XII Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Колыбельная для мамы

 

Когда перед сном завернусь в одеяло

Представлю, как мама на ручках качала.

Читала мне сказки про Олле Лукойе

И песенки пела про мишку и море.

 

Я слушал ее и во сне своем грезил

Страной погремушек и маминых песен,

Страной первых книжек, веселых игрушек

И царством волшебных и добрых зверушек.

 

Теперь я для мамы в хозяйстве опора.

Сам в школу хожу, помогаю по дому,

Но также как раньше, когда засыпаю,

Я мамочку крепко свою обнимаю.

 

Я очень люблю прижиматься щекою

К руке ее теплой и нежной порою.

Но только теперь иногда представляю,

Как будто на ручках ее я качаю.

 

И я повзрослею, наверное, скоро.

Когда стану важным, большим и суровым

Тебе приоткрою из детства секретик:

«Ты самая лучшая мама на свете!»

 

 

Мое письмо Рассеянному с улицы Бассейной

 

— Кто же автор этих строк?

— Самуил Маршак, сынок!

из разговора с мамой

 

Я в Мордовии живу.

В третий класс уже хожу.

Сел однажды на кровать,

Стал рубашку надевать.

Торопился и пыхтел  —

Задом наперед надел.

 

Мама в комнату заходит.

Смотрит, что же происходит.

«Ах, ты мой рассеянный

С улицы Бассейной»! —

Говорит с улыбкой мама.

Для меня же это — драма.

 

Я завелся не на шутку:

«Это что за прибаутки!

Что за фрукт потерянный

С какой-то там Бассейной?

За его теперь заслуги

Мне терпеть такие муки»!

 

Как зовут и кто таков?

Каблуков иль Башмаков?

Достаю свой навигатор

Чтоб узнать, где провокатор.

Разыщу рассеянного,

А заодно — Бассейную.

 

Будет адрес – напишу

Письмецо, а в нем спрошу:

«Глубокоуважаемый

Санкт-Петербургский житель

Глубоко обижаюсь я,

Уж вы меня простите.

 

Нельзя ли повнимательней

Вам хоть немного быть,

Чтоб юных обывателей

Не смел никто дразнить?

Не хочу рассеянным

Слыть с улицы Бассейной!

 

Мне б попасть на тот перрон

К вам в отцепленный вагон,

Разбудить на полустанке

Крепким кофе спозаранку.

Я бы мигом все исправил,

По местам сюжет расставил.

 

Я б нашел ваши перчатки,

Валенки б надел на пятки.

Шапку, брюки и пальто

Подобрал, чтоб было то.

Я же все-таки моложе.

Ждите. Еду. Миша Дрожжин».

 

Побег в Простоквашино

 

Сегодня на первом уроке

Я «двойку» словил на беду.

Теперь, чтоб не слушать упрёки,

Из дома, наверно, уйду.

 

Найду в Простоквашино домик,

Чтоб в нем припеваючи жить.

И будет не Шарик, а Бобик

Меня у ворот сторожить.

 

Надену свой свитер в полоску.

Походный возьму бутерброд.

И стану совсем как Матроскин,

Пусть я никакой и не кот.

 

 — Я – мальчик свой собственный просто, —

На почте скажу во весь зал,

Чтоб Печкин отдал без вопросов

«Мурзилку» и «Классный журнал».

 

Грустит мой хомяк Дядя Толя,

Сестренка тоскует в углу.

И ждут одноклассники в школе,

Когда на урок я приду.

 

То мама заплачет украдкой.

То папа портрет мой прижмет:

— Надеюсь, все с Мишей в порядке.

Когда ж наш сыночек придет?…

 

Пожалуй, останусь я дома.

Куда же от них я уйду!

А «двойку» исправлю шестого

Апреля. Но в этом году.

 

Мой привет Бармалею

 

Мой любимый Бармалей

Получай привет скорей

От девчонок и мальчишек

Из Мордовии моей.

 

Я читал, ты стал добрей,

Благородней и умней.

И не кушаешь на завтрак

Провинившихся детей.

 

Понимаю. Ленинград

Лучше Африки в сто крат.

От того в родные джунгли

Не торопишься назад.

 

Там любой бы одичал,

По-звериному рычал,

Стоило б ему спуститься

С бригантины на причал.

 

То ли дело Петербург –

Статный город-драматург.

Мы б в культурную столицу

Целым классом взяли тур.

 

Прелесть северных широт

С берегов балтийских вод

Опиши красноречиво

Бармалей-экскурсовод!

 

Ты ж уже абориген:

 Ленинградский джентельмен.

Эрмитаж и Мариинку

Посещаешь без проблем.

 

Покажи нам Петергоф

Средь фонтанов и садов,

А потом веди отведать

Кренделей да пирогов.

 

Ешь, ребята, не робей!

Наш любимый Бармалей

Очень, очень, очень, очень

Любит маленьких детей.

 

Пожелтевший стишок

 

Золотое солнце

Больше не печет.

Спрятало за тучку

Свой большой живот.

 

По травинке жухлой

Желтый жук ползет.

Он к лягушке сонной

Лезет прямо в рот.

 

Я сижу. Скучаю.

Дрыгаю ногой.

Сам не понимаю,

Что не так со мной.

 

Отчего купаться

Не зовет река.

Только часто снятся

Ночью облака.

 

Может, это щебет

Соловьиных стай

Гонит на рассвете

В теплый южный край.

 

Где всегда «плюс тридцать»,

Где привольней петь.

Вот бы мне как птица

Взять и улететь!

 

Но противник — ветер

Рвет на ветке лист.

Ивовою медью

Щедро сыплет вниз.

 

Лучше уж гербарий

Соберу с утра.

Для мальчишек осень —

Школьная пора.

 

 

Снежинка

 

Я сегодня на балконе

Грел снежинку на ладони.

Сжал тихонько в кулачок,

Дунул на нее разок.

 

Так решил: свою находку

Подарю сестре-красотке.

Мама ниточку возьмет,

Маше к платьицу пришьет.

 

Дед Мороз наряд приметит,

Подведет он Машу к детям:

«Cтановись-ка в хоровод

Вместе встретим Новый Год!»

 

Ты сверкай, моя снежинка!

Кружит Маша — как пушинка

В новогоднем карнавале.

То-то радость мне и маме!

 

 

Черный тюльпан

 

Февраль. Метель. И все в снегу.

Я помню это как сейчас,

Как у подножия стою.

Со мною рядом – весь наш класс.

 

Мою ладонь сжимает дед

Своей мозолистой рукой.

А на груди, как амулет —

Медаль за подвиг боевой.

 

Он мне рассказывал не раз

О блиндаже на Гундукуш.

Как басурманский караван

Хотел испить солдатских душ.

 

Но пограничников отряд

Сдержал прорыв душманских орд,

А кто погиб, вернул назад

Родной отчизне самолет.

 

О тех, которых больше нет,

Кого забрал Афганистан,

Хранит молчания обет

Мемориал «Черный тюльпан».

 

 

Школа будущего Михалыча

 

В две тысячи сорок девятом

Я сделаюсь дядькой усатым.

Солидным, высоким, пузатым

Ученым с огромной зарплатой.

 

И в первый осенний денечек

Разбудит меня мой сыночек:

— Вставай! Собираемся в школу!

Уже половина седьмого!!!

 

Нас ждет телепорт в Дружбограде.

Я книжки собрал и тетради.

Взял пульт от стирателя лени,

Иначе совсем не успеем.

 

— Михалыч, — скажу, — успокойся.

Чисть зубы, оденься, умойся,

Прими для ума витамины.

Ты – школьник, так будь же мужчиной!

 

Я все понимаю. Волненье.

Но, друг, наберись-ка терпенья!

Сегодня мы к школьным воротам

Отправимся учебнолетом.

 

Он мигом домчит нас до класса.

Нам хватит с тобой получаса.

Но сын униматься не хочет.

Совсем не дает мне отсрочек:

 

— Я целое лето у бабки

На Марсе пропалывал грядки.

Не терпится сесть, это – правда,

За интерактивную парту.

 

Там ждут меня сотни открытий,

Десятки друзей и событий,

Скучает мой дроид «Ариша».

О ней ты, наверное, слышал.

 

Там будут опять Дни культуры,

Всемирная литература,

Талантика и экоэтика,

Любимая робототехника.

 

Мне так не хватает поэтики,

Бионики и кибернетики.

И опытов в лаборатории,

И даже 3D-астронимии.

 

Отвечу тебе без предвзятости:

Хочу поскорей в школу радости

Вернуться к родимым пенатам.

А ты все твердишь – школа рядом!

 

Я понял, пацан не отстанет

Пока не уймет жажду знаний.

Побрился. Поели. Собрались.

И до Дружбограда подались.

 

И глядя сквозь иллюминатор

Подумал тогда я с отрадой:

«Счастливое детство, ребята,

В две тысячи сорок девятом».

 

***

Я хочу, чтоб в Рузаевке вишни цвели

По садам, по аллеям и паркам.

Белоснежные ветки до самой земли

Стали б первым весенним подарком.

 

Чтоб росою предутренней, колкой как лед,

Умывались в рассвете деревья.

И казалось, что ангелы сквозь небосвод

Растеряли по маковкам перья.

 

Чтобы люди как пчелы слетались на цвет

С уголков необъятной России.

Здесь душевным теплом каждый будет согрет,

Вспомнив годы свои молодые.

 

Даже Ромка, мой друг, от нахлынувших чувств

Вдруг воскликнет: «Смотри, как красиво!»  

Я и с ним кружевным волшебством поделюсь,

Не стесняясь такого порыва.

 

Я решил, что весной посажу деревца

Во дворе, где обычно гуляю.

Чтоб под самым окном моим вишня цвела

Словно крестница юного мая.

 

Как богат урожай от вишневых садов

В спелых ягод осеннем наряде!

Я хочу, чтоб рузаевцы новых веков

Жили в сказочном сне — Экограде.