В тесном, маленьком углу
Играли в прятки тени.
Один из них достал иглу
И начались виденья.
Когда в висок воткнул сею
Он начал прореченье:
Как на ладони жизнь твою,
Я вижу без сомненья.
Планета больше не живёт,
Она лишь только гибнет.
Она танцует вальс с косой,
Раняя слезы серы.
А ты вдыхаешь горький яд,
И почему ты так рад,
Ломая мозг себе волнами телефона.
Ты будешь мучаться, когда тебя забудут,
Когда лежать ты будешь умирать.
Зачем ты им, у них же есть инет.
Они не спросят: — как ты там?
Они не спросят: — не болеешь?
И ты им даже не позвонишь,
Вокруг тебя лишь только тишь.
И ты их даже не догонишь
Чтобы помочь их попросить.
И даже, если век пройдёт они тебя не вспомнят.
Умрёшь ты тихо в пустоте,
В обычный, сложный понедельник,
Ну а когда твой друг оттает,
Прийдет тебя он навестить,
Он будет только громко плакать,
Затем начнёт он сильно пить.
Умрёт и он и также будет найден,
Холодным утром, осень и четверг.
В другой оградке будет упокоен,
Ведь не был другом он тебе.
Планета будет горько плакать
И прожигать оставшиеся листья.
Земля лишь будет тосковать.
А не твои чужие друзья.
И будешь тихо-тихо спать.
Под песнь чудесную свирели.
Вдруг тень другая проскочит,
И высунит иглу прозренья.
Другая громко закричит,
Ведь очень горькие виденья.
И стал тогда молиться тот,
Кому было сее посланье.
Его покрыл холодный пот
Свое он понял назначенье.
Сказал: — я буду жить не для себя
Я буду Господу молиться,
Я буду жить любя,
Все превосходные творенья.
Друзей своих держать поближе стану
Общаться с ними буду чаще,
На край реки своей я встану
И отдаётся в тихой чаще:
— Спасибо Господи за помощь.
