Столько лет в человека не верили,
Хотя сами в душе пусты…
А он писал гусиными перьями
На обрывке сухой бересты.
На прощанье дарил не розы,
А ромашки с бескрайних полей.
Он писал и стихи, и прозу,
Но сжигал все потом до углей…
На лице не являлась улыбка,
Не работал уже давно.
Все твердили: «Ошибка! Ошибка!»,
Говорили: «Тебе не дано»…
Вытирал он украдкою слезы,
Собирая с пола листки,
Но писал и в грозу, и в морозы
Мелодрамы свои от тоски.
Одиноко творил в каморке,
Чтобы скрыться от лишних глаз.
Не нуждаясь в порядке, в уборке,
Заболел человек в первый раз…
Нежно плед обнимая клетчатый,
Нервно книгу свою теребя,
Наблюдал за полетом кречетов
И подслушивал свист соловья.
Стало тесно таланту глубокому,
И решил человек уйти…
«Это лучше, чем быть одинокому,
Может, счастье сумею найти».
Но оставил он произведения.
В них вся боль его, все мечты,
Написанные гусиными перьями
На обрывках сухой бересты…