XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

На дворе было утро 24 декабря. Люди в городе вовсю готовились к Рождеству: украшали свои дома, прятали друг от друга подарки, распевали рождественские песни. Отель «Гадоль Интернациональ» не был исключением. Рождество всегда было важным праздником, а для постояльцев отеля тем более. В «Гадоль Интернациональ» собрались жители самых разных стран: французы, итальянцы, русские, американцы, шведы – словом, все, у кого с собой не было ни паспорта, ни денег. Но, тем не менее, они помогали украшать отель к празднику: пекли угощения, стояли на улице и распевали рождественские гимны, зная, что полиция их не тронет. Ведь в Рождество полиции было запрещено арестовывать эмигрантов (если те, конечно, не устраивали драки и не крушили магазины). Такой был порядок в «стране эмигрантов». Это шуточное название как-то прижилось среди местных, которых было не очень много (большая часть населения не желала мириться с эмигрантами, поэтому предпочла уехать). Также вскоре стали называть своё пристанище и сами беженцы.

Народа в кафе «Бисквит» было больше, чем обычно. Все гуляли, веселились. Дети, старики, мужчины, женщины кричали тосты наперебой и громко распевали песни. Только один человек сидел за самым дальним столиком и лишь изредка поглядывал на веселящихся. Этим человеком был Озер Гальван. Лет тридцати-тридцати пяти, худой и очень высокий, с карими глазами и прямым носом, он был молчалив и спокоен, чем вызывал удивление у своего друга Парана Рикотто, невысокого парня, лет двадцати пяти, с носом картошкой и голубыми глазами.

— Как ты можешь спокойно сидеть в такой день?! – восклицал Паран.

— Могу, – ответил Озер. – Даже с лёгкостью могу.

Он подозвал официанта и попросил стакан виски с Колой.

— Фу! Как ты пьёшь такую мерзость! – возмутился Паран.

— Также, как ты пьёшь томатный сок, – ответил Озер. – Спокойно и с удовольствием.

Официант принёс виски с Колой. Озер достал деньги и сразу же расплатился.

— Вы не будете ещё? – спросил официант.

— Нет, спасибо, – ответил Озер, – я выпью этот стакан и всё.

— Как скажете, – сказал официант и удалился.

Озер залпом выпил виски и вышел на улицу. Паран поспешил за ним.

— Куда пойдём? – спросил он.

— Лично я – в отель, – ответил Озер.

— Да ладно тебе! – воскликнул Рикотто. – Рождество ведь! Прогуляйся, купи себе что-нибудь.

— У меня и так денег немного, – спокойно отозвался Озер, – а ты мне предлагаешь их потратить на какой-нибудь хлам.

— Почему на хлам?

— Потому что сейчас ничего, кроме хлама, не продают.

Паран задумался на минуту.

— Нет, вот здесь ты неправ, – сказал он. – В магазинах есть много полезных вещей. А если не хочешь покупать себе, так купи кому-нибудь другому. Подарок.

— Мне некому покупать подарок, – сказал Озер.

— Другу купи.

— У меня нет друзей…

— То есть как нет? – воскликнул Паран. – А я? Я тебе что, не друг?

— Пойду в отель, почитаю, – сказал Озер и, подняв воротник пальто, ушёл. Паран посмотрел ему вслед, потом ругнулся про себя и пошёл на ярмарку.

— Этот зануда не испортит мне Рождество, – думал он. – Вот пусть и сидит теперь один.

Толкнув тяжёлую дверь, Озер оказался в вестибюле отеля «Гадоль Интернациональ». Это был скромный двухэтажный отель для беженцев, единственный во всём городе, где не требовали документов. Постояльцы всегда удивлялись, как хозяева отеля смогли не попасть под налёты полиции. Ведь везде были патрули, полицейские проверяли все дома, никого не щадили, а «Гадоль Интернациональ» не трогали. Даже не зашли проверить, а ведь эти ищейки сорвали бы большой куш. Думаю, секрет своеобразной «неприступности» отеля знали лишь его хозяева.

Номера в отеле были довольно простые: одна кровать, тумбочка, небольшая ванная комната и туалет. Озер жил на первом этаже в номере 45. Этот номер ничем не отличался от других в отеле. На тумбочке стояла небольшая настольная лампа, на полу лежала стопка книг. Озер купил их ещё полгода назад, но не открыл ни одну, так как вечно был в бегах. Лишь в «Гадоль Интернациональ» он начал читать. Вот и сейчас, включив лампу, Озер лёг на кровать и открыл первую попавшуюся книгу. Это были «9 рассказов» Сэлинджера. Озер настолько погрузился в книгу, что забыл обо всём….

Его разбудил стук в дверь. Озер вскочил и огляделся. Оказалось, что он уснул с книгой на лице. В дверь постучали ещё раз.

— Вдруг полиция? – подумал Озер.

Несколько секунд он стоял в нерешительности, но потом всё же спросил:

— Кто там?

— Это Грэг! – ответил голос.

Озер открыл дверь. Перед ним стоял громила-Грэг Сальеро. Мать у него была из Италии, а отец из Америки. Вот и имя у Грэга было американское, а фамилия итальянская.

— Я тебя везде ищу, – сказал он. – Нужна твоя помощь.

— В чём? – спросил Озер.

— Надо доставить пару посылок, а наши все заняты: Бруно чинит гирлянду, Омар поёт в хоре, Роберт моет полы – словом, все в делах. Я хотел сам отнести, но мне нужно идти разгребать чердак вместе с Джимом. Ну так что, доставишь?

— Кому хоть посылки?

— Парочке наших добродетелей, – ответил Грэг. – Мистеру Маркнесу и миссис Альбейнг. Адреса и номера домов написаны на коробках.

— Хорошо, я доставлю.

— Вот спасибо! – Грэг хлопнул Озера по плечу. Потом наклонился и протянул ему пакет. – Я вот уже и посылки тебе принёс! Как знал, что не откажешь! Только их нужно доставить как можно быстрее.

— Сделаю, – сказал Озер.

— Ещё раз спасибо тебе, дружище! – Грэг пожал Озеру руку. – И с Рождеством тебя! Да, когда будешь отдавать посылки скажи, что ты от Грэга Сальеро. Просто ни мистер Маркнес, ни миссис Альбейнг из рук незнакомца ничего брать не будут, а меня они знают, я свой. А раз ты от меня, значит, ты тоже свой.

— Хорошо, я понял. Тебя тоже с Рождеством.

Вернувшись в номер, Озер выключил лампу, поднял с пола книгу и положил её на кровать, накинул пальто и, закрыв дверь, спустился в холл. Приготовления к Рождеству были в самом разгаре: везде стояли коробки с игрушками и мишурой, кто-то даже раздобыл небольшую ёлку.

Озер вышел на улицу.

— Сначала пойду к мистеру Маркнесу, – подумал он и взглянул на часы. – Ровно пять часов. Хорошо же я вздремнул.

Озер усмехнулся самому себе и зашагал по улице. Пройдя несколько кварталов, он увидел красный дом мистера Маркнеса.

Мистер Маркнес оказался добродушным человеком лет пятидесяти пяти с испанской бородкой и короткой стрижкой на военный манер. Он говорил с сильным испанским акцентом.

— Здравствуйте! – воскликнул он, открыв дверь. – С Рождеством!

— Здравствуйте. Вас тоже с Рождеством. Я – Озер Гальван. Грэг Сальеро попросил меня доставить Вам посылку.

Озер достал из пакета коробку и отдал её мистеру Маркнесу.

— О, спасибо! Не хотите ли кофе? Я только что сварил.

— Благодарю, но мне нужно идти. Я должен доставить ещё одну посылку.

— Погодите минутку! – мужчина ушёл в дом, но вскоре вернулся с небольшой жестяной банкой. – Это хороший кофе. Побалуйте себя немного!

— Благодарю Вас, – сказал Озер, пряча коробочку во внутренний карман пальто. – Я побежал.

— Удачного пути! – сказал мистер Маркнес и пожал Озеру руку. – Передайте Грэгу от меня поздравления с Рождеством и большое спасибо. Ах, я ведь должен вам деньги за посылку!

— Ни в коем случае, – возразил Озер. – Сегодня Рождество, и это – подарок. Вы нисколько за него не должны.

— Храни Вас Бог, Озер, – сказал Маркнес.

— Вас тоже. До свидания.

Миссис Альбейнг жила немного дальше мистера Маркнеса, в маленьком сером домике. Она и сама была невысокой пожилой дамой лет семидесяти пяти с седыми волосами и ходила, опираясь на трость.

— Здравствуйте, юноша, – сказала миссис Альбейнг, открывая дверь Озеру.

— Здравствуйте, – поздоровался Озер, – я друг Грэга Сальеро. Он попросил меня доставить Вам посылку.

Озер достал коробку из пакета и отдал старушке.

— Спасибо, – сказала миссис Альбейнг. – Заходите, выпейте чашку чая.

— Простите, но мне нужно бежать.

— Никуда Вам не надо, так ведь? – старушка внимательно посмотрела на Озера. Озер, вздохнув, кивнул. – Я так и думала. Заходите, не стойте на морозе. Я пока схожу на кухню за чаем.

Войдя, Озер огляделся. Дом изнутри казался ещё меньше. Кухня располагалась в самом углу. Там копошилась миссис Альбейнг. В гостиной стояли пара старых кресел и маленький круглый стол. На стене висел ковёр с узором в виде бабочек.

— Красивый ковёр, да? – спросила миссис Альбейнг, выходя из кухни. – Я купила его на рынке в… не помню где. Совсем уже с памятью беда.

— Очень красивый ковёр, – сказал Озер. – Ручная работа?

Старушка кивнула и протянула ему чашку чая.

— Мой брат тоже когда-то делал такие ковры, – произнёс Озер и отпил из чашки. – Он был самым настоящим мастером. Брал недорого и делал быстро. У него был талант.

— А что с Вашим братом? – спросила миссис Альбейнг.

— Не знаю, – ответил Озер. – Я уже давно не получал от него вестей.

— Бедный мальчик, – старушка ласково похлопала Озера по плечу. – Я тоже от своего сына давно ничего не получала. Но давайте не будем о грустном. Сегодня же Рождество, светлый праздник.

— Вы правы, – сказал Озер, поспешно допивая чай. – Спасибо Вам за чай и за гостеприимство. Мне правда уже пора. До свидания. С рождеством Вас.

-С Рождеством, Озер. Храни Вас Бог.

Выйдя от миссис Альбейнг, Озер сначала хотел пойти в отель, но передумал.

— Денег у меня немного, – подумал он, – но сегодня Рождество. Нужно купить Парану что-нибудь от души. Он же мой друг.

Озер решил пойти в магазин часов. Он знал на углу такой, небольшой и дешёвый. Паран часто рассказывал Озеру, что всегда хотел часы на цепочке. Бог знает, зачем они ему понадобились, но это будет хороший подарок на Рождество.

Владелец магазина был угрюмым человеком с вечно серьёзным лицом. Он сам продавал свой товар. Его маленькие глаза смотрели немного подозрительно, да и сам он был весь какой-то дёрганый. Его побаивались и не особо любили, поэтому посетителей в магазине было мало. Озеру же нравился владелец магазина, ведь он говорил только по делу, не отвлекаясь на всякую прочую ерунду.

— Здравствуйте, – сказал Озер, войдя в магазин. – Я бы хотел купить у Вас часы.

— Для этого сюда и приходят, – спокойно заметил владелец. – Какие Вы хотите?

— Серебряные на цепочке. И чтобы были прочные, не сломались от одного удара.

— Часы, друг мой, – важно сказал владелец, – это сложный механизм. С ними нужно обращаться осторожно.

— И всё равно подберите покрепче, – улыбнулся Озер.

Владелец показал ему несколько вариантов. Больше всего Озеру понравились часы с двумя ангелочками на крышке.

— Сколько эти стоят? – спросил он, показывая на понравившиеся часы.

Владелец назвал цену.

— Заметьте, недорого, – сказал он.

— Да, я их беру, – Озер протянул владельцу деньги. – Скажите, а можно внутри крышки что-нибудь написать?

— А что вы хотите написать?

— «Моему другу Парану от всей души, что у меня есть». И внизу небольшая подпись: «Озер».

Владелец кивнул и куда-то ушёл. Через несколько минут он вернулся и отдал Озеру часы. Озер открыл крышку и увидел на её внутренней стороне надпись: «Моему другу Парану от всей души, что у меня есть. Озер».

— Спасибо. Сколько я Вам должен за надпись?

— Нисколько, – ответил владелец. – с Рождеством Вас. И передайте от меня поздравления Вашему другу. Он часто ко мне заглядывает.

— Передам, – сказал Озер. – Вас тоже с Рождеством. До свидания.

Выйдя на улицу, Озер почувствовал, что сильно похолодало.

— Пойду в отель, – подумал он. – Посижу там. К тому же надо Парану вручить подарок.

Озер направился в отель. По дороге он купил в ларьке обёрточную бумагу и завернул в неё часы.

«Гадоль Интернациональ» светился разноцветными огнями, у входа пел хор. Озер поднялся по ступенькам и зашёл внутрь. Внутри отель был весь увешан мишурой, а в углу стояла уже наряженная ёлка. Грэг и Джим клеили на стены снежинки.

– Ну что, доставил? – крикнул Грэг, заметив Озера.

— Доставил, – сказал Озер. – Тебе от мистера Маркнеса и миссис Альбейнг большое спасибо и поздравления с Рождеством.

— Спасибо тебе, что выручил!

— Не за что. Скажи, а Паран в отеле?

— Да. Он в своём номере.

Паран жил этажом выше. На двери в его номер висел рождественский венок. Озер глянул на часы. Половина десятого. Долго же он ходил. Озер хотел было постучать в дверь, но не стал. Если Паран у себя, то до полуночи он точно никуда не уйдёт. Традиция у него такая: сидеть в номере, пока часы не пробьют двенадцать.

— Зайду к нему перед уходом, – решил Озер.

Он спустился к себе в номер, принял душ, переоделся. Вынул из кармана пальто баночку кофе и убрал её в тумбочку. Спать не хотелось вовсе, читать тоже. Тогда Озер спустился в холл. Он увидел, что за столиком в углу несколько человек играли в карты. Одним из игроков был Грэг. Он увидел Озера и крикнул ему:

— Эй, Озер! Садись, сыграем!

Озер подсел к ним.

— Во что играем? – спросил он.

— В покер, – ответил Грэг и добавил. – На интерес, правда.

Озер сыграл два раза и оба раза выиграл.

— Ну ты везунчик! – воскликнул Грэг. – Если б мы играли на деньги, то ты бы мог неплохо подзаработать.

Озер покачал головой.

— Не люблю играть на деньги, – сказал он. – А сколько времени?

— Ровно одиннадцать, – сказал один из игроков.

— Спасибо за игру, я пойду, – Озер встал.

— Ты куда? – спросил Грэг.

— Хочу немного почитать в номере. Ведь ещё целый час до полуночи.

Ещё целый час. Озер поднялся к себе в номер. Он решил читать не Сэлинджера, а какую-нибудь другую книгу. Он взял «Сто лет одиночества» Маркеса. Книга увлекла Озера с первых строк. «Пройдет много лет, и полковник Аурелиано Буэндиа, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда отец взял его с собой посмотреть на лед…». Через некоторое время Озер всё же смог оторваться от книги и посмотрел на часы. Без десяти двенадцать. Надо пойти отдать Парану подарок. Озер накинул пальто, вынул из кармана подарок, поднялся и постучал в дверь номера Парана.

— Озер? – удивился Паран, открыв дверь. – Что ты здесь делаешь?

— Решил зайти, отдать тебе это, – Озер протянул другу подарок. Развернув его, Паран просиял.

— Часы! – воскликнул он. – Какие красивые! Спасибо, дружище!

Паран обнял Озера.

— Да не за что, – сказал Озер. – Рад, что тебе понравилось.

— У меня для тебя тоже есть подарок! – крикнул Паран и исчез в глубине номера. Вскоре он вернулся с подарочной коробкой. – Вот, открывай.

Озер открыл подарок и увидел небольшую тонкую книжку. «Маленький принц».

— Я ведь знаю, как ты любишь эту историю, – сказал Паран.

— Но где ты её достал?! Её же нет ни в одном магазине!

— Кто ищет, тот найдёт.

— Спасибо огромное.

Паран улыбнулся.

— С Рождеством, дружище.

— Тебя тоже с Рождеством, дружище.

— Не хочешь зайти? – предложил Паран.

— Нет, спасибо. Я пойду – сказал Озер и пожал другу руку. – Спасибо ещё раз за подарок.

— И тебе спасибо.

Быстро спустившись по ступенькам и пробежав через холл, Озер оказался на улице. Шёл снег. Хор уже не пел, все разошлись. Озер поднял воротник пальто и направился в сторону своего любимого кафе «Бисквит».

Это было единственное кафе, которое работало по ночам. Даже в праздники (дело в том, что в стране эмигрантов все кафе и рестораны после 22:00 закрывались, а в праздники они прекращали работать уже после 20:00. Таков закон).

За стойкой стоял бармен.

— А я Вас уже заждался, – сказал он и улыбнулся Озеру. – Думал, что Вы не придёте. Вам как обычно?

— Да. И принесите, пожалуйста, ягодную корзиночку, – попросил Озер и сел за дальний столик в углу. Это было его любимое место. Даже сейчас, когда в баре никого не было и все столы были свободны, Озер всё равно выбрал столик в углу. Бармен принёс виски, Колу, стакан и ягодную корзинку.

— Спасибо, – сказал Озер. Бармен подмигнул ему и ушёл к себе за стойку.

Озер налил себе виски с Колой, отхлебнул. Потом откусил кусочек корзиночки и открыл книгу на своей любимой цитате.

«-Прощай, – сказал Лис. – Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.

— Самого главного глазами не увидишь, – повторил Маленький Принц, чтобы лучше запомнить.

— Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей всю душу.

— Потому что я отдавал ей всю душу… – повторил Маленький Принц, чтобы лучше запомнить.

— Люди забыли эту истину, – сказал Лис, – но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за твою розу».

— Интересно, – думал Озер, – а меня кто-нибудь приручил? Может, родители? Но я ведь теперь взрослый и не вижу их. У меня нет возлюбленной. Никто меня не приручил. Получается, я сам за себя в ответе. Как же плохо быть неприрученным…

Озер вдруг вспомнил свой маленький городок с его старинными улочками и невысокими домами. Вспомнил дворик, где он с друзьями играл после школы. Вспомнил мать, вечно стоящую у плиты, её ласковый, но очень громкий голос, который говорил, что пора обедать. Вспомнил отца, который ушёл на фронт и не вернулся. Сразу вспомнился брат с его веснушчатым лицом и переменчивым настроением, его руки, которые, как точный часовой механизм, плели удивительные по разнообразию цветов и узоров ковры. Озер вдруг ясно увидел тот день, когда он стал беженцем. Началась война, отца призвали на фронт. Озер, его брат и мать еле-еле сводили концы с концами. Казалось, ещё немного, и они умрут от голода. Неожиданно брат решил уехать. Сказал, что на заработки. Уехал и пропал. Поначалу Озер получал от него письма, но это продлилось недолго. Очень скоро брат перестал писать. Озер пытался что-то о нём узнать, но безуспешно. Тогда Озер тоже решил уехать. Он хотел поискать место для лучшей жизни, где не придётся голодать. Мать умаляла его остаться, но Озер был непреклонен. Он уехал первым же поездом. Но его мечты о лучшей жизни тут же разрушились. Не имея при себе документов (у паспорта истёк срок годности), он должен был скитаться по свету. Озер стал беженцем и теперь его могли схватить в любой стране в любой момент за какую-либо оплошность. Так Озер стал осторожным и недоверчивым. Он научился быть настоящим актёром, разыгрывал столько ролей, живя под поддельными именами. За время своих странствий Озер понял две вещи: нужно всегда быть бдительным и ни к кому не привязываться. Поэтому он всегда был спокоен и холоден. Даже здесь, в стране эмигрантов, где власть довольно лояльна к беженцам, Озер продолжал следовать своим принципам. Но у него впервые появился друг – Паран. И даже несмотря на всю свою холодность, Озер дорожил их дружбой, хоть и не показывал этого.

Часы пробили двенадцать.

— С Рождеством Вас! – крикнул бармен из-за стойки.

— Вас тоже с Рождеством, – крикнул в ответ Озер.

И всё же жаль, что в такой замечательный вечер он, Озер, сидит один. Никем не прирученный, никому не нужный Лис. Озер решил, что просидит в кафе ещё час, а потом пойдёт в парк. Сядет на скамейку и будет сидеть до рассвета. А потом наступит утро. Ясное светлое утро нового дня. И он будет лучше предыдущего. Потому что это день Рождества. Озер думал обо всём этом, сидя в кафе, а на улице тем временем звучала песня:

Послушайте, как колокольчики,

Мелодичные серебряные колокольчики

Поют хором,

Унося заботы прочь.

Рождество пришло,

Принесло хорошее настроение

Молодому и старому,

Слабому и сильному.

Динь-дон, динь-дон

Они поют

С радостным звоном,

Распевая рождественские гимны…