XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Был обычный серый вторник. Настроения идти в школу у меня не было никакого. Первым уроком – география. Предмет этот я не любила, а поэтому домашнее задание, как всегда, не сделала.
«Может, ещё и опоздать на географию? – подумала я. – Пройтись, может, по магазинам? О, через дорогу какой-то антикварный! – продолжала я мыслить про себя. – Зайду, пожалуй».
У края тротуара стоял какой-то человек преклонного возраста с длинной седой бородой. Он опирался на тросточку и озирался по сторонам. Я подошла к дедушке. При виде меня старичок улыбнулся и попросил: «Девочка, не могла бы ты помочь мне перейти через дорогу? А то уже десятый человек мне отказал!»
Я взяла пожилого человека под руку, и мы вместе, не спеша (машин на этой небольшой улице и близко не было видно), перешли по пешеходному переходу прямо до дверей антикварного магазина.
Старичок благодушно открыл двери магазина и, улыбаясь, сказал мне: «Проходите, девочка! Я хозяин этого магазина, – следовательно, вы гостья. Добро пожаловать!»
Я не заставила себя ждать, и вот мы уже вместе с хозяином необычного магазина проходим мимо витрин, на которых лежат монеты, значки, какие-то медали, на стенах висят старинные картины и часы с маятниками, по всему помещению – старинная мебель.
Но вот старичок остановился у одной из витрин. Под стеклом лежала старая местами потёртая указка. Хозяин магазина принял торжественный вид и объявил:
– Добро должно вознаграждаться!
После этого он открыл крышку витрины, достал со стеллажа указку и протянул её мне.
– Вот, – сказал он, – возьмите эту указку! Не пожалеете!
– Чего это я не пожалею!? – пробурчала я нескромно в ответ вместо «спасибо». – Триста лет мне нужна ваша указка!
Но старичок не смутился тем, что я повела себя не вежливо и, продолжая торжественно улыбаться, стал настаивать:
– Берите, берите! Это подарок! Она непростая, она волшебная, – хозяин магазина неожиданно перешёл на «ты»: – Куда ты ткнёшь этой указкой на карте, туда и попадёшь!
– Это как? – не поняла я.
Однако хозяин не стал ничего уточнять, а, зажимая в моей ладони указку, только и сказал, не глядя на часы: «Поторопитесь в школу! Вы ещё успеваете!»
Делать было нечего. Я поблагодарила дедулю и нехотя поплелась к выходу из магазина.
На урок географии я, как ни странно, пришла за несколько секунд до звонка. А ровно по звонку, как лава извергающегося вулкана, в класс ворвалась Афина Александровна. Подойдя к столу и взяв высокую ноту, она нас «поприветствовала» горячим потоком вопросов: «Что, опять никто ничего не выучил? А где моя указка? Опять спрятали? – взгляд её забегал по классу и остановился на мне. – Полина, что она делает у тебя на парте? Так, давай-ка к доске, покажешь нам, где находится Сахара. А вы все, – вновь забегала она глазами по классу, – садитесь!»
Класс, разом облегчённо вздохнув, сел. Я же вышла к доске.
И где эта Сахара? Вроде бы она коричневая… Я ткнула указкой где-то в сторону Южной Америки. Мне показалось, что школа затряслась. По крайней мере, плафоны закачались, как маятники. Я на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их, то увидела, что все смотрят не на меня, не на Афину Александровну, не на доску, а в окно. Да и сама Афина Александровна уже стояла у окна. Мимо школы на огромной скорости пролетали в облаках орлы. Дул очень сильный ветер – такой сильный, что все школьные принадлежности с парт просто-напросто снесло его порывом.
Вдруг ветер, резко начавшись, затих в один момент. Облака рассеялись, и теперь кругом за окнами кабинета стали видны горы, покрытые лесами. Дверь в класс неожиданно распахнулась, и в помещение вошёл… медведь. Он был необычный: вокруг глаз его были жёлтые, напоминавшие кольца пятна. Он подошёл прямо ко мне и протянул лапу к … моим очкам. Я, как была у доски, так и замерла, не в силах повернуть ни рукой, ни ногой. Единственное, что я сделала, это отрицательно помотала головой. Медведь вздохнул грустно и покинул класс.
– Господи, – произнесла Афина Александровна, – очковый медведь! Но он водится только в Андах!
Учительница выглянула в окно, даже свесилась вниз и долго куда-то смотрела. Наконец она насмотрелась вдоволь на природу по ту сторону школы и обернулась от окна к классу.
– Дети, это же Южная Америка, Анды! Как мы тут оказались? – Афина Александровна растерянным взглядом окинула класс. Затем выражение её лица приняло обычный суровый вид, и она обвела прищуренными глазами всех нас.
– Ну, и кто это сделал? Признавайтесь!! – прокричала учительница.
В классе царило молчание. Все испуганно поглядывали то на Афину Александровну («Это я, наверное…»), то на дверь («А был ли медведь?»), то на вид за окном («Неужели мы и вправду в Андах и это не сон?»).
Мне стало неловко. Я решила снова попробовать свои силы. «Так, Сахара… Сахар… Значит, она белая!» – решила я и ткнула указкой в какое-то белое пятно с синими точками на карте.
Что-то мигнуло в классе, а потом затрещали окна и покрылись ледяными узорами. В кабинете стало нестерпимо холодно. Градусник на стене показывал 40˚ ниже нуля. Ребята прижались друг к другу, чтобы согреться. Я тоже захотела прижаться к Афине Александровне, которая потуже натянула на себя свой жакет и едва слышным голосом просипела: «Арк-ти-ка». Но в это время сильным порывом снега распахнуло окно. Наши рюкзаки подняло и закружило снежной бурей.
В этой буре через окно появилась сначала одна лапа, затем другая, а потом уже и весь вскарабкался в класс … белый медведь. Он жадно посмотрел в сторону Петьки Семиреченко, дожёвывавшего булочку. Он всегда, когда ему становилось страшно, доставал из портфеля сдобу и начинал её жевать. Это же он сделал и сейчас.
Медведь с диким рыком устремился к Петьке, а я с испуга ткнула в какое-то большое жёлтое пятно на карте. Сразу стало жарко. Медведь передумал есть Петькину булочку и сполз по карнизу из окна куда-то подальше от нашего странного кабинета.
Температура стала резко повышаться, и красная линия на градуснике резко поползла вверх. Все чаще стали дышать, обмахивать себя, как веерами, своими тетрадями. Афина Александровна расстегнула свой жакет и облизнула пересохшие от внезапной жары губы. Мимо окон класса важно прошествовал верблюд, как-то странно посмотрев на Анечку и Леночку, сидевших за первой партой.
– Так, всё! С меня хватит! – закричала Афина Александровна и, выхватив из моих рук, переломила указку о колено. Через секунду мы услышали «сирену спасения» (так мы называем школьный звонок).
Все одноклассники как можно быстрее покинули кабинет. Я замерла у учительского стола в ожидании отметки. «Ладно, Полина, поставлю я тебе тройку, ведь Сахару ты всё-таки показала! А указку можешь оставить себе, всё равно мне она уже не пригодится!» – произнесла учительница, с наслаждением выводя мне две красные дуги в дневнике.
Я забрала остатки указки с учительского стола и поплелась на историю.
Когда уроки закончились, я пошла домой. По дороге долго думала о сломанной указке: её было жалко – ведь это, всё-таки, какой-никакой, а подарок. Чтобы перестать грустить, я стала мечтать о том, как могла бы с её помощью путешествовать. Я стала представлять себе, в каких странах и на каких континентах смогла бы побывать.
Если хорошенько подумать, указка стала двумя поломанными деревянными палочками из-за незнания мною географии. И я твёрдо решила, что по приходу домой я сразу же начну учить географию.
Вот я и дома. Открываю портфель, чтобы достать оттуда учебник и атлас, и обнаруживаю, что указка лежит полностью целая, как будто бы и не тронутая рукой Афины Александровны.
«Волшебная всё-таки эта указка!» – подумала я, с интересом начиная рассматривать страницы атласа.
