Эти края и правда пустынны —
Зубы акульи, китовые спины
Скрыл, засыпал песок горбатый.
Много под ним и мраморных статуй.
Каждой песчинкой давлю самого же
Себя. Отрастает новая кожа,
Шкура змеи остаётся на камне.
Тебе раскрываются белые ставни:
Видишь — на небе скелет солнца
Стукнется в землю и разобьётся…
Стой! Не подходи так близко!
Закатное солнце — глаз василиска.
***
Дымный закат заржавевшего пламени —
Бурый сироп топинамбура.
Слева и справа закрытыми ставнями
Две половины тамбура.
Рельсами в щели горит перемотка и
Я не хочу оступиться.
Ветер колёса хватает колготками,
Внутрь вдувает лица.
Не было вздоха и не было голоса.
Только мелькнут меж болотами
Птицы и спицы — рельсы для поезда
Сбоку к закату приколотые.
***
Прозрачная полынь
Расплавленного льда
Повсюду даль и длинь
Стоячего моста
Река ведёт наверх
Вот камышовый плот
До лунных полусфер
Не надо топать вброд
Найти свою луну
На крыше стебелька
И смешивать слюну
С травой наверняка
Умножить вертикаль
От спутника к звезде
И в плоскости листка
Гадать о пустоте
Как будто ты трава
За день растёшь на метр
И ты всегда права
В траве слюна — рассвет
***
Маятник
Маятник качается,
Маятник-старик.
Кто тут не состарится —
Каждый тихий миг
Если ты качаешься,
Временем ведом,
Тут не получается
Быть не стариком.
***
(Verlibre)
Я иду навстречу к колоколу
Кто-то (или безличное местоимение)
Словно стряхивает иней с веток
А ушами можно не только слышать
видеть нарастающий гул
Как белое яблоко
Разрезает кто-то напополам
Это копилка
Но что её разбивать
Если внутри ничего нет
А снаружи нервная сеть
Где рыбы бились
Или что-то их заставляло биться
Что заставляет звенеть смех
Что заставляет колокол звенеть
Безличное местоимение
Или кто-то кто сидит там внутри
И говорит громким но немым голосом
поэтому колокол так и не разбился
