«Случайная жертва»
На следующий день, в три часа после полудня, два офицера неслись по широкому шоссе.
— Рич, давай с ней полегче. Не надо на неё давить. Все мы знаем, что она сделала. Просто приедем, арестуем, заберем детей и спокойно уедем.
— Она убила своего возлюбленного! Каждая женщина убивает своих избранников за пьянку? Она больна, Том, и этим все сказано.
Рич и Том были давними друзьями. Они выросли вместе в одной песочнице, пошли в одну школу. Друзья еще в раннем детстве поняли, что у них общие интересы. Оба боролись за справедливость, оба защищали «мелких» от нападок взрослых. В возрасте пяти лет, знали всю Конституцию США, а в десять уличили в сбыте марихуаны местного продавца мороженого. И родители, и учителя говорили, что им надо идти работать в полицию. Они отнекивались, считали себя недостойными работать в этой сфере, считали, что местные шерифы продажные, им нужны только деньги, секс и фастфуд из Макдоналдса, но все же после школы пошли в полицейскую Академию. И вот сейчас спустя 3 года Рич Дорднесс и Том Мартинсон могут называть себя стражами порядка, ведь вчера им присвоили титул офицера.
Машина подъехала к дому Лидии Харрисон, женщине, которая убила Джорджа Гроппина, миллиардера, мецената, основателя крупной корпорации по изготовлению модернизированной бытовой техники, отца четырех детей. По крайней мере, так им преподнёс шериф.
Старые друзья подъехали к небольшому двухэтажному особняку. Дом выглядел бедно, небрежно. На некоторых местах кирпичных стен появились небольшие заросли.
— Том, мы с тобой лучшие друзья, мы все делали вместе. Давай сделаем это быстро, спокойно, без всяких напрягов. Сегодня пятница, я хочу провести эту ночь в сауне, а не в штабе с кучей документов.
— Хорошо, Рич, просто не делай глупости.
Когда офицеры пришли за Лидией Харрисон, женщина выходила из ванны и готовилась ко сну. Дети спали в соседней комнате. Вдруг ее окликнули.
-Мисс Харрисон, вы здесь?
-Что за чёрт», — подумала Лидия и вышла в холл.
— Что вы хотите?
— Мисс Харрисон, вы обвиняетесь в убийстве своего возлюбленного. Мы забираем вас и ваших детей. Вы имеете право сохранять молчание без своего адвоката. Пройдемте в машину. Том, сходи за детьми.
Лидия Харрисон начала нервничать:
— Что? Только не дети! Да какое вы имеете право!
— Мисс Харрисон, вы опасны для своих детей! Вы убили своего возлюбленного! Какова вероятность, что вы не причините вред здоровью своим детям? Вы можете их убить, как убили своего возлюбленного мистера Гроппина.
-Что? Да как у вас язык поворачивается такое говорить? Да, я убила! А что бы сделали вы на моем месте? Я защищала, защищаю и буду защищать своих детей, а вы, мистер, пытаетесь их отобрать!
Харрисон прошла несколько шагов в сторону кухни, оперлась на журнальный столик и произнесла:
-И вообще, Мистер Гроппин не был моим возлюбленным. Он был моей ошибкой. Знаете, курортный роман, так скажем. Этот человек заставил меня причинить ему кару.
-Что вы имеете в виду?
-Ха, а вы точно все знаете, мистер… Как вас… Дорднесс?
Я не считаю то, что вам сказали свидетели, всякие там судебно-медицинские экспертизы и прочая хрень. Это все последствия. Вы знаете, что он делал на протяжение 10 лет мне и моим детям? Вы знаете, откуда эти побои? (Лидия начала показывать офицерам свою шею, руки, живот) А эти? А может эти? А? Да как вы можете что-то знать, если вы ничего не знаете! НИЧЕГО.
-Мисс Харрис… Послушайте!
-Нет, это вы меня послушайте! Все началось двенадцать лет назад на небольшом курорте близ Лимон бич, знаете ли. Мне тогда было двадцать восемь лет, жизнь только начиналась. Любимая работа, любящие родители, свой личный дом, диплом из Гарварда. «Что может быть лучше?»- думала я? После длительной стажировки, сначала в Нью-Йорке, затем в Мадриде, я наконец-то выбралась на свободу. Двадцать восемь дней рая. Хм. Вспомнить забавно. В тот день я случайно подвернула ногу, пока спускалась в бассейн. Ноги меня в тот день не слушались. Наверное, не стоило ходить было туда, но кто меня знал. Хотелось расслабиться под конец дня. По чистой случайности я упала на руки одного мужчины. Мы вообще не были до этого знакомы, но почему-то он решил поехать со мной в больницу, хотя он мог развлечься с ещё многими красивыми девушками. Так и познакомились. Он представился Джиммом Чпокси. Я не знаю, почему он скрывал свое настоящее имя и фамилию, но то, что он с рождения мистер Джордж Гроппин я узнала потом,уже спустя несколько лет. Все начиналось прекрасно. Цветы, конфеты, красивые тачки — все то, что я так давно хотела. Это было так красиво, что я сразу спустя десять дней согласилась поехать с ним в Канаду — на его Родину. Я даже не успела нормально попрощаться со своей семьёй. Я бросила её, бросила карьеру в престижном медицинском центре — бросила все, ради него. Забавно, но факт остаётся фактом. Мы жили прекрасно полтора года. Каждый месяц дорогие яхты, другие страны, шикарные отели, вкусная еда и прочее блаженство. Через три месяца сыграли свадьбу, а через полгода я забеременела. И можно сказать, беременность стала моей последней дорогой выхода из царства Красоты и Удовольствия.
Спустя месяц после родов, Джим сказал, что улетает на длительные переговоры в Аргентину. А чтобы я была в безопасности, он нанял мне прислугу. Он думал, что раз я родила, я стала беспомощной. Вам покажется странным, но спустя полтора года совместного проживания я даже не знала, где и кем он работает. Можно сказать, я одна воспитывала свою дочь… Джим просто приезжал на недельку-другую и уезжал обратно в «командировку». У нас родилось еще трое детей (два мальчика и одна девочка) Так продолжалось ещё несколько лет. Прислуга, конечно, в первый год что-то делала, помогала как-то, но потом все прекратилось. Я сама готовила, убирала, стирала — можно сказать делала то, что должна делать нанятая моим мужем охрана. Добавьте ещё большой тянущий живот, токсикоз, постоянные схватки и другие «проблемы беременных». Да, работники водили меня по больницам, вызывали врачей на дом, но и это прекратилось. Последнего ребёнка Джину я родила на кухне, пока все нанятые работники занимались садом моего, тогда ещё, мужа. Когда старшей Саре исполнилось пять, мне надоело. На следующую ночь после очередного визита Джима (дабы узнать, как у меня дела) я аккуратно собрала вещи и ушла, даже не оставив записки.
Первые два месяца мы жили у моих родителей во Флориде. Они знали, что все этим кончится. И тут объявился Джим, вернее не он, а судебное уведомление о том, что он подаёт на развод и требует, чтобы дети остались у него. Тут я узнала, что он на самом деле Джордж Гроппин, проживающий в Техасе. Мы нашли лучшего адвоката, но все итак было подкуплено. У Джорджа было много денег, естественно, он смог реализовать все желания судьи, присяжных и прокурора. Чуть позже выяснилось, что судья и прокурор вообще были близкими друзьями Джорджа. Это мне сказал мой адвокат через месяц после заседания. И тут я поняла: «Я в яме». Адвокат смог же на некоторое время сделать, чтобы мои дети остались при мне на законных основаниях. И на том спасибо. Родители пристроили меня во Францию помогать одному старику, мистеру Бартону, поддерживать небольшой семейный бизнес и домашний быт. На несколько месяцев я забыла, что такое страх.
Через полгода Джордж узнал, где я, и тут начался «почтовый террор». Каждый день мне приходило десятки писем с похожим содержанием. Там Джордж говорил, какая я урод, глупая бездарная женщина, какая моя семья плохая, нищая. Говорил, что дети не виноваты, что у них мать – такая дура. В одном из письме, Джордж написал, что мой адвокат «конченый кретин, которого свет не видывал». Таких писем за год я получила порядка пятнадцати тысяч.
Я сразу сказала своей семье копить деньги на новое жилье. Я знала: до поры до времени, он и до них доберётся.
У родителей были проблемы с финансами. Надо платить счета, платить за обучение моей младшей сестры Ханны, которая тогда училась в Калифорнийском университете. Денег иногда не хватало даже на продукты. Но они нашли силы, и спустя четыре месяца была достаточная сумма для приобретения жилья. Папа с мамой решили уехать в небольшой дачный домик в Швецию. Оставалось уладить небольшие бумажные вопросы. Джордж опередил их буквально на два дня. Мистера и Миссис Харрис нашли мертвыми в их собственной спальне. Камеры засекли людей Джорджа. Совпадение или нет, это были некоторые из тех людей, которые работали прислугой в нашем доме последние 3 месяца. Джорджа обвинили следующим утром, но той же ночью все обвинения были сняты. Не знаю, может его люди постарались. Все списали на остановку сердца.
После убийства родителей Джордж Гроппин понял, что все ему сойдет с рук. Следующей ночью он ворвался в мой дом, разгромил кухню и забрал двух моих девочек и одного младшего сына. К счастью, старшего Робина не было дома. Он тогда остался ночевать у своего друга. Я не знала, что делать. Я знала, что Джордж не остановится на этом. Мне удалось добиться признания его невменяемого поведения, и его заключили на три недели в местный диспансер для душебольных людей.
Мне надо было как-то спасти своих детей. Двух младших детей я на время отдала в местную католическую церковь. Старший Робин продолжал жить у друга на даче. А старшую Сару я держала с собой в качестве страховки. Джордж больше был привязан к ней в какой-то степени.
Но это было только начало кошмара. Мистер Гроппин начал очернять меня в школах, университете, в учреждениях, где я работала. Мне приходили письма от моих бывших коллег, давних знакомых, которые были шокированы мной. Все они хотели порвать со мной все связи. У меня не было сил, чтобы сказать, что это все вымысел бывшего.
Вскоре Джордж забрал моих детей. Одним утром, когда я уже была обессилена происходящим, мне пришло уведомление, что Церкви пришлось отдать моих детей мистеру Гроппину, их отцу, под угрозой разорения. В тот же день он нашел Сару, которая гуляла неподалеку от дома, избил ее, забрал силой других детей и повез их в неизвестном направлении. Я хотела бы набрать 911, но мне пришло смс от друга Робина Тима, у которого он проводил последнее время, что Робин был убит собственным отцом в то же утро за нежелание ехать с ним, пьяным, на незнакомой ему машине.
Это был самый худший день в моей жизни. Я написала письмо убийце своего ребенка. Я просила, чтобы мистер Гроппин не причинял детям какой-то вред, чтобы помучить меня. Я даже собиралась платить, и я платила ему крупную сумму на протяжение восьми месяцев за сохранность здоровья деток. К адвокату не было смысла обращаться, он итак сделал больше, чем полагалось.
На протяжение этого времени меня поддерживала только моя сестра. На ее деньги мы хоронили Робина. Я не стала говорить Гроппину, где его могила. Ему это было ни к чему. Мистер Бартон, конечно, тоже поддерживал меня, как мог. Ну что он мог сделать, ему самому нужна помощь, человеку восемьдесят шесть лет будет
Три дня назад Ханна сказала, что Джордж держит моих детей в одном сарае в восьмидесяти километрах от родительского дома. Да, мы находимся в доме моих родителей. Я собрала вещи, попрощалась с мистером Бартоном, который стал мне дедом за это время, и поехала к ним. Мне надоело, я была вымотана происходящим. Джордж продолжал писать гадости и в то время, когда я ему платила, тем самым лаская его эго. Джордж ждал меня там. Он набросился на меня, схватил нож и собирался перерезать мне горло, но я смогла оттолкнуть его и разбить его голову бутылкой от открытого шампанского. Я не вызывала скорую.… Нет… Дети смотрели на меня голодным муторным взглядом. Собственный отец избивал их мать, пил, вызывал женщин легкого поведения, когда дети просто смотрели и ничего не могли сделать. Да, младший Кевин мне сказал вчера, что каждые три дня к Джорджу приходили разные тетеньки для того, чтобы заняться непристойными вещами.
Наступила гробовая тишина. Вскоре, мисс Харрисон прошла к графину, налила себе немного воды и прошептала: «Делайте со мной, что хотите. Я устала. Я устала бороться. Я сделала ошибку двенадцать лет назад, теперь расплачиваюсь. Я сожалею лишь об одном. Я сожалею, что так и не узнала, за что мне эти двенадцать лет мучений, за что? Зачем я ему тогда была нужна?»
Прошел месяц. Рич Джорджсон и Том Мартинсон были поражены историей Лидии Харрисон до глубины души. Они сумели доказать, что Лидия убила своего бывшего возлюбленного в целях самозащиты. Было доказано, что дети жили с собственным отцом в смертельно опасных условиях для их здоровья. Лидию Харрисон освободили. Сейчас и она, и ее дети проходят лечение в психологическом диспансере.
Лучшие друзья выходили из штаба. Было одиннадцать часов вечера, все были уставшие.
— Рич, я одного не пойму! Зачем же мистеру Гроппину нужна была Лидия? Зачем эти мучения?
— А ты разве не знал? У Джорджа должен был состояться контракт с одним другим крупным холдингом. Я не вникал, но Джордж хотел объединения. По контракту обе стороны должны быть женаты. У нашего мистера была девушка, но она пока не хотела замуж, я так понял. А Джордж не хотел ждать, он был готов жениться на первой встречной. Видишь ли, очень нужен был ему этот контракт.
— И мисс Харрисон оказалась именно ей!
— Абсолютно верно! Джордж понял, это его шанс. Он специально представил себя богатым красавцем, на деньги покойного отца купил тот дом в Канаде… Контракт был заключен, но из-за него Джордж оказался банкротом. Его просто выгнали из компании, в которую он вложил все свои деньги, время, жизнь. На следующий день его бросила девушка. Узнала, что у него есть жена на стороне. Узнала, что он встречался с ними одновременно. Гроппин понял, что его жизнь разрушена. И он решил таким образом сорваться на Лидии. Он считал, что она виновата в его проблемах. Он считал, что она вина его краха. Джордж хотел добиться справедливости таким образом. Джордж хотел, чтобы Лидия почувствовала то же, что и он.
Мартинсон молчал. Через минуту Рич добавил:
«Не задавайся вопросом, откуда я знаю такие подробности. Просто расслабься. Все кончено. Виновным в происходящем был только Джордж Гроппин, Лидия просто оказалась случайной жертвой».