XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
На скамье сидел Ветеран. Мимо проходили люди с георгиевскими ленточками, украшавшими все, кроме сердца, и Ветеран спрашивал себя, помнят ли они, что вообще эти ленты значат.
Люди не замечали Ветерана. Проходили мимо, даже не глядя на того, кто воевал за их счастливые улыбки и мирную жизнь.
Они не замечали медалей на его груди, каждая из которых означает свободу, ценой которой стали миллионы жизней.
Не замечали слез на лице человека, который не плакал даже под давлением войны.
Не замечали теплых грустных глаз, которые следили за тем, как мир, стоивший его друзьям жизней и здоровья, падает все ниже и ниже.
На скамье сидел Ветеран. Он вспоминал погибших товарищей, семью, родных. Вспоминал тот день, когда проснулся в четыре утра от выстрелов. Вспоминал слезы маленьких детей, крики испуганных женщин, громкие голоса обескураженных мужчин.
Он думал о том, долго ли еще сможет здесь просидеть, много ли еще сможет увидеть. На самом деле, он не хотел видеть больше ничего.
Не хотел видеть, как мир, за который они стояли плечом к плечу под безжалостными обстрелами противника, рушился на глазах.
У людей не осталось ценностей, только желание продать свою жизнь, тело и душу как можно дороже.
Есть ли будущее у такого мира?
Если бы Ветеран знал тогда, что через столько лет их победу даже не вспомнят, пошел бы он воевать?
Ветеран знал ответ. Конечно, да. Тогда, сейчас, всегда – он бы пошел воевать за свою Родину.
Даже если бы он знал, что своими руками, омытыми кровью и слезами, строит мир, которому не нужны чувства, он бы надел военную форму.
Ради минут тишины после выстрелов и взрывов.
Ради слез счастья на лицах тех, кто никогда не плачет.
Ради объятий, гордости и осознания того, что они победили.
Но сейчас он завидовал своим товарищам, которые уже не здесь, которые не видят, как в этом мире за деньги сжигаются и тонут души.
На скамье сидел Ветеран. На груди его звенели и переливались ордена – раньше они были знаком героев, сейчас они не стоят ни гроша. По морщинистым щекам его катились слезы – он не нужен никому больше. Его победа не нужна. Слабые руки теребили георгиевскую ленточку – последнюю ленту, украшавшую сердце. В его глазах, присыпанных пеплом побед, поражений, скорби, боли, мелькали картины страшной войны, оставившей рубцы на его сердце и на сердцах сотен других.
В его ушах звенели выстрелы и взрывы тех лет, и никто, кроме него не понимал, что цена мира, которую им пришлось заплатить, была очень высокой.
На самом деле, всем просто было все равно.
На скамье сидел последний Ветеран.
