XII Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Когда Маркиза пришла домой из школы, было уже шесть вечера. Она поднялась по свежевыкрашенным ступенькам хрупкой лестницы, позвонила в звонок. На пороге дома стояла женщина в домашнем халате – мама Маркизы.
– Привет, мам! – Маркиза шмыгнула в свою комнату и уселась на постель.
Ее комната была похожа на домик феи: ярко-пурпурный шкаф, такого же цвета тумбочка, вся одежда розовая. Маркизе девять. Ее семья – счастливый мир, где она всегда находила покой, поддержку и любовь. В этот раз папы дома не было, хотя обычно он приходил раньше Маркизы.
Девочка переоделась в теплую пижаму и, сделав уроки, в сотый раз решила обойти дом, куда они заехали пару дней назад. Это место напоминало ей музей, со старыми запылившимися комнатами, где злодеи сказок всего мира прятали своих заключенных. Второй этаж казался меньше и уютнее первого. Здесь располагалась комната Маркизы, большая гостиная, спальня родителей, и между всем этим – длинные коридоры с невероятно красивыми коврами и тумбами вдоль стен.
Первый этаж был занят огромной кухней маминой мечты, затем еще одна гостиная с телевизором. Остальное место занимало несколько комнат, которыми никто не пользовался, и поэтому они всегда были закрыты.
Больше всего внимание Маркизы было приковано к бетонной серой лестнице, которая была на вид такой старой, что трещины и дыры в ступенях заставляли сомневаться в прочности всей конструкции. Каждый раз, осторожно ступая по широким каменным плитам, Маркиза оказывалась в огромном помещении. Дом наверху был совсем новым и красивым, а подвал, куда она попадала, казался древним и таким ужасным, что ходили слухи, этот дом долго не продавался из-за своего страшного прошлого.
Родители Маркизы – не те люди, кто может купиться на эту чушь, да и она сама тоже, поэтому, недолго думая, они переехали в прекрасный коттедж в центре Нижнего. Прямо посреди Кремля.
В этот самый последний обход Маркиза заметила кое-что странное, чего не было никогда раньше. Во тьме, на большом железном столе блестели новенькие папины золотые часы. Он работал на часовой фабрике и хоть каждый день мог приносить новые украшения для мамы. Маркиза насторожилась. Папа дома так и не появился. В эту же секунду раздался громкий голос мамы и почувствовался запах запеченной курицы, свежего салата и кофе с шоколадом.
– Маркиза, пора ужинать. Папа сегодня опоздает.
Девочка быстро поднялась по лестнице и, повернув за крутой угол, оказалась на кухне. Они сели с мамой за стол и принялись за прекрасно приготовленный ужин.
Закончив десертом, Маркиза предупредила маму, что уходит гулять и вернётся поздно. Сегодня она могла себе это позволить, ведь завтра выходной.
Но мысли девочки были заняты вовсе не прогулкой, в ее планах было вновь спустится в подземелье и понять, что там делают папины часы.
Преодолев серые ступени, она проскользнула через многочисленные коробки со всяким хламом и оказалась в буквальном смысле перед пустотой и неизвестностью. Самая дальняя часть подвала была такой темной, что четвертой стены даже не было видно. Часы лежали там. Она двинулась в сторону чёрной пустоты. Шаг, еще один, и еще…
Мир провалился. Все вокруг стало черное, и часов папы она уже не видела. Она не видела ничего, кроме жгущей темноты. Сердце сжалось. Где мама? Что не так с этим подвалом? А может папа тоже провалился сюда?
Маркиза пыталась за что-то уцепиться, махала руками и искала опору ногами. Все тщетно. Она была в огромной трубе, до стенок которой ей никогда не достать.
Казалось, она летит сквозь время. Ее окружали ее детские воспоминания. Вот стоит папа и натягивает поверх махровых носочков на маленькую Маркизу новые ботиночки. Вот они с мамой лепят фигурки из соленого теста. Вот одноклассник отбирает у нее тетрадь с домашним заданием. Вот она, уставшая после детского сада, спит на полу у порога…
На секунду ей кажется, что это все сон. Неожиданно она ударяется о поверхность, будто бы застеленную соломой. Света нет. Темно.
Маркиза не тот ребенок, кого легко напугать. Но неизведанность пугает каждого. Она на ощупь стала пробираться к небольшому кусочку света, который был таким далеким, что, кажется, его было не достать. Она тихо ползла, будто боялась кого-то спугнуть.
Ее аккуратные волосы спускались по хрупкой шее, плечам, перетянутым розовым топом и падали на пол. Казалось, пронесся ураган и растрепал ее идеальные косы, которые она заплетала себе каждое утро с шести лет.
Она долго шла в бесконечность и, наконец, нащупала тот свет. В моменте она подумала, что это галлюцинации от удара и нет никакого света. Но под узким окошком во тьме она увидела маленькую ручку от дверцы, похожей на ту, что ведет в подвал в их новом доме. Она толкнула дверь, и все пространство вокруг залилось холодным светом. Мокрые чёрные стены давили со всех сторон.
Она поднялась, теперь она была уверенна, что не ударится головой. За дверью была огромная зала. Стены ее украшали золотые рельефы, потолки были расписаны кистями самых искусных мастеров, а новый паркет был уставлен стульями, перетянутыми красным бархатом.
Шаги…
– Эээй, кто тут? – Маркиза насторожилась.
Нет ответа.
– Кто здесь? – в голосе девочки все больше и больше звучали страх и тревога.
Маркиза осторожно шагнула в зал и только сейчас ощутила его истинные размеры. Где-то, совсем вдали, находился трон, там восседала изумительно красивая девушка. На вид ей было лет двадцать. Ее светлые волосы были осторожно заплетены в косу. Аккуратную голову обрамляла лента, похожая на венок.
Она была похожа на манекен из музея в русском крестьянском платье. Девушка казалась такой белой, что можно было подумать, она больна. Ее серое платье закрывало обувь и нежными складками спускалось по худым руками и ногам. Поверх платья был повязан фартук с красным орнаментом.
Одно портило ее красоту, ее идеальную внешность. На белоснежном лице виднелись ярко-чёрные большие бездонные глаза.
Прямо напротив, на бархатных стульях, сидело человек двадцать. Все они были в волшебных оковах. Их окутали яркие голубые нити, которые при попытке пленников шевельнуться натягивались еще сильнее, не давая сдвинуться с места.
Маркиза была смышленым ребенком для своих лет. Образ восседавшей на троне крестьянки напомнил ей Алену из легенд про Коромыслову башню.
«Я шагнула в пропасть в недрах своего дома, находящегося по центру Кремля, – размышляла Маркиза – Значит, оказавшись здесь, я могу быть под одной из башен Кремля. Так. И я. Я просто летела по длинному тоннелю. Вот и оказалась здесь. Да.»
Легенда, которую рассказывали в школе и дома каждому ребёнку, была историей, передававшейся из века в век. Некогда на русскую землю посягались поляки. Вот они уже дошли до Нижнего Новгорода. Уже до Нижегородского Кремля. Но здесь их встречает юная крестьянка, которая собиралась набрать воды. Ее хрупкие плечи гнулись под тяжестью коромысла. Завидев чужеземцев, бойкая девушка одна расправилась с десятью поляками.
Ходили слухи, что с тех пор душа девушка покоится под башней, которую в честь нее назвали коромысловой.
Некоторые дополняли эту легенду тем, что один из поляков успел попасть в нее стрелой, и ее сердце навеки окаменело, а душа стала злой и не может обрести покой.
Маркизу не могли покинуть мысли о том, что легенда может быть реальностью. Задумавшись, она врезалась в бархатный стул первого ряда с конца, он рухнул на пол с громким звуком и привел Алену в негодование. Она резко поднялась с трона и повернулась в сторону девочки.
– Кто это?! – ее голос вовсе не был похож на голос прекрасной девушки, скорее, это голос старухи, которая никогда не разговаривала с людьми и с тяжестью выдавливала каждый звук.
Девочка молчала.
Опомнившись, Маркиза заметила Алену. Она бежала, словно парила в воздухе и с легкостью преодолевала ряд за рядом бархатных стульев.
Маркизу охватила тревога. Она долго не могла сдвинуться с места, но поняв, что еще пара легких движений Алены, и она будет в таких же синих оковах, как и люди, находящиеся в зале.
Она побежала от Алены и оказалась на противоположной стороне. Сейчас юную Кизи (как ее называла мама) и крестьянку с каменным сердцем разделяли лишь ряды сидений. Маркиза добежала до трона и повернусь в сторону первого ряда.
Прямо по центру сидел мужчина, лет шестидесяти пяти, с серой бородкой. Слева от него расположились два молодых человека. Они были похожи на старика, будто он их дед… или отец. Задние ряды занимали простые рабочие, аристократы, женщины и дети. Прямо напротив трона, во втором ряду, сидел очень знакомый Маркизе человек. Те же густые серые брови, немного седые волосы. Ярко-синий идеально чистый пиджак, такой же яркий красный галстук и белоснежная рубашка снизу.
– Папа!!! – Маркиза узнала его, но что-то в нем изменилось. – Папа, почему ты не отвечаешь???
Справа от себя Маркиза почувствовала движение. Ее пронзал холодный взгляд девушки. Она подходила все ближе и ближе и, несмотря на то, что Маркиза была совершенно свободна, она не могла сдвинуться с места. Казалось, ее розовые кроссовки были прибиты к полу, а руки были так тяжелы, что она не могла их поднять.
– Наивная девочка! Ты не сможешь поговорить ни с кем из них. Я забрала самое ценное, что они имели – их время. Когда-то человек с луком попал своими стрелами в моих родных – мать, отца и сестер. Теперь они навеки обращены в камень. – в голосе ее слышалась злость, это уже был не голос старухи, а твердый громкий голос оратора, – Стрела, поразившая меня задела лишь мое сердце. И я! Только я! Могу повернуть время вспять, забрав его у вас! тогда мы будем свободны и счастливы! – этот план вовсе не напоминал добрую историю с хорошим концом, это скорее была речь злодея жаждущего завоевать весь мир.
Алена продолжала.
– Несколько столетий назад здесь организовали подземное помещение на случай, если всю верхнюю застройку разрушат. Она не пригодилась, однако, отсюда был проложен туннель до бункера, откуда ты, вероятно, сюда и попала. Лет тридцать назад какие-то глупцы построили на месте того самого бункера дом. Год за годом, сюда заселялись старики, молодые пары, плачущие дети. Они сделали бункер погребом, таскали туда соленья и прочий хлам. Никто из тех, кто заселился в этот дом, не удержался перед соблазном спуститься и проверить, что же есть в старом бункере. Все они, как и ты, пытались найти во тьме четверную стену, шли в бесконечность и оказывались здесь. – Она посмотрела на своих заключенных. – Люди так глупы… – на секунду она замолчала, потом, показав на огромную стеклянную чашу, которая почти полностью была заполнена зеленой жидкостью, продолжила, – Мне осталось совсем немного времени и тогда я смогу вернуться в прошлое!! Время еще одной человеческой души!
Маркиза заревела… В этот момент она сама не поняла от чего. То ли от осознания того, что она станет одной из заключенных и ее сердце навечно станет пустым камнем. То ли от невозможности помочь папе. То ли от того, что мама останется одна.
Хрустальные капли спускались по щекам, розовый топик намокал. Она смахивала с лица слезы, и брызги воды летели во все стороны. Капли коснулись серого платья Алены. Место слезинки стало светлым, будто луч света прожигал костюм. Свет стал охватывать все тело Алены, она смотрела на Маркизу. Крестьянка уже не была зла, она была напугана. Ее чёрные глаза становились все светлее и светлее. Щеки стали румяными, платье – ярко-красным. Глаза ее теперь уже не пугали, они были цвета воды, чистые и светлые.
Окутанная светом, Алена стояла возле своего трона и непонимающим взглядом смотрела на Маркизу. Через пару мгновений, сияние вокруг девушки растворилось, и перед Маркизой стояла настоящая русская красавица. Ее сердце растаяло. Растаяло от любви, которая наполняла слезы девочки. Любви к родителям, любви к жизни.
– Что ты сделала? – теперь она говорила голосом прекрасной девушки, мягко и спокойно, – Что со мной произошло?
Маркиза подняла глаза и, взглянув на заключенных Алены, сказала:
– Вместе со временем, ты отнимала у людей шанс на счастье, любовь, исполнение мечтаний. Ты разрушала их жизнь, в то же время, разрушая свою. Твое сердце становилось всё черствее.
Да. И только настоящая любовь и вера смогли растопить лед.
– Я знаю, как вернуть время! — она подошла к чаше с зеленой жидкостью, – у твоего отца есть часы, которые ты видела в бункере. Они не простые, волшебные, поэтому твой отец так бережно к ним относился, он снял их, чтобы не поцарапать и не разбить. Оставил дома. Тебе нужно найти их и повернуть стрелку часов трижды. Тогда все время вернется к собственникам.
Алена пару секунд стояла молча. Маркиза задумалась, словно выстраивала план побега.
– Нам пора! Идем!
Алена побежала к той самой двери, куда вошла Маркиза. Выбежала из огромной залы и бросилась во тьму. Девочка бежала сзади. По темным коридорам они дошли до мрачной комнаты. Стены ее были в плесени. Внутри не было ничего, кроме каменных статуй. Их было четыре. Алена заплакала и обняла своих родных.
– Это моя мама. Это папа. Это мои сестренки. Совсем маленькие. Я останусь здесь, а ты беги к часам, время может истечь, и тогда уже ничто не сможет нам помочь.
Маркиза побежала в сторону света, который виднелся через туннель из бункера. Она спотыкалась, падала. Местами ползла. Она так торопилась. Она так хотела поскорее освободить папу. В какой-то момент земля снова стала уползать из-под ног, и Маркиза оказалась в невесомости. На этот раз она уже была спокойна. Вокруг нее всплывали воспоминания. Уже не те, нет, другие. Нет! Это не воспоминания! Это она в будущем. Вот она уезжает в колледж от родителей. Вот едет в детский лагерь с подругой. Вот навещает бабушку в деревне. Кажется, эта труба затягивала ее, хочет погрузить в одну из картин и навеки оставить там. В будущем.
Но вот свет все ближе и ближе. Уже видны папины часы. Еще секунда и Маркиза оказалась на холодном бетонном полу подвала. Она дотянулась до часов, открыла идеально чистую прозрачную крышечку. Трижды повернула стрелку, засунула их в карман и снова нырнула в темноту.
Добежав до Алены, Маркиза увидела: тяжелый камень разрушился, родные Алены были освобождены. Свет заполнил комнату.
Из яркой залы стали доносится голоса. Голубые нити растворились. Теперь все свободны. Маркиза побежала навстречу отцу.
– Папа! Мне столько всего тебе нужно рассказать! Идем домой, нас ждёт мама!
Она взяла отца за руку. С тех пор, они ценили каждый миг, прожитый вместе.
