XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Дождь стучал в окна старого многоквартирного дома, с облезлой штукатуркой в подъезде и с тяжёлой железной дверью. Николай Андреевич Кулазников проснулся необыкновенно рано и понял, что что-то потерял, а что именно – никак понять не мог. Он в задумчивости оглядел пыльную комнатушку, встал с кровати, причесал тёмные, ещё без седины волосы и надел свой старенький синий костюм. Тихо скрипнула входная дверь, и Николай отправился туда, куда обычно идут люди, обнаружившие пропажу.

— Уважаемый, ну вы же понимаете, что пока вы нам конкретно не скажете, что у вас пропало, мы не сможем это отыскать, как бы ни старались! – как можно вежливее старался отвечать уставший полицейский.

Кулазников внимательно осматривал стол полицейского, находившийся в полном беспорядке. Затем, будто вспомнив, зачем он сюда явился, медленно, чтобы его точно поняли правильно, произнёс.

— Вы должны это найти.

Нервная улыбка застыла на лице полицейского.

— Так, я смотрю, дело серьёзное. Скажите, у вас есть семья, жена, например? – служащий достал из ящика какую-то бумажку и взял в руки ручку.

— Какая жена? Нет у меня никакой жены! А причём здесь вообще она? – уставился на полицейского Николай, — Так вы поможете мне, или нет?

Служащий, закончив что-то чиркать на бумаге, поднял измотанные глаза на интересного посетителя и попросил по телефону прислать к нему кого-нибудь на помощь. Положив трубку, он натянул улыбку вновь и спросил:

— Когда вы поняли, что потеряли …Ну, вот это, что вы там потеряли?

Николая этот вопрос будто бы застал врасплох:

— Как когда?… Кажется, что сегодня утром. Да, именно! Я проснулся и потерял.

— А что потеряли? – улыбаться становилось всё сложнее.

— Не имею ни малейшего понятия. Вы-то и должны мне помочь, — как ни в чём не бывало, отвечал Кулазников.

— С меня хватит, — полицейский перестал улыбаться совсем, — Вот сейчас придёт Андрей Игнатович и…

— А вот я и пришёл, — из-за дверей показался человек порядка лет 60-ти, громко представился и пожал руку Николаю.

— Что у вас тут за проблемка?

— Да вот, пришёл один, говорит, найдите пропажу, а что потерял, сам не знает.

— Ну как же это так, такого не бывает! Это дело поправимое. Скажите мне, как вы думаете, хотя бы, из какой области вещей ваша драгоценная пропажа?

Ни Андрей Игнатович, ни другие сотрудники полиции, дело не поправили. Дошло даже до звонка в местную больницу, да только Николай Андреевич поспешно встал, извинился за долгий визит и вышел из здания.

***

— И что же, вы так и не нашли то, что искали? – поинтересовалась молодая девушка с уставшими, будто бы почти высохшими глазами, вбивающая номер заказа Николая Андреевича в компьютер.

— Целый день ищу, представляете! И всё никак не найду, — сдавленным голосом ответил Кулазников.

— Так вам может в поисковую службу обратиться?

— Может быть… — Николай нахмурился, вспомнив утренний поход к господам полицейским, и неторопливо зашагал к своему столику.

Николай задумчиво глядел в окно. Глядел и думал. Здесь, в старом кафе, находившемся на грани закрытия уже второй год, тепло и уют позволяли думать, пока люди снаружи сновали туда-сюда, накрываясь сумками, рюкзаками, а самые продуманные пытались удержать в руках зонты. Он думал до жгучего напряжения во лбу, пытался вызвать в памяти образ потерянного им предмета, но никак не мог: то сбивался и начинал перебирать всё, что всплывёт в голове, во второй раз, то ставил локти на стол, накрывая глаза ладонями, чтобы вызвать хоть какой-нибудь, хоть самый глупый и ненужный образ или предмет, только бы не молчали его мысли. Затем он снова уставился в пыльное окошко. Люди бегали и бегали, в разных направлениях, но образуя одно сплошное монотонное пятно

«Интересно,- подумал Николай Андреевич, — может, они тоже потеряли что-то и никак не могут найти? А может, они этого даже не подозревают этого и живут себе, не задумываясь…»

Подали чай и тарелочку с сахаром. А минут через пять за стол к Кулазникову подсел мужчина, на вид не старше тридцати лет, с густыми прямыми бровями, длиннющими ресницами и в плотной коричневой шляпе. Незнакомец подозвал официантку, сделал заказ и тоже принялся разглядывать прохожих. Взгляд у него был до смерти скучающий, а может быть, это серость улицы так действовала на молодого человека.

— Ну и погодка сегодня, — со вздохом заметил Кулазников.

Незнакомец напротив посмотрел на Кулазникова так, будто в разговоре о погоде было что-то неприлично странное, и продолжил смотреть в окно, подперев рукой щёку.

— Послушайте, вы когда-то теряли что-нибудь? – Николай Андреевич ни капельки не смутился молчанием незнакомца на предыдущее замечание. Молодой человек как-то неловко улыбнулся, одним уголком рта, видно решив, что собеседник – человек одинокий и поговорить ему хочется неважно с кем и неважно о чём.

— Терял, как же, бывало.

— Это хорошо! То есть, надеюсь, вы, конечно, нашли потерянное. А вот послушайте-ка меня сюда, — Николай немного привстал и наклонился немного вперёд, — а вы всегда понимали, что именно вы потеряли?

— А как же! – удивился собеседник, — как же так можно что-то потерять и не понимать, что потерял?

— Вот и я о том же! – досадно воскликнул Кулазников, — вот потерял, молодой человек, а что – никак не вспоминается. А в душе, будто яму вырыли, дыра чернющая, понимаете?

Незнакомец медленно кивнул пару раз, пытаясь придумать вразумительный ответ.

— Просыпаюсь я, значит, сегодня, и как стрелой осознание в голову: бац! Потерял!

Точно потерял, не хватает же чего-то, а что, непонятно, и помочь мне никто не может, — Николай с отчаянием снова плюхнулся на кожаный стул.

— Вы, вероятно, один живёте? – вдруг спросил незнакомец в шляпе.

— Один, а с кем ещё жить-то?

Собеседник отвёл взгляд в сторону, покивал самому себе, погрустнел как-то и более вопросов не задавал. Только сказал потом на прощанье:

— Вы бы больше на улице гуляли, свежим воздухом дышали, может, найдётся ещё ваша пропажа.

Следующие несколько часов Николай Андреевич провёл дома, распахивая дверцы шкафов, роясь в вещах, открывая и закрывая тумбочки, создавая небывалый беспорядок. Под конец дня на смену простому дождю ожидалась гроза, и Кулазников решил выйти прогуляться ещё раз, захватив с собой зонт: вдруг, ливень принесёт то, что ему нужно?

Тучи ещё более плотным куполом сомкнулись над городом. Изнутри захлопывались ставни, редели улицы. Николай Андреевич прогуливался по унылому старому парку, не обращая внимания на предостерегающее гудение деревьев. И даже когда хлынуло грозно с неба, он не ускорил шаг, не захотел укрыться, всё шёл и шёл, осматривая каждое деревцо: не прячут ли его хилые ветки что-нибудь?

Под одним таким деревом на уже сырой скамье блеснуло что-то ярко-зелёное. Кулазников неторопливо, чтобы не спугнуть существо, подошёл к скамейке. Из-под свисающего до тонких бровей зелёного капюшона виднелись такие же тонкие русые косы. Беленькие ручки на коленях крепко сжаты в кулаки. Николай Андреевич вытянул руку вперёд так, чтобы зонт покрывал капюшон. Девочка, услышав над головой стуки капель о синтетическую материю, осторожно выглянула из капюшона. Николай Андреевич Кулазников почувствовал, как вместо дыры где-то внутри проросло вдруг что-то зелёное. Дождь стучал в окна Детского Дома, стоявшего недалеко от унылого старого парка.