Принято заявок
2687

XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Проза на русском языке
Категория от 14 до 17 лет
Рассказ «Серые глаза»

В какой-то момент Надя заметила красивую карусель с лошадками, санями и каретами на ней. Конечно, она быстро побежала ближе к карусели. Кира и Павел Николаевич шли за ней, но по-прежнему молчали. Рассмотрев карусель поближе, Надя со всем присущим маленькой девочке энтузиазмом подбежала к своему новому «родителю» и вежливо спросила разрешения купить билет. Учитель вытащил одну купюру из кошелька и отдал её девочке.

— А ты не хочешь прокатиться? – обратился Павел Николаевич к Кире.

— Нет-нет, спасибо, я постою рядом,– грустно ответила она.

— Мама, ты точно не хочешь покататься со мной? – тоненьким голосом спросила Надя.

— Нет, Надя, прости, не хочу, – отказалась Кира, улыбнулась и погладила дочку по голове.

Надя побежала на карусель, села в розовую карету рядом с другой девочкой и улыбнулась маме. Карусель начала работать и заиграла музыка. Песенка, которая играла, была с нотками грусти, что присуще почти всем советским композициям. Эту песню Кира услышала ещё в детстве по радио, и теперь, наблюдая за дочкой, к её глазам подступили слёзы. Это заметил Павел Николаевич и обеспокоенно взглянул на Киру.

— Всё хорошо? Почему Вы плачете? – спросил он.

— Песня… — прошептала девушка дрожащим голосом и смахнула слёзы. Учитель понимающе улыбнулся Кире и начал рассматривать её черты. Её влажные от слёз серые глаза уже не были такими пустыми и равнодушными, какими они были в момент их встречи. Казалось, что слёзы вновь вернули ей вид юной двадцатилетней девушки, которой она и являлась, но сложная жизнь сделала её угрюмой, уставшей женщиной. «Что это была за жизнь? Что сделало её такой?» — думал Павел. Он понимал, что у всех сельских жителей примерно одинаковая бедная судьба, но у Киры случилось что-то такое, с чем она не могла справиться одна, и ему хотелось узнать, что именно.

Надя слезла с карусели, обняла маму и поблагодарила Павла Николаевича. Он же в свою очередь предложил ей отправиться на детскую площадку возле кафетерия. Девочка согласилась и все направились к детской площадке. Павел и Кира сели за столик в кафе, а Надя ушла играть.

— Ну что ж, рассказывайте вашу историю, – с улыбкой начал разговор учитель.

— А вы что, психолог? – голос Киры вновь стал более холодным и недоверчивым, а взгляд стал пустым и печальным.

— Нет, я не психолог, я всего лишь учитель математики, но мне Вас жалко, и я хочу Вам помочь, – объяснил Павел Николаевич.

— Но зачем? – поинтересовалась девушка, наконец направив взгляд на своего собеседника.

— Мне одиноко, и, если Вы этого хотите, я могу рассказать сначала свою историю.,– произнёс учитель.

— Хочу.

— Что ж, ладно, но в любом случае Вы должны мне рассказать свою взамен. Вы обещаете? – спросил Павел и с надеждой посмотрел в глаза Кире. Она же перевела взгляд и задумалась.

— Обещаю, – тихо сказала девушка, пытаясь скрыть волнение.

— Тогда слушайте,– начал Павел Николаевич свою историю. – Я жил в городе, здесь, неподалёку. У меня была не очень богатая семья, но нам всего хватало. Мать работала врачом, отец – строителем. С нами также жила моя младшая сестра Таня, которую я очень любил. У неё были большие серые глаза и светлые волосы. Она любила решать задачи, как и я. Таня мечтала стать учителем и готовить ребят к олимпиадам, а я и не думал об этом. У меня не было такой яркой мечты, как у неё. Когда я учился в одиннадцатом классе, а она в девятом, я понятия не имел, куда идти учиться дальше, а она уже всеми силами пыталась стать лучшей в математике. Я восхищался ею и во всём ей помогал. Но…

Неожиданно Павел Николаевич прервался и тяжело вздохнул. Его глаза стали серьёзными и холодными. Он взглянул на Киру, которая ждала продолжения истории.

-…в конце девятого класса Таня серьёзно заболела менингитом и умерла. В тот момент я понял, что должен стать учителем математики и исполнить мечту покойной сестры.

Я выучился на учителя математики, устроился в ближайшую школу и начал пытаться заинтересовать учеников наукой. Но в то время никто ею не интересовался: все мечтали о деньгах. А я почему-то нет. Я не хотел становиться учителем года, завучем или директором — я хотел малого: хотя бы одного ученика, которому нужен мой предмет, мои знания. Но никто не оценил моих стараний: ни ученики, ни руководство школы.

Однако, после десяти лет безрезультатных попыток я, наверное, нашёл того, кто искренне интересовался моими уроками и наукой – одиннадцатиклассника Женю. Пожалуй, я никогда ещё не встречал такого скромного, но в то же время целеустремлённого мальчика. Увидев его, я вновь загорелся идеей исполнить мечту Тани. Я начал всячески готовить его к олимпиадам и экзаменам. Практически сразу же Женя показал отличный результат — и вот мы уже летим на всероссийскую олимпиаду в Москву. На кону – бесплатное обучение в МГУ, что только усиливало азарт моего ученика. Он выходит в финал и до осуществления мечты остаётся совсем немного, но что-то пошло не так. Несмотря на то, что он буквально на моих глазах выиграл победу у московского ученика, в университет его не приняли. Сказали, что какая-то олимпиада ничего не решает. Мы пытались протестовать, но у нас не было никаких связей и тем более денег. Мы сдались. Родители Жени не поддерживали его, а поэтому были даже рады нашей неудаче. С этого момента энтузиазм моего ученика пропал, а я, осознав, что мечту Тани я вряд ли исполню, уволился из школы.

Мне стало ужасно обидно за всех: за Женю, за Таню и за себя. Мне стало отвратительно жить в городе, и я уехал ото всех. Я понял, что если я не смогу помочь ученикам в городе стать лучшими из лучших, то хотя бы попробую сделать так, чтобы сельские ребята не упали вниз.

Павел Николаевич замолчал. Его история закончилась, и он с серьёзным взглядом обратился к Кире. Она грустными глазами смотрела на Павла и всё понимала. Или нет? Или может быть его история не такая грустная, чем у неё? Нет, конечно, она его не понимала.

— Зря вы к нам приехали, – сухо произнесла Кира. – Нет здесь гениев, только одни бандиты и их злые родители. Никто вас здесь уважать не будет, вы уж простите.

Слова Киры больно кольнули в сердце Павла Николаевича: его выражение лица переменилось, а взгляд стал только суровее.

— Нет, почему же? – возразил он. – Сегодня ребята были приветливыми и почти не шумели.

— Это они так первое время. Я работала в школе. Не долго, но всё равно знаю жизнь больше, чем Вы. Я здесь живу, я здесь родилась, – сказала девушка суровым голосом.

— Что ж, раз знаете, так поведайте, – вновь перешёл к начальной теме учитель.

— Хорошо, – согласилась Кира.

Уже вечерело, но всё равно было светло. Народу становилось всё меньше и меньше, но шум дорог всё равно перебивал тихий разговор наших героев.

— Я постараюсь говорить коротко и ясно — впрочем, в моей жизни не было ничего необычного, – начала свой рассказ девушка. – Я родилась в семье без отца, с матерью и хозяйством. Мать нигде не работала, а только следила за хозяйством и мною. Мы продавали мясо и молоко, но денег всё равно было мало. В подростковом возрасте мать заболела, и я не смогла продолжить обучение, так как надо было зарабатывать деньги и следить за хозяйством. Повариха в школьной столовой дала мне работу там же за небольшие деньги и там я провела все эти годы. Времени на учёбу не было, я постоянно работала и ухаживала за матерью… — тут Кира задумалась и посмотрела в сторону площадки. Павел Николаевич вздрогнул и уставился на девушку: его поражало то, как лаконично и легко Кира говорила свою историю.

— В общем, — продолжила Кира, – в школе я начала общаться с компанией таких же как я, только хуже и развязнее. В восемнадцать лет начала жить с одним парнем из этой компании, который был самым ответственным и нормальным из всех. Он помогал мне следить за матерью и хозяйством, заботился обо мне и, возможно, даже любил меня. – девушка вздохнула – Не знаю, а, впрочем, не важно. В любом случае, пять лет назад родилась Надя, а два года назад умерла моя мать. Я продала хозяйство, потому что не хватало денег и не было времени и сил работать. Потом отец Нади пропал куда-то, и сейчас я сижу перед вами. Без сил, без денег, без единого человека, который мог бы меня пожалеть.

Кира посмотрела в глаза Павлу Николаевичу: её взгляд был наполнен отчаянием. Учитель будто бы испугался этого взгляда и отодвинулся от своей собеседницы.

— Я Вас могу пожалеть, я могу Вам помочь, Кира, – дрожащим голосом проговорил Павел.

— Чем?! – воскликнула Кира и резко встала со стула. – Спасибо Вам за день, но дальше я буду справляться как-нибудь сама. Мой вам совет: поезжайте отсюда, подальше от села, пока вы можете! Были б у меня деньги, я бы с радостью уехала из деревни. Здесь нечего делать и нет никакого будущего! Так ещё и Надя, которая… которая…

Девушка заметила, как её дочь подошла к ней и невинными глазами посмотрела на неё и на Павла Николаевича. Несмотря на волнение и горечь от всего произнесённого Кирой, он приветливо улыбнулся Наде. Кира же несколько секунд стояла в недоумении, подтупив голову, и дышала рывками, как будто она плачет. Но слёз в её серых глазах никто не заметил.

— Поехали домой, – спокойно, но серьёзно сказал Павел и взял за руку Надю.

По дороге обратно в село, Павел Николаевич заехал в кафе и купил пирожков с мясом и с картошкой. Уставшая от весёлого дня Надя с превеликим удовольствием съела пирожок с мясом и уснула на коленях у матери.

Стемнело. На полях уже никого не было, кроме стрекочущих насекомых и притаившихся грызунов. Птицы уже не пели и можно было насладиться прекрасной деревенской тишиной, ради которой городские жители готовы бросить всё и приехать сюда отдыхать. Но отдыхать и наслаждаться природой – это одно, а жить всю жизнь и работать – это другое.

— Что ж, давайте я вас сразу завезу домой, – предложил учитель таким же серьёзным тоном.

— Нет у нас дома. Сгорел он. Уже полгода как живём у подруги, – тихо произнесла Кира.

— А давайте вы у меня переночуете? – спросил Павел Николаевич более весёлым голосом после некоторых раздумий.

— Что? – Кира с недоверием посмотрела на учителя.

— Вам всё равно идти некуда. – произнёс Павел.

Кира задумалась.

— Ладно. – почти шёпотом сказала она.

Павел Николаевич вёл машину по знакомой дороге и вдалеке уже виднелся старый двухэтажный дом. Учитель привычно оставил машину в гараже, взял спящую Надю на руки и зашёл во двор. Там можно было заметить несколько теплиц и сараев, которые где-то покосились, а некоторые вообще рухнули от старости.

Павел с Надей на руках и Кира вошли в дом. В подъезде пахло старостью и мылом из квартир, где жили в основном пенсионеры. Наши герои поднялись по узкой лестнице на второй этаж и зашли в квартиру. Она была небольшая, но уютная.

Павел Николаевич сразу же положил девочку на постель, накрыв одеялом. Кира села в небольшое кресло рядом с балконом и уставилась в окно.

— Вы можете спать рядом с Надей на диване в зале, а я на кровати в спальне, – шёпотом произнёс Павел.

— Хорошо. – ответила Кира и ушла в ванную.

Учитель зашёл на кухню, включил свет и поставил белый эмалированный чайник на плиту. Пить чай перед сном была его ежедневной привычкой, которую он никогда не нарушал. Павел Николаевич вытащил с полки засахарившееся варенье и поставил на стол. Кира зашла на кухню.

— Чай будете? – спросил Павел, выключив плиту.

— Буду, – тихо ответила девушка и села за стол.

Они молча пили чай и думали о чём-то своём. Потом Кира легла спать рядом с Надей, а учитель ушёл в свою комнату.

Настало утро. Из открытого окна веяло холодом и запахом осени. Павел Николаевич проснулся и встал с кровати. Он плохо спал, рассуждая о том, как можно помочь Наде и её матери. Рассказ Киры тронул его до глубины души и вновь растрепал впервые за столько лет успокоившиеся нервы. Голова болела и безумно хотелось спать, но звук шагов взбодрил Павла.

Он вышел из комнаты и заметил девочку, направляющуюся к ванной. На секунду Павел Николаевич успокоился и оглядел комнату: никого нет. «Где же Кира?»- подумал учитель и зашёл на кухню, думая, что Кира проснулась раньше и пошла ставить чай. Но, почему-то, девушки там не оказалось. Павел Николаевич встревожился и забегал глазами. На столе, рядом со стаканом воды лежала записка:

«Дорогой Павел Николаевич, я благодарна Вам за то, что Вы сделали для меня и Нади. Вчерашний вечер был прекрасным и, если б не Вы тогда там, возле школы, я не знаю, что с нами бы стало. Однако, я хочу также попросить прощение у Вас за то, что добавила Вам ещё больше проблем и ответственности. Я знаю, что Вы хороший человек. Я Вас видела ещё давно, когда проходила мимо школы и, хоть Вы не такой близкий мне человек, я прошу Вас оставить мою дочь у себя и воспитывать её, как родную, потому что я больше так не могу. У меня никого нет, кроме Вас и поэтому я прошу простить меня за всё. Я ухожу, а точнее уезжаю в город. Прошу, не ищите меня, я справлюсь. Просто сделайте счастливой Надю, и тогда, я думаю, вы исполните свою мечту и будете спокойны. Прощайте.

Кира.»

Сердце Павла Николаевича билось с невыносимой скоростью, голова закружилась, и он сел на стул в полном шоке, перечитывая записку по несколько раз. Он вышел в зал, заглянул в карманы пальто и тумбочку, где лежали его наличные деньги. Учитель заметил, что сумма уменьшилась, и только тогда до него дошло, что Кира, возможно, никогда не вернётся и не заберёт свою дочь. Ему было плевать на деньги, впрочем, как и всегда, но вот Надя… Конечно, он не оставит её одну, но это всё так быстро и странно. Казалось, будто бы он в страшном сне, перед глазами туман, а мозг отказывался думать.

— А где мама? – слова Нади ледяным душем окатили Павла Николаевича, и он вздрогнул.

— Я…- учитель не знал, что сказать маленькой девочке с голубыми чистыми глазами и нежной улыбкой, которая продолжала находиться на её лице, что бы не происходило.

«Что же было дальше?!» — в изумлении спрашивали меня мои ученики. «Не знаю, — отвечала я, — но Павла Николаевича с того момента я нигде не встречала. Возможно, он уехал искать Киру или просто послушался её совета, который она дала ему в парке. Но я знаю, что он не бросил Наденьку, ведь Павел Николаевич – учитель с добрым сердцем и серыми волшебными глазами.»

Кабирова Гузель Рустемовна
Страна: Россия
Город: Уфа