Солнце. Сегодня светит яркое солнце. Жаль, что оно не для меня. Мне кажется, лучше был бы дождь. Почему? Давайте начнем историю с самого начала…
Мне было всего 12 лет, когда не стало моей матери. Она была пианисткой-вундеркиндом, красивой женщиной с кудрявыми каштановыми волосами. Я очень на неё похож. Когда мне исполнилось пять лет, мама начала учить меня игре на фортепиано, говорила, что у меня абсолютный слух и несомненный талант. Уже к восьми годам я вытворял то, к чему, порой, стремятся мастера своего дела. В десять лет выиграл самый престижный конкурс в Лондоне, тем самым войдя в список победителей, как самый молодой участник.
А потом мама заболела. У неё выявили опухоль головного мозга, которую было очень опасно оперировать. Два года я играл только для мамы, чтобы ей стало лучше, и, в итоге, перегорел. Это случилось на музыкальном конкурсе в Японии. Ноты перестали попадать мне в уши, слух просто пропал. Я плакал прямо на сцене, не в силах совладать с собой. А на следующий день мамы не стало.
После этого я долго консультировался с лучшими докторами России и Европы, но они все уверяли меня, что со слухом всё в порядке. А потом мне посоветовали поговорить с психологом… Я очень долго разговаривал с этим старым профессором у него в кабинете, но вердикт просто поверг меня в шок: «Ваня, за последние два года у тебя было сильное нервное истощение. Ты зациклился на том, что твоя игра способна вылечить твою маму, и в один момент твоя психика дала сбой, в следствии чего ты не слышишь свою игру. Я бы тебе посоветовал найти того человека, который сможет вернуть тебе радость жизни и краски. Но я не даю гарантий… Это будет зависеть только от тебя»
С тех пор я больше не садился за фортепиано. Для чего? Мамы больше нет, да и ноты больше не слышу. А искать того самого человека можно всю жизнь. Проще попытаться забыть всё. Музыкальная комната в нашем доме тоже осталась забыта, боюсь даже представить, сколько там пыли!
Проще говоря, я потерялся для самого себя. Даже друзья не могут заполнить этот пробел в моей жизни. Например, моя подруга детства, Нина, пыталась первое время таскать меня на концерты, разучивать вместе с классом концертные номера, но в конечном итоге получалось только хуже. То ли дело Марк, одноклассник, спортсмен, командир баскетбольной команды. Он не стал сильно напрягаться и старался занять меня с точки зрения спортсмена. Всё бы хорошо, если бы не моё хилое телосложение. Я умирал уже на втором круге бега и буквально сползал с гимнастического коня. Но это только цветочки… Не дай Бог, если они возьмутся за тебя вместе. Они будут таскать тебя по всему городу, в надежде, что это как-то поможет. Объяснил бы им кто-нибудь, что это безнадёжно.
Вот и сегодня один из таких моментов… Марк рассказал нам о своей новой девушке, которая оказалась скрипачкой. И именно сейчас мы сидим в зале «Театра оперы и балета имени А.С.Пушкина» и ждем её выступления. И почему я на это согласился? Сам не знаю…
— Ребята, она выходит, — Прошептал нам Марк и уставился на сцену в немом изумлении.
Мы с Ниной подняли взгляд и застыли. На сцену выходил ангел. Девушка была невысокого роста, длинные светлые волосы уложены в изящную прическу, платье цвета чистого неба и скрипка в руках. Жаль, что места находились далеко от сцены, ведь я не могу разглядеть её лицо. Интересно, что же она будет играть…
— Начинайте! – громко объявил председатель судейства и сел обратно в кожаное кресло.
И она заиграла. С первой минуты я понял, нет, даже не понял, а узнал эту мелодию. Она была последней, которую я играл. Бетховен «Соната №9». Но как играл я, и как играет эта скрипачка – разные вещи. Моя игра была наполнена надеждой, немой мольбой к небесам, которая привела лишь к пропасти, а игра девушки излучает радость. И пусть она нарушила все каноны игры, но зал просто взорвался аплодисментами. Люди вставали со своих мест и ото всюду кричали: «Браво! Бесподобно! Бис!». А я просто стоял и смотрел, как мой друг помогает ей спуститься со сцены, и они вдвоём уходят. Странно, не правда ли?
Как добрался до дома, я уже не помню. Весь путь только и думал, насколько мне хочется увидеть её снова, услышать её игру, может быть, поговорить с ней. Нет, пустое! Она девушка моего друга. Нельзя так.
В таких раздумьях и прошло три дня. Наступило воскресение, и я пошёл гулять по Большой Покровке. Не знаю зачем, просто так получилось. Настроение было, мягко говоря, не очень, да и солнце ярко слепило глаза. Лучше бы был дождь… Стоп! Это… скрипка? Не может быть!
Звуки доносились из середины улицы, у театра. Сегодня на Покровке было совсем мало народу, что не свойственно самой красивой улице Нижнего Новгорода. Интересно! Я пошел туда только потому, что виртуозная игра показалась мне знакомой. Уже будучи на месте, стало понятно, кто играл.
Она стояла у театра: невероятно красивая даже в простой одежде – джинсах и легкой кружевной кофточке – распущенные волосы развевались на ветру, при этом не мешая играть, а тоненькая ручка, изящно владеющая смычком, была завешана тоненькими золотистыми браслетиками. Как же я в тот момент пожалел, что пришел сюда!
Не успела эта мысль пронестись в моей голове, как девушка обернулась и удивленно на меня посмотрела своими зелеными, колючими глазами… Стоп! Погодите-ка… зеленые? Мне всегда казалось, что у всех блондинок обязательно должны быть голубые глаза…
— Чего ты на меня так уставился? И почему у тебя телефон в руке? Ты меня снимал? Хочешь в сеть выложить мою игру?! А хотя так даже лучше… буду набирать популярность…
Хе-хе… А она знает себе цену! Настоящая скрипачка!
— Я тебя не снимал.
— Ха? Правда, что ли?
Её искреннее удивление немного выбило меня из колеи. Неужели стесняется? Да нет, бред какой-то!
— Прости… Меня зовут Алиса. А тебя как зовут?
— Иван Косый…
Да, моя фамилия оставляет желать лучшего. В начальной школе я всегда становился предметом насмешек от одноклассников. Но когда она прогремела на весь мир, то и ко мне отношение резко изменилось. В одночасье я стал мега популярен среди одноклассниц, которые так и липли ко мне на всех переменах. Но вот, что странно – эту скрипачку никогда не было видно в школе, хотя она моя ровесница и учится в параллельном классе. Интересно…
— Я знаю… В музыкальных кругах ты ходячая легенда. Мы все знаем тебя в лицо.
— А зачем тогда спрашивала?
— Не знала, ответишь ли ты. Марк говорил, что из тебя лишнего слова не вытянешь. Полная ему противоположность. Всегда говорит без умолку.
Что правда, то правда… Марк всегда отличался чрезмерной говорливостью и активностью. Ни одно событие в школе не обходится без него, даже банальная пацанская разборка. А как-то раз в школе классный журнал пропал, так Марк похитителя по отпечатку ботинка на двери вычислил. Дверь в учительскую была со сломанным замком и открывалась, буквально, с полпинка. Ну, похититель себе пару пятерок приписал и успокоился, но кара была страшна. Мало того, что родителей в школу вызвали, так ещё пришлось возмещать убытки за испорченный документ. Дверь только так и не починили…
Наверное, я так и задумался, в то время, как девушка рассматривала меня с неподдельным интересом. Не знаю, что такого примечательного она во мне нашла, но всматривалась она в мою хилую душонку долго. Я же тоже успел рассмотреть её поближе: красивое лицо античной богини, большие зеленые глаза, полные печали, аккуратный маленький носик, губки с озорной улыбкой. Девушка была небольшого роста, еле-еле доставала мне макушкой до носа, с тоненькой фигуркой и бледнотой, не свойственной началу апреля, длинные золотистые локоны закрывали спину, а челки не было вовсе.
Что примечательно, в это время на Покровке не было, кроме нас, ни одной живой души. Не знаю, как долго мы так стояли и изучали друг друга. В конечном итоге, Алиса первая прервала молчание:
— Хочешь послушать, как я играю?
Я просто кивнул. Она отреагировала сразу и начала играть. Это было поистине волшебно, мелодии из её скрипки приобретали какое-то новое звучание. Мне самому захотелось присоединиться в ней на фортепиано, сыграть с ней дуэтом. Вдруг мелодия закончилась, а девушка начала оседать на землю. В этот раз я тормозить не стал и сразу подхватил её на руки.
— Прости… Видимо, я перестаралась.
Я заметил: испарина на лбу, бледнота сменилась неестественной белизной, а губы немного дрожали. Весь её вид показывал что-то нехорошее.
— Может быть в больницу?
— Нет, не надо… Проводи меня домой пожалуйста, родители, наверное, волнуются…
Как выяснилось, жили мы с ней совсем недалеко друг от друга. Её родители – это известные кондитеры, очень добрые люди и, по совместительству, мои самые ярые поклонники… Увидев меня они впали в ступор, а потом накинулись на меня с расспросами. Я спокойно им отвечал, лишь изредка поглядывая на Алису. Она стояла и улыбалась, как будто смотрела романтическую комедию. Странная она…
Прошло несколько дней. Как-то так незаметно мы стали вместе ходить в школу, держаться за руки и провожать друг друга с улыбкой по домам. Для меня до сих пор остаётся загадкой: почему я не видел её в школе? Алиса настолько эффектная девушка, что невозможно оторвать глаз. Так почему же?
Ответа на этот вопрос не знает даже Марк. Оказалось, он знает о ней не больше моего, а даже меньше. В этом деле нам даже наша всезнающая подруга Нина не помогла. Её доброжелательность и обаяние не способны пробить толстую стенку холодных зелёных глаз блондинки. Чудеса!
По конец недели я понял, что уже не могу существовать без Алисы. Без разницы, где мы будем находится, как она будет меня использовать, я просто хочу постоянно быть с ней, играть в «Гляделки», слушать игру на скрипке и есть фирменный «Брауни с мороженым». Так хочется создавать с ней новые воспоминания… Но она всего лишь девушка моего лучшего друга. Я и так уже переступаю границы дозволенного, держа её за руку.
Понедельник начался с посиделок с друзьями на крыше школы. Они обсуждали планы на следующие выходные, а я просто наслаждался солнцем. С недавних пор я его полюбил, начал наслаждаться его лучами…
— Ребята, можете оставить меня с Ваней наедине?
Она появилась, как чертик из табакерки, с таким не свойственным ей смущением, что Марк и Нина решили уйти. Мне же стало почему-то страшно: мало ли что ей в голову взбредет? Алиса подошла ко мне и спросила:
— Ваня, ты сможешь быть моим аккомпаниатором на следующем музыкальном конкурсе?
Этот вопрос прозвучал для меня как гром среди ясного неба. Алиса прекрасно знала, что я уже два года не садился за фортепиано. Да что уж там, даже от пыли его не протирал! Но сейчас, глядя на её полные надежды глаза, отказать невозможно.
— Алиса, ты же знаешь… Я не слышу ноты и не могу играть…
— Я помогу тебе! Пожалуйста, Ваня…
О нет! Кажется, она сейчас расплачется…
— Ну, ладно… Хорошо, я попробую…
Она подняла на меня свои большие зеленые глаза и улыбнулась, а затем накинулась на меня с объятиями. Господи, помоги! Я не стал сопротивляться ни сейчас, ни потом, когда она потащила меня ко мне домой в музыкальную комнату. Да, я забыл упомянуть, что Алиса стала частой гостьей у меня дома…
Где-то за полчаса мы всё прибрали и начали репетировать. Выбор произведения я оставил за ней и очень потом об этом пожалел. Оно называлось «Муки любви». Почему пожалел? Ответ довольно прост: его очень часто играла моя мама. Бывало, я засыпал под фортепиано, пока мелодия лилась из-под маминых изящных пальцев.
— Ваня? С тобой всё в порядке?
Мне в этот миг показалось, что её взгляд вывернет меня наизнанку… Хотя, это ожидаемо…
— Нет, просто задумался… Давай продолжим!
Продолжать было бессмысленно… Всё было даже хуже, чем можно предположить: первая часть произведения точно по нотам, вторая напоминала игру новичка, а третья – бряканье по клавишам неразумного ребёнка.
— Перерыв на пять минут, а потом продолжим!
— Может не стоит? Алиса, ты же видишь, что из меня аккомпаниатор никакой. Чем больше, тем хуже.
Она пропустила это мимо ушей… И, видимо, пожалела об этом. На конкурсе всё было ужасно, чудовищно. Из-за меня мы автоматом слетели на последнее место. Почему? В правилах конкурса прописано, что участник не имеет права начинать игру с начала, иначе сразу получит последнее место. Именно это произошло с нами. Но даже это не сравнится с тем, что я испытываю сейчас, сидя на стуле перед Алисой в больничной палате. Она упала в обморок прямо на сцене, после повторной игры, видимо, кончились силы. А в её рюкзаке я нашёл целую гору очень сильных обезболивающих и других заграничных препаратов, и все сразу стало понятно.
Как только она очнулась, я сразу же об этом её спросил, но так и не получил ответа.
— Ваня, помоги мне пожалуйста выйти на улицу…
Я покорно исполнил её просьбу, отнеся её в больничный парк на руках. Это было так необычно и приятно, мне казалось, что у меня на руках маленькая кукла, хрупкая и прекрасная.
— Если скажешь, что я тяжёлая, я тебя к праотцам отправлю!
— Наоборот, тебе бы больше есть не помешало бы…
Опустив её на одну из скамеек, я присел рядом.
— Ты будешь выступать на конкурсе?
— Нет…
— Так и знала!
— Я больше не могу… Самых дорогих мне людей у меня забирает музыка, и, в скором времени, я останусь совсем один.
— Но у тебя есть я! 18 апреля я собираюсь делать операцию… Как раз в день конкурса, ровно через неделю. Буду бороться, бороться изо всех сил, так, как никогда не боролась… из-за тебя! Всё только из-за тебя! То, что я так хочу жить и исполнять мечты – твоя вина! Я стала цепляться за жизнь только благодаря созданным вместе с тобой воспоминаниям… А, ты не будешь бороться? У нас с тобой это хорошо получается. Мы рискуем с тобой жизнью ради этого, не забыл? Потому что музыканты…
— Но сейчас я ни за что не сыграю хорошо! Только чудо позволит мне это сделать!
В этот момент я уже стоял к ней спиной и еле сдерживал слёзы… Через пару мгновений я услышал божественные звуки скрипки и обернулся. Алиса стояла босиком на асфальтированной дорожке, а в руках держала скрипку, сотканную из света, и звёздный смычок. В этот момент она была похожа на ангела, спустившегося с небес. Сами небеса, казалось, помогали ей вселить в меня лучик надежды… и всё закончилось.
— Вот так и случаются чудеса!
Она улыбнулась и медленно осела в мои объятия…
— Ты в моём сердце, Иван Косый! Но я даже толком не знаю, что тебе нравится, кроме бутербродов с яйцом и содовой… Ты даже представить не можешь, как я завидую Нине и Марку из-за этого. Так много хочу о тебе узнать! Страшно… Так страшно! Не оставляй меня совсем одну!!!
Я кретин! Какой же я кретин! Да, у неё вздорный характер, впечатления оставляет не самые лучшие, но она такая красивая! Даже в больничном одеянии, сидя на асфальтированной дорожке, она для меня прекрасна…
— Я люблю тебя, — сказал я шёпотом.
Следующая неделя прошла очень быстро: бесконечны практики на фортепиано у меня, бесконечное восстановление для операции у неё… Мы оба старались друг для друга, делали всё, чтобы остаться рядом. Алиса часто просила меня прийти к ней, хотя бы на пятнадцать минут, а я только и мог, что покорно исполнять.
18 апреля заглядывало в окна ярким солнцем, вселяло надежду на лучшее, по крайней мере, мне так казалось. С самого раннего утра я уже был в театре, готовился, если можно, так сказать. Алиса же ехала в операционную. Её родители позвонили мне, когда за ними захлопнулись стеклянные двери. Я сел на пол в гримерной и стал молиться, чего отродясь не делал, просил, чтобы она осталась жива…
— Надо играть… Играть!
Мой выход через пять минут. Друзья уже в зале, ждут моего выступления. Коридор, выходящий к сцене внезапно обрывается, меня, на секунду, ослепляет свет прожекторов, а затем я вижу на сцене чёрное фортепиано, до блеска сверкающее в свете сцены. Поклон. И вот я начинаю. Все смотрят на меня, люди, что подарили мне возможность снова играть на сцене. Я не могу их подвести. Эти звуки для меня родные, как будто мама гладит меня по голове.
«Мне страшно… Кто-нибудь, помогите!»
«Не волнуйся! Я с тобой… Я всегда буду с тобой!»
Да, Алиса, ты была права! Если прислушаюсь, вокруг меня так много звуков. Когда мы знакомимся с кем-то, мы больше не одиноки. Мы связаны вместе. Глупая, я же с тобой, внутри меня живешь ты! Я никогда тебя не оставлю! Музыка, обращаюсь к тебе: достигни её, достигни! Пусть она избавится от своей болезни, и мы снова будем счастливы! Вместе будем играть для людей, исполнять свои мечты, любить…
Я играл и слышал игру, но даже это было не таким волшебным. Говорят, что музыкант способен своей музыкой рисовать для зрителей картинки. Я нарисовал: голубое небо с облаками и Алиса в белом сарафане со скрипкой в руках. Она смотрит на меня и улыбается, а у меня же в глазах слёзы. Мы играем вместе последний раз, но такой желанный. Сон исчезает и Алиса вместе с ним, растворяется в лепестках лилий. Её сердце уже остановилось… Нет! Не уходи! Не оставляй меня одного! Продолжай выклянчивать пирожное, ругать меня за рассеянность, держать меня за руку, когда идём домой, продолжай! «Спасибо…» — сказал призрачный голос. Последняя нота затихла в зале…
Похороны состоялись через несколько дней, скромные, без лишних людей: только я и её родители. После основной церемонии мне вручили белый конверт с подписью: «Ивану Косыю от Алисы». Немедля ни секунды, я раскрыл его.
«Дорогой Ваня,
Так странно писать письмо человеку, которого видела только что… Знаешь, ты мне нравился очень давно, но не хватало смелости в этом признаться.
Впервые я тебя увидела на конкурсе талантов в местном театре. Перед большим количеством людей появился гений, маленького роста мальчик, не достающий до педалей фортепиано. Его игра светилась всеми цветами радуги. И тогда я сказала родителям, что хочу играть на скрипке, чтобы однажды Иван Косый мне аккомпанировал. Моего упорства хватило ровно до того момента, когда не выяснились обстоятельства моей болезни. Я очень долго лежала в больнице, коря себя за нещадный труд. А когда вернулась в школу, то выяснила, что ты учишься в параллельном классе! Параллельном! Но подойти к тебе я не могла, не хотела нарушать твоей дружбы с ребятами. Со временем я сменила очки на контактные линзы, перестала есть фастфуд и стала ходить в спортзал, сменила гардероб и возобновила практики скрипки. А потом была маленькая ложь: я сказала Марку, что он мне нравиться, хотя в мыслях у меня всегда был ты… Я до мельчайших подробностей запомнила каждую нашу встречу, первый поцелуй и первое признание… Прости, что не могу остаться с тобой! Я люблю тебя! Постарайся найти своё счастье, но уже без меня… Прощай!
Алиса»
Я плакал прямо напротив надгробия и пытался разложить по полочкам всё, что сейчас узнал. Если бы не одна единственная прогулка по городу, то мы, возможно, никогда не узнали бы друг о друге – я бы её не заметил, а она не нашла бы смелости признаться. Спасибо тебе, Нижний Новгород с Большой Покровкой, за то, что смог соединить наши души навсегда. Алиса, я обещаю – я буду счастлив ради тебя! Прощай!
