Исповедь.
Мои молитвы не слышны
И увядают, словно розы.
И те, кому я предан был,
Теперь копаются в навозе.
И в пустоте моих надежд,
И в темноте былого страха
Я умираю вновь и вновь,
Сгораю, опаляем жаром.
И горло рвет проклятый кашель,
Но не могу даже вздохнуть,
Душа всё мечется и плачет,
Но крик не вырвется из уст.
И гнева клочья опьяняют,
Но отрезвляет здравый ум.
А разум, тихо насмехаясь,
Всё не даёт никак уснуть.
Всё мысли о былом и прошлом,
О будущем, грядущем, ложном;
О звёздах, о любви, о Боге,
О добродетели, о злобе;
И о вселенной, о Начале,
О Дьяволе, о Смерти, Рае,
Об Аде, Жизни и Судьбе;
И о мечтах, что снятся мне…
Но не задать мне тех вопросов,
Что душат меня каждый раз,
И остаётся только верить,
Что мне ответят в поздний час.
Я вспоминаю вновь и вновь,
Тот сон безумной темной ночью,
Те слёзы, страх и пелену
Чужой, но столь знакомой боли.
Я видел Падшего судьбу,
Его печальные страданья.
И видел, словно наяву,
Те крылья, пламенем объяты.
Кричал и вился тёмный ангел,
Распят молчанием небес,
И, встретив твердь земную телом,
Собрал руками перьев тлен.
Цвет локонов, его улыбка,
Блеск глаз — померкло всё в огне.
Так чужд душе, но близок сердцу,
Пленило что-то в красоте.
Я просыпаюсь снова в страхе,
И сердце бьётся, как в бреду.
И нескончаемые слёзы
Текут по бледному лицу.
***
Солдат.
Сгорела жизнь внутри пожаром,
Оставив тело дотлевать.
В бою погибнув, как в кошмаре,
Уснул навеки наш солдат.
Закрылись веки, шепот хриплый:
«Прости, товарищ мой, прости.»-
И грязною рукою слабой
Зажал он рану на груди.
В окопе. Свист над головою
И пулемётная стрельба.
Земля моя собой укроет
Минуту слабости бойца.
Казалось бы, недавно было:
И жизнь, и небо, и любовь,
И детства милого секунды,
Как самый сладкий в мире сок.
Теперь — война. Загнали нас,
Четыре года в этой клетке.
И речь немецкая в ушах
Звенит ночным кошмаром едким.
А холод уж покрыл всё тело,
Лежит парнишка, не дыша,
А рота шепотом твердила:
«Запомним, братец, навсегда».
***
Сердце.
Любви моей печально мало,
Эссенцией храню в стекле;
Та колба в сердце моём мёртвом
Храниться где-то вдалеке.
И слабый орган заменяют
Сплетенья нервов, проводов,
Сосудов, шестерён, пружин
И кружевных железных швов.
То механическое сердце
В груди ритмично держит пульс.
По венам кровь идёт, и тело
Моё живёт здесь до сих пор.
Но нет эмоций: нет печали,
Нет гнева, горя. Нет любви.
Пустая оболочка счастья,
Кулоном стынет на груди.
***
Малыш.
-Знаешь, твои глаза чистые,
Словно маленькие зеркала!
-Знаю, малыш. Они видели
Много добра и зла.
— Знаешь, я тут заметил:
Мой мишка, как настоящий.
— Знаю, малыш. Нравится?
Мы его сделали сами.
— Знаешь, ты такой добрый.
Словно мой новый друг!
— Знаю, малыш. Осторожно.
Не разнимай наших рук.
— Знаешь, я видел, как мама
Плачет перед врачом.
— Знаю, малыш. Но так надо…
Просто идём со мной.
И по длинной лунной дороге
Шли они вместе, втроём:
Мишка, маленький мальчик
И Смерть с длинной, острой косой.
