Я помню, той ночью не спали Вы сладко ,
Луной отражался болезненный блик.
Вас током пронзила, как гром, лихорадка,
Испортив до нельзя прекраснейший лик.
А я всё метался в отчаянном порыве,
Но помощь моя разбивалась о твердь…
Ведь Вы были рядом, когда я впервые
Так близко чужую почувствовал смерть.
Сейчас же врачи говорят мне тоскливо,
Что Вам остаётся лишь пару недель.
А я им внимаю, глядя молчаливо
Как живо поёт за окном соловей.
Я медленно тлел, изнутри догорая,
А Вы, ничего у меня не спросив,
Лежали все молча, напоминая
Какой-то забытый и пыльный архив.
В такие минуты особенно гадко
Я чувствовал боль одинокой тоски,
Не зная зачем, я касался украдкой
Ещё розоватенькой Вашей руки.
Я Господа Бога молил о пощаде,
И напрочь забыв понятие «честь»,
Я всех обвинял в Вашей мёртвой прохладе,
Пытаясь Псалтырь по усопшим прочесть.
Труп Ваш иссохший лежит совсем рядом…
Чёрт ли лукавый порвал жизни нить?
Пустые глаза не наполнены взглядом,
И мне Вас такую уже не забыть…
В уме, порождённом мыслями линий,
Вертелись слова о счастливом конце,
И только хотелось сказать Ваше имя,
Как вновь вспоминал я о мёртвом лице…
