Пакс с удовольствием потянулся, ощущая тяжесть и тепло чужого прижавшегося к нему тела. Проснувшись только наполовину, он принюхался, чтобы вдохнуть успокаивающий запах своего мальчика. Но вместо этого Пакс почувствовал лисий запах.
И тогда он полностью проснулся. Рядом с ним сопел брат лисы. Мелкий заскулил и накрыл хвостом мордочку, все еще продолжая спать.
Пакс резко вскочил. У него не было опыта доминирования, но нужно было принимать решение. «Возвращайся в свою нору». Когда Мелкий попытался опять прижаться к нему, Пакс укусил его за плечо.
Мелкий встряхнулся, просыпаясь, и вскочил на лапы. Он не наклонил голову в знак подчинения и не собирался уходить. Всей своей позой он предлагал: играть.
В другое время Пакс был бы рад компании добродушного маленького лисенка. Но сейчас у него не было желания снова связываться с Иглой, его ничего не интересовало, он желал только одного — возвращения домой, к своим людям.
Пакс достал припрятанного пластмассового солдатика, бросил его Мелкому в качестве подарка, а потом велел уходить. Мелкий умоляюще посмотрел и взял игрушку в зубы. Пакс направился за ним и следил до тех пор, пока лисенок не оказался в норе на расстоянии нескольких хвостов.
Когда разразилась гроза — короткая, но сильная, с гневом разрывающая молниями небо, — Пакс пробрался через узкий вход в заброшенную нору рядом с норами Иглы и ее брата. Теперь в бледном свете полумесяца он улучил минутку, чтобы оглядеться вокруг.
Склон холма был обращен на юг. Корни деревьев, казалось, были похожи на коричневые костяшки пальцев, вцепившиеся в песчаную почву. Пакс увидел три входа в логово, спрятанное среди этих корней-пальцев.
Над этим холмом лес поднимался к северу и западу, обратно к дороге. Внизу расстилалась обширная долина, поросшая травой.
Место было идеальное: лежка на склоне холма помогала укрыться от приближающихся хищников, а стена деревьев защищала лис от северных ветров. На лугу в изобилии пахло жизнью.
Пакс оценил обстановку, и напряжение внутри него ослабло. Это напомнило ему прошлое чувство: он, будучи щенком, трижды двигал тарелку с едой в дальний угол комнаты своего мальчика. И только тогда Питер понял, что миску нужно поставить там, подальше от холодной северной стены, чтобы была видна дверь, в которую входил отец мальчика, иногда злой. «Безопасность».
Но это место не было для него совершенно безопасным. Игла предупредила его, что на лугу живет старый лис со своей подругой, который уже прогнал соперника и не потерпит еще одного одинокого самца.
Как раз в этот момент Пакс заметил движение внизу: крупный темно-серый лис появился из кустов и пометил молодое деревце рядом. Большой лис начал умываться, но остановился и замер с поднятой лапой возле уха, вдруг повернув нос по ветру. Пакс быстро взбежал на холм и нырнул в подлесок.
Пакс легко нашел свой собственный запах, несмотря на то, что лил дождь. Останавливаясь только для того, чтобы слизнуть с листьев капельки воды, он бежал к дороге.
У дороги Пакс уловил запах военных машин, проехавших вчера; с тех пор другой транспорт здесь не проезжал. Лис забрался на поваленный ствол дуба и стал ждать.
Утро наступило вместе с жужжанием туч насекомых и щебетом просыпающихся птиц, но на дороге, по-прежнему, не слышны были звуки движения. Взошло жаркое солнце, оно высушило капли дождя, которые свисали с каждого зеленого листка.
Пакс чувствовал голод, но еще сильнее его мучила жажда — он ничего не пил с тех пор, как покинул дом своих людей. В горле у него пересохло, язык распух. Всякий раз, когда он менял позу, у него кружилась голова. Сотни раз до него доносился отдаленный слабый запах воды, но Пакс даже не думал о том, чтобы покинуть свой пост. Его люди должны вернуться сюда за ним. Он вонзил когти в дерево и напрягся в ожидании звук мотора на тихой дороге. Прошел час, за ним — другой. Пакс дремал, просыпался и вспоминал, дремал, просыпался и вспоминал. А потом ветер донес до него что — то, и оно приближалось.
Лис. Тот самый лис, которого Пакс видел раньше, о котором предупреждала его Игла. Походка самца была нетороплива, уверена и тверда. Седая, серебристая шкура указывала на его возраст. А когда он подошел поближе, Пакс заметил, что и глаза у лиса тоже серые от старости.
Они познакомились, Серый устроился на траве рядом с поваленным деревом. Он лежал спокойно, не угрожая и показывая всем своим видом, что они не соперники. «Ты пахнешь человеком. Когда — то давно я жил с людьми. Они идут сюда».
К Паксу вернулась надежда. «Ты не видел моего мальчика?» Он описал Питера.
Но Серый больше не встречал людей, он жил с ними только в юности. Это было в другом месте, далеко отсюда – где сухая, каменистая земля с очень долгими зимами и низким солнцем. «Люди приближаются с запада. Они несут войну. Вороны это видели и сообщили, что мальчика среди людей нет».
Эти вести расстроили Пакса. Он покачнулся и чуть не упал со ствола.
«Тебе нужно попить. Иди за мной».
Пакс задумался. Его люди могут прийти в любой момент. Но вода была для него необходима. «Это близко? Смогу ли я услышать оттуда дорогу?»
«Да. Источник недалеко от дороги. Иди за мной».
Поведение Серого – уверенное, но не угрожающее – успокоило Пакса. Он слез со ствола и проследовал за Серым.
Вскоре они подошли к глубокой яме в земле, от которой распространялся запах воды. Пакс посмотрел через край ямы и увидел серебристый ручей, усыпанный черными камешками, сверкающий среди зеленых камышей и фиолетовых цветов. Серый начал осторожно спускаться вниз. Пакс, вдыхая манящий запах влаги, промчался мимо него по склону, но на полпути потерял равновесие и покатился.
Внизу он отряхнулся и посмотрел с удивлением. Вода текла из огромной трубы, намного большей той, из которой лилась вода в белую ванну, когда его мальчик купался. Он опустил голову. Вода была ледяной и с привкусом меди, сосны и мха. Она прыгала в рот, как живая. Она билась об его зубы и смачивала его рот и горло. Он пил и пил, и не останавливался до тех пор, пока его живот не стал тугим.
Серый присоединился к нему, попил и потом предложил Паксу отдохнуть вместе с ним.
Пакс наклонил голову вбок, прислушался, ожидая звуков на тихой дороге. «Я должен ждать у дороги, пока мои люди не придут за мной».
Серый лег на землю и вытянулся.
«Вчера эта дорога была перекрыта больными войной».
Пакс вспомнил машины, которые проезжали вчера; от них пахло так же, как от новой одежды отца мальчика. И действительно, с тех пор этой дорогой никто не пользовался. Но Паксу это было неважно. «Мой мальчик вернется за мной сюда».
«Нет. Вороны говорят, что дорога перекрыта».
Пакс прыгал с камня на камень, махал хвостом и думал. Он нашел решение: «Я пойду сам к мальчику в наш дом».
«Где ваш дом?»
«На юге».
Серый не был удивлен. «Там живет много людей. Когда больные войной доберутся сюда, моей семье придется уйти поближе к этим людям или отправиться на север в горы. Расскажи мне о тех людях, о жизни рядом с ними».
Поведение старого лиса успокоило Пакса. Он перестал прыгать и сел. «Я видел многих людей издалека, а хорошо я знаю только двоих».
«Они такие же лживые, как и те, которых знал я»?
Пакс не понял.
Серый сел и поведал ему о том, что видел: человек отказывается накормить голодного соседа и делает вид, что в его полной кладовой нет еды. Женщина притворяется безразличной к своему партнеру. Человек ласковым голосом подманивает овцу из стада, а потом убивает ее. «А твои люди так не поступают?»…
Пакс повернулся к старому лису.
«Я видел похожее. Только так делал не мальчик, а его отец».
Старый лис, казалось, постарел еще больше, узнав об этом. Он с трудом сел. «Они все так же легкомысленны? Они были беспечны, когда я жил рядом с ними».
«Беспечны?»
«Они вспахивали поля и убивали живущих там мышей. Они запрудили реку и оставили рыбу умирать. Неужели они все еще также безответственны?»
Однажды, когда папа Питера хотел срубить дерево, Пакс наблюдал, как мальчик залез на дерево, снял гнездо и перенес его на другое дерево. В холодные дни Питер приносил свежую солому в лежанку Пакса. Прежде чем начать есть самому, мальчик всегда проверял, есть ли вода и еда у Пакса. «Мой мальчик не беспечный».
Старый лис приободрился от таких вестей. Но это длилось недолго. «Когда придет война, люди станут беспечны».
«Что такое война?»
Серый помолчал. «Лис иногда поражает болезнь, которая заставляет их отказываться от своих традиций, и они начинают нападать на всех подряд. Война — эта такая же человеческая болезнь».
Пакс вскочил на ноги. «Больные войной нападут на моего мальчика?»
«Война пришла туда, где я жил с людьми. Все было разрушено. Везде был огонь. Много было убитых и не только больных войной. Гибли дети, женщины, старики. Все животные. Люди, зараженные этой болезнью, рушили все, что им попадалось на пути».
«Здесь будет то же самое?»
Серый поднял голову и завыл так, что даже воздух наполнился печалью. «На западе отсюда, где уже идет война, где люди убивают друг друга, все полностью разрушено. Вороны несут эти вести. Реки перекрыты. Земля выжжена; даже колючка не вырастет. Кролики, змеи, птицы и мыши… все животные убиты».
Пакс прыгнул на тропинку. Он найдет своего мальчика до того, как сюда придет война.
Pax squirmed in pleasure at the solid, warm weight of another’s body nestled against his. Half awake, he sniffed to draw in the comforting scent of his boy. Instead of human, though, he found fox.
He woke fully then. Curled against him, snoring, was the vixen’s brother. Runt whimpered and fluffed his tail over his snout, still asleep.
Pax pulled himself up sharply. He had no practice at dominance, but the situation left him no choice. «Go back to your den». When Runt tried to nestle into his chest, Pax nipped him on the shoulder.
Runt shook himself awake and rolled to his feet. He didn’t duck his head in submission, and he made no move to leave. Play, his position invited instead.
In other circumstances, Pax would have welcomed the good-natured little fox’s company. But he had no interest in tangling with Bristle again, and in fact he had no interest in anything besides getting back to his humans.
Pax fetched the plastic soldier he’d cached and dropped it as an offering, then warned him away again. After a final pleading look, Runt took the toy in his mouth. Pax followed him out and watched until he slipped into a hole a few tail lengths away.
When the thunderstorm had hit—short but violent, with whole sheets of sky splitting open in wrathful cracks—Pax had worked his way into the shallow entrance of an abandoned den not far from the one Bristle shared with her brother before taking measure of his surroundings. Now, in the pale light of the half-moon, he took a moment to survey them.
The hillside faced south. Here the roots of the trees seemed to claw at the sandy soil like the brown knuckles of clenched fists. Tucked among them, Pax saw three den entrances.
Above this hillside, the forest rose to the north and west, back to the road. Below, a vast grassy valley sloped away.
It was an ideal location: the hillside perch provided little cover for approaching predators, while the line of trees protected the foxes from the north winds. The meadow smelled abundantly of life.
As Pax took all this in, a tension deep within him loosened. It was the same way he’d felt as a kit when, after he’d pushed his food dish to the farthest corner of his boy’s nest room three times, Peter had finally understood to leave it there. Away from the cold north wall, and with a view of the door where the father entered, sometimes in anger.
«Safe».
But this place was not safe for him. Bristle had warned him that in this same meadow lived an older fox and his mate. He was already facing a challenger from outside and would not tolerate the presence of another lone male.
And just then Pax saw a movement below him—a broad-shouldered alpha with black and gray fur emerged from the brush halfway down the slope and marked a sapling beside him. The big fox began to groom, but with a paw still to his ear he suddenly pricked his snout into the breeze. Pax bolted up the hill and plunged into the forest undergrowth.
He picked up his own scent easily although it had rained hard. Stopping only for quick licks of water from the leaves, he followed it back to the road.
There, Pax caught the lingering scent of the military transport caravan from the day before, but no other traffic had passed since then. He settled himself on the fallen oak trunk again to wait.
Morning brought the shimmery buzz of insect clouds and the chatter of waking birds, but still no traffic sounds on the road. As the sun rose hot and dry, it burned off the rain droplets that had hung from every green shoot.
Pax was aware of his hunger now, but his thirst was worse—he’d had nothing to drink since leaving his humans’ house. His throat was parched and his tongue swollen and thick. He felt dizzy whenever he shifted his position. A hundred times a thin scent of water drifted past him, but he never considered abandoning his post for its promise. His humans would come back here. He dug his claws into the wood and strained for the sound of a vehicle on the silent road. An hour passed, and then another. Pax dozed and woke and remembered, dozed and woke and remembered. And then the wind brought news of something approaching.
A fox. The same male he’d seen earlier, the one Bristle had warned him about. The fox’s gait was deliberate, showing neither hesitation nor wasted energy. The way his grayed coat draped his frame announced that he was old. As he drew close, Pax saw that even his eyes were clouded gray with age.
After offering his scent, Gray settled himself on the grass beside the fallen trunk. He made no move to elevate himself, indicating that he meant no threat. «You carry the scent of humans. I lived with them, once. They are approaching».
A sudden hope rejuvenated Pax. «Have you seen my boy»? He described Peter.
But Gray had seen no humans at all since the time he had lived with them in his youth. And that was in another place—a dry, stony land of long winters and low sun, distant. «The approaching humans are coming from the west. They are bringing war. The crows who have seen them do not describe any youth».
The news weakened Pax. He swayed and nearly lost his grip on the trunk
«You need water. Follow me».
Pax hesitated. His humans could come at any time. But his need for water was urgent. «Is it nearby? Can I hear the road from this water»?
«Yes. The stream passes beneath the road. Follow me».
Gray’s manner—confident but not threatening—calmed Pax. He dropped from his perch and followed.
Soon they came to a deep gash in the earth, from which rose the scents of water and of things that grew in rich mud. Pax peered over the edge and saw a silver brook, studded with black stones, glinting between green reeds and purple blossoms. Gray began to angle down cautiously. Lured by the scent of water, Pax scrambled past him, straight down the cut. Halfway there, he lost his footing and skidded the rest of the way.
When he righted himself, he stared. The water tumbled past him as if from a vast faucet, larger by far than even the spout that poured water into the great white tub his boy bathed in. He dipped his head. The water was cold and tasted of copper and pine and moss. It rushed into his mouth as if it were alive. It stung his teeth and drenched his mouth and throat. He drank and drank, and he didn’t step away until his belly was taut.
Gray joined him, drank, and then invited Pax to rest with him.
Pax cocked his head to listen intently to the still-silent road above the culvert. «I must be at the road when my humans come for me».
Gray eased himself to the ground and stretched out.
«That road was blocked yesterday by the war-sic».
Pax thought back to the vehicles that had passed the day before, the ones that smelled like his boy’s father’s new clothing. It was true that the road had been unused since then. But it didn’t matter. «My boy will return for me therе».
«No. The crows report this: the road is closed».
Pax paced from stone to stone, thrashing his tail as he worked the puzzle. The answer came: « I will go to my boy at our home».
«Where is your home»?
«South».
Gray did not seem surprised. «There are vast human colonies there. When the war-sick arrive here, my family will have to move nearer to those colonies or go north, into the mountains. Tell me about the humans there. How they are to live besid».
Again, the old fox’s comportment soothed Pax. He came back and sat. « I have seen many from a distance, but I know only two».
«Are they false-acting, like the ones I knew?»
Pax did not understand.
Gray rose to his haunches, agitated, and shared the behavior he had seen: A human turning away a starving neighbor, acting as if there were no food in his larder when it was full. A human feigning indifference to a mate she’d chosen. A human enticing a sheep from its flock with a soothing voice and then butchering it. «Your humans do not do these things?»…
Pax turned to the older fox. «I have seen it. Not in my boy, never in him. But it’s true of his father».
The old fox seemed to age as he took this in. With visible effort he rose on his haunches. «Are they still careless? They were careless where I lived with them».
«Careless?»
«They plow a field and they slaughter the mice living there with no warning. They dam a river and leave the fish to die. Are they still careless that way?»
Once, when Peter’s father was about to cut down a tree, Pax had watched Peter climb it to take down a nest and move it to another tree. On cold days, Peter brought fresh straw to Pax’s pen. Before he himself ate, he always made sure Pax had water and food. «My boy is not careless».
The old fox seemed relieved by this news. But only for a moment. «When war comes, they will be careless».
«What is war ?»
Gray paused. «There is a disease that strikes foxes sometimes. It causes them to abandon their ways, to attack strangers. War is a human sickness like this».
Pax jumped to his feet. «The war-sick—they will attack my boy?»
«War came to the land where I lived with humans. Everything was ruined. There was fire everywhere. Many deaths, and not only of the warsick, the adult males. Children, mothers, elders of their own kind. All the animals. The men who were sick with the disease spilled their chaos over everything in their path».
«This same thing is coming?»
Gray raised his head in a howl that turned the air itself to sadness. « West of here, where the war is already, where the humans are killing each other, the land is completely ruined. The crows carry the news. The rivers are dammed. The earth is scorched bare; not even briars will grow. Rabbits and snakes, pheasants and mice . . . all creatures killed».
Pax leaped to the path. He would find his boy. Before this war came.
