я обязательно вернусь. Только когда, пока не знаю. Не всё теперь зависит от меня. Понимаешь?» Она ещё много говорила об «Онегине». Простой сюжет, простая история героев. Не это важно. Главное – сам Пушкин. В романе явственно звучит его голос – мысли, юмор, ритм речи, дыхание. Читать роман всё равно что слушать Пушкина, беседовать с ним. В этом главная его тайна. Не всякому она открывается. Потом мы ещё что-то перечитывали. Она ещё что-то объясняла. Не помню, сколько я просидел у Мары. Поздно вечером Каринка прислала смс, что пока не будет со мной гулять. Почему — никаких объяснений. А на следующий день я их видел на улице вместе с Сурком. Ну и пожалуйста! Гуляйте, сколько вам влезет. Отец провожал Мару на вокзале. У неё с собой был только чемодан на колёсиках. Значит, книги остались пока на своих местах. И это значит, она точно вернётся. В субботу я гулял по улице один. «Вот мой Онегин на свободе…»
